Браво, или в Венеции

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Браво, или В Венеции
The Bravo
Жанр:

роман

Автор:

Фенимор Купер

Язык оригинала:

английский

Дата написания:

1831

Дата первой публикации:

1831

«Бра́во» («В Вене́ции») (англ. The Bravo) — приключенческий роман американского писателя Джеймса Фенимора Купера, написанный в 1831 году. Это первая книга трилогии писателя о событиях в Европе. Здесь Купер рассказывает о судьбе шпиона сената Венеции по имени Якопо Фронтини.





История написания

Роман был написан во время путешествия Купера по Европе. Он входит в трилогию его исторических романов о городах Европы(«Генденмауэр», «Палач», «Браво»). После своего недолгого пребывания в Венеции, спустя некоторое время он написал свой роман уже будучи во Франции. В какой-то степени он является отзывом на революцию во Франции. В 1832 году в газете New York Mirror появился отзыв на этот роман. Так как отзыв был отрицательным, Купер написал своё «Письмо соотечественникам» в котором сказал, что больше никогда не будет писать[1]. Тем не менее, после некоторого перерыва, он продолжил литературную деятельность.

Сюжет

Действие романа разворачивается в Венеции XVII века. Главный герой, Якопо Фронтони, является шпионом Сената. Следуя указаниям Сената, Якопо играет роль наемного убийцы, таким образом, Сенат прикрывает свои кровавые расправы. Якопо вынужден соглашаться на все условия правительства Венеции, поскольку он желает уберечь своего отца, находящегося в тюрьме, от мести жестокого правительства. Поскольку роман имеет политический подтекст, в нём есть большое количество отступлений на темы монархической и республиканской системы правления. Девушка по имени Джельсомина, не подозревающая о жизни Якопо, помогает ему общаться с отцом, так как она имеет доступ к тюремным ключам. Поневоле молодые люди влюбляются, но, Якопо, ограждая Джельсомину от своих проблем, не показывает своей симпатии. После убийства гондольера Антонио, очередной расправы Сената, народ Венеции объявляет Якопо повинным в его смерти и требует расправы. Джельсомина обращается за помощью к Дожу, но он бессилен. Трагичным становится финал произведения, смертью Якопо Купер окончательно утверждается в изображении фальшивости венецианского правления.

Действующие лица

  • Якопо Фронтони, Браво — шпион сената Венеции;
  • Джельсомина(Джессина) — возлюбленная Якопо Фронтони;
  • Антонио — молочный брат Градениго, гондольер;
  • Отец Якопо Фронтони;
  • Совет Трёх — тайное правительство;
  • Градениго — опекун Виолетты, сенатор Венеции;
  • Дож Венеции;
  • Дон Камилло Монфорте — герцог Святой Агаты;
  • Виолетта Тьеполо — наследница высокопоставленных особ;
  • Кармелит — духовный наставник Виолетты;
  • Джино Мональди — гондольер;
  • Стефано Милано — гондольер, земляк Джино Мональди;
  • Джакомо — сын Градениго;
  • Аннина — возлюбленная Джино;

Отзывы

Газета New York Mirror отзывалась о романе отрицательно, в отличие от советского литературоведа Александра Абрамовича Аникста. В своем предисловии к роману, Аникст написал, что «„Браво“ в высшей степени занимательный роман, в котором есть и любовная интрига, и приключения, и тайны, и интересные картины быта и нравов Венеции в далекие от нас времена».

Напишите отзыв о статье "Браво, или в Венеции"

Примечания

  1. [external.oneonta.edu/cooper/texts/letter.html Оригинал письма Фенимора Купера]



Ссылки

  • [zzl.lib.ru/catalog/10_k.shtml ЖЗЛ]
  • [books.google.com/books?id=y8DE5qLiQK0C&dq=The%20Bravo,%20Cooper&pg=PR3#v=onepage&q&f=false en:Электронная версия книги] на Google.Books
  • [allbooks.com.ua/read_book.php?file_path=books/15/book07342.gz&page=0] Предисловие к роману

Отрывок, характеризующий Браво, или в Венеции

Дрон пристально смотрел на княжну, в то время как она говорила.
– Уволь ты меня, матушка, ради бога, вели от меня ключи принять, – сказал он. – Служил двадцать три года, худого не делал; уволь, ради бога.
Княжна Марья не понимала, чего он хотел от нее и от чего он просил уволить себя. Она отвечала ему, что она никогда не сомневалась в его преданности и что она все готова сделать для него и для мужиков.


Через час после этого Дуняша пришла к княжне с известием, что пришел Дрон и все мужики, по приказанию княжны, собрались у амбара, желая переговорить с госпожою.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна Марья, – я только сказала Дронушке, чтобы раздать им хлеба.
– Только ради бога, княжна матушка, прикажите их прогнать и не ходите к ним. Все обман один, – говорила Дуняша, – а Яков Алпатыч приедут, и поедем… и вы не извольте…
– Какой же обман? – удивленно спросила княжна
– Да уж я знаю, только послушайте меня, ради бога. Вот и няню хоть спросите. Говорят, не согласны уезжать по вашему приказанию.
– Ты что нибудь не то говоришь. Да я никогда не приказывала уезжать… – сказала княжна Марья. – Позови Дронушку.
Пришедший Дрон подтвердил слова Дуняши: мужики пришли по приказанию княжны.
– Да я никогда не звала их, – сказала княжна. – Ты, верно, не так передал им. Я только сказала, чтобы ты им отдал хлеб.
Дрон, не отвечая, вздохнул.
– Если прикажете, они уйдут, – сказал он.
– Нет, нет, я пойду к ним, – сказала княжна Марья
Несмотря на отговариванье Дуняши и няни, княжна Марья вышла на крыльцо. Дрон, Дуняша, няня и Михаил Иваныч шли за нею. «Они, вероятно, думают, что я предлагаю им хлеб с тем, чтобы они остались на своих местах, и сама уеду, бросив их на произвол французов, – думала княжна Марья. – Я им буду обещать месячину в подмосковной, квартиры; я уверена, что Andre еще больше бы сделав на моем месте», – думала она, подходя в сумерках к толпе, стоявшей на выгоне у амбара.
Толпа, скучиваясь, зашевелилась, и быстро снялись шляпы. Княжна Марья, опустив глаза и путаясь ногами в платье, близко подошла к ним. Столько разнообразных старых и молодых глаз было устремлено на нее и столько было разных лиц, что княжна Марья не видала ни одного лица и, чувствуя необходимость говорить вдруг со всеми, не знала, как быть. Но опять сознание того, что она – представительница отца и брата, придало ей силы, и она смело начала свою речь.
– Я очень рада, что вы пришли, – начала княжна Марья, не поднимая глаз и чувствуя, как быстро и сильно билось ее сердце. – Мне Дронушка сказал, что вас разорила война. Это наше общее горе, и я ничего не пожалею, чтобы помочь вам. Я сама еду, потому что уже опасно здесь и неприятель близко… потому что… Я вам отдаю все, мои друзья, и прошу вас взять все, весь хлеб наш, чтобы у вас не было нужды. А ежели вам сказали, что я отдаю вам хлеб с тем, чтобы вы остались здесь, то это неправда. Я, напротив, прошу вас уезжать со всем вашим имуществом в нашу подмосковную, и там я беру на себя и обещаю вам, что вы не будете нуждаться. Вам дадут и домы и хлеба. – Княжна остановилась. В толпе только слышались вздохи.
– Я не от себя делаю это, – продолжала княжна, – я это делаю именем покойного отца, который был вам хорошим барином, и за брата, и его сына.
Она опять остановилась. Никто не прерывал ее молчания.
– Горе наше общее, и будем делить всё пополам. Все, что мое, то ваше, – сказала она, оглядывая лица, стоявшие перед нею.
Все глаза смотрели на нее с одинаковым выражением, значения которого она не могла понять. Было ли это любопытство, преданность, благодарность, или испуг и недоверие, но выражение на всех лицах было одинаковое.
– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.