Браверман, Эммануил Маркович

Эммануил Маркович Браверман
Дата рождения:	25 июня 1931(1931-06-25)
Место рождения:	Москва, СССР
Дата смерти:	26 апреля 1977(1977-04-26) (45 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Страна:	СССР
Научная сфера:	теория управления
Место работы:	ИПУ РАН
Альма-матер:	МЭИ
Научный руководитель:	Айзерман М. А.
Известен как:	учёный в области искусственного интеллекта

Эммануил Маркович Браверман (25 июня 1931 — 26 апреля 1977) — советский математик, кибернетик и экономист. Доктор физико-математических наук (1967), профессор (1969).

Э. М. Браверман окончил с серебряной медалью московскую среднюю школу № 401 (1949), затем Московский энергетический институт в 1955 году. Работал в конструкторском бюро «Цветметавтоматика». Прошёл аспирантуру в Институте автоматики и телемеханики АН СССР под научным руководством М. А. Айзермана (1960—1963), после чего защитил диссертацию кандидата физико-математических наук и продолжил работать научным сотрудником в этом институте, специализируясь на проблемах распознавания образов. Был одним из ведущих исследователей в этой области в СССР. Разработал геометрический подход в распознавании образов, предложил «гипотезу компактности» (1960). Совместно с М. А. Айзерманом и Л. И. Розоноэром стал создателем метода потенциальных функций в теории распознавания, — классического метода в теории обучения машин.

В 1965 году закончил механико-математический факультет МГУ (инженерный поток). Занимался лингвистическим подходом к распознаванию сложных объектов и теорией анализа данных (класс методов экстремальной группировки параметров). С 1968 года сконцентрировался на вопросах математической экономики, модели функционирования экономической системы при неравновесных ценах. Перевёл ряд научных монографий с английского на русский язык.

С 1969 года — профессор кафедры инженерной кибернетики Московского института стали и сплавов.

Сыновья — математики Александр Браверман и Максим Браверман (профессор Северо-Восточного университета в Бостоне).

Монографии

• А. Г. Аркадьев, Э. М. Браверман. Обучение машин распознаванию образов. М.: Наука, 1964. — 112 c.
• E. M. Braverman. Training Pattern-Recognition Machines. Foreign Technology Division, 1966.
• A. G. Arkadev, E. M. Braverman. Zeichenerkennung und maschinelles Lernen. Oldenbourg, 1966.
• A. G. Arkadev, E. M. Braverman. Computers and Pattern Recognition. Thompson Book Company, 1967.
• A. G. Arkadev, E. M. Braverman. Teaching Computers to Recognize Patterns. Academic Press, 1967.
• М. А. Айзерман, Э. М. Браверман, Л. И. Розоноэр. Метод потенциальных функций в теории обучения машин. М.: Наука, 1970.
• А. Г. Аркадьев, Э. М. Браверман. Обучение машины классификации объектов. М.: Наука, 1971.
• Э. М. Браверман. Математические модели планирования и управления в экономических системах. М.: Наука, 1976.
• M. A. Aizerman, E. M. Braverman, L. I. Rozonoer. Rozpoznawanie obrazów: metoda funkcji potencjalnych. Wydawnictwa Naukowo-Techniczne, 1976.
• Э. М. Браверман, М. И. Левин. Неравновесные модели экономических систем. М.: Наука, 1981.
• Э. М. Браверман, И. Б. Мучник. Структурные методы обработки эмпирических данных. М.: Наука, 1983.

Отрывок, характеризующий Браверман, Эммануил Маркович

Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.



Для человеческого ума непонятна абсолютная непрерывность движения. Человеку становятся понятны законы какого бы то ни было движения только тогда, когда он рассматривает произвольно взятые единицы этого движения. Но вместе с тем из этого то произвольного деления непрерывного движения на прерывные единицы проистекает большая часть человеческих заблуждений.
Известен так называемый софизм древних, состоящий в том, что Ахиллес никогда не догонит впереди идущую черепаху, несмотря на то, что Ахиллес идет в десять раз скорее черепахи: как только Ахиллес пройдет пространство, отделяющее его от черепахи, черепаха пройдет впереди его одну десятую этого пространства; Ахиллес пройдет эту десятую, черепаха пройдет одну сотую и т. д. до бесконечности. Задача эта представлялась древним неразрешимою. Бессмысленность решения (что Ахиллес никогда не догонит черепаху) вытекала из того только, что произвольно были допущены прерывные единицы движения, тогда как движение и Ахиллеса и черепахи совершалось непрерывно.