Бомбардировка Шали кассетными бомбами
Поделись знанием:
«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.
Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
| Бомбардировка Шали | |
| Часть Первой чеченской войны | |
| Место атаки | |
|---|---|
| Цель атаки | |
| Дата |
3 января 1995 |
| Способ атаки | |
| Оружие | |
| Погибшие |
не менее 55 человек |
| Раненые |
не менее 186 человек |
Бомбардировка Шали кассетными бомбами — инцидент, который произошёл 3 января 1995 года, когда российские самолёты бомбили чеченский город Шали кассетными боеприпасами.
В общей сложности восемнадцать кассетных бомб, по сообщениям, упали на Шали в этот день в течение нескольких бомбёжек. Бомбы поразили в первую очередь придорожный рынок. Также бомбы поразили АЗС[1] и больницу, в которой были гражданские лица, а также раненые российские солдаты[2][3]. Один из самолётов обстрелял из пулемёта мусульманское кладбище. Школа и колхоз также пострадали[4].
По меньшей мере 55 человек были убиты (в том числе пять медицинских работников) и 186 человек получили ранения. Оценки офиса представительства по правам человека[уточнить] при президенте России составили более 100 человек убитыми. Военные цели не были замечены в районе во время бомбардировки[4].
Напишите отзыв о статье "Бомбардировка Шали кассетными бомбами"
Примечания
- ↑ [www.hrw.org/reports/1995/Russia1.htm Russia: Three Months of War in Chechnya]. Human Rights Watch (февраль 1995). [www.webcitation.org/6FLrLEtI5 Архивировано из первоисточника 24 марта 2013].
- ↑ Stanley, Alessandra [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=990CE3D91E3FF936A35752C0A963958260&sec=&spon=&pagewanted=all Yeltsin Orders Bombing Halt On Rebel City]. The New York Times (5 января 1995). [www.webcitation.org/6FLrLfigx Архивировано из первоисточника 24 марта 2013].
- ↑ Nordland, Rod [www.newsweek.com/id/106871 'These People Can Never Be Pacified': A Report From The Besieged City, Where Russian Bombs Haven't Dented Chechen Resolve]. Newsweek (16 января 1995). [www.webcitation.org/6FLrMH1IT Архивировано из первоисточника 24 марта 2013].
- ↑ 1 2 [mcc.org/clusterbombs/resources/research/death/chapter3.html#4B1A Cluster Munitions Use by Russian Federation Forces in Chechnya]. Mennonite Central Committee (2000). [www.webcitation.org/6FLrN7iYI Архивировано из первоисточника 24 марта 2013].
Ссылки
- Maya, Oskar; Baran, Piotr [www.dziennik.pl/wydarzenia/article53422/Czeczenka_opowiedziala_straszna_historie.html Czeczenka opowiedziała straszną historię]. Dziennik Polska-Europa-Świat (17 сентября 2007). [www.webcitation.org/6FLrNgDja Архивировано из первоисточника 24 марта 2013].
| ||||||
Отрывок, характеризующий Бомбардировка Шали кассетными бомбами
– Ну, и кончено, мой милый. Очень рад тебя видеть, очень рад тебя видеть. Поди к себе, княжна, поди, – говорил старый князь. – Очень, очень рад тебя видеть, – повторял он, обнимая князя Василья.«Мое призвание другое, – думала про себя княжна Марья, мое призвание – быть счастливой другим счастием, счастием любви и самопожертвования. И что бы мне это ни стоило, я сделаю счастие бедной Ame. Она так страстно его любит. Она так страстно раскаивается. Я все сделаю, чтобы устроить ее брак с ним. Ежели он не богат, я дам ей средства, я попрошу отца, я попрошу Андрея. Я так буду счастлива, когда она будет его женою. Она так несчастлива, чужая, одинокая, без помощи! И Боже мой, как страстно она любит, ежели она так могла забыть себя. Может быть, и я сделала бы то же!…» думала княжна Марья.
Долго Ростовы не имели известий о Николушке; только в середине зимы графу было передано письмо, на адресе которого он узнал руку сына. Получив письмо, граф испуганно и поспешно, стараясь не быть замеченным, на цыпочках пробежал в свой кабинет, заперся и стал читать. Анна Михайловна, узнав (как она и всё знала, что делалось в доме) о получении письма, тихим шагом вошла к графу и застала его с письмом в руках рыдающим и вместе смеющимся. Анна Михайловна, несмотря на поправившиеся дела, продолжала жить у Ростовых.
– Mon bon ami? – вопросительно грустно и с готовностью всякого участия произнесла Анна Михайловна.
Граф зарыдал еще больше. «Николушка… письмо… ранен… бы… был… ma сhere… ранен… голубчик мой… графинюшка… в офицеры произведен… слава Богу… Графинюшке как сказать?…»
Анна Михайловна подсела к нему, отерла своим платком слезы с его глаз, с письма, закапанного ими, и свои слезы, прочла письмо, успокоила графа и решила, что до обеда и до чаю она приготовит графиню, а после чаю объявит всё, коли Бог ей поможет.
Всё время обеда Анна Михайловна говорила о слухах войны, о Николушке; спросила два раза, когда получено было последнее письмо от него, хотя знала это и прежде, и заметила, что очень легко, может быть, и нынче получится письмо. Всякий раз как при этих намеках графиня начинала беспокоиться и тревожно взглядывать то на графа, то на Анну Михайловну, Анна Михайловна самым незаметным образом сводила разговор на незначительные предметы. Наташа, из всего семейства более всех одаренная способностью чувствовать оттенки интонаций, взглядов и выражений лиц, с начала обеда насторожила уши и знала, что что нибудь есть между ее отцом и Анной Михайловной и что нибудь касающееся брата, и что Анна Михайловна приготавливает. Несмотря на всю свою смелость (Наташа знала, как чувствительна была ее мать ко всему, что касалось известий о Николушке), она не решилась за обедом сделать вопроса и от беспокойства за обедом ничего не ела и вертелась на стуле, не слушая замечаний своей гувернантки. После обеда она стремглав бросилась догонять Анну Михайловну и в диванной с разбега бросилась ей на шею.
