Бражников, Григорий Иванович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Григорий Иванович Бражников
Дата рождения

1916(1916)

Место рождения

станица Кавказская, Кавказского района, Краснодарский край, СССР

Принадлежность

СССР СССР

Род войск

бронетанковые войска

Годы службы

1936-1945

Звание

лейтенант

Часть

49-я танковая бригада,
64-я гвардейская танковая бригада

Сражения/войны

Великая Отечественная война

Награды и премии
В отставке

слесарь механического завода в городе Кропоткине

Григо́рий Ива́нович Бра́жников (1916 — ??) — советский офицер, танкист в годы Великой Отечественной войны, мастер танкового боя. За годы войны боевой счёт Г. И. Бражникова составил 16 подбитых и уничтоженных танков и штурмовых орудий противника.





Биография

Родился в 1916 году в станице Кавказская (по другим данным — Ильинская) Краснодарского края. Русский. Работал слесарем, котельщиком сахарного завода. Сестра — Любовь Макаренко (Бражникова).

С 1936 года в рядах РККА. Участник Великой Отечественной войны с марта 1942 года. Воевал на Юго-Западном, Калининском и Воронежском фронтах. 10 декабря 1942 года был тяжело ранен. В зимних боях подбил и уничтожил 7 танков противника[1].

Командир взвода средних танков 49-го батальона 49-й танковой бригады лейтенант Г. И. Бражников отличился во время Курской битвы на обояньском направлении. 7 июля уничтожил в бою один PzKpfw III и один PzKpfw IV. 10 июля 1943 года в районе высоты 244 в течение нескольких минут с дистанции 350—400 метров поджёг три танка «Тигр» и два средних танка, истратив при этом всего 8 снарядов. В ходе боя ещё один «Тигр» сумел поджечь Т-34 Бражникова, но экипаж остался цел. Таким образом, боевой счёт Бражникова достиг 14-ти подбитых и уничтоженных танков противника[2].

За этот эпизод был представлен командиром батальона капитаном Беловым к званию Героя Советского Союза, однако по заключению военного совета 1-й танковой армии Катукова награждён орденом Красного Знамени (22 августа 1943)[3][4]. Башенные стрелки — А. Суворов, Поручиков[5][6]. Член ВКП(б) с 1943 года.

В течение мая 1944 года в оборонительных боях за город Коломыя на участке 17-го гвардейского стрелкового корпуса гвардии старший лейтенант Г. И. Бражников, командуя танковой ротой 64-й гвардейской танковой бригады, держал оборону методом танковых засад и отражал многочисленные атаки противника. При этом было уничтожено 3 дзота, шесть миномётов и до 50-ти солдат и офицеров противника. За этот эпизод был награждён орденом Красной Звезды (4 июня 1944)[7][8].

С 25 по 28 апреля в уличных боях в Берлине танковая рота 3-го танкового батальона 64-й гвардейской танковой бригады зачистила 32 квартала, уничтожив два средних танка, одно штурмовое орудие «Фердинанд», один тяжёлый миномёт, два орудия, более 150 солдат и офицеров противника, а также взяла в плен 55 человек, среди которых один полковник. При этом командир танковой роты гвардии старший лейтенант Г. И. Бражников лично записал на свой боевой счёт одно штурмовое орудие «Фердинанд» и один средний танк. За этот эпизод командование бригады представило Г. И. Бражникова к ордену Ленина, однако решением командующего войсками 1-й гвардейской танковой армии генерал-полковника танковых войск Катукова был награждён орденом Александра Невского (9 мая 1945)[9][10].

Таким образом, за годы войны боевой счёт Г. И. Бражникова составил 16 подбитых и уничтоженных танков и штурмовых орудий противника.

После войны был демобилизован, вернулся домой в станицу Кавказскую. Вернулся к своей скромной профессии слесаря, работал на механическом заводе в городе Кропоткине[11].

Награды и звания

Оценки и мнения

Седьмого июля Григорий Бражников, встретившись с танками противника типа «тигр», уничтожил один из них, а двенадцатого июля, вторично столкнувшись с «тиграми», добился ещё лучшего, прямо скажем — исключительного результата: он теперь уничтожил уже не один «тигр», а четыре. Этим Бражников ещё раз доказал силу русского оружия и силу воли советского человека.

— Из письма бойцов и командиров бригады к родителям Г. Бражникова[12]

Напишите отзыв о статье "Бражников, Григорий Иванович"

Примечания

  1. Жуков, 1975, с. 211.
  2. Смирнов, 2006, с. 51.
  3. Наградной лист Г. И. Бражникова с представлением к званию Героя Советского Союза, 16 июля 1943. ОБД «Подвиг Народа», номер записи в базе данных: 17923503. (фонд 33, опись 686044, единица хранения 497)
  4. Приказ войскам 1-й танковой армии № 017 от 22 августа 1943 года. ОБД «Подвиг Народа».
  5. Жуков, 1975, с. 211,212.
  6. Докучаев, 1998.
  7. Наградной лист Г. И. Бражникова с представлением к награждению орденом Красной Звезды. ОБД «Подвиг Народа», номер записи в базе данных: 31169599 (фонд 33, опись 690155, единица хранения 2474)
  8. Приказ командующего бронетанковыми и механизированными войсками 18-й армии № 015/Н от 4 июня 1944 года. ОБД «Подвиг Народа».
  9. Наградной лист Г. И. Бражникова с представлением к награждению орденом Ленина, 16 июля 1943. ОБД «Подвиг Народа», номер записи в базе данных: 22870445 (фонд 33, опись 686196, единица хранения 589)
  10. Приказ войскам 1-й гвардейской танковой армии № 059/Н от 9 мая 1945 года. ОБД «Подвиг Народа».
  11. Жуков, 1975, с. 214.
  12. Жуков, 1975, с. 215-217.

Литература

  • Жуков Ю. А. Укрощение тигров. М., 1961. С. 111—118. — 342 с.
  • Жуков Ю. А. Глава 3. На Курской дуге. 1943 — Пять мгновений // [militera.lib.ru/prose/russian/zhukov/ Люди сороковых годов. Записки военного корреспондента]. — Изд. 2-е, переработанное и дополненное. — М.: Советская Россия, 1975. — С. 208—217.
  • Смирнов А. Танковые асы СССР и Германии. 1941—1945 гг. — «Фронтовая иллюстрация», № 2. — М.: Стратегия КМ, 2006. — 72 с. — 3000 экз. — ISBN 5-901266-01-3.
  • Докучаев А. [armor.kiev.ua/Battle/WWII/zverinec.html Как усмиряли гитлеровский «зверинец»] // Военные знания, № 6. — 1998.
  • Юрий Жуков. За два дня - пять «тигров» // [ta-1g.narod.ru/mem/smolensk/b_1/b1_344.html Боевой путь Первой танковой армии и её герои. Том 1. Битва на Курской дуге.] / Под общей редакцией Н. К. Попель, М. А. Шалин, А. Г. Журавлёв, П. Л. Павловцев. — 1945. — Т. 1. — перепечатка статьи: Ю. А. Жуков. За два дня — пять «тигров» / Комсомольская правда, 24.7.1943


Отрывок, характеризующий Бражников, Григорий Иванович


В половине шестого Наполеон верхом ехал к деревне Шевардину.
Начинало светать, небо расчистило, только одна туча лежала на востоке. Покинутые костры догорали в слабом свете утра.
Вправо раздался густой одинокий пушечный выстрел, пронесся и замер среди общей тишины. Прошло несколько минут. Раздался второй, третий выстрел, заколебался воздух; четвертый, пятый раздались близко и торжественно где то справа.
Еще не отзвучали первые выстрелы, как раздались еще другие, еще и еще, сливаясь и перебивая один другой.
Наполеон подъехал со свитой к Шевардинскому редуту и слез с лошади. Игра началась.


Вернувшись от князя Андрея в Горки, Пьер, приказав берейтору приготовить лошадей и рано утром разбудить его, тотчас же заснул за перегородкой, в уголке, который Борис уступил ему.
Когда Пьер совсем очнулся на другое утро, в избе уже никого не было. Стекла дребезжали в маленьких окнах. Берейтор стоял, расталкивая его.
– Ваше сиятельство, ваше сиятельство, ваше сиятельство… – упорно, не глядя на Пьера и, видимо, потеряв надежду разбудить его, раскачивая его за плечо, приговаривал берейтор.
– Что? Началось? Пора? – заговорил Пьер, проснувшись.
– Изволите слышать пальбу, – сказал берейтор, отставной солдат, – уже все господа повышли, сами светлейшие давно проехали.
Пьер поспешно оделся и выбежал на крыльцо. На дворе было ясно, свежо, росисто и весело. Солнце, только что вырвавшись из за тучи, заслонявшей его, брызнуло до половины переломленными тучей лучами через крыши противоположной улицы, на покрытую росой пыль дороги, на стены домов, на окна забора и на лошадей Пьера, стоявших у избы. Гул пушек яснее слышался на дворе. По улице прорысил адъютант с казаком.
– Пора, граф, пора! – прокричал адъютант.
Приказав вести за собой лошадь, Пьер пошел по улице к кургану, с которого он вчера смотрел на поле сражения. На кургане этом была толпа военных, и слышался французский говор штабных, и виднелась седая голова Кутузова с его белой с красным околышем фуражкой и седым затылком, утонувшим в плечи. Кутузов смотрел в трубу вперед по большой дороге.
Войдя по ступенькам входа на курган, Пьер взглянул впереди себя и замер от восхищенья перед красотою зрелища. Это была та же панорама, которою он любовался вчера с этого кургана; но теперь вся эта местность была покрыта войсками и дымами выстрелов, и косые лучи яркого солнца, поднимавшегося сзади, левее Пьера, кидали на нее в чистом утреннем воздухе пронизывающий с золотым и розовым оттенком свет и темные, длинные тени. Дальние леса, заканчивающие панораму, точно высеченные из какого то драгоценного желто зеленого камня, виднелись своей изогнутой чертой вершин на горизонте, и между ними за Валуевым прорезывалась большая Смоленская дорога, вся покрытая войсками. Ближе блестели золотые поля и перелески. Везде – спереди, справа и слева – виднелись войска. Все это было оживленно, величественно и неожиданно; но то, что более всего поразило Пьера, – это был вид самого поля сражения, Бородина и лощины над Колочею по обеим сторонам ее.
Над Колочею, в Бородине и по обеим сторонам его, особенно влево, там, где в болотистых берегах Во йна впадает в Колочу, стоял тот туман, который тает, расплывается и просвечивает при выходе яркого солнца и волшебно окрашивает и очерчивает все виднеющееся сквозь него. К этому туману присоединялся дым выстрелов, и по этому туману и дыму везде блестели молнии утреннего света – то по воде, то по росе, то по штыкам войск, толпившихся по берегам и в Бородине. Сквозь туман этот виднелась белая церковь, кое где крыши изб Бородина, кое где сплошные массы солдат, кое где зеленые ящики, пушки. И все это двигалось или казалось движущимся, потому что туман и дым тянулись по всему этому пространству. Как в этой местности низов около Бородина, покрытых туманом, так и вне его, выше и особенно левее по всей линии, по лесам, по полям, в низах, на вершинах возвышений, зарождались беспрестанно сами собой, из ничего, пушечные, то одинокие, то гуртовые, то редкие, то частые клубы дымов, которые, распухая, разрастаясь, клубясь, сливаясь, виднелись по всему этому пространству.
Эти дымы выстрелов и, странно сказать, звуки их производили главную красоту зрелища.
Пуфф! – вдруг виднелся круглый, плотный, играющий лиловым, серым и молочно белым цветами дым, и бумм! – раздавался через секунду звук этого дыма.
«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.


Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.