Боткин, Сергей Дмитриевич

Сергей Дмитриевич Боткин

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Сергей Дмитриевич Боткин (29 июня 1869, Москва, Россия — 22 апреля 1945, Париж, Франция) — российский дипломат.

Биография

С. Д. Боткин родился в семье потомственных почётных граждан России.

Его отец Дмитрий Петрович Боткин (1829—1889) был известным коллекционером картин иностранных художников. Жил в Москве и в семейном имении Тихий Хутор в Харьковской губернии, где и умер. Похоронен в Покровском монастыре в Москве. Был женат на Софии Сергеевне Мазуриной (1840—1889).

С. Д. Боткин в 1892 году окончил юридический факультет Московского университета и в том же 1892 году поступил на дипломатическую службу в Министерство иностранных дел. Сперва он был причислен к Азиатскому департаменту; в 1897 году стал вторым секретарём русской миссии в Штутгарте; в 1900—1904 годы был вторым секретарём русской миссии в Берне; в 1904—1909 годы был сначала 2-м, потом 1-м секретарём посольства в Вене. В 1909—1911 годы он был первым секретарём посольства в Константинополе; в 1911 году назначен 1-м секретарём посольства в Берлине, где в том же году вступил в Свято-Князь-Владимирское братство. Летом 1914 года он был назначен посланником в Дармштадте, но из-за начала Первой мировой войны не успел вступить в эту должность, а должен был вместе с другими дипломатами вернуться в Россию. Во время войны в центральном аппарате МИДа он возглавлял временный отдел по вопросам военнопленных. В 1919—1920 годы был послом (белой) России (правительств Колчака и Деникина) в Берлине, где одновременно возглавлял Русский Красный Крест (до 1936 г.). В 1920—1936 годы в Берлине возглавлял Организацию защиты интересов русских беженцев в Германии (Vertrauensstelle für russische Flüchtlinge in Deutschland), чем он фактически представлял перед германскими властями всю русскую эмиграцию в Германии .

В 1924 году С. Д. Боткин стал председателем берлинского Свято-Князь-Владимирского братства, которое он ещё в 1923 году восстановил как юридическое лицо и официально зарегистрированную организацию. Он приложил немало усилий для того, чтобы закрепить за Братством всё его имущество.

Кроме того, С. Д. Боткин долгие годы был председателем эмигрантского Императорского Палестинского Общества.

После прихода к власти в Германии, национал-социалистические власти стали производить давление на русские эмигрантские организации, желая подчинить их своему контролю и заменить в них ненадёжных, с их точки зрения, людей . Против С. Д. Боткина начались вестись интриги со стороны князя Масальского, очерняющего его несправедливым образом во «франкофильстве» . С. Д. Боткин в 1934 году сперва уехал на курорт в Югославию, а затем в Париж, где он по состоянию здоровья остался. Когда он в 1936 году хотел вернуться в Берлин, германские власти не только отказали ему в выдаче визы, но известили его и о «высылке» из Германии . Таким образом, С. Д. Боткину до конца жизни пришлось остаться в Париже. В том же 1936 году на место председателя русского бюро в Германии вместо него был избран генерал В. В. Бискупский, а новой председательницей Владимирского Братства была избрана княжна Вера Константиновна.

С. Д. Боткин умер в Париже и был похоронен на русском кладбище Сент-Женевьев-де-Буа.

Семья

С. Д. Боткин был женат на Нине Евгеньевне Бюцовой, дочери русского дипломата Е. К. Бюцова.

Дочь С. Д. Боткина, графиня Нина Сергеевна Белевская-Жуковская (6 мая 1901 — 16 октября 1966), в 1926 году вышла замуж за графа Сергея Алексеевича Белевского-Жуковского (1904—1953, умер в Лос-Анджелесе), потомка императора Александра II. Она скончалась в 1966 году в Лозанне и до самой смерти сознательно оставалась членом Свято-Князь-Владимирского братства.

Двоюродный брат Сергея Боткина — лейб-медик Евгений Сергеевич Боткин, расстрелянный вместе с царской семьёй .

Литература

• Дневники генерала А. А. Лампе, ГАРФ, ф.5853, оп.1.
• «Братский Вестник», № 21, Бад-Киссинген 2006.
• А. Н. Попов Русский Берлин. — М.:Изд-во Вече,2010. — ISBN 978-5-9533-4275-9.

Ссылки

• [wwhp.ru/botkin-sd.htm Биография С. Д. Боткина.]
• [www.hrono.info/biograf/bio_b/botkin_sd.html Краткие биографические данные.]
• [zarubezhje.narod.ru/av/B_631.htm С. Д. Боткин как церковный деятель.]
• [volchansk.kh.ua/forum/4-237-1 Отрывок из воспоминаний С. Д. Боткина.]
• [www.bfrz.ru/?mod=arhiv&fond_id=33 Фонд С. Д. Боткина в Доме Русского Зарубежья.]

Отрывок, характеризующий Боткин, Сергей Дмитриевич

Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.
Правда, все в темном, мрачном свете представлялось князю Андрею – особенно после того, как оставили Смоленск (который, по его понятиям, можно и должно было защищать) 6 го августа, и после того, как отец, больной, должен был бежать в Москву и бросить на расхищение столь любимые, обстроенные и им населенные Лысые Горы; но, несмотря на то, благодаря полку князь Андрей мог думать о другом, совершенно независимом от общих вопросов предмете – о своем полку. 10 го августа колонна, в которой был его полк, поравнялась с Лысыми Горами. Князь Андрей два дня тому назад получил известие, что его отец, сын и сестра уехали в Москву. Хотя князю Андрею и нечего было делать в Лысых Горах, он, с свойственным ему желанием растравить свое горе, решил, что он должен заехать в Лысые Горы.
Он велел оседлать себе лошадь и с перехода поехал верхом в отцовскую деревню, в которой он родился и провел свое детство. Проезжая мимо пруда, на котором всегда десятки баб, переговариваясь, били вальками и полоскали свое белье, князь Андрей заметил, что на пруде никого не было, и оторванный плотик, до половины залитый водой, боком плавал посредине пруда. Князь Андрей подъехал к сторожке. У каменных ворот въезда никого не было, и дверь была отперта. Дорожки сада уже заросли, и телята и лошади ходили по английскому парку. Князь Андрей подъехал к оранжерее; стекла были разбиты, и деревья в кадках некоторые повалены, некоторые засохли. Он окликнул Тараса садовника. Никто не откликнулся. Обогнув оранжерею на выставку, он увидал, что тесовый резной забор весь изломан и фрукты сливы обдерганы с ветками. Старый мужик (князь Андрей видал его у ворот в детстве) сидел и плел лапоть на зеленой скамеечке.
Он был глух и не слыхал подъезда князя Андрея. Он сидел на лавке, на которой любил сиживать старый князь, и около него было развешено лычко на сучках обломанной и засохшей магнолии.
Князь Андрей подъехал к дому. Несколько лип в старом саду были срублены, одна пегая с жеребенком лошадь ходила перед самым домом между розанами. Дом был заколочен ставнями. Одно окно внизу было открыто. Дворовый мальчик, увидав князя Андрея, вбежал в дом.
Алпатыч, услав семью, один оставался в Лысых Горах; он сидел дома и читал Жития. Узнав о приезде князя Андрея, он, с очками на носу, застегиваясь, вышел из дома, поспешно подошел к князю и, ничего не говоря, заплакал, целуя князя Андрея в коленку.
Потом он отвернулся с сердцем на свою слабость и стал докладывать ему о положении дел. Все ценное и дорогое было отвезено в Богучарово. Хлеб, до ста четвертей, тоже был вывезен; сено и яровой, необыкновенный, как говорил Алпатыч, урожай нынешнего года зеленым взят и скошен – войсками. Мужики разорены, некоторый ушли тоже в Богучарово, малая часть остается.
Князь Андрей, не дослушав его, спросил, когда уехали отец и сестра, разумея, когда уехали в Москву. Алпатыч отвечал, полагая, что спрашивают об отъезде в Богучарово, что уехали седьмого, и опять распространился о долах хозяйства, спрашивая распоряжении.
– Прикажете ли отпускать под расписку командам овес? У нас еще шестьсот четвертей осталось, – спрашивал Алпатыч.
«Что отвечать ему? – думал князь Андрей, глядя на лоснеющуюся на солнце плешивую голову старика и в выражении лица его читая сознание того, что он сам понимает несвоевременность этих вопросов, но спрашивает только так, чтобы заглушить и свое горе.
– Да, отпускай, – сказал он.
– Ежели изволили заметить беспорядки в саду, – говорил Алпатыч, – то невозмежио было предотвратить: три полка проходили и ночевали, в особенности драгуны. Я выписал чин и звание командира для подачи прошения.
– Ну, что ж ты будешь делать? Останешься, ежели неприятель займет? – спросил его князь Андрей.
Алпатыч, повернув свое лицо к князю Андрею, посмотрел на него; и вдруг торжественным жестом поднял руку кверху.
– Он мой покровитель, да будет воля его! – проговорил он.
Толпа мужиков и дворовых шла по лугу, с открытыми головами, приближаясь к князю Андрею.
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.
На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.