Лундстрём, Мартин

Мартин Лундстрём
Полное имя	Бо Хилдинг Мартин Лундстрём
Гражданство	Швеция Швеция
Дата рождения	30 мая 1918(1918-05-30)
Место рождения	Норсьё, Швеция
Дата смерти	30 июня 2016(2016-06-30) (98 лет)
Карьера
Клуб	IFK Umeå
Статус	завершил карьеру
Медали
Олимпийские игры Золото Санкт-Мориц 1948 18 км Золото Санкт-Мориц 1948 эстафета 4x10 км Бронза Осло 1952 эстафета 4x10 км Чемпионаты мира Золото Лейк-Плэсид 1950 эстафета 4x10 км
Последнее обновление: 9 февраля 2012

Мартин Лундстрём (швед. Martin Lundström; 30 мая 1918 года, Норсьё — 30 июня 2016 года) — шведский лыжник, двукратный олимпийский чемпион, чемпион мира.

Карьера

На Олимпийских играх 1948 года в Санкт-Морице, стал двукратным олимпийским чемпионом в гонке на 18 км и эстафетной гонке. В гонке на 18 км 32 секунды выиграл у ставшего вторым, своего партнёра по команде Нильса Эстенссона. В эстафете бежал последний этап, и уйдя на свой этап уверенным лидером, он сохранил и упрочил лидерство, выиграв на финише у ставших вторыми финнов почти 9 минут. В гонке на 50 км участия не принимал.

На Олимпийских играх 1952 года в Осло завоевал бронзу в эстафетной гонке, в которой, как и 4 года назад бежал последний этап, уйдя на свой этап на 3-ей позиции он сохранил её до финиша гонки. В индивидуальных гонках олимпийского турнира участия не принимал.

На чемпионат мира-1950 в Лейк-Плэсиде стал чемпионом в эстафете. Лучшим достижением Лундстрёма в индивидуальных гонках на чемпионатах мира, является 8-е место в гонке на 18 км , на том же чемпионате 1950 года.

Ссылки

• [www.fis-ski.com/uk/604/613.html?sector=CC&competitorid=36356&type=result Мартин Лундстрём] — статистика на сайте FIS  (англ.)
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/lu/martin-lundstrom-1.html Мартин Лундстрём] — олимпийская статистика на сайте Sports-Reference.com (англ.)

Отрывок, характеризующий Лундстрём, Мартин

– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.
И еще больше чувство жалости, нежности и любви охватило Пьера. Он слышал как под очками его текли слезы и надеялся, что их не заметят.
– Не будем больше говорить, мой друг, – сказал Пьер.
Так странно вдруг для Наташи показался этот его кроткий, нежный, задушевный голос.
– Не будем говорить, мой друг, я всё скажу ему; но об одном прошу вас – считайте меня своим другом, и ежели вам нужна помощь, совет, просто нужно будет излить свою душу кому нибудь – не теперь, а когда у вас ясно будет в душе – вспомните обо мне. – Он взял и поцеловал ее руку. – Я счастлив буду, ежели в состоянии буду… – Пьер смутился.
– Не говорите со мной так: я не стою этого! – вскрикнула Наташа и хотела уйти из комнаты, но Пьер удержал ее за руку. Он знал, что ему нужно что то еще сказать ей. Но когда он сказал это, он удивился сам своим словам.
– Перестаньте, перестаньте, вся жизнь впереди для вас, – сказал он ей.
– Для меня? Нет! Для меня всё пропало, – сказала она со стыдом и самоунижением.
– Все пропало? – повторил он. – Ежели бы я был не я, а красивейший, умнейший и лучший человек в мире, и был бы свободен, я бы сию минуту на коленях просил руки и любви вашей.
Наташа в первый раз после многих дней заплакала слезами благодарности и умиления и взглянув на Пьера вышла из комнаты.
Пьер тоже вслед за нею почти выбежал в переднюю, удерживая слезы умиления и счастья, давившие его горло, не попадая в рукава надел шубу и сел в сани.
– Теперь куда прикажете? – спросил кучер.
«Куда? спросил себя Пьер. Куда же можно ехать теперь? Неужели в клуб или гости?» Все люди казались так жалки, так бедны в сравнении с тем чувством умиления и любви, которое он испытывал; в сравнении с тем размягченным, благодарным взглядом, которым она последний раз из за слез взглянула на него.
– Домой, – сказал Пьер, несмотря на десять градусов мороза распахивая медвежью шубу на своей широкой, радостно дышавшей груди.
Было морозно и ясно. Над грязными, полутемными улицами, над черными крышами стояло темное, звездное небо. Пьер, только глядя на небо, не чувствовал оскорбительной низости всего земного в сравнении с высотою, на которой находилась его душа. При въезде на Арбатскую площадь, огромное пространство звездного темного неба открылось глазам Пьера. Почти в середине этого неба над Пречистенским бульваром, окруженная, обсыпанная со всех сторон звездами, но отличаясь от всех близостью к земле, белым светом, и длинным, поднятым кверху хвостом, стояла огромная яркая комета 1812 го года, та самая комета, которая предвещала, как говорили, всякие ужасы и конец света. Но в Пьере светлая звезда эта с длинным лучистым хвостом не возбуждала никакого страшного чувства. Напротив Пьер радостно, мокрыми от слез глазами, смотрел на эту светлую звезду, которая, как будто, с невыразимой быстротой пролетев неизмеримые пространства по параболической линии, вдруг, как вонзившаяся стрела в землю, влепилась тут в одно избранное ею место, на черном небе, и остановилась, энергично подняв кверху хвост, светясь и играя своим белым светом между бесчисленными другими, мерцающими звездами. Пьеру казалось, что эта звезда вполне отвечала тому, что было в его расцветшей к новой жизни, размягченной и ободренной душе.