Борхес, Карлос

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Карлос Борхес
Общая информация
Полное имя Карлос Ариэль Борхес
Прозвище Лучо (исп. Lucho)
Родился 14 января 1932(1932-01-14)
Монтевидео, Уругвай
Умер 5 февраля 2014(2014-02-05) (82 года)
Гражданство Уругвай
Рост 166 см
Позиция нападающий
Карьера
Клубная карьера*
1946—1960 Пеньяроль ? (?)
1961—1963 Расинг (Авельянеда) ? (?)
1963 Пеньяроль ? (?)
1964 Платенсе 15 (1)
Национальная сборная**
1954—1959 Уругвай 35 (10)
Международные медали
Чемпионаты Южной Америки
Золото Уругвай 1956

* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Ка́рлос Ариэ́ль Бо́рхес (исп. Carlos Ariel Borges; 14 января 1932, Монтевидео — 5 февраля 2014) — уругвайский футболист, нападающий сборной Уругвая и клубов «Пеньяроль» из Монтевидео и «Расинг» из Авельянеды[1]. 4-й призёр чемпионата мира 1954 года. Чемпион Южной Америки розыгрыша 1956 года. Обладатель Кубка Либертадорес.





Карьера

Клубная

Большую часть своей профессиональной карьеры провёл в клубе «Пеньяроль» из Монтевидео, в составе которого выступал до 1961 года, став за это время 4 раза чемпионом Уругвая и 1 раз обладателем Кубка Либертадорес. Последние годы до завершения карьеры игрока провёл в аргентинском «Расинге» из Авельянеды[1].

В сборной

В составе главной национальной сборной Уругвая дебютировал 23 мая 1954 года, а последний матч сыграл 2 апреля 1959 года, всего за сборную сыграл 35 матчей и забил 10 мячей в ворота соперников. В 1954 году в составе сборной занял 4-е место на чемпионате мира 1954 года, где сыграл 5 матчей и забил 4 мяча: 19 июня хет-трик в ворота сборной Шотландии в матче группового этапа и 26 июня один мяч в ворота сборной Англии в 1/4 финала. В 1956 году в составе команды стал чемпионом Южной Америки розыгрыша 1956 года, причём, принял участие во всех 5-и матчах команды на турнире и забил 1 гол в ворота сборной Чили.

Достижения

Командные

4-е место на Чемпионате мира: (1)

Чемпион Южной Америки: (1)

Чемпион Уругвая: (4)

Обладатель Кубка Либертадорес: (1)

  • 1960 («Пеньяроль»)

Напишите отзыв о статье "Борхес, Карлос"

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20091124124346/www.celesta-urus.narod.ru/Trofeos/1956.htm История и статистика чемпионата Южной Америки 1956 на сайте Celesta-urus.narod.ru]  (рус.)
  • [www.rsssf.com/miscellaneous/uru-squad-wc.html Составы сборной Уругвая в финальных турнирах ЧМ на сайте Rsssf.com]  (англ.)
  • [www.rsssf.com/miscellaneous/uru-recintlp.html Статистика выступлений уругвайских игроков за сборную на сайте Rsssf.com]  (англ.)
  • [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=46791 Статистика на сайте FIFA(англ.)

Примечания

  1. 1 2 По данным польской футбольной энциклопедии FUJI.



Отрывок, характеризующий Борхес, Карлос

– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…
– Та страженья была настоящая, – сказал старый солдат. – Только и было чем помянуть; а то всё после того… Так, только народу мученье.
– И то, дядюшка. Позавчера набежали мы, так куда те, до себя не допущают. Живо ружья покидали. На коленки. Пардон – говорит. Так, только пример один. Сказывали, самого Полиона то Платов два раза брал. Слова не знает. Возьмет возьмет: вот на те, в руках прикинется птицей, улетит, да и улетит. И убить тоже нет положенья.
– Эка врать здоров ты, Киселев, посмотрю я на тебя.
– Какое врать, правда истинная.
– А кабы на мой обычай, я бы его, изловимши, да в землю бы закопал. Да осиновым колом. А то что народу загубил.
– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.