Боровик, Валерий Андреевич
 Валерий Боровик
| ||
| ||
| Общая информация | ||
| Полное имя | Валерий Андреевич Боровик | |
| Родился | 23 ноября 1946 Томск, РСФСР, СССР | |
| Умер | 30 ноября 1992 (46 лет) Томск, Россия | |
| Гражданство |  СССР
| |
| Рост | 180 см | |
| Вес | 79 кг | |
| Позиция | центральный нападающий | |
| Карьера | ||
| Клубная карьера* | ||
| 1965—1966 | Торпедо (Томск)
|
48 (10) |
| 1966 | Торпедо (Москва)
|
9 (1) |
| 1967—1972 | Торпедо (Томск) / Томлес
|
192 (31) |
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.
| ||
Вале́рий Андре́евич Борови́к (23 ноября 1946, Томск, РСФСР, СССР — 30 ноября 1992, Томск, Россия) — советский футболист, нападающий.
Содержание
Биография
Валерий Боровик — воспитанник томского футбола. В томскую команду мастеров «Торпедо» попал в 1964 году, однако выступать за неё смог лишь годом позже, когда ему исполнилось 18 лет[1]. Боровик сумел быстро завоевать место в основном составе команды и стать одним из её лидеров, чем привлёк внимание клубов высшей лиги[1].
Летом 1966 года перебрался в стан действующего чемпиона СССР московского «Торпедо». Дебютировал в составе «автозаводцев» Боровик 28 июля 1966 года в гостевом поединке против бакинского «Нефтяника». 13 августа футболист забил свой первый гол за московский клуб, поразив ворота московского «Спартака». Всего в дебютном сезоне за московское «Торпедо» Боровик сыграл в 9 матчах чемпионата СССР и забил один гол. Вскоре после этого в Москву прибыла делегация из руководства томского «Торпедо», главного тренера Альфреда Тер-Маркарова, футболистов команды и даже матери игрока, которые стали просить футболиста вернуться в родной город[1]. Поддавшись на эти уговоры, Боровик на следующий сезон вернулся в родную команду.
Карьеру футболиста Боровик был вынужден завершить в 1972 году в возрасте 26 лет. Это случилось после того, как он не пришёл на одну из игр, и партийные чиновники решили его наказать, лишив звания мастера спорта и отправив в армию[1]. Позже был детским футбольным тренером.
В 1992 году футболист серьезно заболел и скоропостижно умер[1].
Память
Ежегодно в память о Валерие Боровике в Томске проводится футбольный турнир ветеранов[1].
4 января 2015 года в Томске была торжественно открыта памятная мемориальная доска на доме по улице Котовского, 26, где жил игрок[2].
Достижения
Командные
«Торпедо» Москва
- Кубок СССР
- Финалист (1): 1965/66
Напишите отзыв о статье "Боровик, Валерий Андреевич"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [obzor.westsib.ru/article/402554 Сборная лучших. Одиннадцать футболистов томской команды мастеров] (рус.). Томский обзор (13 января 2014). Проверено 6 января 2015.
- ↑ [fctomtomsk.ru/ru/news/content/zvezda-tomskogo-futbola-na-memorialnoi-doske-2015-01-05 Звезда томского футбола - на мемориальной доске] (рус.). Официальный сайт ФК «Томь» (5 января 2015). Проверено 6 января 2015.
Отрывок, характеризующий Боровик, Валерий Андреевич
– Так, так.– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.
Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
