Бородулин, Александр Васильевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Александр Васильевич Бородулин
Род деятельности:

фрезеровщик

Дата рождения:

27 апреля 1906(1906-04-27)

Место рождения:

деревня Федяйково, Весьегонский уезд, Тверская губерния, Российская империя

Гражданство:

СССР СССР

Подданство:

Российская империя Российская империя

Дата смерти:

1980(1980)

Место смерти:

Ленинград, РСФСР, СССР

Награды и премии:
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Алекса́ндр Васи́льевич Бороду́лин (19061980) — высококвалифицированный фрезеровщик паротурбинного цеха № 1 Ленинградского металлического завода, стахановец, новатор, передовик производства. Герой Социалистического Труда (1957).





Биография

Родился в 1906 году в деревне Федяйково (ныне — Лесного района Тверской области) в многодетной крестьянской семье[1].

Окончил 5 классов сельской школы. Занимался сельским хозяйством. В 1930 году приехал в Ленинград на заработки, поступил на Ленинградский металлический завод. Работал на заводе с 1930 по 1962 годы: чернорабочим, фрезеровщиком, мастером, старшим мастером[1][2].

В годы Великой Отечественной войны оставался в блокадном Ленинграде, работал над выполнением заказов для фронта. 1 сентября 1943 года приказом директора впервые на заводе ему была доверена сдача продукции без проверки отдела технологического контроля, было вручено личное клеймо № 1, которым он пользовался до последнего трудового дня (1962)[1][2].

После войны остался верен рабочей профессии фрезеровщика. Работал над изготовлением деталей турбин для всех восстанавливаемых и вновь строящихся электростанций Советского Союза и ряда зарубежных стран. Выполняя ответственные детали, неизменно проявлял новаторство. Одним из первых на заводе освоил скоростное фрезерование в период выпуска новых мощных паровых турбин на сверхкритические параметры пара, активно участвовал в разработке инструмента для фрезерования высоколегированных сталей[1][2].

Был избран членом Советского Комитета защиты мира, неоднократно избирался в состав Калининского РК КПСС и ГК КПСС, был делегатом XXII съезда КПСС, депутатом Верховного Совета СССР (1958—1962)[1].

Умер в 1980 году. Похоронен на Богословском кладбище[2].

Награды

Напишите отзыв о статье "Бородулин, Александр Васильевич"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 ОАО «Силовые машины».
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8  Каримов Т. [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=21680 Бородулин, Александр Васильевич]. Сайт «Герои Страны». Проверено 7 декабря 2015.

Ссылки

 Тимур Каримов. [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=21680 Бородулин, Александр Васильевич]. Сайт «Герои Страны». Проверено 7 декабря 2015.

  • [lmz-150.ru/index.php?option=com_content&task=view&id=43&Itemid=39 Бородулин Александр Васильевич]. ОАО «Силовые машины». Проверено 21 сентября 2016.

Отрывок, характеризующий Бородулин, Александр Васильевич

Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.