Бочек, Пётр Семёнович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Пётр Семёнович Бочек
Дата рождения

3 марта 1925(1925-03-03) (99 лет)

Место рождения

с. Ображиевка, Шосткинский район, Сумская область

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

пехота,
милиция

Годы службы

19431948

Звание

<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение


полковник милиции
Часть

76-го гвардейский полк 27-я гвардейская стрелковая дивизия

Должность

командир отделения

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии

Пётр Семёнович Бочек (в наградном листе — Бачек) (род. 1925) — младший лейтенант Советской Армии, полковник милиции, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1945).





Биография

Пётр Бочек родился 3 марта 1925 года в селе Ображиевка (ныне — Шосткинский район Сумской области Украины) в рабочей семье. В 1940 году окончил семь классов школы, в 1942 году — ремесленное училище в Новосибирске. Работал слесарем-сборщиком на Новосибирском заводе. В ноябре 1943 года был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С января 1944 года — на фронтах Великой Отечественной войны. Участвовал в боях на 1-м Белорусском фронте, дважды был ранен. К августу 1944 года гвардии сержант Пётр Бочек командовал отделением 76-го гвардейского стрелкового полка 27-й гвардейской стрелковой дивизии 4-го гвардейского стрелкового корпуса 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта. Отличился во время форсирования Вислы[1].

1 августа 1944 года, переправившись в составе группы через Вислу в районе города Магнушев (Польша), Бочек захватил плацдарм на западном берегу реки, который удерживал до подхода подкреплений. В бою он уничтожил огневую точку и несколько вражеских солдат[1].

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 24 марта 1945 года за «мужество и отвагу, проявленные во время форсирования Вислы и удержания захваченного плацдарма» гвардии сержант Пётр Бочек был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 5867[1].

В 1944 году Бочек окончил курсы младших лейтенантов. Участвовал в освобождении Познани, штурме Берлина. После окончания войны продолжил службу в Советской Армии. С 1948 года служил в органах МВД СССР, дослужился до звания полковника милиции. В 1954 году вступил в КПСС. В 1960 году окончил юридический факультет Львовского государственного университета. Проживает во Львове[1].


Награды и звания


  • Почётный гражданин Познани.
  • В честь Бочека названа улица в селе Ображиевка[1].

Напишите отзыв о статье "Бочек, Пётр Семёнович"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5  [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2605 Бочек, Пётр Семёнович]. Сайт «Герои Страны».
  2. [zakon5.rada.gov.ua/laws/show/591/2010 Президент України; Указ вiд 30.04.2010 № 591/2010]

Литература

  • Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
  • В путешествие по Сумщине. Харьков, 1979.
  • Гриченко И. Т., Головин Н. М. Подвиг. — Харьков: Прапор.
  • С.Куц.Он был первым. // Отчизны звезды золотые: Очерки о Героях Советского Союза и Героях Социалистического Труда города Львова. — Львов: Каменяр, 1977. — С.44—48.

Отрывок, характеризующий Бочек, Пётр Семёнович

– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.


С конца 1811 го года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году силы эти – миллионы людей (считая тех, которые перевозили и кормили армию) двинулись с Запада на Восток, к границам России, к которым точно так же с 1811 го года стягивались силы России. 12 июня силы Западной Европы перешли границы России, и началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие. Миллионы людей совершали друг, против друга такое бесчисленное количество злодеяний, обманов, измен, воровства, подделок и выпуска фальшивых ассигнаций, грабежей, поджогов и убийств, которого в целые века не соберет летопись всех судов мира и на которые, в этот период времени, люди, совершавшие их, не смотрели как на преступления.