Боуэн, Джордж

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Джордж Боуэн
 
 
Награды:

Джордж Фергюсон Боуэн (2 ноября 1821 — 21 февраля 1899) — британский колониальный губернатор. За свою жизнь служил на Ионических островах, нескольких территориях Австралии, Новой Зеландии, Маврикии, Гонконге.

Был старшим сыном преподобного Эдварда Боуэна, впоследствии ректора Тэгбойна в графстве Донегол. Получил образование в школе Картезианского монастыря и Тринити-Колледже, Оксфорд, был удостоен 1-й степени бакалавра в 1844 году и был избран членом колледжа Брейсноуз. В 1847 году, получив 3-ю степень, он был избран президентом университета Корфу, занимая эту должность до 1851 года.

Служа секретарём правительства на Ионических островах, он был назначен в 1859 году первым губернатором Квинсленда — сразу же после того, как эта австралийская колония была отделена от Нового Южного Уэльса. Он интересовался исследованием Квинсленда и привлечением для этого сил добровольцев, но подвергся некоторой критике, отказавшись санкционировать решение проблемы неконвертируемых бумажных денег во время финансового кризиса 1866 года. В 1867 году он был назначен губернатором Новой Зеландии; на этом посту достиг успеха в достижении с маори согласия признания последними английского правления и стремился положить конец борьбе между колонистами и местными жителями. Будучи переведён в колонию Виктория в 1872 году, Боуэн пытался уменьшить расходы этой колонии и в 1879 году стал губернатором Маврикия. Его последним государственным постом была должность губернатора Гонконга, которую он занимал с 1882 до 1887 года.

В 1856 году Боуэн был награждён Орденом святого Михаила и святого Георгия, в 1886 году стал членом тайного совета, получил почётные ученые степени от университетов Оксфорда и Кембриджа. В декабре 1887 года он был назначен руководителем королевской комиссии, которую направили на Мальту с целью разработки новой конституции для острова, и все рекомендации, внесённые им, были приняты. Умер в Брайтоне, был дважды женат, имел одного сына и четырёх дочерей.

Главные сочинения: «Ithaca 1850» (Лондон, 1854), в 1859 году переведено на греческий; «Mount Athos, Thessaly and Epirus» (Лондон, 1852); «Murray’s Handbook for Greece» (Лондон, 1854).

Напишите отзыв о статье "Боуэн, Джордж"

Отрывок, характеризующий Боуэн, Джордж

Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.

Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.