Бондарь, Николай Семёнович

Николай Семёнович Бондарь
Судья Конституционного суда Российской Федерации
с 16 февраля 2000
Предшественник:	Николай Трофимович Ведерников
Преемник:	ныне в должности
Рождение:	18 октября 1950(1950-10-18) (73 года) селo Голубовка, Кременский район, Ворошиловградская область, УССР
Образование:	Ростовский государственный университет
Учёная степень:	доктор юридических наук
Награды:

Никола́й Семёнович Бо́ндарь (род. 18 октября 1950) — судья Конституционного суда Российской Федерации.

Биография

Родился 18 октября 1950 в селе Голубовка Кременского района Ворошиловградской (Луганской) области.

В 1973 окончил Ростовский государственный университет (юридический факультет).

В 1973—1975 — следователь военной прокуратуры Псковского гарнизона Ленинградского военного округа.

В 1975—1978 — учится в аспирантуре Ростовского госуниверситета.

В 1978—1987 — преподаватель, старший преподаватель, доцент, заместитель декана юридического факультета РГУ.

С октября 1987 — заведующий кафедрой муниципального права и управления юридического факультета РГУ.

В 1997—2000 — директор института права и управления РГУ.

С 16 февраля 2000 — судья Конституционного суда Российской Федерации.

В 1979 году защитил кандидатскую диссертацию в Ленинградском госуниверситете, в 1996 году — докторскую. Доктор юридических наук, профессор. Заслуженный юрист Российской Федерации (2006). Заслуженный деятель науки Российской Федерации (2008). Награждён медалью «За заслуги перед Отечеством» II степени (1999), Почётной грамотой Президента РФ (2008), орденом Почёта (2011).

Автор более 250 научных публикаций, включая монографии, учебники по конституционному, муниципальному праву, теории и практике развития правовой государственности. Член редколлегий 6 научных журналов. Совмещает работу в КС РФ с научно-преподавательской деятельностью: зав. кафедрой муниципального права и управления Южный федеральный университет (ЮФУ), председатель диссертационного совета по юридическим наукам в ЮФУ, профессор кафедры государственного и административного права Санкт-Петербургского госуниверситета.

Член экспертного совета по праву Высшая аттестационная комиссия Минобрнауки России.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20111128161819/www.ksrf.ru/Info/Judges/Pages/judge.aspx?Param=5 Николай Семёнович Бондарь] — личная карточка на сайте Конституционного Суда РФ

Отрывок, характеризующий Бондарь, Николай Семёнович

– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.