Бородянка
Посёлок
Показать/скрыть карты
|
Бородя́нка (укр. Бородя́нка) — посёлок городского типа в Киевской области Украины расположенный на берегу реки Здвиж[1], административный центр Бородянского района.
Содержание
История
Точное время основания Бородянки и происхождение её названия в исторических документах не сохранились. Известно, что ещё во времена Киевской Руси на месте теперешнего поселка существовало поселение под названием Козятичи, которое впервые упоминается в 1190 году. Козятичи были уничтожено монголо-татарами в 1240 году.
Следующее упоминание относится к 1509 году, в грамоте шляхтичам Макаревича на село Бородянку. Согласно краеведческим материалам установлено: «Бородянка — местечко на левой стороне реки Здвиж, за 50 верст от Киева и 8-ми ниже села Новая Гребля. Жителей проживает (на 1864): православных 1400, римских католиков 9, евреев 284. В 1783 году проживало 1290 одних россиян. Резиденция помещика Ламберта Осиповича Понятовского и его конторы, распоряжается его имениями.
Владельцу кроме этого имения, принадлежит село Сальково в Переяславского уезде и третьей части доходов Шендеривського имения. В Бородянке находится кроме двух водяных мельниц полотняный и кожевенный заводы, а во всем Бородянском имении нынешним владельцем заведено чотирипильне рациональное хозяйство, со многими усовершенствованиями в технологии земледелия.
Бородянкой владел гетман Выговский. 31 декабря 1660 года царь Алексей Михайлович пожаловал это местечко совокупно с сёлами: Загальцы, Новая Гребля, Мосаны и Крашоселье за Припятью Киево-Михайловскому монастырю. Но так как Польское правительство не признавало пожалований, сделанных Русскими Государями, то эти имения отняты у монастыря не без кровопролития, по обыкновению того времени.
В письме Палия к гетману Мазепе, приведенному у Велички, говорится, что в 1693 году на второй день праздника Рождества Христова, поляки истребили в местечке Бородянке множество народа, трупами застлали землю.
С середины XVIII века Бородянка с окрестными посёлками до самого Горностайполя принадлежала Евстафию Потоцкому — коронному чеснику, а затем Викентию Потоцкому, коронному подкоморию. К концу столетия Бородянское имение после короткого состояния в руках известного Моршковского, досталось Савицкой, от которой в 1820 году куплено отцом настоящего владельца.
К концу века Бородянское имение, после короткого пребывания, в собственности известного Моршковского (президент гражданской палаты в Житомире был блестящий юрист), был продан Савицкому, от которого в 1820 году был куплен Ламбертом Понятовским, а после его смерти имение перешло по наследству, согласно родственным правам, Иосифу Шембеку.
Недалеко возле Бородянки на пути к Берестянке есть могила где похоронено 18 польских юношей, погибших в схватке с полицией в 1863 году в Бородянке (Отряд из 200 молодых поляков под управлением Ольшанского направлялся из Киева в Польшу чтобы принять участие в восстании против России)».
Фото
- Бородянська районна рада.JPG
Администрация Бородянского района
- Бородянська селищна рада.JPG
Бородянский Поселковый Совет
- Бородянський районний будинок культури.JPG
Дом культуры
Напишите отзыв о статье "Бородянка"
Примечания
- ↑ Бородянка // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [bsr.gov.ua/index.php?option=com_content&view=article&id=55&Itemid=22 Символика посёлка]
- [www.rdabr.gov.ua/brda/struktpidrozd Бородянская районная государственная администрация]
- [brr.gov.ua/%D0%B0%D0%BF%D0%B0%D1%80%D0%B0%D1%82.html Бородянский райсовет]
Литература
- Бородянка // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
|
Это заготовка статьи по географии Киевской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||||
Отрывок, характеризующий Бородянка
После четырехдневного уединения, скуки, сознания подвластности и ничтожества, особенно ощутительного после той среды могущества, в которой он так недавно находился, после нескольких переходов вместе с багажами маршала, с французскими войсками, занимавшими всю местность, Балашев привезен был в Вильну, занятую теперь французами, в ту же заставу, на которой он выехал четыре дня тому назад.На другой день императорский камергер, monsieur de Turenne, приехал к Балашеву и передал ему желание императора Наполеона удостоить его аудиенции.
Четыре дня тому назад у того дома, к которому подвезли Балашева, стояли Преображенского полка часовые, теперь же стояли два французских гренадера в раскрытых на груди синих мундирах и в мохнатых шапках, конвой гусаров и улан и блестящая свита адъютантов, пажей и генералов, ожидавших выхода Наполеона вокруг стоявшей у крыльца верховой лошади и его мамелюка Рустава. Наполеон принимал Балашева в том самом доме в Вильве, из которого отправлял его Александр.
Несмотря на привычку Балашева к придворной торжественности, роскошь и пышность двора императора Наполеона поразили его.
Граф Тюрен ввел его в большую приемную, где дожидалось много генералов, камергеров и польских магнатов, из которых многих Балашев видал при дворе русского императора. Дюрок сказал, что император Наполеон примет русского генерала перед своей прогулкой.
После нескольких минут ожидания дежурный камергер вышел в большую приемную и, учтиво поклонившись Балашеву, пригласил его идти за собой.
Балашев вошел в маленькую приемную, из которой была одна дверь в кабинет, в тот самый кабинет, из которого отправлял его русский император. Балашев простоял один минуты две, ожидая. За дверью послышались поспешные шаги. Быстро отворились обе половинки двери, камергер, отворивший, почтительно остановился, ожидая, все затихло, и из кабинета зазвучали другие, твердые, решительные шаги: это был Наполеон. Он только что окончил свой туалет для верховой езды. Он был в синем мундире, раскрытом над белым жилетом, спускавшимся на круглый живот, в белых лосинах, обтягивающих жирные ляжки коротких ног, и в ботфортах. Короткие волоса его, очевидно, только что были причесаны, но одна прядь волос спускалась книзу над серединой широкого лба. Белая пухлая шея его резко выступала из за черного воротника мундира; от него пахло одеколоном. На моложавом полном лице его с выступающим подбородком было выражение милостивого и величественного императорского приветствия.
Он вышел, быстро подрагивая на каждом шагу и откинув несколько назад голову. Вся его потолстевшая, короткая фигура с широкими толстыми плечами и невольно выставленным вперед животом и грудью имела тот представительный, осанистый вид, который имеют в холе живущие сорокалетние люди. Кроме того, видно было, что он в этот день находился в самом хорошем расположении духа.
Он кивнул головою, отвечая на низкий и почтительный поклон Балашева, и, подойдя к нему, тотчас же стал говорить как человек, дорожащий всякой минутой своего времени и не снисходящий до того, чтобы приготавливать свои речи, а уверенный в том, что он всегда скажет хорошо и что нужно сказать.
– Здравствуйте, генерал! – сказал он. – Я получил письмо императора Александра, которое вы доставили, и очень рад вас видеть. – Он взглянул в лицо Балашева своими большими глазами и тотчас же стал смотреть вперед мимо него.
Очевидно было, что его не интересовала нисколько личность Балашева. Видно было, что только то, что происходило в его душе, имело интерес для него. Все, что было вне его, не имело для него значения, потому что все в мире, как ему казалось, зависело только от его воли.
– Я не желаю и не желал войны, – сказал он, – но меня вынудили к ней. Я и теперь (он сказал это слово с ударением) готов принять все объяснения, которые вы можете дать мне. – И он ясно и коротко стал излагать причины своего неудовольствия против русского правительства.
Судя по умеренно спокойному и дружелюбному тону, с которым говорил французский император, Балашев был твердо убежден, что он желает мира и намерен вступить в переговоры.
– Sire! L'Empereur, mon maitre, [Ваше величество! Император, государь мой,] – начал Балашев давно приготовленную речь, когда Наполеон, окончив свою речь, вопросительно взглянул на русского посла; но взгляд устремленных на него глаз императора смутил его. «Вы смущены – оправьтесь», – как будто сказал Наполеон, с чуть заметной улыбкой оглядывая мундир и шпагу Балашева. Балашев оправился и начал говорить. Он сказал, что император Александр не считает достаточной причиной для войны требование паспортов Куракиным, что Куракин поступил так по своему произволу и без согласия на то государя, что император Александр не желает войны и что с Англией нет никаких сношений.
