Борозна, Дмитрий Анатольевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дмитрий Борозна
Общая информация
Полное имя Дмитрий Анатольевич Борозна
Родился
Осиповичи, Могилёвская область, Белорусская ССР, СССР
Гражданство
Рост 197 см
Вес 88 кг
Позиция защитник
Информация о клубе
Клуб завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
? ДЮСШ Осиповичи
Клубная карьера*
1991 Заря (Бельцы) 6 (0)
1992 Рось (Белая Церковь) 11 (0)
1992—1993 Шахтёр (Солигорск) 39 (2)
1994—1996 Торпедо (Могилёв) 43 (1)
1996 Сядай Янзи 15 (0)
1997 КАМАЗ 7 (0)
1997   КАМАЗ-д 11 (2)
1998—1999 Энергия (Чайковский) 12 (0)
2000 Белшина 3 (0)
2001 Свислочь-Кровля 17 (0)

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.


Дми́трий Анато́льевич Борозна́ (19 ноября 1973, Осиповичи, Могилёвская область, Белорусская ССР, СССР) — белорусский футболист, защитник, выступавший в высших лигах Белоруссии и России.



Карьера

Воспитанник ДЮСШ города Осиповичи, первый тренер Василий Васильевич Цинкевич[1]. На взрослом уровне начал играть в 1991 году в бельцкой «Заре», затем играл за «Рось» из Белой Церкви.

Летом 1992 года Дмитрий Борозна вернулся в Белоруссию, выступал за клубы высшей лиги «Шахтёр» (Солигорск) и «Торпедо» (Могилёв). В 1996 году играл в Китае за клуб одного из низших дивизионов «Сядай Янзи».

В 1997 году Дмитрий Борозна перешёл в российский «КАМАЗ» из Набережных Челнов, в премьер-лиге России дебютировал 21 марта 1997 года в матче против «Ротора» (0:5). Всего в матчах чемпионата России он сыграл 7 матчей в марте-мае 1997 года, также провёл 11 матчей в третьем дивизионе за дубль «КАМАЗа».

В 1998—1999 годах Дмитрий Борозна играл за «Энергию» из Чайковского, где нечасто выходил на поле. В январе 2000 года выступал за павлодарский «Иртыш» на Кубке Содружества, затем сыграл 3 матча в высшей лиге Белоруссии в составе бобруйской «Белшины». Свой последний сезон Борозна провёл в клубе из родного города «Свислочь-Кровля», игравшем в первой лиге. В возрасте 28 лет он завершил профессиональную карьеру.

После окончания карьеры живёт в Могилёве, занимается судейством матчей по мини-футболу и пляжному футболу.

Напишите отзыв о статье "Борозна, Дмитрий Анатольевич"

Примечания

  1. [www.gzt-akray.by/2011/09/Glavnoe-podgotovka-k-zhizni-76/ Инна Заскевич, «Осиповичский край». Главное — подготовка к жизни]

Ссылки

  • [footballfacts.ru/players/13807-borozna-dmitrij-anatolevich Профиль на сайте FootballFacts.ru]
  • [turnmaster.ru/players/29745-Borozna-Dmitrij-Anatolevich.html Статистика матчей в премьер-лиге России turnmaster.ru]
  • [teams.by/player/stat/3397/ Статистика выступлений в Белоруссии teams.by]

Отрывок, характеризующий Борозна, Дмитрий Анатольевич

– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.