Босанска-Крупа (община)
| |||
| Страна | |||
|---|---|---|---|
| Статус | |||
| Входит в | |||
| Административный центр | |||
| Дата образования |
1991 | ||
| глава общины |
Армин Халитович | ||
| Официальные языки |
хорватский, боснийский | ||
| Население (1991) |
58 320 | ||
| Площадь |
556 км² | ||
|
| |||
| Телефонный код |
(+387) 37 | ||
| [www.opcinabosanskakrupa.ba/ Официальный сайт] | |||
Община Босанска-Крупа (босн. и хорв. Opština Bosanska-Krupa, серб. Општина Босанска-Крупа) — боснийская община в составе Федерации Боснии и Герцеговины, расположенная в северо-западной части Боснии и Герцеговины. Административным центром является город Босанска-Крупа.
Географические данные
До 1992 года община имела площадь в 778 км², однако в ходе гражданской войны от общины были отделены территории, ставшие впоследствии общинами Бужин и Крупа-на-Уни. Граница между ними проходила по реке Уна. Нынешняя площадь общины составляет 556 км².
Община расположена на северо-западе страны. Она граничит с рядом общин: боснийскими общинами Бихач, Бужим, Босански-Петровац, Сански-Мост, Нови-Град и хорватской общиной Двор. Крупнейшая река кантона Уна протекает именно через центр Босански-Крупы. Помимо всего, дороги, которые проходят через общину, связывают Западную и Южную Европу.
Города
По состоянию на 1991 год в общине насчитывались следующие города: Арапуша, Баг, Баняни, Баштра, Бенаковац, Босанска-Крупа, Бужим, Варошка-Риека, Велика-Ясеница, Велики-Бадич, Велики-Дубовик, Велики-Радич, Воевац, Володер, Враньска, Главица, Гориня, Горни-Бушевич, Горни-Петровичи, Горня-Сувая, Гудавац, Добро-Село, Доня-Сувая, Дони-Дубовик, Дони-Петровичи, Дренова-Главица, Езерски, Залин, Иваньска, Конёдер, Лубарда, Люсина, Махмич-Село, Мали-Бадич, Мали-Дубовик, Мали-Радич, Мразовац, Осредак, Острожница, Отока, Перна, Пишталине, Поткалине, Пученик, Средни-Бушевич, Средни-Дубовик, Хашани и Ясеница.
По итогам Дейтонских соглашений, большая части общины Босанска-Крупа вошла в состав Федерации. В состав Республики Сербской вошла территория, ставшая общиной Крупа-на-Уни, с городами Дони-Дубовик, Дони-Петровичи, Осредак, Арапуша, Горни-Бушевич, Хашани, Мали-Дубовик, Отока, Средни-Бушевич и Средни-Дубовик.
Население
По состоянию на 1991 год, в общине проживали 58320 человек в 48 населённых пунктах. По оценке на 2012 год, население составляет примерно 28123 человека.
| Население общины Босанска-Крупа по годам | 1991 | 1981 | 1971 |
| Славяне-мусульмане | 43104 (73,90%) | 37381 (67,68%) | 31842 (62,61%) |
| Сербы | 13841 (23,73%) | 15029 (27,21%) | 18230 (35,84%) |
| Хорваты | 139 (0,23%) | 173 (0,31%) | 286 (0,56%) |
| Югославы | 708 (1,21%) | 2155 (3,90%) | 239 (0,46%) |
| Другие | 528 (0,90%) | 491 (0,88%) | 259 (0,50%) |
| Итого | 58320 | 55229 | 50856 |
Напишите отзыв о статье "Босанска-Крупа (община)"
Литература
- Књига: „Национални састав становништва - Резултати за Републику по општинама и насељеним мјестима 1991.", статистички билтен бр. 234, Издање Државног завода за статистику Републике Босне и Херцеговине, Сарајево.
Ссылки
- [www.fzs.ba/saopcenja/2009/14.2.1.pdf Статистика переписи населения]
Отрывок, характеризующий Босанска-Крупа (община)
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
