Большая Дорогомиловская улица

Большая Дорогомиловская улица Москва
Большая Дорогомиловская улица. Вид на Москва-Сити.
Общая информация
Страна	Россия
Город	Москва
Округ	ЗАО
Район	Дорогомилово
Протяжённость	1,3 км
Ближайшие станции метро	03 Киевская 04 Киевская 05 Киевская
Прежние названия	Драгомиловская улица, Драгомиловская-Ямская улица, Дорогомиловская улица
Почтовый индекс	121059 (№ нечёт.: 1—5 и чёт.: 4—14), 121151 (нечёт.: 7—11), 121248 (№ 16)
Классификатор	[www.mosclassific.ru/mClass/omkum_viewd.php?id=06570 ОМК УМ]
[www.openstreetmap.org/?lat=55.745787&lon=37.565515&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/?text=Россия,%20Москва,%20улица%20Дорогомиловская%20Б.&sll=37.565515,55.745787&sspn=0.04391,0.018576&l=map на Яндекс.Картах]
[maps.google.ru/maps?f=q&source=s_q&hl=ru&q=АО+Западный,+город+Москва,+Бол.+Дорогомиловская+ул.&sll=55.354135,40.297852&sspn=23.975005,79.013672&ie=UTF8&cd=1&geocode=FSWeUgMdpyo9Ag&split=0&hq=&hnear=АО+Западный,+город+Москва,+Бол.+Дорогомиловская+ул.&z=15 на Картах Google]

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Больша́я Дорогоми́ловская у́лица — улица в Западном административном округе города Москвы в районе Дорогомилово. Начинается у Бородинского моста и площади Киевского Вокзала и проходит от набережной Тараса Шевченко до площади Дорогомиловская Застава, где вливается в Кутузовский проспект. Слева примыкают 2-й Брянский переулок и улица Можайский Вал, справа — 1-я Бородинская улица и Украинский бульвар. Нумерация домов ведётся от площади Киевского Вокзала.

Происхождение названия

Местность Дорогомилово известна с XIII века по владельцу вотчины боярину Ивану Дорогомилову, и первоначально располагалась на левом берегу Москвы-реки. Но в XVI веке на правом берегу была основана Дорогомиловская ямская слобода. С тех пор Дорогомиловом стали называть местность в излучине Москвы-реки, на правом берегу. Название Дорогомиловская улица получила в XVIII веке. Слово Большая добавилось в название после того, как при застрйке образовалась параллельная улица, названная Малой Дорогомиловской.

При подготовке к празднованию 100-летнего юбилея Отечественной войны 1812 года встал вопрос о переименовании Дорогомиловской улицы в улицу Кутузова (этот вопрос поднимался в Думе ещё в 1909 году), но древнее название улицы всё же было сохранено.

История

См. также: Дорогомилово (слобода)

Первоначально Смоленская дорога из Москвы на запад проходила от Смоленских ворот Земляного города по Плющихе, мимо Новодевичьего монастыря и через Сетуньскую переправу. Тогда Дорогомилово называли ещё местность на левом берегу Москва-реки. На правый берег это название было перенесено в конце XVI века тогда же, когда была изменена трасса Смоленской дороги, теперь проходившей по нынешней Смоленской и Большой Дорогомиловской улицам. Примерно в это же время сюда были переселены из села Большие Вязёмы «государевы ямщики» — крестьяне, освобождённые от всех повинностей, но взамен этого обязанные заниматься «ямской гоньбой» — перевозить пассажиров и грузы. В писцовых книгах об этом было записано:

Охотники ямские из того Вязёмского яму переведены при царе Иване Васильевиче под Москву в Дорогомиловскую слободу.

Так на правом, ранее не заселённом берегу в западном предместье города возникла Дорогомиловская ямская слобода, главной улицей которой стала нынешняя Большая Дорогомиловская.

В 1742 году был сооружён Камер-Коллежский вал, ставший таможенной, а позже административной границей Москвы. Большая Дорогомиловская улица заканчивалась у ворот Дорогомиловской заставы, за которой начиналось Можайское шоссе.

Закат эпохи ямщиков наступил в середине XIX века, когда почту начали перевозить в специальных почтовых экипажах, по железным дорогам и пароходами. Ямщики, лишенные старых привилегий, становились городскими извозчиками, легковыми или ломовыми, развозившими грузы от железнодорожных станций.

1 августа 1899 года отправился первый поезд с построенного в Дорогомилове Брянского (ныне Киевского) вокзала. Из-за этого нагрузка на улицу и Бородинский мост существенно возросла: целый день по Дорогомиловской улице тянулась бесконечная вереница извозчиков. После постройки вокзала Дорогомилово начали усиленно застраивать, преимущественно деревянными двухэтажными домами.

Наводнения

Дорогомилово было бедной окраиной Москвы, к тому же, часто заливаемой наводнениями. Особенно большие наводнения случились в 1879 и в 1908 годах.

В 1879 году вода залила большую часть Дорогомиловской улицы и поднялась на 3 аршина (213,36 см). Почти все низменные переулки с их домами, подвальные этажи и одноэтажные дома были целиком залиты. Жители забирались на чердаки и тем только спасались от гибели. Некоторые из осажденных наводнением снимали с петель ворота и плавали на них в поисках пищи. Потоки воды неслись с такой силой, что на углу одного из переулков вода отмыла целый угол каменного дома вместе с полом и имуществом.

Но более всего Дорогомилово пострадало во время наводнения 1908 года. Наводнение началось утром в пятницу на Страстной неделе, и вода держалась до вечера первого дня Пасхи. В пятницу в Богоявленском храме совсем не было богослужения. На Большой Дорогомиловской улице были залиты первые этажи, а в переулках некоторые одноэтажные дома залило совсем, с крышей. По улице и по переулкам передвигались на лодках. По Дорогомиловской улице все утро горели фонари, и их некому было тушить. Многие лесные и дровяные склады по правую сторону моста разнесло половодьем. Трёхгорный пивоваренный завод почти весь был залит водой. Вода подошла к Дорогомиловскому кладбищу и залила часть могил. Огромная вокзальная площадь представляла собой бурное озеро. Брянский вокзал не мог функционировать, и поезда приходилось отправлять с Брестского вокзала.

Накануне Светлого праздника Москву посетило огромное бедствие: разлив реки Москвы, наступивший в настоящем году чрезвычайно поздно, принял чудовищные размеры, превзошедшие все ожидания… Разливом рек Москвы, Яузы и Водоотводного канала захвачена была более или менее значительная площадь 12 полицейских участков города, но особенно пострадаль пять участков по правую сторону реки Москвы: второй Хамовнический (Дорогомилово), оба участка Якиманской части и оба Пятницкой. Наводнение этого года охватило около 4 миллионо кв. сажен, то есть 1/5 часть всей площади города.

— Доклад № 128-й Московской городской управы по борьбе с наводнением, организации помощи пострадавшему населению и о размерах убытков, причинённых наводненеим 25 апреля 1908 года.

Трамвай

В конце XIX века от Дорогомиловской заставы к центру города можно было доехать конкой. В 1909 году встал вопрос о прокладке в Дорогомилово линии электрического трамвая. Жители Дорогомилова подали в Думу прошение, мотивируя необходимость капитального ремонта Бородинского моста и прокладки трамвайной линии тем, что население Дорогомилова, включая окрестности, достигло ста тысяч жителей. Движение электрического трамвая по новой линии на Большой Дорогомиловской улице от Дорогомиловской заставы было открыто 5 ноября 1909 года. Окраинные улицы обыкновенно освещались керосиновыми лампами, но после прокладки трамвайной линии вдоль Большой Дорогомиловской улицы загорелись керосиново-калильные фонари, дававшие большой круг очень яркого света.

При Советской власти

В декабре 1934 года была закончена прокладка по Большой Дорогомиловской улице (с Арбата до Дорогомиловской заставы) линии троллейбуса, ставшей второй в Москве после линии на Ленинградском шоссе. Троллейбусы ходят по улице до сих пор.

10 июля 1935 года был утверждён Генеральный план реконструкции Москвы, в котором было записано:

Площадь Киевского Вокзала расширяется до Дорогомиловской улицы, архитектурно оформляется с учетом ансамбля Москвы-реки. Дорогомиловская улица до Дорогомиловской площади расширяется с 31 до 70 м. Реконструируемая Дорогомиловская площадь становится узловой, разгрузочной и связывает Дорогомиловскую улицу и Новый Арбат с Можайским шоссе. Можайское шоссе превращается в одну из самых оживлённых артерий города шириной 70 — 100 м. Правая сторона этой магистрали освобождается от ветхих зданий. Богатые зелёные массивы связывают магистраль с набережной Москвы-реки. В целях разгрузки Арбата прокладывается новая прямая магистраль, так называемая Новоарбатская. Магистраль проходит от Москвы-реки через кварталы Дорогомиловской улицы и Дорогомиловской площади. Набережная Москвы-реки превращается в сквозную магистраль. Набережные озеленяются, берега одеваются в гранит. Москва-река у Дорогомиловской луки спрямляется. Дорогомиловская набережная становится одной из благоустроенных улиц Москвы. Бережковская набережная расширяется до 50 м.

В 1936 году в преддверии реконструкции улицы, линия трамвая, существовавшаяя с 1909 года была переложена на соседние улицы. Теперь трамвай стал ходить по 1-му и 2-му Брянским переулкам, Брянской и 2-й Извозной улицам.

Застройка Кутузовского проспекта от места его слияния с Большой Дорогомиловской улицей началась в 1936 году. Большой Дорогомиловской — в 1938 году. Тогда был взорван бывший главный храм Дорогомилова — Храм Богоявления Господня, построенный ещё в XVI веке. На его месте в 1939 году был сооружён первый дом реконструируемой улицы (дом 1 по Большой Дорогомиловской ул.), а также дом 5. Остальные дома на улице были сооружены уже после Великой Отечественной войны.

Примечательные здания и сооружения

По нечётной стороне:

• № 1 — Восьмиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1939 года. Здесь жил писатель и поэт Александр Твардовский (мемориальная доска, 1977, скульптор Т. И. Каленкова, архитектор С. А. Захаров). Ранее на этом месте стояла Церковь Богоявления Господня, что в Дорогомилово XVIII века (колокольня — 1874, архитектор Н. В. Никитин; перестройка приделов — 1898, архитектор В. Г. Сретенский).
• № 3 — Детский сад № 1031
• № 5 — Шестиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1939 года. Здесь жили военные деятели — Герой Советского Союза И. А. Тараненко, генерал К. Н. Смирнов.
• № 5 корп. 2 — Четырёхэтажный кирпичный жилой дом постройки 1914 года, самый старый дом района Дорогомилово
• № 7/2 — Семиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1954 года
• № 9 — Девятиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1954 года. В 1954—1979 годах здесь жили актриса Валентина Телегина, кинорежиссёры Сергей Герасимов, Александр Столпер (мемориальная доска, 2008), Михаил Калатозов (мемориальная доска, 1986, архитектор Н. И. Рослова), физико-географ Н. А. Гвоздецкий.
• № 9а — Пристройка к жилому дому, с магазином
• № 9 корп. 2 — Бывший детский сад
• № 11 — Жилой дом (1938—1940, архитекторы З. М. Розенфельд, Ю. Шевердяев)

По чётной стороне:

• № 4 — Четырнадцатиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1955 года. Здесь жили Бетти Глан, литературовед Евгений Пстернак
• № 6 — Восьмиэтажный кирпичный жилой дом в стиле конструктивизма (1933, архитектор Б. Я. Мительман)
• № 8 — Двенадцатиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1979 года. Здесь жили актёры Роман Филиппов, Виталий Соломин.
• № 8а — Ресторан «Макдоналдс» (1997, архитектор В. С. Кубасов)
• № 10 — Девятиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1977 года
• № 10 корп. 2 — Школа посольства Индии в Москве и вечерняя школа № 124 (фактически стоит на Малой Дорогомиловской улице)
• № 12 — Сносимое здание, принадлежащее ИТАР-ТАСС
• № 14 корп. 1 — Девятиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1972 года
• № 16 — Девятиэтажный кирпичный жилой дом постройки 1962 года

Памятники

• Обелиск «Москва — Город-Герой» (1977, архитекторы Г. А. Захаров, З. С. Чернышёва, скульптор А. Д. Щербаков)

Транспорт

По улице на всём её протяжении проходят маршруты автобусов № 205 и 818, а также № 157, 157э, 840 (только в сторону Киевского воказала) и маршруты троллейбусов № 7 и № 39.

Ближайшие станции метро

• Киевская (Арбатско-Покровской линии)
• Киевская (Кольцевой линии)
• Киевская (Филёвской линии)

См. также

• Малая Дорогомиловская улица

Литература

• О. В. Кузьмина, Л. С. Бахурина; Ред. И. Б. Михнова. [dorogomilovo.zao.mos.ru/history/ Дорогомилово: Из истории московского полуострова]. — М., 2000. — 192 с.

Ссылки

• [www.mosclassific.ru/mClass/omkum_viewd.php?id=06570 Большая Дорогомиловская улица]. — Общемосковский классификатор улиц Москвы (ОМК УМ). Проверено 22 февраля 2010. [www.webcitation.org/671MtqFtj Архивировано из первоисточника 18 апреля 2012].

• [www.mosclassific.ru/mClass/spravum_viewd.php?id=06570&ul=%C1%EE%EB%FC%F8%E0%FF%20%C4%EE%F0%EE%E3%EE%EC%E8%EB%EE%E2%F1%EA%E0%FF%20%F3%EB%E8%F6%E0 Большая Дорогомиловская улица]. — Справочник улиц Москвы. Проверено 22 февраля 2010. [www.webcitation.org/671MuOJG2 Архивировано из первоисточника 18 апреля 2012].

• Большая Дорогомиловская улица // Имена московских улиц. Топонимический словарь / Агеева Р. А. и др. — М.: ОГИ, 2007.

• [alex-i1.livejournal.com/71083.html Исчезнувшая Москва. Дорогомилово, часть 1.]. — История застройки Большой Дорогомиловской улицы в фотографиях. Пост в ЖЖ пользователя alex-i1. Проверено 31 января 2011. [www.webcitation.org/671MvIYje Архивировано из первоисточника 18 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Большая Дорогомиловская улица

– Я тебя жду, Пьер, – ласково и нежно проговорил тот же голос князя Андрея.
Форейтор тронулся, и карета загремела колесами. Князь Ипполит смеялся отрывисто, стоя на крыльце и дожидаясь виконта, которого он обещал довезти до дому.

– Eh bien, mon cher, votre petite princesse est tres bien, tres bien, – сказал виконт, усевшись в карету с Ипполитом. – Mais tres bien. – Он поцеловал кончики своих пальцев. – Et tout a fait francaise. [Ну, мой дорогой, ваша маленькая княгиня очень мила! Очень мила и совершенная француженка.]
Ипполит, фыркнув, засмеялся.
– Et savez vous que vous etes terrible avec votre petit air innocent, – продолжал виконт. – Je plains le pauvre Mariei, ce petit officier, qui se donne des airs de prince regnant.. [А знаете ли, вы ужасный человек, несмотря на ваш невинный вид. Мне жаль бедного мужа, этого офицерика, который корчит из себя владетельную особу.]
Ипполит фыркнул еще и сквозь смех проговорил:
– Et vous disiez, que les dames russes ne valaient pas les dames francaises. Il faut savoir s'y prendre. [А вы говорили, что русские дамы хуже французских. Надо уметь взяться.]
Пьер, приехав вперед, как домашний человек, прошел в кабинет князя Андрея и тотчас же, по привычке, лег на диван, взял первую попавшуюся с полки книгу (это были Записки Цезаря) и принялся, облокотившись, читать ее из середины.
– Что ты сделал с m lle Шерер? Она теперь совсем заболеет, – сказал, входя в кабинет, князь Андрей и потирая маленькие, белые ручки.
Пьер поворотился всем телом, так что диван заскрипел, обернул оживленное лицо к князю Андрею, улыбнулся и махнул рукой.
– Нет, этот аббат очень интересен, но только не так понимает дело… По моему, вечный мир возможен, но я не умею, как это сказать… Но только не политическим равновесием…
Князь Андрей не интересовался, видимо, этими отвлеченными разговорами.
– Нельзя, mon cher, [мой милый,] везде всё говорить, что только думаешь. Ну, что ж, ты решился, наконец, на что нибудь? Кавалергард ты будешь или дипломат? – спросил князь Андрей после минутного молчания.
Пьер сел на диван, поджав под себя ноги.
– Можете себе представить, я всё еще не знаю. Ни то, ни другое мне не нравится.
– Но ведь надо на что нибудь решиться? Отец твой ждет.
Пьер с десятилетнего возраста был послан с гувернером аббатом за границу, где он пробыл до двадцатилетнего возраста. Когда он вернулся в Москву, отец отпустил аббата и сказал молодому человеку: «Теперь ты поезжай в Петербург, осмотрись и выбирай. Я на всё согласен. Вот тебе письмо к князю Василью, и вот тебе деньги. Пиши обо всем, я тебе во всем помога». Пьер уже три месяца выбирал карьеру и ничего не делал. Про этот выбор и говорил ему князь Андрей. Пьер потер себе лоб.
– Но он масон должен быть, – сказал он, разумея аббата, которого он видел на вечере.
– Всё это бредни, – остановил его опять князь Андрей, – поговорим лучше о деле. Был ты в конной гвардии?…
– Нет, не был, но вот что мне пришло в голову, и я хотел вам сказать. Теперь война против Наполеона. Ежели б это была война за свободу, я бы понял, я бы первый поступил в военную службу; но помогать Англии и Австрии против величайшего человека в мире… это нехорошо…
Князь Андрей только пожал плечами на детские речи Пьера. Он сделал вид, что на такие глупости нельзя отвечать; но действительно на этот наивный вопрос трудно было ответить что нибудь другое, чем то, что ответил князь Андрей.
– Ежели бы все воевали только по своим убеждениям, войны бы не было, – сказал он.
– Это то и было бы прекрасно, – сказал Пьер.
Князь Андрей усмехнулся.
– Очень может быть, что это было бы прекрасно, но этого никогда не будет…
– Ну, для чего вы идете на войну? – спросил Пьер.
– Для чего? я не знаю. Так надо. Кроме того я иду… – Oн остановился. – Я иду потому, что эта жизнь, которую я веду здесь, эта жизнь – не по мне!


В соседней комнате зашумело женское платье. Как будто очнувшись, князь Андрей встряхнулся, и лицо его приняло то же выражение, какое оно имело в гостиной Анны Павловны. Пьер спустил ноги с дивана. Вошла княгиня. Она была уже в другом, домашнем, но столь же элегантном и свежем платье. Князь Андрей встал, учтиво подвигая ей кресло.
– Отчего, я часто думаю, – заговорила она, как всегда, по французски, поспешно и хлопотливо усаживаясь в кресло, – отчего Анет не вышла замуж? Как вы все глупы, messurs, что на ней не женились. Вы меня извините, но вы ничего не понимаете в женщинах толку. Какой вы спорщик, мсье Пьер.
– Я и с мужем вашим всё спорю; не понимаю, зачем он хочет итти на войну, – сказал Пьер, без всякого стеснения (столь обыкновенного в отношениях молодого мужчины к молодой женщине) обращаясь к княгине.
Княгиня встрепенулась. Видимо, слова Пьера затронули ее за живое.
– Ах, вот я то же говорю! – сказала она. – Я не понимаю, решительно не понимаю, отчего мужчины не могут жить без войны? Отчего мы, женщины, ничего не хотим, ничего нам не нужно? Ну, вот вы будьте судьею. Я ему всё говорю: здесь он адъютант у дяди, самое блестящее положение. Все его так знают, так ценят. На днях у Апраксиных я слышала, как одна дама спрашивает: «c'est ca le fameux prince Andre?» Ma parole d'honneur! [Это знаменитый князь Андрей? Честное слово!] – Она засмеялась. – Он так везде принят. Он очень легко может быть и флигель адъютантом. Вы знаете, государь очень милостиво говорил с ним. Мы с Анет говорили, это очень легко было бы устроить. Как вы думаете?
Пьер посмотрел на князя Андрея и, заметив, что разговор этот не нравился его другу, ничего не отвечал.
– Когда вы едете? – спросил он.
– Ah! ne me parlez pas de ce depart, ne m'en parlez pas. Je ne veux pas en entendre parler, [Ах, не говорите мне про этот отъезд! Я не хочу про него слышать,] – заговорила княгиня таким капризно игривым тоном, каким она говорила с Ипполитом в гостиной, и который так, очевидно, не шел к семейному кружку, где Пьер был как бы членом. – Сегодня, когда я подумала, что надо прервать все эти дорогие отношения… И потом, ты знаешь, Andre? – Она значительно мигнула мужу. – J'ai peur, j'ai peur! [Мне страшно, мне страшно!] – прошептала она, содрогаясь спиною.
Муж посмотрел на нее с таким видом, как будто он был удивлен, заметив, что кто то еще, кроме его и Пьера, находился в комнате; и он с холодною учтивостью вопросительно обратился к жене:
– Чего ты боишься, Лиза? Я не могу понять, – сказал он.
– Вот как все мужчины эгоисты; все, все эгоисты! Сам из за своих прихотей, Бог знает зачем, бросает меня, запирает в деревню одну.
– С отцом и сестрой, не забудь, – тихо сказал князь Андрей.
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.
Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.


Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
– Мне смешно, – сказал Пьер, – что вы себя, вы себя считаете неспособным, свою жизнь – испорченною жизнью. У вас всё, всё впереди. И вы…
Он не сказал, что вы , но уже тон его показывал, как высоко ценит он друга и как много ждет от него в будущем.
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.
В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!


Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.