Большой Ковш (залив)

Большой Ковш (залив)Большой Ковш (залив)

</tt> </tt>

</tt> </tt> </tt> </tt> </tt> </tt> </tt> </tt> </tt> </tt>

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Большой Ковш фин. Salakkalahti
Вид с башни св. Олафа
60°42′51″ с. ш. 28°44′41″ в. д.60.71417° с. ш. 28.74472° в. д. / 60.71417; 28.74472
Вышестоящая акватория	Выборгский залив
Страна	Россия Россия
Тип	залив

К:Водные объекты по алфавиту

Большой Ковш (фин. Salakkalahti) — залив, расположенный на краю Выборгского залива на территории города Выборга Ленинградской области Российской Федерации. Соединяется Крепостным проливом с Выборгским заливом и Защитной бухтой. После основания Выборгского замка бухта, расположенная за пределами городской стены, использовалась в качестве северной гавани торговых судов Выборгского порта. Финское название Salakkalahti переводится как «Уклейковый залив». В ходе работ по формированию инфраструктуры открытого в 1856 году Сайменского канала в соответствии с генеральным планом развития Выборга 1861 года были разобраны куртины Рогатой крепости, а стройматериалы использованы для засыпки части бухты Салакка-Лахти. На отвоёванных у залива землях были проложены Александровская перспектива (ныне Ленинградский проспект) и улица Салакка-Лахти (ныне набережная 40-летия Комсомола). По берегу бухты от Выборгского вокзала до городского порта была проложена железнодорожная ветка для перевозки товаров пришвартованных судов. В зимнее время на льду залива устраивался каток, использовавшийся для тренировок такими спортивными клубами, как Судет. Дальнейшее развитие портовых сооружений связано со строительством в первой половине 20 века пирса, разделившего бухту на две части, получившие после советско-финских войн (1939—1940, 1941—1944) названия Большой Ковш и Малый Ковш. Вместе с тем, название «Салакка-Лахти» также продолжает употребляться в литературе. В послевоенное время Сайменский канал не функционировал до 1968 года, когда его подходный фарватер был перенесён в Гвардейский пролив. В новых условиях набережная Большого Ковша утратила значение для торговли. В связи с этим прибрежная железнодорожная ветка была разобрана, а на набережной имени 40-летия Комсомола установлена чугунная решётка и разбит парк. Однако подъёмные механизмы сохранялись на мостах через Крепостной пролив до конца 20 века. У бывшего пирса в северной части залива построено здание гостиницы «Дружба», рядом с которой установлены копии драккаров, напоминающие о фильме «И на камнях растут деревья», снятом в окрестностях Выборга. На южном берегу залива размещена лодочная станция; в летнее время в бухте работает фонтан, смонтированный в 2006 году. Последним крупным судном, проведённым в бухту до демонтажа подъёмных механизмов на мостах через пролив, стал теплоход «Короленко», в котором с 1992 года размещена плавучая гостиница.

• Rinok zd.JPG
• PAA2695 copy.jpg
• Vyborgcity.jpg
• Vyborg June2012 Korolenko Hotel Ship.jpg
• Башня Олофа и дракары.JPG

Литература

• Волкова Л.Г. Площади Выборга / Ред. Л.И. Амирханов. — СПб: «Остров», 2011. — 96 с.
• Неувонен П., Пёюхья Т., Мустонен Т. Выборг. Архитектурный путеводитель / Пер. Л. Кудрявцевой. — 2-е изд. — Выборг: «СН», 2008. — 160 с. — ISBN 5-900096-06-8.
• Кепп Е.Е. Выборг. Художественные достопримечательности / Ред. О.В. Казаков. — Выборг: «Фантакт», 1992. — 200 с.

Отрывок, характеризующий Большой Ковш (залив)

Le charmant Hippolyte [Очаровательный Ипполит] поражал своим необыкновенным сходством с сестрою красавицей и еще более тем, что, несмотря на сходство, он был поразительно дурен собой. Черты его лица были те же, как и у сестры, но у той все освещалось жизнерадостною, самодовольною, молодою, неизменною улыбкой жизни и необычайною, античною красотой тела; у брата, напротив, то же лицо было отуманено идиотизмом и неизменно выражало самоуверенную брюзгливость, а тело было худощаво и слабо. Глаза, нос, рот – все сжималось как будто в одну неопределенную и скучную гримасу, а руки и ноги всегда принимали неестественное положение.
– Ce n'est pas une histoire de revenants? [Это не история о привидениях?] – сказал он, усевшись подле княгини и торопливо пристроив к глазам свой лорнет, как будто без этого инструмента он не мог начать говорить.
– Mais non, mon cher, [Вовсе нет,] – пожимая плечами, сказал удивленный рассказчик.
– C'est que je deteste les histoires de revenants, [Дело в том, что я терпеть не могу историй о привидениях,] – сказал он таким тоном, что видно было, – он сказал эти слова, а потом уже понял, что они значили.
Из за самоуверенности, с которой он говорил, никто не мог понять, очень ли умно или очень глупо то, что он сказал. Он был в темнозеленом фраке, в панталонах цвета cuisse de nymphe effrayee, [бедра испуганной нимфы,] как он сам говорил, в чулках и башмаках.
Vicomte [Виконт] рассказал очень мило о том ходившем тогда анекдоте, что герцог Энгиенский тайно ездил в Париж для свидания с m lle George, [мадмуазель Жорж,] и что там он встретился с Бонапарте, пользовавшимся тоже милостями знаменитой актрисы, и что там, встретившись с герцогом, Наполеон случайно упал в тот обморок, которому он был подвержен, и находился во власти герцога, которой герцог не воспользовался, но что Бонапарте впоследствии за это то великодушие и отмстил смертью герцогу.
Рассказ был очень мил и интересен, особенно в том месте, где соперники вдруг узнают друг друга, и дамы, казалось, были в волнении.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказала Анна Павловна, оглядываясь вопросительно на маленькую княгиню.
– Charmant, – прошептала маленькая княгиня, втыкая иголку в работу, как будто в знак того, что интерес и прелесть рассказа мешают ей продолжать работу.
Виконт оценил эту молчаливую похвалу и, благодарно улыбнувшись, стал продолжать; но в это время Анна Павловна, все поглядывавшая на страшного для нее молодого человека, заметила, что он что то слишком горячо и громко говорит с аббатом, и поспешила на помощь к опасному месту. Действительно, Пьеру удалось завязать с аббатом разговор о политическом равновесии, и аббат, видимо заинтересованный простодушной горячностью молодого человека, развивал перед ним свою любимую идею. Оба слишком оживленно и естественно слушали и говорили, и это то не понравилось Анне Павловне.
– Средство – Европейское равновесие и droit des gens [международное право], – говорил аббат. – Стоит одному могущественному государству, как Россия, прославленному за варварство, стать бескорыстно во главе союза, имеющего целью равновесие Европы, – и она спасет мир!
– Как же вы найдете такое равновесие? – начал было Пьер; но в это время подошла Анна Павловна и, строго взглянув на Пьера, спросила итальянца о том, как он переносит здешний климат. Лицо итальянца вдруг изменилось и приняло оскорбительно притворно сладкое выражение, которое, видимо, было привычно ему в разговоре с женщинами.
– Я так очарован прелестями ума и образования общества, в особенности женского, в которое я имел счастье быть принят, что не успел еще подумать о климате, – сказал он.
Не выпуская уже аббата и Пьера, Анна Павловна для удобства наблюдения присоединила их к общему кружку.


В это время в гостиную вошло новое лицо. Новое лицо это был молодой князь Андрей Болконский, муж маленькой княгини. Князь Болконский был небольшого роста, весьма красивый молодой человек с определенными и сухими чертами. Всё в его фигуре, начиная от усталого, скучающего взгляда до тихого мерного шага, представляло самую резкую противоположность с его маленькою, оживленною женой. Ему, видимо, все бывшие в гостиной не только были знакомы, но уж надоели ему так, что и смотреть на них и слушать их ему было очень скучно. Из всех же прискучивших ему лиц, лицо его хорошенькой жены, казалось, больше всех ему надоело. С гримасой, портившею его красивое лицо, он отвернулся от нее. Он поцеловал руку Анны Павловны и, щурясь, оглядел всё общество.