Большое Стремление

Деревня Большое Стремление Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Ленинградская областьЛенинградская область Муниципальный район Кингисеппский Сельское поселение Нежновское Координаты 59°44′33″ с. ш. 28°40′59″ в. д.59.742602° с. ш. 28.683017° в. д. / 59.742602; 28.683017    Первое упоминание 1500 год Прежние названия Стромление, Стремленье, Страмская, Стремляне, Большое Стремлянье, Большое Стремление Население ↗87 человек (2010) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 81375 Почтовый индекс 188460 Автомобильный код 47 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=41221840003 41 221 840 003] Большое Стремление Москва Санкт-Петербург Кингисепп Большое Стремление Кингисепп Большое Стремление

Большо́е Стремле́ние — деревня в Нежновском сельском поселении Кингисеппского района Ленинградской области.

История

Впервые упоминается в Писцовой книге Водской пятины 1500 года, как село Стромление в Каргальском погосте Копорского уезда.

Затем, как деревня Strumlenie by в Каргальском погосте (западной половине) в шведских «Писцовых книгах Ижорской земли» 1618—1623 годов.

На карте Ингерманландии А. И. Бергенгейма, составленной по шведским материалам 1676 года, обозначена как деревня Stromlinaby при мызе Sydowen Hoff.

На шведской «Генеральной карте провинции Ингерманландии» 1704 года, как мыза Sudova hoff.

Как мыза Удова она упомянута на «Географическом чертеже Ижорской земли» Адриана Шонбека 1705 года.

Мыза Стремленье обозначена на карте Ингерманландии А. Ростовцева 1727 года.

Деревня Стремляне и мыза Страмская упоминаются на карте Санкт-Петербургской губернии Я. Ф. Шмита 1770 года.

На карте Санкт-Петербургской губернии Ф. Ф. Шуберта 1834 года обозначена деревня Большое Стремление, состоящая из 30 крестьянских дворов.

БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЯНЬЕ — деревня принадлежит бригадиру Самарину, число жителей по ревизии: 6 м. п., 6 ж. п.
БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЯНЬЕ — деревня принадлежит коллежскому асессору Яковлеву, число жителей по ревизии: 11 м. п., 18 ж. п.
БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЯНЬЕ — деревня принадлежит грузинскому царевичу, число жителей по ревизии: 94 м. п., 105 ж. п. (1838 год)

Согласно карте профессора С. С. Куторги 1852 года деревня назвалась Большое Стремление и состояла из 30 дворов.

БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНЬЕ — деревня ротмистра Петровского, 10 вёрст по почтовой, а остальное по просёлкам, число дворов — 2, число душ — 4 м. п.
БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНЬЕ — деревня статского советника Яковлева, там же, число дворов — 5, число душ — 12 м. п.
БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНЬЕ — деревня статского советника Яковлева, там же, число дворов — 32, число душ — 99 м. п. (1856 год)

---

БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНИЕ I, II, III — деревня, число жителей по X-ой ревизии 1857 года: 94 м. п., 122 ж. п., всего 216 чел.

• BStremlenie1860.jpg

  План деревни Большое Стремление. 1860 г.

Согласно «Топографической карте частей Санкт-Петербургской и Выборгской губерний» в 1860 году деревня называлась Большое Стремление и состояла из 33 дворов.

БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНЬЕ — деревня владельческая при колодцах и озере Копонецком (Копенском), число дворов — 41, число жителей: 108 м п., 120 ж. п. (1862 год)

---

БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНИЕ I, II, III — деревня, по земской переписи 1882 года: семей — 51, в них 139 м. п., 147 ж. п., всего 286 чел.

Сборник Центрального статистического комитета описывал её так:

БОЛЬШАЯ СТРЕМЛЕНЬЯ — деревня бывшая владельческая, дворов — 50, жителей — 245; Часовня, лавка. (1885 год)

По земской переписи 1899 года:

БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНИЕ I — деревня, число хозяйств — 43, число жителей: 135 м. п., 123 ж. п., всего 258 чел.;
разряд крестьян: бывшие владельческие; народность: русская — 5 чел., финская — 253 чел.
БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНИЕ II — деревня, число хозяйств — 7, число жителей: 18 м. п., 20 ж. п., всего 38 чел.;
разряд крестьян: бывшие владельческие; народность: русская — 1 чел., финская — 37 чел.
БОЛЬШОЕ СТРЕМЛЕНИЕ III — деревня, число хозяйств — 2, число жителей: 8 м. п., 6 ж. п., всего 14 чел.;
разряд крестьян: бывшие владельческие; народность: финская

В XIX — начале XX века деревня административно относилась к Стемленской волости 2-го стана Ямбургского уезда Санкт-Петербургской губернии.

По данным «Памятной книжки Санкт-Петербургской губернии» за 1905 год, мызой Стремленье площадью 356 десятин владели крестьяне, совладельцы «Стремленского Большого и Малого и Заозерского сельского общества».

В 1917 году село Большое Стремление входило в состав Стремленской волости Ямбургского уезда.

С 1917 по 1924 год, село входило в состав Большого Стремленского сельсовета Сойкинской волости Кингисеппского уезда.

С 1924 года, в составе Стремленского сельсовета.

С 1927 года, в составе Котельского района.

В 1928 году население деревни Большое Стремление составляло 599 человек.

Согласно топографической карте 1930 года деревня Большое Стремление насчитывала 84 двора, в центре деревни находилась церковь, Малое Стремление насчитывало 80 дворов, в деревне была своя школа.

С 1931 года, в составе Кингисеппского района.

По данным 1933 года деревня Большое Стремление являлась административным центром Стемленского сельсовета Кингисеппского района, в который входили 7 населённых пунктов: деревни Заозерье, Купля, Пейпия, Пятчино, Сидоровка, Большое Стремленье, Малое Стремленье, общей численностью населения 1255 человек.

По данным 1936 года в состав Стремленского сельсовета входили 7 населённых пунктов, 236 хозяйств и 6 колхозов.

C 1 августа 1941 года по 31 января 1944 года деревня находилась в оккупации.

В 1958 году население деревни Большое Стремление составляло 234 человека.

С 1959 года, в составе Нежновского сельсовета.

По данным 1966 и 1990 годов деревня Большое Стремление также входила в состав Нежновского сельсовета.

В 1997 году в деревне Большое Стремление проживали 93 человека, в 2002 году — 68 человек (русские — 96 %), в 2007 году — 66.

География

Деревня расположена в северо-восточной части района к западу от автодороги Н124 и озера Копанского.

Расстояние до административного центра поселения — 14 км.

Расстояние до ближайшей железнодорожной станции Котлы — 24,5 км.

Демография

Численность населения
1838	1857	1862	1882	1885	1899	1997
240	↘216	↗228	↗286	↘245	↗310	↘93
2007	2010
↘66	↗87

<timeline> ImageSize = width:450 height:300 PlotArea = left:30 right:40 top:20 bottom:20 TimeAxis = orientation:vertical AlignBars = justify Colors =

 id:gray1 value:gray(0.9)

DateFormat = yyyy Period = from:0 till:599 ScaleMajor = unit:year increment:200 start:0 gridcolor:gray1 PlotData =

 bar:1838 color:gray1 width:1
  from:0 till:240 width:15  text:240 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1857 color:gray1 width:1
  from:0 till:216 width:15 text:216 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1862 color:gray1 width:1
  from:0 till:228 width:15 text:228 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1882 color:gray1 width:1
  from:0 till:286 width:15 text:286 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1885 color:gray1 width:1
  from:0 till:245 width:15  text:245 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1899 color:gray1 width:1
  from:0 till:310 width:15 text:310 textcolor:red fontsize:8px
bar:1928 color:gray1 width:1
 from:0 till:599 width:15 text:599 textcolor:red fontsize:8px
bar:1958 color:gray1 width:1
 from:0 till:234 width:15 text:234 textcolor:red fontsize:8px
 bar:1997 color:gray1 width:1
  from:0 till:93 width:15  text:93 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2002 color:gray1 width:1
 from:0 till:68 width:15 text:68 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2007 color:gray1 width:1
  from:0 till:66 width:15  text:66 textcolor:red fontsize:8px
 bar:2010 color:gray1 width:1
  from:0 till:87 width:15  text:87 textcolor:red fontsize:8px

</timeline>

Инфраструктура

В деревне расположен песчаный карьер «Пейпия».

Улицы

Гончарная, Луговая, Озёрная, Пятченская, Цветочная, Центральная.

Отрывок, характеризующий Большое Стремление

– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.


Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]
– Qu'est ce que c'est que [Что такое] божьи люди? – спросил Пьер
– А вот увидишь.
Княжна Марья действительно сконфузилась и покраснела пятнами, когда вошли к ней. В ее уютной комнате с лампадами перед киотами, на диване, за самоваром сидел рядом с ней молодой мальчик с длинным носом и длинными волосами, и в монашеской рясе.
На кресле, подле, сидела сморщенная, худая старушка с кротким выражением детского лица.
– Andre, pourquoi ne pas m'avoir prevenu? [Андрей, почему не предупредили меня?] – сказала она с кротким упреком, становясь перед своими странниками, как наседка перед цыплятами.
– Charmee de vous voir. Je suis tres contente de vous voir, [Очень рада вас видеть. Я так довольна, что вижу вас,] – сказала она Пьеру, в то время, как он целовал ее руку. Она знала его ребенком, и теперь дружба его с Андреем, его несчастие с женой, а главное, его доброе, простое лицо расположили ее к нему. Она смотрела на него своими прекрасными, лучистыми глазами и, казалось, говорила: «я вас очень люблю, но пожалуйста не смейтесь над моими ». Обменявшись первыми фразами приветствия, они сели.
– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».