Боярчиков, Николай Николаевич
Поделись знанием:
Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.
Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.
Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.
Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
| Николай Боярчиков | |||||
| Имя при рождении: |
Николай Николаевич Боярчиков | ||||
|---|---|---|---|---|---|
| Дата рождения: |
27 сентября 1935 (88 лет) | ||||
| Место рождения: | |||||
| Профессия: | |||||
| Гражданство: | |||||
| Театр: |
Михайловский театр (Малый театр оперы и балета) | ||||
| Награды: |
| ||||
Никола́й Никола́евич Боя́рчиков (род. 1935) — артист балета и балетмейстер, главный балетмейстер Пермского театра оперы и балета им. П. И. Чайковского в 1971—1977 годах, главный балетмейстер, затем — художественный руководитель балетной труппы Ленинградского Малого театра оперы и балета — Санкт-Петербургского театра оперы и балета имени М. П. Мусоргского в 1977—2007 годах. Народный артист РСФСР (1985)[1].
Содержание
Биография
Николай Боярчиков родился в семье одного из первых русских лётчиков Николая Никитича Боярчикова (1893—1943) и педагога Ленинградского хореографического училища Марии Владимировны Боярчиковой (1903—1995). Отец умер в во время ленинградской блокады и семья была эвакуирована в Пермь, где мальчик начал заниматься классическим танцем.
Вернувшись в Ленинград, Николай поступил в Ленинградское хореографическое училище, где его педагогами были Александр Бочаров, Игорь Бельский, Борис Брускин и Леонид Петров. Училище он окончил в 1954 году по классу Бориса Шаврова и был принят в труппу Ленинградского Малого театра оперы и балета, где исполнял преимущественно характерные и гротесковые партии. Оставил сцену в 1971 году.
Балетмейстерскую деятельность начал в 1956 году, ставил танцы в драматических спектаклях, на эстраде и в кино. В 1967 году окончил балетмейстерское отделение Ленинградской консерватории (педагоги Фёдор Лопухов и Игорь Бельский). Дебютировал в Ленинградском Малом театре оперы и балета как хореограф постановкой балета Вениамина Баснера «Три мушкетёра».
В 1971—1977 годах был главный балетмейстером Пермского театра оперы и балета имени П. И. Чайковского. С 1977 года — главный балетмейстер, а с 1990 по 2007 годы — художественный руководитель балета Ленинградского Малого театра оперы и балета — Санкт-Петербургского театра оперы и балета имени М. П. Мусоргского.
С 1976 года ведёт курс «Искусство хореографа» на кафедре «Режиссура балета» Санкт-Петербургской консерватории, (с 2001 профессор, в 2001—2008 — заведующий кафедрой)[2]. Среди его учеников: Георгий Ковтун, Вахапжан Салимбаев, Мария Большакова, Геннадий Судаков, Ольга Лиховская и другие.
Член Комиссии Союза театральных деятелей Российской Федерации по хореографии[3].
Репертуар в Ленинградском Малом театре оперы и балета
- Камергер и Франц, «Голубой Дунай»
- Мазурка, испанский танец и Ротбарт, «Лебединое озеро»
- Инсаров, «Накануне»
- Хулиган, «Барышня и Хулиган»
- Паоло, «Франческа да Римини»
- Эрос, «Эрос»
- Мензер, «Семь красавиц»
- Комендант, «Юность»
- Конрад, «Корсар»
- Юноша, «Встреча»
- Рене, «Фадетта»
- Богатырь, («Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях»
- Кардинал и Д'Артаньян, («Три мушкетёра»
- Сильвио, «Мнимый жених»
- Иван-Царевич, «Жар-птица»
- Старейшина, «Весна священная»
- Клавдий, «Размышления»
- Канцлер, «Двенадцать месяцев»
- Доктор Айболит и Главный разбойник, «Доктор Айболит»
- Арап и Фокусник, «Петрушка»
Первый исполнитель партий
- 1960 — «Накануне», балетмейстер К. Боярский — Берсенев
- 1960 — «Болеро», балетмейстер Г. Давиташвили — Белый солист
- 1960 — «Дафнис и Хлоя», балетмейстер Г. Давиташвили — Бриаксис
- 1961 — «Тема с вариациями», балетмейстер Р. Гербек — Солист
- 1961 — «Сильнее любви», балетмейстер В. Варковицкий — Вадим
- 1961 — «Цветы», балетмейстер В. Варковицкий — Жених
- 1962 — «Директивный бантик», балетмейстер К. Боярский — Швейный начальник
- 1964 — «Круг ада», балетмейстер К. Боярский — Павел
- 1967 — «История одной девушки», балетмейстер К. Боярский — Квартирант
- 1968 — «Антоний и Клеопатра», балетмейстер И. Чернышёв — Цезарь
- 1969 — «Щелкунчик», балетмейстер И. Бельский — Дроссельмейер
- 1970 — «Старик Хоттабыч», балетмейстер К. Ласкари — Хоттабыч
- 1971 — «Тщетная предосторожность», балетмейстер О. Виноградов — Марцелина
Постановки
Ленинградский Малый театр оперы и балета — Театр оперы и балета им. М. П. Мусоргского
Оригинальные балеты
- 1964 — «Три мушкетёра» В. Баснера
- 1966 — «Деревянный принц» Б. Бартока
- 1978 — «Царь Борис» на музыку С. Прокофьева
- 1978 — «Слуга двух господ» М. Чулаки
- 1979 — «Орфей и Эвридика» А. Журбина
- 1981 — «Геракл» Н. Мартынова
- 1982 — «Разбойники» М. Минкова
- 1984 — «Макбет» Ш. Каллоша
- 1986 — «Женитьба» А. Журбина
- 1986 — «Фадетта» на музыку балета «Сильвия» Л. Делиба, с использованием фрагментов хореографии и режиссёрского решения спектакля Л. Лавровского 1936 года
- 1987 — «Тихий Дон» Л. Клиничева
- 1988 — «Ромео и Джульетта» С. Прокофьева
- 1992 — «Петербург» С. Баневича
- 1996 — «Щелкунчик» П. Чайковского
- 1997 — «Корабль дураков» на музыку Т. Твининга и греческой народной
- 1999 — «Фауст» Ш. Каллоша
- 2002 — «Принцесса Луны, или История о старике Такэтори» Ш. Каллоша, при участии Г. Ковтуна
Редакции классических балетов
- 1980 — «Лебединое озеро» П. Чайковского, хореография М. Петипа и Л. Иванова
- 1981 — «Эсмеральда» Ц. Пуни, хореография Ж. Перро, М. Петипа и А. Вагановой
- 1993 — «Корсар» А. Адана, хореография М. Петипа в редакции П. Гусева
- 1995 — «Спящая красавица» П. Чайковского, хореография М. Петипа в редакции Ф. Лопухова, К. Сергеева и П. Гусева
- 1996 — «Дон Кихот» Л. Минкуса, постановка А. Горского с использованием хореографии Н. Анисимовой, И. Бельского, Ф. Лопухова и Р. Гербека
- 1990-е — «Тщетная предосторожность» Л. Герольда
- 2001 — «Баядерка» Л. Минкуса, хореография М. Петипа, В. Чабукиани, Н. Зубковского и К. Сергеева
Танцы в операх
- 1970 — «Кола Брюньон» Д. Кабалевского
- 1980 — «Сказка о попе и о работнике его Балде» на музыку Д. Шостаковича
Пермский театр оперы и балета им. П. И. Чайковского
- 1966 — «Три мушкетёра» В. Баснера
- 1972 — «Ромео и Джульетта» С. Прокофьева, возобновление — 2007
- 1973 — «Чудесный мандарин» Б. Бартока
- 1973 — «Три карты» на музыку С. Прокофьева
- 1975 — «Царь Борис» на музыку С. Прокофьева
- 1976 — «Слуга двух господ» М. Чулаки
- 1977 — «Орфей и Эвридика» А. Журбина
- 2009 — «Фадетта» на музыку балета «Сильвия» Л. Делиба
В других театрах
- 1969 — «Пиковая дама» на музыку С. Прокофьева — Ленинградский камерный балет
- 1976 — «Слуга двух господ» М. Чулаки — Свердловский театр оперы и балета
- 1977 — «Ромео и Джульетта» С. Прокофьева — Вильнюсский национальный театр оперы и балета
- 1979 — «Слуга двух господ» М. Чулаки — Вильнюсский национальный театр оперы и балета
- 1988 — «Ромео и Джульетта» С. Прокофьева — Немецкая опера (Западный Берлин)
Награды и премии
- 1976 — заслуженный деятель искусств РСФСР
- 1977 — Государственная премия РСФСР имени М. И. Глинки — за постановку балетных спектаклей «Ромео и Джульетта» С. Прокофьева и «Слуга двух господ» М. Чулаки на сцене Пермского АТОБ имени П. Чайковского
- 1985 — народный артист РСФСР
- 1995 — орден Дружбы[4]
- 2000 — театральная премия «Золотой софит»
- 2003 — театральная премия «Золотой софит»
- 2006 — Орден Почёта — За заслуги в области культуры и искусства, многолетнюю плодотворную работу[5]
- 2015 — премия «Золотой софит» — «за творческое долголетие и уникальный вклад в культуру Санкт-Петербурга»
Сочинения
- Боярчиков Н. Огонёк одарённости // «Вечерний Ленинград». 1978. 13 мая.
- Боярчиков Н. Будущее определяем поиском // журнал «Советский балет». 1982. № 6.
- Боярчиков Н. "Хранить классику, искать новое" // газета «Советская культура». 1984. 28 августа.
- Боярчиков Н. Эпоха ставит проблемы // журнал «Советский балет». 1986. № 4.
- Боярчиков Н. "Меня тревожит положение театра..." // журнал «Балет». 1997. № 2.
- Боярчиков Н. От Малого оперного — к Михайловскому // [www.ozon.ru/context/detail/id/5533950/ Петербургский балет. Рубеж тысячелетий]. — СПб.: Издательство Российского института истории искусств, Министерство Культуры Российской Федерации, 2004. — С. 75—94. — 232 с. — 500 экз. — ISBN 5-86845-101-5.
Библиография
- Кузовлева Т. [www.ozon.ru/context/detail/id/4871562/ Хореографические странствия Николая Боярчикова]. — СПб: Балтийские сезоны, 2005. — 240 с. — 1000 экз. — ISBN 5-902675-12-X.
- Чернова Н. Лики Арлекина // журнал «Советский балет». 1984. № 1.
- Чернова Н. Театр Николая Боярчикова // журнал «Музыкальная жизнь». 1987. № 3.
- Ильичёва M. Николай Боярчиков // Театральная жизнь : журнал. — М., 1988. — № 5.
- Тыминский В. Дневник ушедшего с площади // Сборник: "В конце восьмидесятых годов". — Л, 1989.
- Гаевский В. Судьба просвещенного балетмейстера // журнал «Балет». 1997. № 2.
- Кузовлева Т. [ptj.spb.ru/archive/21/the-petersburg-prospect-21/idei-iobrazy-baletov-boyarchikova/ Идеи и образы балетов Николая Боярчикова] // Петербургский театральный журнал : журнал. — СПб., 2000. — № 21.
- Кузовлева Т. Николай Боярчиков // Балет : журнал. — М., 2003. — № 4/5.
- Кузовлева Т. Паломничество в страну балета // Балет : журнал. — М., 2004. — № 2.
Напишите отзыв о статье "Боярчиков, Николай Николаевич"
Примечания
- ↑ [www.pro-ballet.ru/html/b/bo8r4ikov.html Боярчиков Николай Николаевич] // Русский балет: Энциклопедия. — М.: Большая российская энциклопедия, Согласие, 1997.
- ↑ [www.conservatory.ru/node/818 Николай Боярчиков] на сайте Санкт-Петербургской консерватории
- ↑ [std.theatre.ru/about/structure/podrazdel/tk/horeograf/boiarchikov/ Николай Боярчиков] на сайте СТД РФ
- ↑ [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?1146984 Указ Президента Российской Федерации от 11 августа 1995 года № 845]
- ↑ [graph.document.kremlin.ru/page.aspx?860645 Указ Президента Российской Федерации от 13 февраля 2006 года № 104]
Ссылки
- [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/12942/%D0%91%D0%BE%D1%8F%D1%80%D1%87%D0%B8%D0%BA%D0%BE%D0%B2, Боярчиков, Николай Николаевич]
Отрывок, характеризующий Боярчиков, Николай Николаевич
Бородинское сражение с последовавшими за ним занятием Москвы и бегством французов, без новых сражений, – есть одно из самых поучительных явлений истории.
Все историки согласны в том, что внешняя деятельность государств и народов, в их столкновениях между собой, выражается войнами; что непосредственно, вследствие больших или меньших успехов военных, увеличивается или уменьшается политическая сила государств и народов.
Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.
Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.
Наполеон чувствовал это, и с самого того времени, когда он в правильной позе фехтовальщика остановился в Москве и вместо шпаги противника увидал поднятую над собой дубину, он не переставал жаловаться Кутузову и императору Александру на то, что война велась противно всем правилам (как будто существовали какие то правила для того, чтобы убивать людей). Несмотря на жалобы французов о неисполнении правил, несмотря на то, что русским, высшим по положению людям казалось почему то стыдным драться дубиной, а хотелось по всем правилам стать в позицию en quarte или en tierce [четвертую, третью], сделать искусное выпадение в prime [первую] и т. д., – дубина народной войны поднялась со всей своей грозной и величественной силой и, не спрашивая ничьих вкусов и правил, с глупой простотой, но с целесообразностью, не разбирая ничего, поднималась, опускалась и гвоздила французов до тех пор, пока не погибло все нашествие.
И благо тому народу, который не как французы в 1813 году, отсалютовав по всем правилам искусства и перевернув шпагу эфесом, грациозно и учтиво передает ее великодушному победителю, а благо тому народу, который в минуту испытания, не спрашивая о том, как по правилам поступали другие в подобных случаях, с простотою и легкостью поднимает первую попавшуюся дубину и гвоздит ею до тех пор, пока в душе его чувство оскорбления и мести не заменяется презрением и жалостью.
Одним из самых осязательных и выгодных отступлений от так называемых правил войны есть действие разрозненных людей против людей, жмущихся в кучу. Такого рода действия всегда проявляются в войне, принимающей народный характер. Действия эти состоят в том, что, вместо того чтобы становиться толпой против толпы, люди расходятся врозь, нападают поодиночке и тотчас же бегут, когда на них нападают большими силами, а потом опять нападают, когда представляется случай. Это делали гверильясы в Испании; это делали горцы на Кавказе; это делали русские в 1812 м году.
Войну такого рода назвали партизанскою и полагали, что, назвав ее так, объяснили ее значение. Между тем такого рода война не только не подходит ни под какие правила, но прямо противоположна известному и признанному за непогрешимое тактическому правилу. Правило это говорит, что атакующий должен сосредоточивать свои войска с тем, чтобы в момент боя быть сильнее противника.
Партизанская война (всегда успешная, как показывает история) прямо противуположна этому правилу.
Противоречие это происходит оттого, что военная наука принимает силу войск тождественною с их числительностию. Военная наука говорит, что чем больше войска, тем больше силы. Les gros bataillons ont toujours raison. [Право всегда на стороне больших армий.]
Говоря это, военная наука подобна той механике, которая, основываясь на рассмотрении сил только по отношению к их массам, сказала бы, что силы равны или не равны между собою, потому что равны или не равны их массы.
Сила (количество движения) есть произведение из массы на скорость.
В военном деле сила войска есть также произведение из массы на что то такое, на какое то неизвестное х.
Военная наука, видя в истории бесчисленное количество примеров того, что масса войск не совпадает с силой, что малые отряды побеждают большие, смутно признает существование этого неизвестного множителя и старается отыскать его то в геометрическом построении, то в вооружении, то – самое обыкновенное – в гениальности полководцев. Но подстановление всех этих значений множителя не доставляет результатов, согласных с историческими фактами.
А между тем стоит только отрешиться от установившегося, в угоду героям, ложного взгляда на действительность распоряжений высших властей во время войны для того, чтобы отыскать этот неизвестный х.
Х этот есть дух войска, то есть большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасностям всех людей, составляющих войско, совершенно независимо от того, дерутся ли люди под командой гениев или не гениев, в трех или двух линиях, дубинами или ружьями, стреляющими тридцать раз в минуту. Люди, имеющие наибольшее желание драться, всегда поставят себя и в наивыгоднейшие условия для драки.
Дух войска – есть множитель на массу, дающий произведение силы. Определить и выразить значение духа войска, этого неизвестного множителя, есть задача науки.
Задача эта возможна только тогда, когда мы перестанем произвольно подставлять вместо значения всего неизвестного Х те условия, при которых проявляется сила, как то: распоряжения полководца, вооружение и т. д., принимая их за значение множителя, а признаем это неизвестное во всей его цельности, то есть как большее или меньшее желание драться и подвергать себя опасности. Тогда только, выражая уравнениями известные исторические факты, из сравнения относительного значения этого неизвестного можно надеяться на определение самого неизвестного.
Десять человек, батальонов или дивизий, сражаясь с пятнадцатью человеками, батальонами или дивизиями, победили пятнадцать, то есть убили и забрали в плен всех без остатка и сами потеряли четыре; стало быть, уничтожились с одной стороны четыре, с другой стороны пятнадцать. Следовательно, четыре были равны пятнадцати, и, следовательно, 4а:=15у. Следовательно, ж: г/==15:4. Уравнение это не дает значения неизвестного, но оно дает отношение между двумя неизвестными. И из подведения под таковые уравнения исторических различно взятых единиц (сражений, кампаний, периодов войн) получатся ряды чисел, в которых должны существовать и могут быть открыты законы.
Тактическое правило о том, что надо действовать массами при наступлении и разрозненно при отступлении, бессознательно подтверждает только ту истину, что сила войска зависит от его духа. Для того чтобы вести людей под ядра, нужно больше дисциплины, достигаемой только движением в массах, чем для того, чтобы отбиваться от нападающих. Но правило это, при котором упускается из вида дух войска, беспрестанно оказывается неверным и в особенности поразительно противоречит действительности там, где является сильный подъем или упадок духа войска, – во всех народных войнах.
Французы, отступая в 1812 м году, хотя и должны бы защищаться отдельно, по тактике, жмутся в кучу, потому что дух войска упал так, что только масса сдерживает войско вместе. Русские, напротив, по тактике должны бы были нападать массой, на деле же раздробляются, потому что дух поднят так, что отдельные лица бьют без приказания французов и не нуждаются в принуждении для того, чтобы подвергать себя трудам и опасностям.
Так называемая партизанская война началась со вступления неприятеля в Смоленск.
Прежде чем партизанская война была официально принята нашим правительством, уже тысячи людей неприятельской армии – отсталые мародеры, фуражиры – были истреблены казаками и мужиками, побивавшими этих людей так же бессознательно, как бессознательно собаки загрызают забеглую бешеную собаку. Денис Давыдов своим русским чутьем первый понял значение той страшной дубины, которая, не спрашивая правил военного искусства, уничтожала французов, и ему принадлежит слава первого шага для узаконения этого приема войны.
24 го августа был учрежден первый партизанский отряд Давыдова, и вслед за его отрядом стали учреждаться другие. Чем дальше подвигалась кампания, тем более увеличивалось число этих отрядов.
Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
Категории:
- Родившиеся 27 сентября
- Родившиеся в 1935 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Санкт-Петербурге
- Артисты балета по алфавиту
- Артисты балета СССР
- Балетмейстеры по алфавиту
- Балетмейстеры СССР
- Балетмейстеры России
- Балетмейстеры XX века
- Балетные педагоги по алфавиту
- Балетные педагоги СССР
- Балетные педагоги России
- Балетные педагоги XX века
- Балетные педагоги XXI века
- Артисты балета Михайловского театра
- Кавалеры ордена Почёта
- Кавалеры ордена Дружбы (Россия)
- Народные артисты РСФСР
- Лауреаты Государственной премии РСФСР имени М. И. Глинки
- Выпускники Ленинградского хореографического училища
- Выпускники Санкт-Петербургской консерватории
- Балетмейстеры Михайловского театра
- Руководители балетной труппы Михайловского театра
- Балетмейстеры Пермского театра оперы и балета
- Руководители балетной труппы Пермского театра оперы и балета
- Преподаватели Санкт-Петербургской консерватории
- Лауреаты премии «Золотой софит»
