Борджиа

Борха араг. Borcha
в золотом поле червлёный бык стоит на зелёной земле, золотая кайма обременена восемью зелёными пучками травы
Период	XII—XVIII вв.
Титул:	Герцог Гандия Князь Сквиллаче
Родина	Борха
Подданство	Арагон, Испания
Религиозная деятельность	Папы римские, кардиналы
Борха на Викискладе

Бо́рджиа, точнее Бо́рджа (итал. Borgia) — испанский дворянский род из Арагона (в оригинальной транскрипции — Борха, араг. Borcha, исп. Borja), правители города Ганди́я. Фамильный герб — красный бык. Род подарил католическому миру двух римских пап и два десятка кардиналов. Его имя стало синонимом распущенности и вероломства.

Происхождение

Название рода происходит от посёлка Борха в Арагоне, неподалёку от Сарагосы. Семейное предание о происхождении от внебрачного сына наваррского короля Санчо Рамиреса не подтверждено документами. После вытеснения мавров из Валенсии король Хайме Завоеватель разделил между своими рыцарями покорённые земли. В распоряжении рыцаря Эстебана де Борха оказалась Хáтива, где он и обосновался со своими родственниками. Позднее феодалы рода Борха выкупили у Кардонского владетельного дома город Гандиа. Вельможный род Борха, или (по-каталански) Боржа, был одним из ведущих в королевстве Валенсия.

Борджиа в Италии

После того как Альфонсо де Борха был избран папой римским под именем Каликста III, его родственники стали переезжать в Рим и вливаться в ряды будущей «чёрной знати». Среди них дальше всех пошёл его племянник (непот) по имени Родриго, в 1492 г. избранный понтификом под именем Александра VI. Скандалы, которые сопровождали его пребывание в Ватикане, капитально подорвали авторитет папства и подготовили Реформацию. Русскому поэту Владимиру Бенедиктову принадлежат такие строки:

Пред очами света, явно,
Римских пап в тройном венце —
Пировал разврат державный
В грязном Борджиа лице.

От связей с несколькими женщинами, и в первую очередь с Ванноццей деи Каттанеи, папа Борджиа прижил десятерых детей; наиболее известны Пьетро Луиджи, Джованни, Чезаре, Джоффре и Лукреция. Старший из братьев получил от их католических величеств титул герцога Гандиа, который испанские потомки Джованни носили до начала XVIII века. Франсиско Борджа, 4-й герцог Гандиа, возглавлял орден иезуитов; причислен католической церковью к лику святых.

В роду потомков Джоффре, которые остались в Италии, наследственным был титул князя Сквиллаче. Правнук Джоффре, Пьетро Борджиа (ум. 1624), не имел детей мужского пола. Он выдал младшую дочь за герцога Орсини, а старшую — за своего кузена из испанской ветви Борджиа.

Испанские герцоги

В конце XVI века испанская ветвь Борджиа, происходящая от Джованни и его сына Хуана, распалась на три линии. Глава старшей носил титул герцога Гандиа, глава младшей титуловался маркизом Альканьи́сес после брака с наследницей этого титула из числа Энри́кесов. Глава же средний линии Борджиа приобрёл титул и владения герцога Вильяэрмоса путём брака с наследницей этого рода, происходившего по прямой мужской линии от внебрачного сына арагонского короля Хуана II.

Испанские Борджиа были в фаворе в правление Филиппа III, так как его первый министр, герцог Лерма, по матери сам принадлежал к этому роду. Один из кузенов герцога получил назначение вице-королём Перу. Даже бастард Хуан де Борха (1564—1628) смог обосноваться в Южной Америке, где его потомки занимали видное положение в течение всего колониального периода. Также из рода Борха происходила Анна Франсиска — единственная женщина, которой довелось править вице-королевством.

Основная линия рода пресеклась в 1740 году со смертью 11-го герцога Гандиа, который не оставил потомства. Владения и титулы испанских Борджиа унаследовало потомство его сестры и герцога Бенавенте. В 1771 г. род герцогов Бенавенте угас, а их титулы (включая титул герцога Гандиа и князя Сквиллаче) унаследовали герцоги Осуна, в роду которых они остаются и по сей день.

Борджиа из Веллетри

Гораздо реже на страницах истории появляется младшая линия рода Борджиа, происходящая от дальнего родственника Каликста III, который обосновался в римском пригороде Веллетри. Его потомки состояли на папской службе и носили титул графов. Наиболее известный среди них — кардинал Стефано Борджиа (1731—1804), который умер, сопровождая папу в Париж на коронацию Наполеона. Его драгоценное собрание рукописей, жемчужиной которого был ацтекский кодекс Борджиа, впоследствии поступило в основанный им музей древностей в Веллетри. Помимо Стефано, эта ветвь рода Борджиа дала католической церкви ещё несколько кардиналов.

Знаменитые представители

• Каликст III (лат. Callistus PP. III, в миру — Альфонсо ди Борджиа; 1378—1458) — папа римский с 8 апреля 1455 года.
• Александр VI (лат. Alexander PP. VI; в миру — Родриго Борджиа; 1431—1503) — папа римский с 12 августа 1492 года. Племянник Каликста III.
• Франциско де Борха (исп. Francisco de Borja; 1441—1511) — кардинал-непот, рукоположенный римским папой Александром VI.
• Хуан Борха Ланзол де Романи младший (исп. Juan de Borja Llançol de Romaní; 1470-1500) — кардинал-непот, рукоположенный римским папой Александром VI.
• Джованни Борджиа (1474—1497) — второй герцог Гандии, герцог Сесса, сын папы римского Александра VI и его любовницы Ванноццы деи Каттанеи.
• Чезаре Борджиа (итал. Cesare Borgia; 1475—1507) — политический деятель, герцог валансский и романьольский, принц Андрии и Венафра, граф дийосский, правитель Пьомбино, Камерино и Урбино, гонфалоньер и генерал-капитан Святой церкви. Сын Родриго Борджиа, будущего папы Александра VI, и Ванноццы деи Каттанеи.
• Лукреция Борджиа (исп. Lucrecia Borgia; 1480—1519) — внебрачная дочь папы римского Александра VI и его любовницы Ванноццы деи Каттанеи, герцогиня Песаро, княгиня Салерно, герцогиня Феррары, Модены и Реджио.
• Джоффре Борджиа (итал. Gioffre Borgia; 1481—1517) — князь Сквиллаче, младший сын папы римского Александра VI и его любовницы Ванноццы деи Каттанеи.
• Хуан де Борха (1494/8? — 1543) — третий герцог Гандиа, герцог Сесса, коннетабль Неаполя; сын Джованни Борджиа;
• Джованни Борджиа (итал. Giovanni Borgia; 1498—1547/1549) — именовался инфантом Рима, вероятно был, незаконнорожденным ребёнком Лукреции Борджиа.
• Франсиско Борджа (исп. San Francisco de Borja; 1510—1572) — католический святой, третий генерал Общества Иисуса; сын Хуана Борджиа Энрикеса. Канонизирован 20 июня 1670 года.
• Гаспар Борха-и-Веласко (исп. Gaspar de Borja y Velasco; 1580—1645) — архиепископ Севильи и Толедо, кардинал, глава испанской церкви; умер от горя, проиграв выборы на папский престол.
• Франсиско де Борха-и-Арагон (исп. Francisco de Borja y Aragón; 1581—1658) — граф Ребольедо, князь Сквиллаче, испанский писатель, судебный и колониальный чиновник. Вице-король Перу с 1615 по 1621.
• Анна Франсиска де Борха-и-Дориа (исп. Anna Francisca de Borja y Doria; 1640—1706) — замещала своего супруга графа Лемоса в качестве правительницы вице-королевства Перу в 1668 году.
• Стефано Борджиа (итал. Stefano Borgia; 1731—1804) — итальянский кардинал, собиратель египетских и прочих древностей, основатель музея в Веллетри.
• Родриго Борха Севаллос (исп. Rodrigo Borja Cevallos; род. 1935) — президент Эквадора с 10 августа 1988 года по 10 августа 1992 года.

В художественных произведениях

• «Семейство Борджа» (фр. Les Borgia) — произведение из сборника «Знаменитые преступления», Александр Дюма, 1839—1856.
• «Семья» (англ. The Family) — роман Марио Пьюзо, законченный после его смерти Кэрол Джино. В переводе В.Вебера носит также название «Первый дон», 2001.
• «Борджиа» (исп. Los Borgia) — испанский кинофильм, Антонио Эрнандес, 2006.
• «Борджиа» (англ. The Borgias) — английский телевизионный сериал, BBC, 1981.
• «Борджиа» (англ. The Borgias) — канадский телевизионный сериал, Showtime, 2011—2013.
• «Борджиа» (англ. The Borgias: Faith and Fear) — телевизионный сериал, совместного производства Франции, Германии и Чехии, 2011—2014.
• «Кантарелла» (яп. カンタレラ Кантарэра) — манга, Ю Хигури, 2001—2010.
• Некоторые члены семейства Борджиа предстают героями российского кинофильма «Яды, или Всемирная история отравлений» 2001 г. режиссёра Карена Шахназарова
• Некоторые члены семейства Борджиа являются персонажами испанского исторического телесериала «Изабелла»

Литература

• M. Mallet: The Borgias. London 1969.
• S. Schüller-Piroli: Die Borgia-Dynastie. 1982.
• I. Cloulas: Die Borgias. Biographien einer Familiendynastie. Zürich 1993.
• F. Gregorovius: Lucretia Borgia, nach Urkunden und Briefen ihrer eigenen Zeit. Leipzig 1966
• Volker Reinhardt (Hrsg.): Die großen Familien Italiens. Kröner, Stuttgart 1992, ISBN 3-520-48501-X.

Ссылки

• [bigenc.ru/text/1878284 Борджиа] // Большой Кавказ — Великий канал. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2006. — С. 37. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—, т. 4). — ISBN 5-85270-333-8.</span>
• Борджия, дворянский род // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [genealogy.euweb.cz/italy/borgia1.html Родословная роспись рода Борджиа]

Отрывок, характеризующий Борджиа

– Ну, ну, ну, – сказала мать.
– Мама, можно поговорить, да? – сказала Hаташa. – Ну, в душку один раз, ну еще, и будет. – И она обхватила шею матери и поцеловала ее под подбородок. В обращении своем с матерью Наташа выказывала внешнюю грубость манеры, но так была чутка и ловка, что как бы она ни обхватила руками мать, она всегда умела это сделать так, чтобы матери не было ни больно, ни неприятно, ни неловко.
– Ну, об чем же нынче? – сказала мать, устроившись на подушках и подождав, пока Наташа, также перекатившись раза два через себя, не легла с ней рядом под одним одеялом, выпростав руки и приняв серьезное выражение.
Эти ночные посещения Наташи, совершавшиеся до возвращения графа из клуба, были одним из любимейших наслаждений матери и дочери.
– Об чем же нынче? А мне нужно тебе сказать…
Наташа закрыла рукою рот матери.
– О Борисе… Я знаю, – сказала она серьезно, – я затем и пришла. Не говорите, я знаю. Нет, скажите! – Она отпустила руку. – Скажите, мама. Он мил?
– Наташа, тебе 16 лет, в твои года я была замужем. Ты говоришь, что Боря мил. Он очень мил, и я его люблю как сына, но что же ты хочешь?… Что ты думаешь? Ты ему совсем вскружила голову, я это вижу…
Говоря это, графиня оглянулась на дочь. Наташа лежала, прямо и неподвижно глядя вперед себя на одного из сфинксов красного дерева, вырезанных на углах кровати, так что графиня видела только в профиль лицо дочери. Лицо это поразило графиню своей особенностью серьезного и сосредоточенного выражения.
Наташа слушала и соображала.
– Ну так что ж? – сказала она.
– Ты ему вскружила совсем голову, зачем? Что ты хочешь от него? Ты знаешь, что тебе нельзя выйти за него замуж.
– Отчего? – не переменяя положения, сказала Наташа.
– Оттого, что он молод, оттого, что он беден, оттого, что он родня… оттого, что ты и сама не любишь его.
– А почему вы знаете?
– Я знаю. Это не хорошо, мой дружок.
– А если я хочу… – сказала Наташа.
– Перестань говорить глупости, – сказала графиня.
– А если я хочу…
– Наташа, я серьезно…
Наташа не дала ей договорить, притянула к себе большую руку графини и поцеловала ее сверху, потом в ладонь, потом опять повернула и стала целовать ее в косточку верхнего сустава пальца, потом в промежуток, потом опять в косточку, шопотом приговаривая: «январь, февраль, март, апрель, май».
– Говорите, мама, что же вы молчите? Говорите, – сказала она, оглядываясь на мать, которая нежным взглядом смотрела на дочь и из за этого созерцания, казалось, забыла всё, что она хотела сказать.
– Это не годится, душа моя. Не все поймут вашу детскую связь, а видеть его таким близким с тобой может повредить тебе в глазах других молодых людей, которые к нам ездят, и, главное, напрасно мучает его. Он, может быть, нашел себе партию по себе, богатую; а теперь он с ума сходит.
– Сходит? – повторила Наташа.
– Я тебе про себя скажу. У меня был один cousin…
– Знаю – Кирилла Матвеич, да ведь он старик?
– Не всегда был старик. Но вот что, Наташа, я поговорю с Борей. Ему не надо так часто ездить…
– Отчего же не надо, коли ему хочется?
– Оттого, что я знаю, что это ничем не кончится.
– Почему вы знаете? Нет, мама, вы не говорите ему. Что за глупости! – говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность.
– Ну не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело. – Наташа улыбаясь поглядела на мать.
– Не замуж, а так , – повторила она.
– Как же это, мой друг?
– Да так . Ну, очень нужно, что замуж не выйду, а… так .
– Так, так, – повторила графиня и, трясясь всем своим телом, засмеялась добрым, неожиданным старушечьим смехом.
– Полноте смеяться, перестаньте, – закричала Наташа, – всю кровать трясете. Ужасно вы на меня похожи, такая же хохотунья… Постойте… – Она схватила обе руки графини, поцеловала на одной кость мизинца – июнь, и продолжала целовать июль, август на другой руке. – Мама, а он очень влюблен? Как на ваши глаза? В вас были так влюблены? И очень мил, очень, очень мил! Только не совсем в моем вкусе – он узкий такой, как часы столовые… Вы не понимаете?…Узкий, знаете, серый, светлый…
– Что ты врешь! – сказала графиня.
Наташа продолжала:
– Неужели вы не понимаете? Николенька бы понял… Безухий – тот синий, темно синий с красным, и он четвероугольный.
– Ты и с ним кокетничаешь, – смеясь сказала графиня.
– Нет, он франмасон, я узнала. Он славный, темно синий с красным, как вам растолковать…
– Графинюшка, – послышался голос графа из за двери. – Ты не спишь? – Наташа вскочила босиком, захватила в руки туфли и убежала в свою комнату.
Она долго не могла заснуть. Она всё думала о том, что никто никак не может понять всего, что она понимает, и что в ней есть.
«Соня?» подумала она, глядя на спящую, свернувшуюся кошечку с ее огромной косой. «Нет, куда ей! Она добродетельная. Она влюбилась в Николеньку и больше ничего знать не хочет. Мама, и та не понимает. Это удивительно, как я умна и как… она мила», – продолжала она, говоря про себя в третьем лице и воображая, что это говорит про нее какой то очень умный, самый умный и самый хороший мужчина… «Всё, всё в ней есть, – продолжал этот мужчина, – умна необыкновенно, мила и потом хороша, необыкновенно хороша, ловка, – плавает, верхом ездит отлично, а голос! Можно сказать, удивительный голос!» Она пропела свою любимую музыкальную фразу из Херубиниевской оперы, бросилась на постель, засмеялась от радостной мысли, что она сейчас заснет, крикнула Дуняшу потушить свечку, и еще Дуняша не успела выйти из комнаты, как она уже перешла в другой, еще более счастливый мир сновидений, где всё было так же легко и прекрасно, как и в действительности, но только было еще лучше, потому что было по другому.

На другой день графиня, пригласив к себе Бориса, переговорила с ним, и с того дня он перестал бывать у Ростовых.


31 го декабря, накануне нового 1810 года, le reveillon [ночной ужин], был бал у Екатерининского вельможи. На бале должен был быть дипломатический корпус и государь.
На Английской набережной светился бесчисленными огнями иллюминации известный дом вельможи. У освещенного подъезда с красным сукном стояла полиция, и не одни жандармы, но полицеймейстер на подъезде и десятки офицеров полиции. Экипажи отъезжали, и всё подъезжали новые с красными лакеями и с лакеями в перьях на шляпах. Из карет выходили мужчины в мундирах, звездах и лентах; дамы в атласе и горностаях осторожно сходили по шумно откладываемым подножкам, и торопливо и беззвучно проходили по сукну подъезда.
Почти всякий раз, как подъезжал новый экипаж, в толпе пробегал шопот и снимались шапки.
– Государь?… Нет, министр… принц… посланник… Разве не видишь перья?… – говорилось из толпы. Один из толпы, одетый лучше других, казалось, знал всех, и называл по имени знатнейших вельмож того времени.
Уже одна треть гостей приехала на этот бал, а у Ростовых, долженствующих быть на этом бале, еще шли торопливые приготовления одевания.
Много было толков и приготовлений для этого бала в семействе Ростовых, много страхов, что приглашение не будет получено, платье не будет готово, и не устроится всё так, как было нужно.
Вместе с Ростовыми ехала на бал Марья Игнатьевна Перонская, приятельница и родственница графини, худая и желтая фрейлина старого двора, руководящая провинциальных Ростовых в высшем петербургском свете.
В 10 часов вечера Ростовы должны были заехать за фрейлиной к Таврическому саду; а между тем было уже без пяти минут десять, а еще барышни не были одеты.
Наташа ехала на первый большой бал в своей жизни. Она в этот день встала в 8 часов утра и целый день находилась в лихорадочной тревоге и деятельности. Все силы ее, с самого утра, были устремлены на то, чтобы они все: она, мама, Соня были одеты как нельзя лучше. Соня и графиня поручились вполне ей. На графине должно было быть масака бархатное платье, на них двух белые дымковые платья на розовых, шелковых чехлах с розанами в корсаже. Волоса должны были быть причесаны a la grecque [по гречески].
Все существенное уже было сделано: ноги, руки, шея, уши были уже особенно тщательно, по бальному, вымыты, надушены и напудрены; обуты уже были шелковые, ажурные чулки и белые атласные башмаки с бантиками; прически были почти окончены. Соня кончала одеваться, графиня тоже; но Наташа, хлопотавшая за всех, отстала. Она еще сидела перед зеркалом в накинутом на худенькие плечи пеньюаре. Соня, уже одетая, стояла посреди комнаты и, нажимая до боли маленьким пальцем, прикалывала последнюю визжавшую под булавкой ленту.
– Не так, не так, Соня, – сказала Наташа, поворачивая голову от прически и хватаясь руками за волоса, которые не поспела отпустить державшая их горничная. – Не так бант, поди сюда. – Соня присела. Наташа переколола ленту иначе.
– Позвольте, барышня, нельзя так, – говорила горничная, державшая волоса Наташи.
– Ах, Боже мой, ну после! Вот так, Соня.
– Скоро ли вы? – послышался голос графини, – уж десять сейчас.
– Сейчас, сейчас. – А вы готовы, мама?
– Только току приколоть.
– Не делайте без меня, – крикнула Наташа: – вы не сумеете!
– Да уж десять.
На бале решено было быть в половине одиннадцатого, a надо было еще Наташе одеться и заехать к Таврическому саду.
Окончив прическу, Наташа в коротенькой юбке, из под которой виднелись бальные башмачки, и в материнской кофточке, подбежала к Соне, осмотрела ее и потом побежала к матери. Поворачивая ей голову, она приколола току, и, едва успев поцеловать ее седые волосы, опять побежала к девушкам, подшивавшим ей юбку.
Дело стояло за Наташиной юбкой, которая была слишком длинна; ее подшивали две девушки, обкусывая торопливо нитки. Третья, с булавками в губах и зубах, бегала от графини к Соне; четвертая держала на высоко поднятой руке всё дымковое платье.
– Мавруша, скорее, голубушка!
– Дайте наперсток оттуда, барышня.
– Скоро ли, наконец? – сказал граф, входя из за двери. – Вот вам духи. Перонская уж заждалась.