Бономо, Джан
Поделись знанием:
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
| Джан Бономо Can Bonomo | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Место рождения | |
| Годы активности |
2005-наст. время |
| Страна | |
| Профессии | |
| Жанры | |
| Лейблы |
WePlay |
| [www.canbonomo.com bonomo.com] | |
Джан Бономо (тур. Can Bonomo, род. 16 мая 1987 в Измире) — турецкий джазовый певец еврейского происхождения[1], представитель Турции на конкурсе песни Евровидение 2012 в Баку.[2]
Родился в 1987 году в турецком городе Измир. Начал петь с 8 лет. В 17 лет переехал в Стамбул. Первые выступления в радио-эфире исполнитель даёт ещё во время учёбы в колледже,[3] впоследствии стал давать сольные выступления и на телевидении.[1]
9 января был выбран турецкой телерадиокомпанией TRT, чтобы представить свою страну на конкурсе песни Евровидение 2012 в столице Азербайджана Баку.[3] Конкурсная композиция — «Love Me Back» — была исполнена во втором полуфинале,[4] и по итогам зрительского голосования была допущена в финал. И в финале занял 7 место.
Содержание
Достижения
За свою сравнительно небольшую творческую карьеру исполнитель удостоился двух призов:[5]
- 2011 год, Музыкальная премия радио «Богазичи» (Турция). Победитель в номинации «Лучший исполнитель».
- 2011 год, Телевизионная премия «Золотая бабочка» (Турция). Победитель в номинации «Лучший солист».
Дискография
- Meczup (2011)
- Aşktan ve Gariplikten (2012)
Синглы
- Meczup
Bana Bir Saz Verin Balon Opium Hep Bi' Derdi Olur Ayıl Sebebi Var Şaşkın Ben Yağmurum Süper Daha Sıcak, Daha Dumanlı
- Aşktan ve Gariplikten
Başkan (2012) Maşrapa (2012) Basması Pembe (2012) Defol (2012) İyi ki Doğdun (2012) Abla (2012) Derda(Koy Bir Rakı Şişeden) (2012) Min El-Aşk ve Min El-Garaib (2012) Olmaz Sensiz (2012) Ali Baba (2012) Son (2012) Haberler İyi Paşam (2012) Veysel Love Me Back (2012) Ali Baba (2012)
Напишите отзыв о статье "Бономо, Джан"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.eurovisionary.com/eurovision-news/can-bonomo-represent-turkey-2012-eurovision-song-contest Can Bonomo to represent Turkey at the 2012 Eurovision Song Contest | Eurovision Song Contest 2012 in Baku — EuroVisionary]
- ↑ [www.escdaily.com/turkey-trt-selects-can-bonomo-to-baku/ Turkey: TRT selects Can Bonomo to Baku! (UPDATE) | ESCDaily.com || The latest Eurovision 2012 news from across Europe]
- ↑ 1 2 [www.medyatava.com/haber.asp?id=88787 MEDYATAVA — Yazmadıysa doğru değildir!]
- ↑ [www.esctoday.com/news/read/18396 Eurovision Song Contest — Baku 2012 | News — Turkey: Can Bonomo reveals his entry]
- ↑ [www.canbonomo.com/about.php Can Bonomo]
Ссылки
- [www.canbonomo.com/ bonomo.com] — официальный сайт Джана Бономо
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Бономо, Джан
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
