Бортник, Иван Сергеевич

Иван Бортник
Имя при рождении:	Иван Сергеевич Бортник
Дата рождения:	16 апреля 1939(1939-04-16) (85 лет)
Место рождения:	Москва, СССР
Профессия:	актёр
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Годы активности:	1961 — по наст. время
Театр:	Театр на Таганке
Награды:
IMDb:	ID 0097550

Ива́н Серге́евич Бо́ртник (16 апреля 1939 года, Москва) — советский и российский актёр театра и кино. Народный артист Российской Федерации (2000).

Биография

Иван Бортник родился 16 апреля 1939 года в Москве в семье заместителя главного редактора Гослитиздата С. В. Бортника. Мать — доктор филологических наук. Артистом решил стать в юношестве: Иван посещал Московский городской дом пионеров на Кировской, затем самодеятельную киностудию при Парке Горького. В 1957 году поступил в ГИТИС на актёрский факультет, но после перешёл в Московское театральное училище имени Б. В. Щукина на курс В. А. Этуша. В 1961 году закончил училище и был принят в Московский драматический театр им. Н. В. Гоголя. Дебют в кино состоялся тогда же — в фильме Всеволода Воронина «Исповедь» Иван исполнил роль художника Василия.

В 1967 году артист перешёл в труппу Любимова Театра на Таганке, где очень сдружился с Владимиром Высоцким. Известно, что Высоцкий очень хотел, чтобы в фильме «Место встречи изменить нельзя» Бортник сыграл Шарапова, но это было в то время невозможно: С. С. Говорухину решительно приказали взять на эту роль В. А. Конкина. Бортник же исполнил в знаменитой киноленте маленькую, но очень яркую и запоминающуюся роль бандита по кличке Промокашка, которая принесла ему всенародную известность. Тем не менее долгие годы Иван Бортник играл в кино преимущественно второстепенные роли. Вопреки устоявшемуся образу простого уголовника, солдата, колхозника, по словам Н. С. Михалкова, Иван Бортник — «чрезвычайно начитанный и образованный человек».

В театре судьба артиста сложилась хорошо. Центральные и главные роли в спектаклях Таганки: «Пугачёв», «Мать», «На дне», «Живой», «Деревянные кони», «Борис Годунов», — принесли популярность и признание зрителей и критики. На сегодняшний момент единственный спектакль, в котором занят Иван Бортник, это «Высоцкий» — спектакль-воспоминание о великом Мастере таганской сцены. Личность Владимира Семёновича Высоцкого по-прежнему занимает в жизни Ивана Сергеевича важное место. Нередко он выступает на различных вечерах, посвящённых выдающемуся певцу и актёру, читает его письма.

Фильмография

1. 1962 — Исповедь — художник Василий
2. 1970 — Впереди день
3. 1974 — Иван да Марья — Иван, солдат
4. 1975 — Чужие письма — Шура Бегунков, брат Зины
5. 1976 — Сентиментальный роман — кладовщик кафе
6. 1977 — Вторая попытка Виктора Крохина
7. 1977 — Объяснение в любви — Кройков (озвучивает Игорь Ефимов)
8. 1978 — Старшина — Иван Никанорыч
9. 1979 — Последняя охота
10. 1979 — Верой и правдой — Костя
11. 1979 — Место встречи изменить нельзя — «Промокашка», член банды «Чёрная кошка»
12. 1981 — Наше призвание — Сыровегин, секретарь парткома
13. 1981 — Родня — Владимир Коновалов (Вовчик), бывший муж Марии Коноваловой, отец Нины
14. 1983 — Привет с фронта — Папаша
15. 1984 — Действуй по обстановке! — Андрей Бабула, старшина
16. 1984 — Три процента риска — Корбут, летчик-испытатель
17. 1986 — Попутчик — Иван
18. 1986 — Скакал казак через долину
19. 1986 — Я — вожатый форпоста — Сыровегин
20. 1987 — Зеркало для героя — Андрей Иванович Немчинов
21. 1989 — А был ли Каротин? — Семён Лисюк
22. 1989 — Ночевала тучка золотая… — Демьян
23. 1990 — Мир в другом измерении — отец Юры
24. 1990 — Смерть в кино
25. 1991 — Затерянный в Сибири — муж Фаины
26. 1992 — Убийство на «Ждановской» — Глеб Сергеевич Ярин
27. 1993 — Потрясение
28. 1995 — Мусульманин — крёстный
29. 1996 — Импотент — Сергей Ладыгин (по прозвищу «Сикилет»)
30. 1996 — Возвращение «Броненосца» — Сыровегин, секретарь окружкома
31. 1997--- В той стране ---эпизод на пожаре
32. 1998 — Мама, не горюй — уголовник по кличке «Гитлер»
33. 1998 — Не послать ли нам… гонца? — Серёга, свояк
34. 1999 — Страстной бульвар — мужчина у костра
35. 2001 — Затворник — Кожин
36. 2002 — Антикиллер — «Петруччо», «Клоп»
37. 2002 — По ту сторону волков — Николай Лукьянович Клопов, инвалид
38. 2002 — Шукшинские рассказы (новелла «Другая жизнь») — Худяков
39. 2003 — Антикиллер 2: Антитеррор — «Клоп»
40. 2004 — Демон полдня
41. 2005 — Мама не горюй 2 — уголовник по кличке «Гитлер»
42. 2006 — Сдвиг — Ваня, дядя Лодыгина
43. 2006 — Барин — Аристарх, приказчик
44. 2007 — Сонька — Золотая Ручка — Горелов, штабс-капитан
45. 2008 — Глубина — Бармен
46. 2009 — Антикиллер Д. К. — «Клоп»
47. 2011 — Жила-была одна баба

Награды

• Почётное звание «Заслуженный артист РСФСР» (1986)
• Почётное звание «Народный артист Российской Федерации» (2000) — за большие заслуги в области искусства

Факты

• Владимир Высоцкий посвятил Ивану Бортнику песню «Письмо другу» («Ах, милый Ваня, я гуляю по Парижу…»)

См. также

• [tvkultura.ru/brand/show/brand_id/28512 «Иван Бортник. Зеркало для актера»] фильм Галины Самойловой

Ссылки

• Иван Бортник (англ.) на сайте Internet Movie Database
• [www.peoples.ru/art/cinema/actor/bortnik/history.html Интервью с И.Бортником («Советский экран» № 5, 1990 год)]
• [tagankateatr.ru/actors/truppa-teatra/Ivan-Bortnik Страница на сайте Театра на Таганке]

Отрывок, характеризующий Бортник, Иван Сергеевич

Начиная от Смоленска, во всех городах и деревнях русской земли, без участия графа Растопчина и его афиш, происходило то же самое, что произошло в Москве. Народ с беспечностью ждал неприятеля, не бунтовал, не волновался, никого не раздирал на куски, а спокойно ждал своей судьбы, чувствуя в себе силы в самую трудную минуту найти то, что должно было сделать. И как только неприятель подходил, богатейшие элементы населения уходили, оставляя свое имущество; беднейшие оставались и зажигали и истребляли то, что осталось.
Сознание того, что это так будет, и всегда так будет, лежало и лежит в душе русского человека. И сознание это и, более того, предчувствие того, что Москва будет взята, лежало в русском московском обществе 12 го года. Те, которые стали выезжать из Москвы еще в июле и начале августа, показали, что они ждали этого. Те, которые выезжали с тем, что они могли захватить, оставляя дома и половину имущества, действовали так вследствие того скрытого (latent) патриотизма, который выражается не фразами, не убийством детей для спасения отечества и т. п. неестественными действиями, а который выражается незаметно, просто, органически и потому производит всегда самые сильные результаты.
«Стыдно бежать от опасности; только трусы бегут из Москвы», – говорили им. Растопчин в своих афишках внушал им, что уезжать из Москвы было позорно. Им совестно было получать наименование трусов, совестно было ехать, но они все таки ехали, зная, что так надо было. Зачем они ехали? Нельзя предположить, чтобы Растопчин напугал их ужасами, которые производил Наполеон в покоренных землях. Уезжали, и первые уехали богатые, образованные люди, знавшие очень хорошо, что Вена и Берлин остались целы и что там, во время занятия их Наполеоном, жители весело проводили время с обворожительными французами, которых так любили тогда русские мужчины и в особенности дамы.
Они ехали потому, что для русских людей не могло быть вопроса: хорошо ли или дурно будет под управлением французов в Москве. Под управлением французов нельзя было быть: это было хуже всего. Они уезжали и до Бородинского сражения, и еще быстрее после Бородинского сражения, невзирая на воззвания к защите, несмотря на заявления главнокомандующего Москвы о намерении его поднять Иверскую и идти драться, и на воздушные шары, которые должны были погубить французов, и несмотря на весь тот вздор, о котором нисал Растопчин в своих афишах. Они знали, что войско должно драться, и что ежели оно не может, то с барышнями и дворовыми людьми нельзя идти на Три Горы воевать с Наполеоном, а что надо уезжать, как ни жалко оставлять на погибель свое имущество. Они уезжали и не думали о величественном значении этой громадной, богатой столицы, оставленной жителями и, очевидно, сожженной (большой покинутый деревянный город необходимо должен был сгореть); они уезжали каждый для себя, а вместе с тем только вследствие того, что они уехали, и совершилось то величественное событие, которое навсегда останется лучшей славой русского народа. Та барыня, которая еще в июне месяце с своими арапами и шутихами поднималась из Москвы в саратовскую деревню, с смутным сознанием того, что она Бонапарту не слуга, и со страхом, чтобы ее не остановили по приказанию графа Растопчина, делала просто и истинно то великое дело, которое спасло Россию. Граф же Растопчин, который то стыдил тех, которые уезжали, то вывозил присутственные места, то выдавал никуда не годное оружие пьяному сброду, то поднимал образа, то запрещал Августину вывозить мощи и иконы, то захватывал все частные подводы, бывшие в Москве, то на ста тридцати шести подводах увозил делаемый Леппихом воздушный шар, то намекал на то, что он сожжет Москву, то рассказывал, как он сжег свой дом и написал прокламацию французам, где торжественно упрекал их, что они разорили его детский приют; то принимал славу сожжения Москвы, то отрекался от нее, то приказывал народу ловить всех шпионов и приводить к нему, то упрекал за это народ, то высылал всех французов из Москвы, то оставлял в городе г жу Обер Шальме, составлявшую центр всего французского московского населения, а без особой вины приказывал схватить и увезти в ссылку старого почтенного почт директора Ключарева; то сбирал народ на Три Горы, чтобы драться с французами, то, чтобы отделаться от этого народа, отдавал ему на убийство человека и сам уезжал в задние ворота; то говорил, что он не переживет несчастия Москвы, то писал в альбомы по французски стихи о своем участии в этом деле, – этот человек не понимал значения совершающегося события, а хотел только что то сделать сам, удивить кого то, что то совершить патриотически геройское и, как мальчик, резвился над величавым и неизбежным событием оставления и сожжения Москвы и старался своей маленькой рукой то поощрять, то задерживать течение громадного, уносившего его вместе с собой, народного потока.


Элен, возвратившись вместе с двором из Вильны в Петербург, находилась в затруднительном положении.
В Петербурге Элен пользовалась особым покровительством вельможи, занимавшего одну из высших должностей в государстве. В Вильне же она сблизилась с молодым иностранным принцем. Когда она возвратилась в Петербург, принц и вельможа были оба в Петербурге, оба заявляли свои права, и для Элен представилась новая еще в ее карьере задача: сохранить свою близость отношений с обоими, не оскорбив ни одного.
То, что показалось бы трудным и даже невозможным для другой женщины, ни разу не заставило задуматься графиню Безухову, недаром, видно, пользовавшуюся репутацией умнейшей женщины. Ежели бы она стала скрывать свои поступки, выпутываться хитростью из неловкого положения, она бы этим самым испортила свое дело, сознав себя виноватою; но Элен, напротив, сразу, как истинно великий человек, который может все то, что хочет, поставила себя в положение правоты, в которую она искренно верила, а всех других в положение виноватости.
В первый раз, как молодое иностранное лицо позволило себе делать ей упреки, она, гордо подняв свою красивую голову и вполуоборот повернувшись к нему, твердо сказала:
– Voila l'egoisme et la cruaute des hommes! Je ne m'attendais pas a autre chose. Za femme se sacrifie pour vous, elle souffre, et voila sa recompense. Quel droit avez vous, Monseigneur, de me demander compte de mes amities, de mes affections? C'est un homme qui a ete plus qu'un pere pour moi. [Вот эгоизм и жестокость мужчин! Я ничего лучшего и не ожидала. Женщина приносит себя в жертву вам; она страдает, и вот ей награда. Ваше высочество, какое имеете вы право требовать от меня отчета в моих привязанностях и дружеских чувствах? Это человек, бывший для меня больше чем отцом.]
Лицо хотело что то сказать. Элен перебила его.
– Eh bien, oui, – сказала она, – peut etre qu'il a pour moi d'autres sentiments que ceux d'un pere, mais ce n'est; pas une raison pour que je lui ferme ma porte. Je ne suis pas un homme pour etre ingrate. Sachez, Monseigneur, pour tout ce qui a rapport a mes sentiments intimes, je ne rends compte qu'a Dieu et a ma conscience, [Ну да, может быть, чувства, которые он питает ко мне, не совсем отеческие; но ведь из за этого не следует же мне отказывать ему от моего дома. Я не мужчина, чтобы платить неблагодарностью. Да будет известно вашему высочеству, что в моих задушевных чувствах я отдаю отчет только богу и моей совести.] – кончила она, дотрогиваясь рукой до высоко поднявшейся красивой груди и взглядывая на небо.