Бора, Катарина фон

Катарина фон Бора
нем. Katharina von Bora
Портрет кисти Лукаса Кранаха Старшего
Дата рождения:	29 января 1499(1499-01-29)
Место рождения:	Липпендорф близ Пегау
Дата смерти:	20 декабря 1552(1552-12-20) (53 года)

Катарина фон Бора (нем. Katharina von Bora; 29 января 1499, Липпендорф близ Пегау — 20 декабря 1552, Торгау) — жена и ближайшая помощница немецкого церковного реформатора Мартина Лютера.

Биография

Катарина фон Бора происходила из саксонского дворянского рода. Воспитывалась в бенедиктинском монастыре в Брене, а с 1509 года — в цистерцианском монастыре Нимбшен близ Гриммы. Здесь она училась письму, чтению, счету, пению, а также латыни и началам ведения сельского хозяйства. В этом же монастыре девушка в 1515 году даёт клятву стать монахиней.

Вскоре после этого Катарина знакомится с критическими сочинениями Мартина Лютера, и она решает бежать из монастыря. Обратившись за помощью к Лютеру, который присылает в монастырь повозку, Катарина вместе с ещё 11 монахинями прячется в ней среди бочек с сельдью. Так как по возвращении домой женщинам грозила смерть, Лютер привёз их в Виттенберг, где рассчитывал подыскать им «порядочных мужей». Катарина фон Бора жила в эти дни у художника Лукаса Кранаха Старшего, кисти которого принадлежат замечательные портреты Катарины и Мартина Лютера.

После того как сватовство Катарины с несколькими найденными для неё женихами не удалось, Мартин и Катарина 13 июня 1525 года вступают в брак. Жили они в бывшем августинском монастыре, который курфюрст Иоганн Твёрдый предоставил в их распоряжение. Катарина здесь занималась хозяйством, в том числе разведением скота и пивоварением. Во многих проблемных вопросах, с которыми сталкивался в повседневной жизни Лютер, жена была ему большой помощью.

У Мартина Лютера и Катарины родились шестеро детей — 3 мальчика и 3 девочки. После смерти мужа и решения проблем с его завещанием Катарина была обеспеченной женщиной, пользовавшейся покровительством курфюрста Саксонии Иоганна-Фридриха Великодушного, короля Дании Кристиана III и герцога Пруссии Альбрехта. Во время Шмалькальденской войны, в 1546 и в 1547 годах, она была вынуждена с детьми бежать в Магдебург. Вернувшись в Виттенберг, Катарина обнаружила, что её хозяйство было разорено. Тем не менее оставалась в Виттенберге вплоть до 1552 года, когда в окрестностях начался неурожай, а в городе разразилась эпидемия чумы.

Уехав в Торгау, умерла вследствие несчастного случая в дороге.

Литература

• Бора, Катарина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Соловьёв Эрих. «Непобеждённый еретик. Мартин Лютер и его время», Москва, «Молодая гвардия», 1984;
• G. Grisar. «Martin Luters Leben und sein Werk», Freiburg-Breisgau 1926 год;
• W. Landgraf. «Martin Luter. Reformator und Rebell», Берлин, 1981.

Отрывок, характеризующий Бора, Катарина фон

– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.