Боровский, Владимир Михайлович

Владимир Михайлович Боровский
Дата рождения:	18 августа 1909(1909-08-18)
Место рождения:	Санкт-Петербург
Дата смерти:	1984(1984)
Научная сфера:	почвоведение
Учёная степень:	доктор наук

Владимир Михайлович Боровский (18 августа 1909, Санкт-Петербург — 1984) — советский почвовед. Академик АН КазССР (1983), доктор сельскохозяйственных наук (1956), профессор, заслуженный деятель науки КазССР (1961), лауреат Государственной премии КазССР (1984).

Биография

Окончил Ленинградский университет (1934).

Научный сотрудник Почвенного института АН СССР, заведующий Джаныбекским солонцовым стационаром (1933-1940), старший инженер-почвовед Облводхоза и преподаватель Кзыл-Ординского педагогического института (1940-1945), директор Кзыл-Ординской научно-исследовательской базы АН КазССР (1945-1954), начальник отдела Казгипроводэлектро (1949-1954), заведующий отделом (1954-1957), заместитель директора (1957-1968), директор Института почвоведения АН КазССР (1968-1984).

Создал в Казахстане научную школу мелиоративного почвоведения, исследовал обширные территории долин рек с целью их освоения и развития ирригации в республике; разработал теоретическое положение об общих закономерностях дельтового почвообразования, водно-солевого режима, генезиса засоленных почв, определил земельные ресурсы Казахстана для мелиоративного освоения, предложил различные методы мелиорации засоленных почв.

Проживал в Ленинграде, пр. Володарского 31-4. Арестован 29 апреля 1937 г. Приговорен ОС НКВД 17 декабря 1939 г., обв.: 58-2, 10, 11. Был сослан на 5 лет в Казахстан. Реабилитирован 28 апреля 1989 г.

Награды

Награждён орденами Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, медалями, Почетными грамотами Верховного Совета КазССР.

Библиография

Основные научные работы:

• Древняя дельта Сырдарьи и Северные Кызылкумы. Алма-Ата, 1958-1959, т. 1, 2.
• Геохимия засоленных почв Казахстана. Москва, 1978.
• Формирование засоленных почв и гало-геохимические провинции Казахстана. Алма-Ата, 1982.

Отрывок, характеризующий Боровский, Владимир Михайлович

На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.