Большой Фонтан (Одесса)

Большой Фонтан — один из самых крупных и популярных приморских курортных районов Одессы, располагающийся в южной части города.

Происхождение названия

Названия Малый, Средний и Большой Фонтан связаны с геологическими особенностями местности, на которой они расположены. На Одесском побережье из-под понтичных известняков выходят сильно минерализованные подпочвенные воды, местами прямо на пляже. В отсутствие водопровода наличие таких источников было важным условием существования поселений в степи. В XVIII веке оборудованные источники питьевой воды называли фонталами (от англ. font, источник), что позднее трансформировалось в фонтаны.

В первой половине XIX века в южной приморской части Одессы возникли дачные посёлки вокруг трёх самых крупных источников. Самый южный посёлок был назван Большим фонтаном. Такое же имя получил и соседний мыс.

История Большого Фонтана

В шестнадцати километрах от центра Одессы находится селение Большой Фонтан. Оно гораздо старше Одессы — люди в очень давние времена обратили внимание на Золотой берег — сбегающая к морю улочка сохранила это название. […] В конце XIX века путеводители характеризуют Большой Фонтан как «нечто среднее между селом и дачным местом». Здесь «дачники нанимают все избы». Хотя условия проживания были куда хуже, чем, скажем, в Аркадии, «зато недорого: 40—50 руб. с комнаты за весь сезон». […] Границы Большого Фонтана расплывчаты. Считалось, что он «начинается от „Новой Швейцарии“ (район 12-й станции) и оканчивается мужским монастырём». Население делилось на аборигенов (местных), живущих в избах, и дачевладельцев.

Где начинается и заканчивается Большой Фонтан?

«Большой Фонтан» представляет собой собирательное понятие. Собственно Большой Фонтан — это прилегающая к морю местность от 11-й станции Большого Фонтана до Дачи Ковалевского. Точные границы Большого Фонтана определить трудно: если мы говорим о пляжах, то он начинается от пляжа «Чайка» и заканчивается пляжем «Золотой Берег», а если о курортах, то его площадь значительно увеличивается.

Большой Фонтан в литературных произведениях

О Большом Фонтане писали многие. Этот уголок Одессы вдохновлял и писателей, и поэтов, и живописцев, и людей других творческих профессий.

…я не пошёл к Днестровскому лиману, а решил идти вдоль морского берега по заброшенным Фонтанам до последней станции трамвая. Эта станция называлась «Дача Ковалевского». По своей привычке никогда не ездить вслепую я достал книгу «Старая Одесса» и прочел в ней все, что относилось к даче Ковалевского. Делал я это из тех соображений, что даже небольшое предварительное знание тех мест, где мы собираемся жить, заставляет нас относиться к ним гораздо внимательнее, чем если бы ничего о них не знали. В «Старой Одессе» я вычитал, что некий одесский одинокий богач Ковалевский купил кусок сухой прибрежной степи, построил над морем дом и рядом с ним — высокую круглую башню, похожую на маяк. У башни этой не было никакого назначения. Ковалевский построил её, как говорят дети, «просто так», из прихоти. Он несколько раз пил на верхней площадке этой башни чай, а потом наконец бросился с башни и разбился насмерть. Дом быстро превратился в руины. Никто не хотел покупать громоздкое и мрачное сооружение, а башня сохранилась и упоминалась во всех лоциях-руководствах для плавания по Чёрному морю. Оказывается, эта башня была хорошим ориентиром при подходе к Одессе. Поэтому башню охраняли и не позволяли разбирать по камням. Я знал, что рядом с башней Ковалевского было несколько пустующих дач, и решил поселиться на любой из них, какая мне больше понравится. Я шёл из Одессы до дачи Ковалевского медленно и долго. Вышел я с Черноморской, как только начало светать. Хотя по пути ничего не случилось, но я запомнил дорогу от города до дачи Ковалевского так подробно, что потом в любой день и час мог проследить её по памяти шаг за шагом. Я полюбил эту дорогу и много раз после этого в разные годы добирался туда из Одессы пешком, хотя уже ходили трамваи и автобусы и даже носились, пыля, такси. Вся прелесть этой дороги, вся её власть надо мной объяснялась близостью моря. Нигде эта дорога не отходила от берегового обрыва настолько далеко, чтобы не было слышно шума волн и запаха водорослей.

— Константин Паустовский. «Время больших ожиданий»

За Малым и Средним Фонтаном, вдоль Чёрного моря на юг тянется предместье Одессы — Большой Фонтан. В этом месте берег моря идёт крутыми высокими обрывами. Скалы, разбросанные кучами вдоль берега, простираются далеко в море. На высоком обрыве стоит башня маяка. Неподалёку расположен монастырь, а за монастырём — выгон, обсаженный акациями наподобие большого парка. Напротив монастыря стоит монастырская гостиница, а от неё узким оврагом идёт улица, обставленная небольшими домиками, выглядывающими из абрикосовых садиков. Из Одессы на Большой Фонтан проложена узкоколейка, вьющаяся между дачами, хуторами и садами до самого монастыря.

Оригинальный текст (укр.)  

За Малим та Середнім Фонтаном понад Чорним морем на південь тягнеться передмістя Одеси, Великий Фонтан. В цьому місці берег моря йде крутими, високими кручами. Скелі, розкидані купами понад берегом під кручами, далеко розсипаються в морі. Над високою стрімкою кручею стоїть висока башта морської ліхтарні. Недалеко од неї біліє монастир; коло монастиря зеленіє вигін, суспіль засаджений обрідно акаціями, неначе здоровий парк. Проти монастиря стоїть монастирська гостиниця, а од неї в вузьку долинку йде вуличка, обставлена невеличкими домками, невеличкими крамницями, котрі неначе виглядають з зелених абрикосових садків. На Великий Фонтан ходять од Одеса поїзди вузенької залізної дороги, що в'ється поміж віллами, хуторами та садками до самого монастиря

— И. Нечуй-Левицкий. «Над Чёрным морем»

Кино и театр на Большом Фонтане

Этот живописный район Одессы богат также кинематографической и театральной историей.

В 1937—1938 годах на Больших Фонтанах под Одессой снимали фильм «Пётр Первый» по одноимённому роману Алексея Толстого, с Николаем Симоновым в главной роли.

Были на Большом Фонтане и свои театры.

Летние театры были непременной принадлежностью дачных районов города. В 1901 году архитектор Буркарт спроектировал деревянное, на пятьсот зрителей, здание летнего театра на Куяльницком лимане. Тогда же архитектору Ю. Дмитренко поручили построить летний театр по дороге к Ланжерону. Первый же в предместьях Одессы летний театр открыл режиссёр А. Сергеев на 16-й станции тогда ещё парового трамвая в 1892 году. Актёры играли тут на небольшой тускло освещённой сцене, а неприхотливая публика располагалась под дощатым навесом, куда долетал свисток пробегавшего рядом паровичка, музыка из соседнего ресторана и пыль, казалось, со всего Фонтана…

Дачи на Фонтанах стоили много дешевле, чем на Французском бульваре, потому и снимали их на лето люди среднего достатка, коих в нормальном обществе всегда больше, нежели других. А потому зал у Сергеева не пустовал. Зрелищный бизнес в местах массового отдыха уже тогда был настолько прибыльным делом, что деревянный театрик Сергеева потом уступил место специально выстроенному каменному зданию.

В 1901 г. деревянный театр снесли, а в 1906 инженер Б. Бауэр построил каменный театр на 650 зрителей. 1 июля 1914 г. здесь состоялся «Вечер поэтов» — Багрицкий, Катаев, Кепельман, Фиолетов и другие знаменитости. После революции можно было насладиться пьесой «Два мира» «члена реввоенсовета Н-ской дивизии (так в афише) тов. Рухимовича». Слава Большого Фонтана как театрального уголка Одессы подтвердилась, когда летом 1928 г. сюда приехали актёры театра «Березиль» во главе со знаменитым Лесем Курбасом, где они «отдых совмещали с репетициями новых спектаклей».

Курорт Большой Фонтан

Одесский курортный регион был одним из старейших и популярнейших ещё в Российской империи, а затем — в СССР. Фактически в Одессе и её окрестностях расположено пять курортов: Куяльник, Лермонтовский, Аркадия, Большой Фонтан и Каролино-Бугаз. Каждый из них предлагает набор уникальных природно-климатических факторов, оказывающих благоприятное воздействие на людей.

Курорт Большой Фонтан охватывает территорию от 8-й до 16-й станции Большого Фонтана, то есть часть так называемого Среднего и собственно Большой Фонтан, а также близлежащие селения.

Оформился курорт Большой Фонтан только в послевоенные годы, когда по решению правительства УССР Украинским институтом проектирования городов («Гипроград») и Украинским институтом курортологии был составлен округ санитарной охраны этого курорта. Естественные лечебные ресурсы Большого Фонтана аналогичны другим приморским курортам. Это климатические факторы, море и пляжи, зелёные насаждения. Климат Большого Фонтана аналогичен климату Одессы. При этом средняя скорость ветров в районе Большого Фонтана ниже, чем в целом по Одессе, и ветровой режим на Большом Фонтане более благоприятен для климатолечения. Для курортного использования Большого Фонтана важное значение имеют такие его благоприятные особенности, как интенсивная солнечная радиация, бризы, а также хорошая вентиляция района, в степной части которого наблюдается сухость воздуха, умеряемая бризами.

Список станций Большого Фонтана

В ХІХ веке в дачные районы Большого Фонтана горожане добирались при помощи конок, повозок или парового трамвая, который мало чем отличался от поезда, поэтому и остановки назывались «станциями». Проект электрического трамвая был утверждён Одесской городской думой в 1908 году, в том же году началось строительство, и в 1910 году были пущены первые линии. Основная масса линий проходила по существующим линиям конки, принадлежащим тому же Бельгийскому Обществу.

Представленный ниже перечень станций Большого Фонтана относится к трамвайному маршруту, и формально 1-я станция Большого Фонтана и последующие — вплоть до 10-й станции — не расположены в пределах собственно Большого Фонтана, а лишь представляют собой исторически сложившуюся топонимику транспортных маршрутов, ведущих на Большой Фонтан (более правильное название станции Фонтана, но по традиции они известны как станции Большого Фонтана).

• Малый Фонтан
  • 1 станция БФ — конец ул. Канатной, пер. Матросова, расположены здания областной администрации, Пищевой академии, Аграрного университета.
  • 2 станция БФ — площадь, выход к пр. Гагарина, роддому № 1.
  • 3 станция БФ — телебашня ОГТРК, ул. Среднефонтанская, ул Артиллерийская, рядом парк Космонавтов
  • 4 станция БФ — расположены ипподром, Юридическая академия, парк Победы, ул. Пионерская.
• Средний Фонтан
  • 5 станция БФ — начало Адмиральского проспекта, ул. Черняховского (→ на пл. 10 Апреля), расположен памятник летчикам-истребителям и сквер Героям-лётчикам.
  • 6 станция БФ — расположено кольцо 23 трамвая, мини-рынок, сквер Великой Отечественной войны, бювет.
  • 7 станция БФ — выход на улицу Посмитного, ведущую в Аркадию.
  • 8 станция БФ — рядом располагается ул. Курчатова
  • 9 станция БФ — архитектурно-скульптурная композиция «Похищение Европы», выход на ул. Авдеева-Черноморского
  • 10 станция БФ — пляж «Чайка», дорога выходит к побережью моря.
• Большой Фонтан (собственно Большой Фонтан)
  • 11 станция БФ — выход на ул. Ляпидевского, кольцо 17 трамвая.
  • 12 станция БФ — выход на пляж, выходит на ул. Гаршина
  • 13 станция БФ — выход на пляж, единственная станция через которую ныне не проходит трамвай.
  • 14 станция БФ — выходит на пер. Дачный
  • 15 станция БФ — Майский пер., больница № 8
  • 16 станция БФ — пляж «Золотой берег», санаторий Горького, кольцо 18 и 19 трамваев.

См. также: Одесский трамвай#Черноморское Побережье

Выдающиеся жители

В Большом Фонтане 11 [23] июня 1889 родилась русская поэтесса Анна Ахматова.

Отрывок, характеризующий Большой Фонтан (Одесса)

Пьер снял очки, и глаза его сверх той общей странности глаз людей, снявших очки, глаза его смотрели испуганно вопросительно. Он хотел нагнуться над ее рукой и поцеловать ее; но она быстрым и грубым движеньем головы пeрехватила его губы и свела их с своими. Лицо ее поразило Пьера своим изменившимся, неприятно растерянным выражением.
«Теперь уж поздно, всё кончено; да и я люблю ее», подумал Пьер.
– Je vous aime! [Я вас люблю!] – сказал он, вспомнив то, что нужно было говорить в этих случаях; но слова эти прозвучали так бедно, что ему стало стыдно за себя.
Через полтора месяца он был обвенчан и поселился, как говорили, счастливым обладателем красавицы жены и миллионов, в большом петербургском заново отделанном доме графов Безухих.


Старый князь Николай Андреич Болконский в декабре 1805 года получил письмо от князя Василия, извещавшего его о своем приезде вместе с сыном. («Я еду на ревизию, и, разумеется, мне 100 верст не крюк, чтобы посетить вас, многоуважаемый благодетель, – писал он, – и Анатоль мой провожает меня и едет в армию; и я надеюсь, что вы позволите ему лично выразить вам то глубокое уважение, которое он, подражая отцу, питает к вам».)
– Вот Мари и вывозить не нужно: женихи сами к нам едут, – неосторожно сказала маленькая княгиня, услыхав про это.
Князь Николай Андреич поморщился и ничего не сказал.
Через две недели после получения письма, вечером, приехали вперед люди князя Василья, а на другой день приехал и он сам с сыном.
Старик Болконский всегда был невысокого мнения о характере князя Василья, и тем более в последнее время, когда князь Василий в новые царствования при Павле и Александре далеко пошел в чинах и почестях. Теперь же, по намекам письма и маленькой княгини, он понял, в чем дело, и невысокое мнение о князе Василье перешло в душе князя Николая Андреича в чувство недоброжелательного презрения. Он постоянно фыркал, говоря про него. В тот день, как приехать князю Василью, князь Николай Андреич был особенно недоволен и не в духе. Оттого ли он был не в духе, что приезжал князь Василий, или оттого он был особенно недоволен приездом князя Василья, что был не в духе; но он был не в духе, и Тихон еще утром отсоветывал архитектору входить с докладом к князю.
– Слышите, как ходит, – сказал Тихон, обращая внимание архитектора на звуки шагов князя. – На всю пятку ступает – уж мы знаем…
Однако, как обыкновенно, в 9 м часу князь вышел гулять в своей бархатной шубке с собольим воротником и такой же шапке. Накануне выпал снег. Дорожка, по которой хаживал князь Николай Андреич к оранжерее, была расчищена, следы метлы виднелись на разметанном снегу, и лопата была воткнута в рыхлую насыпь снега, шедшую с обеих сторон дорожки. Князь прошел по оранжереям, по дворне и постройкам, нахмуренный и молчаливый.
– А проехать в санях можно? – спросил он провожавшего его до дома почтенного, похожего лицом и манерами на хозяина, управляющего.
– Глубок снег, ваше сиятельство. Я уже по прешпекту разметать велел.
Князь наклонил голову и подошел к крыльцу. «Слава тебе, Господи, – подумал управляющий, – пронеслась туча!»
– Проехать трудно было, ваше сиятельство, – прибавил управляющий. – Как слышно было, ваше сиятельство, что министр пожалует к вашему сиятельству?
Князь повернулся к управляющему и нахмуренными глазами уставился на него.
– Что? Министр? Какой министр? Кто велел? – заговорил он своим пронзительным, жестким голосом. – Для княжны, моей дочери, не расчистили, а для министра! У меня нет министров!
– Ваше сиятельство, я полагал…
– Ты полагал! – закричал князь, всё поспешнее и несвязнее выговаривая слова. – Ты полагал… Разбойники! прохвосты! Я тебя научу полагать, – и, подняв палку, он замахнулся ею на Алпатыча и ударил бы, ежели бы управляющий невольно не отклонился от удара. – Полагал! Прохвосты! – торопливо кричал он. Но, несмотря на то, что Алпатыч, сам испугавшийся своей дерзости – отклониться от удара, приблизился к князю, опустив перед ним покорно свою плешивую голову, или, может быть, именно от этого князь, продолжая кричать: «прохвосты! закидать дорогу!» не поднял другой раз палки и вбежал в комнаты.
Перед обедом княжна и m lle Bourienne, знавшие, что князь не в духе, стояли, ожидая его: m lle Bourienne с сияющим лицом, которое говорило: «Я ничего не знаю, я такая же, как и всегда», и княжна Марья – бледная, испуганная, с опущенными глазами. Тяжелее всего для княжны Марьи было то, что она знала, что в этих случаях надо поступать, как m lle Bourime, но не могла этого сделать. Ей казалось: «сделаю я так, как будто не замечаю, он подумает, что у меня нет к нему сочувствия; сделаю я так, что я сама скучна и не в духе, он скажет (как это и бывало), что я нос повесила», и т. п.
Князь взглянул на испуганное лицо дочери и фыркнул.
– Др… или дура!… – проговорил он.
«И той нет! уж и ей насплетничали», подумал он про маленькую княгиню, которой не было в столовой.
– А княгиня где? – спросил он. – Прячется?…
– Она не совсем здорова, – весело улыбаясь, сказала m llе Bourienne, – она не выйдет. Это так понятно в ее положении.
– Гм! гм! кх! кх! – проговорил князь и сел за стол.
Тарелка ему показалась не чиста; он указал на пятно и бросил ее. Тихон подхватил ее и передал буфетчику. Маленькая княгиня не была нездорова; но она до такой степени непреодолимо боялась князя, что, услыхав о том, как он не в духе, она решилась не выходить.
– Я боюсь за ребенка, – говорила она m lle Bourienne, – Бог знает, что может сделаться от испуга.
Вообще маленькая княгиня жила в Лысых Горах постоянно под чувством страха и антипатии к старому князю, которой она не сознавала, потому что страх так преобладал, что она не могла чувствовать ее. Со стороны князя была тоже антипатия, но она заглушалась презрением. Княгиня, обжившись в Лысых Горах, особенно полюбила m lle Bourienne, проводила с нею дни, просила ее ночевать с собой и с нею часто говорила о свекоре и судила его.
– Il nous arrive du monde, mon prince, [К нам едут гости, князь.] – сказала m lle Bourienne, своими розовенькими руками развертывая белую салфетку. – Son excellence le рrince Kouraguine avec son fils, a ce que j'ai entendu dire? [Его сиятельство князь Курагин с сыном, сколько я слышала?] – вопросительно сказала она.
– Гм… эта excellence мальчишка… я его определил в коллегию, – оскорбленно сказал князь. – А сын зачем, не могу понять. Княгиня Лизавета Карловна и княжна Марья, может, знают; я не знаю, к чему он везет этого сына сюда. Мне не нужно. – И он посмотрел на покрасневшую дочь.
– Нездорова, что ли? От страха министра, как нынче этот болван Алпатыч сказал.
– Нет, mon pere. [батюшка.]
Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!