Панкин, Борис Дмитриевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Борис Дмитриевич Панкин»)
Перейти к: навигация, поиск
Борис Дмитриевич Панкин<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Борис Дмитриевич Панкин</td></tr>

Министр иностранных дел СССР
28 августа — 19 ноября 1991 года
Глава правительства: И. С. Силаев
Предшественник: Александр Александрович Бессмертных
Преемник: Эдуард Амвросиевич Шеварднадзе как Министр внешних сношений СССР
 
Рождение: 20 февраля 1931(1931-02-20) (93 года)
Фрунзе, Киргизская АССР, РСФСР, СССР
Партия: КПСС (19581991)
Образование: МГУ им. М.В. Ломоносова
Профессия: журналист, публицист, литературный критик
 
Награды:

Бори́с Дми́триевич Па́нкин (род. 20 февраля 1931 года) — советский и российский дипломат, журналист, публицист, литературный критик. Министр иностранных дел СССР (август — ноябрь 1991).

Посол СССР в Швеции (19821990), в ЧСФР (1990—1991). Посол СССР (затем — России) в Великобритании (1991—1993).





Биография

Б. Д. Панкин родился 20 февраля 1931 года в городе Фрунзе, Киргизской ССР. В 1953 году окончил факультет журналистики МГУ имени М. В. Ломоносова.

В 19531965 на журналистской работе в газете «Комсомольская правда»: корреспондент, специальный корреспондент, заведующий отделом, заместитель главного редактора. Затем главный редактор (19651973).

В 19731982 — председатель правления Всесоюзного агентства по авторским правам (ВААП).

С 1982 на дипломатической работе (Дипломатический ранг — Чрезвычайный и Полномочный Посол):

  • 19821990 — Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Швеции.
  • 1990 — 29 августа 1991 — Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в ЧСФР[1]. На этом посту Панкин оказался единственным послом СССР[2], но не единственным советским дипломатом[3], открыто осудившим ГКЧП.
  • 28 августа 1991 президент СССР М. C. Горбачев подписал указ о назначении Панкина министром иностранных дел СССР и внес данное рашение на рассмотрение сессии Верховного Совета СССР[4]. Отсутствует информация о том, что Верховный Совет СССР согласовал назначение Панкина как этого требовали п. 3 ст. 113 и п. 6 ст. 127. 3 Конституции СССР[5]. Освобожден от должности министра 19 ноября 1991 года[6]. Одновременно член Политического консультативного совета при Президенте СССР.
  • С 1 октября по 25 декабря 1991 г. — член Совета обороны при Президенте СССР[7][8].
  • С 19 ноября 1991 — Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Великобритании[6], а с 1992 — Российской Федерации в Великобритании.
  • 16 сентября 1993 освобождён от обязанностей Чрезвычайного и Полномочного Посла Российской Федерации в Соединённом Королевстве Великобритании и Северной Ирландии в связи с уходом на пенсию.[9]

Ныне работает политическим обозревателем «Российской газеты» в Стокгольме[10].

Награды

Общественная деятельность

Входил:

Труды

  • Строгая литература. — М.: Советский писатель 1982. — 399 с.
  • Сто оборванных дней. — М.  : Совершенно секретно, 1993. — 280 с. — ISBN 5-85275-055-7
  • Четыре Я Константина Симонова. — М.: Воскресенье, 1999. — 453 с. — ISBN 5-88528-187-4
  • Пресловутая эпоха в лицах, масках, событиях и казусах. — М.: Воскресенье, 2002. — 459 с. — ISBN 5-88528-287-0
  • Шведский дом и его обитатели. — М.: Воскресенье, 2003. — 347 c. — ISBN 5-88528-314-1
  • Та самая эпоха.- М.: Собрание, 2008. — 582 с. — ISBN 978-5-9606-0057-6
  • Пылинки времени.- Мн.: ПРУП «Минская фабрика цветной печати», 2011. — 478 с. — ISBN 978-985-454-576-9

Интервью

  • [www.svoboda.org/programs/ftf/2003/ftf.060203.asp Радио Свобода. Лицом к лицу.]
  • [www.echo.msk.ru/guests/5188/ Эхо Москвы. Должна ли Россия помогать странам третьего мира?]
  • [www.echo.msk.ru/interview/18526/ Эхо Москвы. 21.05.2002]

См. также

Напишите отзыв о статье "Панкин, Борис Дмитриевич"

Примечания

  1. [www.worklib.ru/laws/ussr/10000457.php УКАЗ Президента СССР от 29_08_1991 N УП-2483]
  2. [omskzem.ru/?p=953 «Шпионский скандал» — отзвуки предательства 90-х годов]
  3. [www.svobodanews.ru/content/transcript/24197841.html Радио Свобода]
  4. [www.worklib.ru/laws/ussr/10000460.php УКАЗ Президента СССР от 28_08_1991 N УП-2482]
  5. В [archive.is/hiGdP постановлении Верховного Совета СССР от 29 августа 1991 г. № 2370-I "О членах Кабинета Министров СССР"], в котором говорится об утверждении назначения новых министров, имя Бориса Панкина отсутствует.
  6. 1 2 [www.worklib.ru/laws/ussr/10000170.php УКАЗ Президента СССР от 19_11_1991 N УП-2877]
  7. [www.worklib.ru/laws/ussr/10000301.php УКАЗ Президента СССР от 01_10_1991 N УП-2634]
  8. [vedomosti.sssr.su/1991/52/#1565 Указ Президента СССР от 25 декабря 1991 года № УП—3162]
  9. [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1209803 Указ Президента Российской Федерации от 16.09.1993 № 1388 «Об освобождении Панкина Б. Д. от обязанностей Чрезвычайного и Полномочного Посла Российской Федерации»] // Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации № 38, 20.09.1993 г., Ст. 3536
  10. [www.moscowuniversityclub.ru/home.asp?artId=566 Сайт клуба выпускников МГУ]

Ссылки

  • [www.moscowuniversityclub.ru/home.asp?artId=566 Сайт Клуба выпускников МГУ]
  • [chuprinin.livejournal.com/90266.html?mode=reply Писатели Швеции]
  • [ria.ru/ussr25/20160819/1474720789.html Борис Панкин: если бы не путч, СССР мог бы существовать до сих пор]

Источники

  • Вестник Министерства иностранных дел СССР № 16—18 (98-100) 31 августа-30 сентября 1991 г.
  • Вестник Министерства внешних сношений СССР № 24 (106) 31 декабря 1991 г.
  • Собрание актов Президента и Правительства Российской Федерации № 38, 20 сентября 1993 г.
Предшественник:
Яковлев, Михаил Данилович
Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Швеции

4 сентября 1982 годаапрель 1990 года
Преемник:
Успенский, Николай Николаевич
Предшественник:
Ломакин, Виктор Павлович
Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Чехословакии

апрель 1990 года29 августа 1991 года
Преемник:
Александр Александрович Лебедев
Предшественник:
Бессмертных, Александр Александрович
Министр иностранных дел СССР

28 августа19 ноября 1991 года
Преемник:
Шеварднадзе, Эдуард Амвросиевич (Министр внешних сношений СССР)
Предшественник:
Замятин, Леонид Митрофанович
Чрезвычайный и Полномочный Посол СССР в Великобритании

19 ноября 1991 года25 декабря 1991 года
Преемник:
как посол России в Великобритании
Предшественник:
как посол СССР в Великобритании
Чрезвычайный и Полномочный Посол Российской Федерации в Великобритании

25 декабря 1991 года16 сентября 1993 года
Преемник:
Адамишин, Анатолий Леонидович

Отрывок, характеризующий Панкин, Борис Дмитриевич

– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.


Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.