Боровик, Генрих Авиэзерович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Генрих Боровик
Имя при рождении:

Генрих Авиэзерович Боровик

Род деятельности:

журналист, драматург, сценарист, прозаик

Направление:

социалистический реализм

Язык произведений:

русский

Премии:
Награды:
Запись голоса Г.А. Боровика
Из интервью «Эхо Москвы»
15 марта 2007
Помощь по воспроизведению

Ге́нрих Аверья́нович (Авиэ́зерович) Борови́к (род. 16 ноября 1929, Минск) — советский и российский журналист-международник, киносценарист, прозаик, Почётный ректор Московского института телевидения и радиовещания «Останкино». Член КПСС с 1953 г. Отец Артёма Боровика.





Биография

Родился в Минске в 1929 году. Отец — Боровик Авиэзер Абрамович (19021980), дирижёр симфонического оркестра, работал в музыкальном театре; происходил из еврейской семьи. Мать — Боровик-Матвеева Мария Васильевна (19051970), актриса.

Жизнь родителей Генриха была связана с театром. В 1939 году они были среди основателей Пятигорского театра музыкальной комедии, там же и прошли школьные годы Генриха Боровика. В 19441945 годах он работал в Пятигорском театре помощником электромонтёра и статистом.

В 1947 году Генрих окончил школу с золотой медалью и поступил в Институт международных отношений.

По окончании института работал в журнале «Огонёк», где вскоре получил известность как автор очерков из «горячих точек», умевший выражать и отстаивать собственную точку зрения.

В 19661972 годах работал собкором Агентства печати «Новости» и «Литературной газеты» в США. С 1972 по 1982 год — специальный корреспондент АПН и «Литературной газеты». Во время работы в АПН принял участие в организованной властями кампании по дискредитации писателя А. И. Солженицына. В частности, выступил одним из соавторов брошюр «В круге последнем» и «Ответ Солженицыну: Архипелаг лжи»[1][2].

В 19601970 гг. пишет ряд пьес (постановка первой пьесы «Мятеж неизвестных», 1962) и киносценариев, ведёт ряд телепрограмм («Международная панорама» и др.). Пьеса «Интервью в Буэнос-Айресе» (1976; Государственная премия СССР, 1977) о событиях в Чили после свержения Альенде была поставлена во многих странах мира — включая те, которые не относились к «социалистическому лагерю». С 1980 г. попадал в опалу после критических замечаний о войне в Афганистане.

С 1987 г. — председатель Советского комитета защиты мира и заместитель председателя Всемирного Совета Мира.

В качестве эксперта участвовал во многих зарубежных поездках М. С. Горбачёва.

В июне 1990 г. вышел из КПСС. Во время августовского путча 1991 г. выступал по каналу CNN с осуждением путча. В конце 80-х — начале 90-х гг. главный редактор журнала «Театр».

В 2001 году подписал письмо в защиту телеканала НТВ[3].

Автор книги очерков о революции на Кубе «Повесть о зелёной ящерице» (1956), повести «Май в Лиссабоне» (1975), пьесы «Агент 00» (1982), романа-эссе «Пролог» (1984; Государственная премия СССР, 1986), исследования, посвящённого известному агенту Киму Филби (1994).

Сценарии к фильмам

Семья

  • Жена — Боровик (Финогенова) Галина Михайловна (1932—2013), педагог-историк, была преподавателем истории в школе, затем работала на телевидении редактором отдела культуры.
  • Дочь — Марина Генриховна Якушкина (Боровик) (1956 г. рожд.), кандидат филологических наук
  • Сын — Артём Генрихович Боровик (1960—2000), известный журналист, писатель, основатель и первый руководитель холдинга «Совершенно секретно».

После гибели сына Артёма Г. Боровик возглавил [fondartema.com/ благотворительный фонд его имени].

Награды

Библиография

  • Избранное в двух томах. М., 1988.
  • Далеко-далеко. М., 1956
  • Репортаж из новой Бирмы. М., 1958
  • Как это было на Кубе. М., 1961
  • Повесть о зеленой ящерице. М., 1962
  • Заговор в Букиттинги. М., 1963
  • Пылающий остров. М., 1964
  • Ваш специальный корреспондент встретился... М., 1967
  • Это когда-а было!... М., 1968
  • Один год неспокойного солнца., М., 1971
  • Репортаж с фашистских границ. М., 1974.
  • Май в Лиссабоне. М., 1975
  • Контора на улице Монтэра. М., 1978
  • Интервью в Буэнос-Айресе. М., 1980
  • История одного убийства. М., 1980
  • Момент истины. М., 1981
  • Агент 00. М., 1989
  • Пролог. М., 1984, 1985, 1988, 1989
  • Афганистан. Еще раз про войну. М., 1990
  • Увидеть время. М., 2011

Напишите отзыв о статье "Боровик, Генрих Авиэзерович"

Примечания

  1. [www.solzhenitsyn.ru/bibliografiya/materiali_kbibliografii_rnb/materiali_k_biobibliografii_ais.doc Александр Исаевич Солженицын: Материалы к биобиблиографии. — СПб., 2007.]
  2. [www.solzhenitsyn.ru/upload/books/Mezhdu_dvumya_yubileyami.pdf Между двумя юбилеями. 1998—2003. Писатели, критики, литературоведы о творчестве А. И. Солженицына. Альманах. — М.: Русский путь, 2005.]
  3. [newsru.com/ardocs/28Mar2001/pismo5.html Письмо видных деятелей науки, культуры и политики в защиту НТВ] / newsru.com
  4. Указ Президента РФ от 16 ноября 1999 г. № 1537
  5. Указ Президента РФ от 8 декабря 2009 г. № 1393
  6. [www.rah.ru/content/ru/main_menu_ru/section-academy_today/section-composition/person-2009-03-19-17-57-43.html Состав РАХ]

Ссылки

  • На Викискладе есть медиафайлы по теме Боровик, Генрих Авиэзерович
  • [www.rg.ru/2004/11/16/borovik.html Г. Боровик. После смерти Артёма моя жизнь разломилась надвое.]
  • [www.biograph.comstar.ru/bank/borovik.htm Генрих Боровик: биографическая страница]
  • [mitro-tv.ru/master-klass/master-klass_585.html Мастер-класс Генриха Боровика в Московском институте телевидения и радиовещания «Останкино»]
  • [kudryats.journalisti.ru/?p=17384 Интервью Генриха Боровика газете «Вести» (Германия)]
  • [www.youtube.com/watch?v=S0ZIQjl4sRc Позорный репортаж о Довлатове]

Отрывок, характеризующий Боровик, Генрих Авиэзерович

– Andre, [Андрей,] – сказала его жена, обращаясь к мужу тем же кокетливым тоном, каким она обращалась к посторонним, – какую историю нам рассказал виконт о m lle Жорж и Бонапарте!
Князь Андрей зажмурился и отвернулся. Пьер, со времени входа князя Андрея в гостиную не спускавший с него радостных, дружелюбных глаз, подошел к нему и взял его за руку. Князь Андрей, не оглядываясь, морщил лицо в гримасу, выражавшую досаду на того, кто трогает его за руку, но, увидав улыбающееся лицо Пьера, улыбнулся неожиданно доброй и приятной улыбкой.
– Вот как!… И ты в большом свете! – сказал он Пьеру.
– Я знал, что вы будете, – отвечал Пьер. – Я приеду к вам ужинать, – прибавил он тихо, чтобы не мешать виконту, который продолжал свой рассказ. – Можно?
– Нет, нельзя, – сказал князь Андрей смеясь, пожатием руки давая знать Пьеру, что этого не нужно спрашивать.
Он что то хотел сказать еще, но в это время поднялся князь Василий с дочерью, и два молодых человека встали, чтобы дать им дорогу.
– Вы меня извините, мой милый виконт, – сказал князь Василий французу, ласково притягивая его за рукав вниз к стулу, чтоб он не вставал. – Этот несчастный праздник у посланника лишает меня удовольствия и прерывает вас. Очень мне грустно покидать ваш восхитительный вечер, – сказал он Анне Павловне.
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.


Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]