Бомбардировки Таллина во Второй мировой войне
В течение Второй мировой войны немецкое люфтваффе и советская дальняя авиация несколько раз производили бомбардировки Таллина. Первый такой случай произошёл в июне 1941 года (часть операции Барбаросса). Число бомбардировок увеличилось в 1942-43 годах. Крупнейшие бомбардировки произошли в марте 1944 года в связи с битвой у Нарвы.
Содержание
1941 год
Люфтваффе начало бомбардировки Таллина с первых дней войны, в июне 1941 года. В августе их интенсивность возросла в связи с попытками советского командования эвакуировать жителей города, части Балтийского флота, подразделения 8-й армии и промышленные активы, важные для военного производства.
1942—1943 годы
Таллин подвергался бомбардировкам советской авиацией несколько раз в течение мая и сентября 1942 года. В 1943 году несколько бомбовых налетов на Таллин были проведено советскими ВВС в феврале, марте, августе и сентябре.
1944 год
Наиболее мощная атака советскими ВВС была проведена 9 марта. Неделей ранее мэр Таллина отдал приказ жителям покинуть город, но эвакуация не удалась. Величина атаки превзошла ожидания гражданского населения и командующих армией группы Север. Пожарные команды испытывали недостаток воды, так как в результате советского саботажа перед воздушным налетом была взорвана городская насосная станция. Военные разрушения были минимальны — несколько разрушенных военных объектов и складов снабжения.
Основной военной потерей было сожжение миллиона литров топлива в топливном хранилище. Большинство бомб упало на жилые и общественные здания, включая театр «Эстония», церковь Нигулисте, городскую синагогу, четыре кинотеатра и Городские архивы Таллина с коллекциями средневековых документов. Большая часть деревянных пригородов была сожжена, а городской центр потерпел большие разрушения. По официальному отчёту 757 человек были убиты, из которых 586 были мирными жителями, 50 — военным персоналом, а 121 — военнопленными. 213 человек имели серьёзные ранения. Позже число жертв возросло до 800 человек.[1][2] Более 20 000 человек остались без крова над головой, в то время как военные объекты были практически не тронуты.[1][2][3]
Сам факт бомбардировки и потери гражданского населения в результате налётов были использованы в пропагандистских целях. Одна из пропагандистских целей состояла в привлечении эстонцев на службу в германских формированиях.[4] На руинах театра «Эстония» был вывешен лозунг:[5] Varemeist tõuseb kättemaks! («Месть восстанет из руин!»). Этот же лозунг стал заголовком газеты 20-й гренадерской дивизий Ваффен-СС (1-й эстонской).[5]
Дата похорон четырёх детей, погибших при советской бомбардировке 27 февраля на школьном дворе в провинции Луунья, позиционировалась как национальный памятный день, Хенриком Виснапуу было опубликовано стихотворение «Uus Herodes» («Современный Ирод»).[6][5]
Последний налет советских ВВС произошёл в ночь на 22 сентября 1944 года.
Памятники
Последние развалины — вдоль улицы Харью в Старом городе — служили мемориалом жертвам налётов. Развалины были засыпаны в 2007 году, а на их месте после тщательных археологических изысканий был разбит парк.
Упоминания в культуре
Песня «Varemeist tõuseb kättemaks» эстонской рок-группы HPMA создана как память о бомбардировках Таллина 9 марта 1944 года.[7]
Напишите отзыв о статье "Бомбардировки Таллина во Второй мировой войне"
Примечания
- ↑ 1 2 Tallinn tules (Таллин в огне). Переизданные архивные материалы. Таллинские городские архивы, 1997
- ↑ 1 2 Энн Сарв, Пээп Варью. [www.just.ee/orb.aw/class=file/action=preview/id=12709/TheWhiteBook.pdf Белая Книга: Потери, принесённые эстонской нации оккупационными режимами. 1940-1991]. — 2005.
- ↑ Тоомас Хиийо. Эстония в 1940—1945: Отчёты Эстонской Международной Комиссии по расследованию преступлений против человечности / Сост. Тоомас Хиийо, Меелис Марипуу и Индрек Паавле. — Таллин, 1999. — С. 1035-1094.
- ↑ A. Aasmaa (1999). Tagasivaateid.(Looking Back. In Estonian) In: Mart Tamberg (Comp.). Eesti mehed sõjatules. EVTÜ, Saku
- ↑ 1 2 3 Март Лаар. Sinimäed 1944: II maailmasõja lahingud Kirde-Eestis (Sinimäed Hills 1944: Сражения Второй мировой войны в Северо-восточной Эстонии. — Таллин: Varrak, 2006.
- ↑ Хенрик Виснапуу. Uus Herodes (эстонский). — Eesti Sõna, 1944.
- ↑ [www.myspace.com/8pma HPMA]
Ссылки
- [www.kelam.ee/?mainID=55&newsID=127 60-летие бомбардировки Таллина]
Отрывок, характеризующий Бомбардировки Таллина во Второй мировой войне
Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
