Боммер, Рудольф

Рудольф Боммер
Общая информация
Родился	Ашаффенбург, Бавария, ФРГ
Гражданство
Рост	185 см
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	Гессен Драйайх
Должность	главный тренер
Карьера
Молодёжные клубы
1964—1971	Ашаффенбург 1860
1971—1973	Виктория (Ашаффенбург)
1973—1976	Киккерс (Оффенбах)
Клубная карьера*
1976—1985	Фортуна (Дюссельдорф)	264 (38)
1985—1988	Юрдинген 05	83 (13)
1988—1992	Виктория (Ашаффенбург)
1992—1997	Айнтрахт (Франкфурт)	84 (14)
Национальная сборная**
1984	ФРГ	6 (0)
Тренерская карьера
1994—1995	Айнтрахт (Франкфурт)	аматёры
1995—1996	Айнтрахт (Франкфурт)	ассистент
1996	Айнтрахт (Франкфурт)	и.о.
1996—1997	Айнтрахт (Франкфурт)	ассистент
1997—1998	Мангейм
1998—2000	Виктория Ашаффенбург
2000—2004	Ваккер Бургхаузен
2004	Мюнхен 1860
2005—2006	Саарбрюккен
2006—2008	Дуйсбург
2011	Ваккер Бургхаузен
2012—2013	Энерги
2015	Виктория Ашаффенбург
2016—н. в.	Гессен Драйайх
Международные медали
Олимпийские игры
Бронза	Сеул 1988	футбол
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Рудо́льф Бо́ммер (нем. Rudolf Bommer; 19 августа 1957, Ашаффенбург, Бавария) — немецкий футболист и футбольный тренер. Выступал на позиции полузащитника.

Карьера

Боммер за 21 год сыграл 417 игр в Бундеслиге за дюссельдорфскую «Фортуну», «Юрдинген 05» и франкфуртский «Айнтрахт».

Боммер играл за сборную Германии на чемпионате Европы 1984 года во Франции.

В качестве тренера Рудольф Боммер тренировал такие команды как «Айнтрахт» из Франкфурта-на-Майне, «Мангейм», родную «Викторию» из Ашаффенбурга, «Мюнхен 1860», «Саарбрюккен», «Дуйсбург» и «Ваккер» из Бургхаузена.

Ссылки

• [www.fussballdaten.de/spieler/bommerrudolf/2012/ Профиль на Fussballdaten.de]
• [worldfootball.net/player_summary/rudi-bommer Профиль на сайте worldfootball.net] (англ.)
• [www.eintracht-archiv.de/bommer.html Профиль на Eintracht-archiv.de]
• [www.national-football-teams.com/v2/player.php?id=17982 Статистика на сайте National Football Teams] (англ.)

Отрывок, характеризующий Боммер, Рудольф

Рапп ничего не ответил.
– Demainnous allons avoir affaire a Koutouzoff! [Завтра мы будем иметь дело с Кутузовым!] – сказал Наполеон. – Посмотрим! Помните, в Браунау он командовал армией и ни разу в три недели не сел на лошадь, чтобы осмотреть укрепления. Посмотрим!
Он поглядел на часы. Было еще только четыре часа. Спать не хотелось, пунш был допит, и делать все таки было нечего. Он встал, прошелся взад и вперед, надел теплый сюртук и шляпу и вышел из палатки. Ночь была темная и сырая; чуть слышная сырость падала сверху. Костры не ярко горели вблизи, во французской гвардии, и далеко сквозь дым блестели по русской линии. Везде было тихо, и ясно слышались шорох и топот начавшегося уже движения французских войск для занятия позиции.
Наполеон прошелся перед палаткой, посмотрел на огни, прислушался к топоту и, проходя мимо высокого гвардейца в мохнатой шапке, стоявшего часовым у его палатки и, как черный столб, вытянувшегося при появлении императора, остановился против него.
– С которого года в службе? – спросил он с той привычной аффектацией грубой и ласковой воинственности, с которой он всегда обращался с солдатами. Солдат отвечал ему.
– Ah! un des vieux! [А! из стариков!] Получили рис в полк?
– Получили, ваше величество.
Наполеон кивнул головой и отошел от него.

В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.