Борджиа, Лукреция

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лукреция Борджиа
лат. Lucretia Borgia
итал. Lucrezia di Borgia

Портрет Досси, на котором, по мнению ряда историков, изображена Лукреция Борджиа
Дата рождения:

18 апреля 1480(1480-04-18)

Место рождения:

Субьяко

Дата смерти:

24 июня 1519(1519-06-24) (39 лет)

Место смерти:

Феррара

Отец:

Александр VI

Мать:

Ваноцца деи Каттанеи

Супруг:

1. Джованни Сфорца
2. Альфонсо Арагонский
3. Альфонсо I д’Эсте

В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Борджиа.

Лукре́ция Бо́рджиа (исп. Lucrecia Borgia, кат. Lucrècia Borja, лат. Lucretia Borgia, итал. Lucrezia di Borgia; 18 апреля 1480, Субьяко — 24 июня 1519, Феррара) — внебрачная дочь папы римского Александра VI и его любовницы Ваноццы деи Каттанеи, герцогиня Пезаро, герцогиня Бишелье, княгиня Салерно. Её братьями были Чезаре, Джованни и Джоффре Борджиа.





Образ в истории

Семья Борджиа осталась в истории олицетворением алчной жестокости, превратившей церковную политику в серию предательских убийств, и запятнавшую папский престол безудержным развратом и кровосмешением. Во многих произведениях искусства, романах и фильмах дочь папы Лукреция предстаёт как одно из главных орудий политики насилия своего отца и брата[1].

Её выдавали замуж за представителей влиятельных фамилий Европы, а затем убивали её мужей ради новых связей и владений. Лукреция трижды была замужем: Джованни Сфорца (герцог Пезаро), Альфонсо Арагонский (Герцог Бишелье) и Альфонсо д'Эсте (Принц Феррарский). Второй муж Лукреции Альфонсо Арагонский, незаконнорожденный сын короля Неаполя, был убит по приказу Чезаре Борджиа после того, как перестал быть полезен их семейству.

Нет достоверно известных портретов Лукреции. В Мельбурне хранится портрет молодой женщины, приписываемый[кем?] феррарскому придворному художнику Доссо Досси. В ноябре 2008 года австралийские газеты опубликовали новые данные о том, что изображённая на портрете женщина — это Лукреция Борджиа[2]. Однако специалистами личность изображённой по-прежнему ставится под сомнение[3]. Это касается всех изображений, выдаваемых за прижизненные портреты Лукреции.

На большинстве предполагаемых портретов она изображается как молодая девушка со светлыми волосами, ниспадающими на грудь, светло-карими глазами, полной, высокой грудью — олицетворением тогдашних понятий красоты и изысканности.

Браки

Первый брак: Джованни Сфорца

К 13 годам Лукреция была обручена дважды, но эти две помолвки не были доведены до свадьбы по воле папы. Став папой (1492), Родриго Борджиа выдал дочь замуж за Джованни Сфорца из династии Сфорца, в видах политического союза с наиболее сильной и богатой семьей в Милане.

Вскоре папа решил, что ему нужны новые политические союзы, более выгодные для семьи Борджиа, и решил устранить Джованни. Общепризнанная версияК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3926 дней] заключается в том, что Лукреция предупредила Джованни о том, что его хотят убить. Джованни в спешке покинул Рим. Возможно, приказ об убийстве Джованни был лишь слухом — целью которого было заставить Джованни бежать. Новый претендент был уже подобран. Оставалось лишь убрать с пути Джованни Сфорца.

Папа убедил дядю Джованни, кардинала Асканио Сфорца, в необходимости согласия на развод. Джованни же отказался от развода и обвинил Лукрецию в отцовском и братском инцесте. Схема аргументации, выдвинутая папой-тестем, состояла в том, что брак не был консуммирован, то есть между супругами не было сексуальных отношений. Это, согласно средневековому праву, было достаточным поводом для развода. В случае отказа зятя папа мог расторгнуть брак своею властью, тогда семейство Борджиа потребовало бы назад приданое Лукреции. Семейство Сфорца потребовало от Джованни принять условия Борджиа, грозя в противном случае лишить его своей защиты. Лишённый выбора Джованни подписал документы о своём сексуальном бессилии при свидетелях, и брак официально потерял силу.

Появление слухов об инцесте между Лукрецией Борджиа и её отцом приписывается[кем?] Джованни Сфорца. Он утверждал, что римский папа расторг брак своей красавицы дочери, желая оставить её для себя.

Беременность вне брака

В период затянувшегося развода с Джованни, а также многочисленных обсуждений, сплетен и слухов на эту тему, Лукреция под присягой свидетельствовала на папской комиссии, что к ней не прикасался ни один мужчина. Между тем, в этот период Лукреция уже ждала ребёнка. «Девственница» — гласило заключение комиссии. Беременность незамужней женщины, признанной девственной, стала достоянием молвы, не считавшей, что она произошла от Святого духа, а скорее от Святого отца, а именно — её собственного. Народ упрекал дочь папы и его самого в крайне непристойном поведении. Чтобы заглушить молву, Лукреция уехала из Рима и на всём протяжении беременности оставалась в монастыре Сан-Систо. Ребёнок родился втайне в 1498 году перед заключением брака с Альфонсо Арагонским и был назван Джованни Борджиа, то есть несмотря на тайну, получил фамилию папы и его дочери. В 1501 году были выпущены две папские буллы в отношении этого младенца. Одна называла отцом ребёнка Чезаре, до его вступления в брак. Вторая булла называла отцом самого Александра VI. Две буллы противоречат друг другу. Лукреция не упоминалась нигде. Это было сделано для сокрытия факта отсутствия девственности, официально признанной папской комиссией.

Вторая булла сохранялась в тайне долгое время. В 1502 году Джованни Борджиа стал герцогом Камерино — одной из территорий, завоёванных Чезаре для папы. Через некоторое время после смерти Александра VI Джованни переехал к Лукреции в Феррару, где был принят в качестве единокровного брата своей матери[4].

Двойное признание отцовства и общая молва современников выражены в двустишии Саннадзаро:

«Здесь якобы покоится Лукреция, на деле ж — Таис,
Александру — дочь, и невестка, и жена».[5]

Ещё одна версияК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3926 дней] говорит о том, что Лукреция, возможно, имела интимные отношения с камерарием папы — Педро Кальдероном по прозвищу Перотто, который служил посыльным между отцом и дочерью. Результатом этой связи явилась беременность.

Исторические хроники утверждаютК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3926 дней], что Чезаре зарезал Перотто прямо в папских покоях. Узнав об их связи и обнажив меч, он гнался за Перотто по залам дворца. Когда несчастный добежал до папы и тот раскрыл объятия, чтобы принять в них своего слугу, Чезаре сделал выпад — и мантия Александра VI обагрилась кровью.

Второй брак: Альфонсо Арагонский (герцог Бишелье)

Лукрецию выдали замуж за Альфонсо, герцога Бишелье и принца Салерно — внебрачного сына Альфонсо II, короля Неаполя. Лукреция стала владелицей состояния, которому могла позавидовать половина принцесс Европы.

Внешность и характер Альфонсо вначале понравились Чезаре, но затем вызвали в нём зависть, ненависть и ревность, так как Лукреция, счастливая в браке, уделяла мужу всё больше внимания, отдаляясь от брата. Чезаре и папа решили, что их интересы вновь требуют свободы Лукреции.

Приглашённый в Рим на устроенный папой Александром пышный Юбилей 1500-летия Иисуса Христа, в ночь на 2 января 1500 года, на площади Св. Петра, герцог подвергся нападению четырёх замаскированных убийц, которые нанесли ему пять ударов кинжалом. Альфонсо был ранен в шею, руку и бедро, но остался в живых — его спасла подоспевшая стража. Лукреция целый месяц преданно выхаживала мужа. Приближенные Альфонсо узнали, что виновник покушения Чезаре, и решили отомстить ему, подстрелив из арбалета, однако это покушение прошло безуспешно.

В конце концов герцог был задушен в собственной постели. Его похоронили тайно, без мессы и отпевания. От удушенного мужа у Лукреции остался годовалый сын Родриго Арагонский. Этот ребёнок умрёт в 1512 году в возрасте 13 лет, не оставив заметного следа в жизни матери.

Третий брак: Альфонсо д’Эсте (Принц Феррарский)

После убийства второго мужа Лукреции папа Александр VI устроил третий брак своей дочери. Её выдали замуж за Альфонсо д'Эсте, принца Феррары. В этом браке она родила нескольких детей, ведя жизнь респектабельной княгини. Новый муж внимательно следил за своей женой. Она жила безвыездно в герцогском дворце, но молва всё же приписывает «кровавой Лукреции» несколько преступлений[каких?]. Достоверно известно[откуда?], что к новому мужу она была безразлична и что сохранила свою красоту.

«Она среднего роста, с тонкими чертами, немного удлиненным лицом, у неё слегка вытянутый нос, золотые волосы, рот крупноват, сверкающие белые зубы; грудь белая и гладкая, но достаточно пышная. Все её существо проникнуто добродушием и веселостью»,

 — писал один из очевидцев[кто?] [где?] приезда Лукреции в Феррару.

Известно также[откуда?], что интереса к жизни Лукреция не потеряла — замок герцога д’Эсте быстро стал одним из блистательных дворов Европы. Она щедро поощряла деятелей искусства, особенно художников, отдавая предпочтение религиозным темам. Страшная слава семейства Борджиа и самой Лукреции пугала немногих — в её доме бывал живописец Лоренцо Лотто, написавший портрет хозяйки (видимо, не сохранившийся), поэты Никколо да Корреджо и Пьетро Бембо, с которым, по всей вероятностиК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3919 дней] у неё был роман. Лудовико Ариосто посвятил ей хвалебную октаву в своей поэме «Неистовый Роланд». Ей удалось удержаться на итальянском политическом горизонте даже после смерти отца и брата. Сестра Альфонсо Изабелла д'Эсте весьма прохладно относилась к невестке по причине многолетней связи последней с мужем первой Франческо Гонзага, маркизом Мантуи. Сохранилась[где?] переписка Лукреции и Франческо. Этот роман прервался, когда бисексуалК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3919 дней] Франческо заболел сифилисом.

Дети

Лукреция была матерью 7 или 8 детей:

Смерть

Перед смертью Лукреция стала очень набожной. Вместо роскошных нарядов носила власяницу, проводила много времени в храме. Она произвела опись имущества и драгоценностей (нашлось 3770 украшений) и, отписав обширные дары многим церквям, постриглась в монахини францисканского братства. Перед смертью же просила, чтобы не был забыт её цветник из амарантов, посаженных в память убиенных мужчин в её жизни. Древние считали амарант символом бессмертия.

Весной 1519 года Лукреция почти не вставала с постели: последняя беременность истощила её. Врачи решили вызвать досрочные роды, но у роженицы начались самопроизвольные схватки. На свет появилась недоношенная девочка, умершая в тот же день. Не удалось спасти и мать. 24 июня 1519 года Лукреция Борджиа умерла в возрасте 39 лет от родильной горячки . Её отпевал придворный кардинал мужа, герцога Альфонсо д’Эсте.

Слухи и мнения

Многие века циркулируют слухи о кровосмешении, отравлениях и убийствах в семействе Борджиа. Ходят также слухи, что Лукреция имела набор полых колец, где хранился яд, чтобы незаметно отравлять пищу.

Образ в искусстве

Пьеса Гюго

  • Виктор Гюго написал пьесу «Лукреция Борджиа» (1833), в которой описывается жизнь Дженнаро, сына Лукреции. Его отцом был брат Лукреции Джованни, убитый Чезаре из ревности, и Лукреция, опасаясь, что последний расправится также и со своим незаконнорожденным племянником, распорядилась, чтобы ребёнка растили вдали от общества. Годы спустя жизнь сводит мать и сына, причём последний, не подозревая о кровных узах с герцогиней Феррары, принимает её внимание за влюблённость. Друзья Дженнаро становятся помехой их отношениям, и тогда Лукреция обманом заманивает их на пир, где угощает отравленными яствами. Дженнаро, также приглашённый на пир, становится жертвой отравления. Узнав правду, он отказывается принять противоядие и перед смертью убивает свою мать.

Музыка

Литературные произведения

  • Ф. М. Клингер, «Жизнь Фауста» (1791). Между прочими событиями в книге описывается роман Фауста с Лукрецией.
  • Джинн Калогридис, «Невеста Борджиа». Роман о принцессе неаполитанского королевства Санче Арагонской, которая из политических соображений вынуждена выйти замуж за Джоффре Борджиа, брата Лукреции. Санча стала соперницей, а позднее подругой Лукреции. Именно за брата Санчи Арагонской выходит второй раз замуж Лукреция.
  • Александр Дюма, «Семейство Борджиа», 1870.
  • Проспер Мериме, «Переулок госпожи Лукреции» (Il vicolo di madama Lucrezia).
  • Анри де Кок, «Лукреция Борджиа»
  • Рафаэль Сабатини, «Жизнь Чезаре Борджиа», (1912)
  • Кэрри Хоукинс, «Кровавое наследие: История Райана». В этом произведении Лукреция, её отец и братья появляются в эпизодических ролях.
  • Самуэль Шеллабаргер, «Князь лис». По мотивам романа был снят одноимённый фильм с Орсоном Уэллсом и Тайроном Пауэром в главных ролях.
  • Грегори Магуайр, «Свет мой, зеркальце»: Роман-фэнтези, в котором Лукреция является… злой мачехой Белоснежки. Она изображена красивой, тщеславной и развратной женщиной, целиком увлечённой политикой. Её отношения с Чезаре являются основной сюжетной линией.
  • Марио Пьюзо, «Семья» (2001). В романе повествуется обо всем семействе Борджиа. Это произведение — последнее завершенное в жизни автора.
  • Елена Прокофьева, «Лукреция Борджиа», (2001).
  • Мария Беллончи, «Лукреция Борджиа. Эпоха и жизнь блестящей обольстительницы», 2003 год.
  • Сара Брэдфорд, «Лукреция Борджиа», (2004).
  • Жак Эрс, «Повседневная жизнь папского двора времен Борджиа и Медичи. 1420—1520», (2007).
  • Виктория Холт/Джин Плейди, «Мадонна Семи Холмов», (2003, дилогия, состоящая из романов «Мадонна Семи Холмов» и «Опороченная Лукреция»)
  • Виктория Холт «Римский карнавал»
  • Мартин Линдау «Яд Борджиа [Злой гений коварства]»
  • Альфред Широкауэр, «Лукреция Борджиа»
  • Наталья Павлищева, «Лукреция Борджиа: Лолита Возрождения»
  • Сара Бауэр, «Грехи дома Борджа», (2011)
  • Юлия Остапенко, «Тираны», книга первая: «Борджиа» (проект этногенез), (2012)
  • Наталья Александрова «Зеркало Лукреции Борджиа» 2013

Графические новеллы

  • Borgia, серия графических новелл, совместная работа Алехандро Ходоровски (сценарий) и Мило Манара (графика)
    • 1 «Кровавый папа» (фр. «Du sang pour le pape», букв. "Кровь для папы"), 2004
    • 2 «Власть и инцест» (фр. «Le pouvoir et l'inceste»), 2006
    • 3 «Пламя погребального костра» (фр. «Les flammes du bûcher»), 2008
    • 4 «Все суета» (фр. «Tout est vanité»), 2011

Фильмы

«Лукреция Борджиа» (фильм, Германия,1922), реж. Рихард Освальд, в гл. ролях — Конрад Вейдт и Лиана Хайд

Интересные факты

  • Лукреция появляется в игре Assassin's Creed: Brotherhood, также намёк на неё присутствовал в Assassin's Creed II (видео, описывающее Родриго Борджиа).
  • В пилотной серии сериала Ангар 13 гребень Лукреции Борджиа представляется проклятой вещью, которую ищут главные герои.

Напишите отзыв о статье "Борджиа, Лукреция"

Примечания

  1. ↑ Рафаэль Сабатини. Чезаре Борджа. Дом быка. — И:Терра — Книжный клуб, 2003 — стр.222-224 — ISBN 5275009135
  2. ↑ Britt Smith. [www.theage.com.au/articles/2008/11/25/1227491521109.html NGV’s Renaissance mystery woman revealed] // The Age, November 25, 2008. www.theage.com.au  (англ.)
  3. ↑ Maike Vogt-Luerssen, Holger M. Luerssen, Martin H. Luerssen. Lucrezia Borgia — The Life of a Pope’s Daughter in the Renaissance. CreateSpace, 2010. — pp. 90-91. ISBN 1-4537-2740-X, ISBN 978-1-4537-2740-9  (англ.)
  4. ↑ Мнение о том, что ребёнок родился от связи понтифика с неизвестной см. в книге: Sarah Bradford, Lucrezia Borgia: Life, Love, and Death in Renaissance Italy. London: Penguin Group.Penguin Books Ltd, 2004. — рр. 68, 114. ISBN 0-14-303595-9, ISBN 978-0-14-303595-4  (англ.)
  5. ↑ [it.wikiquote.org/wiki/Jacopo_Sannazaro Jacopo Sannazaro (Wikiquote)]
  6. ↑ George L. Williams. Papal Genealogy: The Families And Descendants Of The Popes. Jefferson, North Carolina, and London: McFarland & Company, Inc., Publishers, 2004. — р. 66. ISBN 0-7864-2071-5, ISBN 978-0-7864-2071-1  (англ.)
  7. ↑ Henry Schütz Wilson. [ia700300.us.archive.org//load_djvu_applet.php?file=33/items/studiesinhistor01wilsgoog/studiesinhistor01wilsgoog.djvu Studies in history, legend and literature]. London, Griffith & Farran; New York, E.P. Dutton & co., 1884. — р. 43  (англ.)

Литература

  • Беллончи, Мария. Лукреция Борджиа. Эпоха и жизнь блестящей обольстительницы. М.: Центрполиграф, 2003.
  • Борджия, Лукреция // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Брэдфорд, Сара. Лукреция Борджиа. М.: АСТ; Транзиткнига, 2006. — 456 с. — ISBN 5-17-034516-X, ISBN 5-9713-1305-3, ISBN 5-9578-3313-4 («Историческая библиотека»)
  • Стефано Инфессура, Иоганн Бурхард. Дневники. Документы по истории папства XV—XVI вв. М.: ОГИЗ, 1939. — 344 с.
  • Шастенэ, Женевьева . Лукреция Борджиа. М.: Молодая гвардия, 2004. - 320 с. - ("Жизнь замечательных людей")

Ссылки

  • [www.elsborja.org/borja06.php Els Borgia: historia, cultura i art ]  (каталан.)
  • [www.phistoria.net/reportajes-de-historia/LOS--TRES-BORGIA_100.html Pagina de La Historia: Los tres Borgia]  (исп.)

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение

 Для улучшения этой статьи желательно?:

Отрывок, характеризующий Борджиа, Лукреция

«Aussitot que Leppich sera pret, composez lui un equipage pour sa nacelle d'hommes surs et intelligents et depechez un courrier au general Koutousoff pour l'en prevenir. Je l'ai instruit de la chose.
Recommandez, je vous prie, a Leppich d'etre bien attentif sur l'endroit ou il descendra la premiere fois, pour ne pas se tromper et ne pas tomber dans les mains de l'ennemi. Il est indispensable qu'il combine ses mouvements avec le general en chef».
[Только что Леппих будет готов, составьте экипаж для его лодки из верных и умных людей и пошлите курьера к генералу Кутузову, чтобы предупредить его.
Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.


24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.
Ежели бы полководцы руководились разумными причинами, казалось, как ясно должно было быть для Наполеона, что, зайдя за две тысячи верст и принимая сражение с вероятной случайностью потери четверти армии, он шел на верную погибель; и столь же ясно бы должно было казаться Кутузову, что, принимая сражение и тоже рискуя потерять четверть армии, он наверное теряет Москву. Для Кутузова это было математически ясно, как ясно то, что ежели в шашках у меня меньше одной шашкой и я буду меняться, я наверное проиграю и потому не должен меняться.
Когда у противника шестнадцать шашек, а у меня четырнадцать, то я только на одну восьмую слабее его; а когда я поменяюсь тринадцатью шашками, то он будет втрое сильнее меня.
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.
Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
Дело же, очевидно, было так: позиция была избрана по реке Колоче, пересекающей большую дорогу не под прямым, а под острым углом, так что левый фланг был в Шевардине, правый около селения Нового и центр в Бородине, при слиянии рек Колочи и Во йны. Позиция эта, под прикрытием реки Колочи, для армии, имеющей целью остановить неприятеля, движущегося по Смоленской дороге к Москве, очевидна для всякого, кто посмотрит на Бородинское поле, забыв о том, как произошло сражение.
Наполеон, выехав 24 го к Валуеву, не увидал (как говорится в историях) позицию русских от Утицы к Бородину (он не мог увидать эту позицию, потому что ее не было) и не увидал передового поста русской армии, а наткнулся в преследовании русского арьергарда на левый фланг позиции русских, на Шевардинский редут, и неожиданно для русских перевел войска через Колочу. И русские, не успев вступить в генеральное сражение, отступили своим левым крылом из позиции, которую они намеревались занять, и заняли новую позицию, которая была не предвидена и не укреплена. Перейдя на левую сторону Колочи, влево от дороги, Наполеон передвинул все будущее сражение справа налево (со стороны русских) и перенес его в поле между Утицей, Семеновским и Бородиным (в это поле, не имеющее в себе ничего более выгодного для позиции, чем всякое другое поле в России), и на этом поле произошло все сражение 26 го числа. В грубой форме план предполагаемого сражения и происшедшего сражения будет следующий:

Ежели бы Наполеон не выехал вечером 24 го числа на Колочу и не велел бы тотчас же вечером атаковать редут, а начал бы атаку на другой день утром, то никто бы не усомнился в том, что Шевардинский редут был левый фланг нашей позиции; и сражение произошло бы так, как мы его ожидали. В таком случае мы, вероятно, еще упорнее бы защищали Шевардинский редут, наш левый фланг; атаковали бы Наполеона в центре или справа, и 24 го произошло бы генеральное сражение на той позиции, которая была укреплена и предвидена. Но так как атака на наш левый фланг произошла вечером, вслед за отступлением нашего арьергарда, то есть непосредственно после сражения при Гридневой, и так как русские военачальники не хотели или не успели начать тогда же 24 го вечером генерального сражения, то первое и главное действие Бородинского сражения было проиграно еще 24 го числа и, очевидно, вело к проигрышу и того, которое было дано 26 го числа.
После потери Шевардинского редута к утру 25 го числа мы оказались без позиции на левом фланге и были поставлены в необходимость отогнуть наше левое крыло и поспешно укреплять его где ни попало.
Но мало того, что 26 го августа русские войска стояли только под защитой слабых, неконченных укреплений, – невыгода этого положения увеличилась еще тем, что русские военачальники, не признав вполне совершившегося факта (потери позиции на левом фланге и перенесения всего будущего поля сражения справа налево), оставались в своей растянутой позиции от села Нового до Утицы и вследствие того должны были передвигать свои войска во время сражения справа налево. Таким образом, во все время сражения русские имели против всей французской армии, направленной на наше левое крыло, вдвое слабейшие силы. (Действия Понятовского против Утицы и Уварова на правом фланге французов составляли отдельные от хода сражения действия.)
Итак, Бородинское сражение произошло совсем не так, как (стараясь скрыть ошибки наших военачальников и вследствие того умаляя славу русского войска и народа) описывают его. Бородинское сражение не произошло на избранной и укрепленной позиции с несколько только слабейшими со стороны русских силами, а Бородинское сражение, вследствие потери Шевардинского редута, принято было русскими на открытой, почти не укрепленной местности с вдвое слабейшими силами против французов, то есть в таких условиях, в которых не только немыслимо было драться десять часов и сделать сражение нерешительным, но немыслимо было удержать в продолжение трех часов армию от совершенного разгрома и бегства.


25 го утром Пьер выезжал из Можайска. На спуске с огромной крутой и кривой горы, ведущей из города, мимо стоящего на горе направо собора, в котором шла служба и благовестили, Пьер вылез из экипажа и пошел пешком. За ним спускался на горе какой то конный полк с песельниками впереди. Навстречу ему поднимался поезд телег с раненными во вчерашнем деле. Возчики мужики, крича на лошадей и хлеща их кнутами, перебегали с одной стороны на другую. Телеги, на которых лежали и сидели по три и по четыре солдата раненых, прыгали по набросанным в виде мостовой камням на крутом подъеме. Раненые, обвязанные тряпками, бледные, с поджатыми губами и нахмуренными бровями, держась за грядки, прыгали и толкались в телегах. Все почти с наивным детским любопытством смотрели на белую шляпу и зеленый фрак Пьера.
Кучер Пьера сердито кричал на обоз раненых, чтобы они держали к одной. Кавалерийский полк с песнями, спускаясь с горы, надвинулся на дрожки Пьера и стеснил дорогу. Пьер остановился, прижавшись к краю скопанной в горе дороги. Из за откоса горы солнце не доставало в углубление дороги, тут было холодно, сыро; над головой Пьера было яркое августовское утро, и весело разносился трезвон. Одна подвода с ранеными остановилась у края дороги подле самого Пьера. Возчик в лаптях, запыхавшись, подбежал к своей телеге, подсунул камень под задние нешиненые колеса и стал оправлять шлею на своей ставшей лошаденке.
Один раненый старый солдат с подвязанной рукой, шедший за телегой, взялся за нее здоровой рукой и оглянулся на Пьера.
– Что ж, землячок, тут положат нас, что ль? Али до Москвы? – сказал он.
Пьер так задумался, что не расслышал вопроса. Он смотрел то на кавалерийский, повстречавшийся теперь с поездом раненых полк, то на ту телегу, у которой он стоял и на которой сидели двое раненых и лежал один, и ему казалось, что тут, в них, заключается разрешение занимавшего его вопроса. Один из сидевших на телеге солдат был, вероятно, ранен в щеку. Вся голова его была обвязана тряпками, и одна щека раздулась с детскую голову. Рот и нос у него были на сторону. Этот солдат глядел на собор и крестился. Другой, молодой мальчик, рекрут, белокурый и белый, как бы совершенно без крови в тонком лице, с остановившейся доброй улыбкой смотрел на Пьера; третий лежал ничком, и лица его не было видно. Кавалеристы песельники проходили над самой телегой.
– Ах запропала… да ежова голова…
– Да на чужой стороне живучи… – выделывали они плясовую солдатскую песню. Как бы вторя им, но в другом роде веселья, перебивались в вышине металлические звуки трезвона. И, еще в другом роде веселья, обливали вершину противоположного откоса жаркие лучи солнца. Но под откосом, у телеги с ранеными, подле запыхавшейся лошаденки, у которой стоял Пьер, было сыро, пасмурно и грустно.
Солдат с распухшей щекой сердито глядел на песельников кавалеристов.
– Ох, щегольки! – проговорил он укоризненно.
– Нынче не то что солдат, а и мужичков видал! Мужичков и тех гонят, – сказал с грустной улыбкой солдат, стоявший за телегой и обращаясь к Пьеру. – Нынче не разбирают… Всем народом навалиться хотят, одью слово – Москва. Один конец сделать хотят. – Несмотря на неясность слов солдата, Пьер понял все то, что он хотел сказать, и одобрительно кивнул головой.
Дорога расчистилась, и Пьер сошел под гору и поехал дальше.
Пьер ехал, оглядываясь по обе стороны дороги, отыскивая знакомые лица и везде встречая только незнакомые военные лица разных родов войск, одинаково с удивлением смотревшие на его белую шляпу и зеленый фрак.
Проехав версты четыре, он встретил первого знакомого и радостно обратился к нему. Знакомый этот был один из начальствующих докторов в армии. Он в бричке ехал навстречу Пьеру, сидя рядом с молодым доктором, и, узнав Пьера, остановил своего казака, сидевшего на козлах вместо кучера.
– Граф! Ваше сиятельство, вы как тут? – спросил доктор.
– Да вот хотелось посмотреть…
– Да, да, будет что посмотреть…
Пьер слез и, остановившись, разговорился с доктором, объясняя ему свое намерение участвовать в сражении.
Доктор посоветовал Безухову прямо обратиться к светлейшему.
– Что же вам бог знает где находиться во время сражения, в безызвестности, – сказал он, переглянувшись с своим молодым товарищем, – а светлейший все таки знает вас и примет милостиво. Так, батюшка, и сделайте, – сказал доктор.
Доктор казался усталым и спешащим.
– Так вы думаете… А я еще хотел спросить вас, где же самая позиция? – сказал Пьер.
– Позиция? – сказал доктор. – Уж это не по моей части. Проедете Татаринову, там что то много копают. Там на курган войдете: оттуда видно, – сказал доктор.
– И видно оттуда?.. Ежели бы вы…
Но доктор перебил его и подвинулся к бричке.
– Я бы вас проводил, да, ей богу, – вот (доктор показал на горло) скачу к корпусному командиру. Ведь у нас как?.. Вы знаете, граф, завтра сражение: на сто тысяч войска малым числом двадцать тысяч раненых считать надо; а у нас ни носилок, ни коек, ни фельдшеров, ни лекарей на шесть тысяч нет. Десять тысяч телег есть, да ведь нужно и другое; как хочешь, так и делай.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Борджиа,_Лукреция&oldid=81248437»