Бон Фрязин

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Бон Фрязин — прозвище итальянского архитектора конца XV — начала XVI веков («Фрязин» — искажённое «франк» — старорусское название выходцев из Южной Европы, в основном итальянцев).

В начале XVI века работал в России. Другие детали биографии Бона Фрязина, включая его настоящее имя, неизвестны (некоторые источники указывают имя Марко).

Источники не сообщают о его происхождении, работах, выполненных до приезда в Москву, времени приезда в Великое княжество Московское. Документально подтверждена единственная московская постройка Бона Фрязина — Колокольня Ивана Великого в Кремле, самое высокое здание Москвы до XIX века:

Того же лета [1508 год] свершиша церковь святаго Архангела Михаила на площади и Иоанн святый иже под колоколы и Иоанн святый Предтеча у Боровитских ворот, а мастер церквам Алевиз Новый, а колоколници Бон Фрязин[1].

Бон Фрязин построил два нижних восьмигранных яруса и часть третьего в 1505—1508 годах (нынешний вид колокольня приобрела столетием позже). Бон Фрязин заложил в конструкции первого яруса металлические балки, поэтому колокольня устояла в 1812 году при попытке взрыва её французами.

Некоторые источники[2] считают, что Бон Фрязин — это итальянский зодчий Мастробан, позднее (в 1508—1509 годах) посланный вместе с Бартоломеем в Дорогобуж для постройки крепости.

Напишите отзыв о статье "Бон Фрязин"



Примечания

  1. [books.google.com/books?id=CpsiAQAAIAAJ&pg=PA249 ПСРЛ. Т 8. С. 249]
  2. Москва: Энциклопедия / Глав. ред. С. О. Шмидт; Сост.: М. И. Андреев, В. М. Карев. — М. : Большая Российская энциклопедия, 1997. — 976 с. — 100 000 экз. — ISBN 5-85270-277-3.</span>
  3. </ol>

Ссылки

Отрывок, характеризующий Бон Фрязин

– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.