Бражник, Фёдор Сазонович
Поделись знанием:
Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.
Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.
В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
| Бражник Федор Сазонович | ||||||||||||||
| Дата рождения: | ||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Место рождения: |
п. Веселый № 1 Акбулакского района Оренбургской области | |||||||||||||
| Дата смерти: |
28 октября 2005 (78 лет) | |||||||||||||
| Страна: | ||||||||||||||
| Научная сфера: |
уголовное право, военно-уголовное право | |||||||||||||
| Учёная степень: | ||||||||||||||
| Учёное звание: | ||||||||||||||
| Альма-матер: | ||||||||||||||
| Известен как: | ||||||||||||||
| Награды и премии: |
| |||||||||||||
Бражник Федор Сазонович (1927-2005) — доктор юридических наук (1996 г.), профессор (1993 г.), профессор кафедры уголовного права Военного университета, заслуженный юрист РСФСР, действительный член Академии военных наук, заслуженный деятель высшей Школы Российской Федерации, полковник юстиции в отставке.
Содержание
Биография
Родился 17 января 1927 году в поселке Веселый № 1 Акбулакского района Оренбургской области и свою трудовую деятельность начал колхозником в родном поселке.
Во время Великой Отечественной войны в 1943 г. был призван в ряды Красной Армии, воевал стрелком в составе 1-го Украинского фронта. За заслуги перед Отечеством награждён орденами и медалями, был дважды ранен.
В 1948—1950 гг. — курсант Горьковского военно-политического училища. В 1950—1955 гг. проходил военную службу на должности замполита роты 111-го мотострелкового полка 35-й мотострелковой дивизии, 265-го стрелкового полка 86-й стрелковой дивизии в Одесском военном округе.
В 1954—1958 гг. являлся слушателем Военно-политической академии им. В. И. Ленина.
С 1958 по 1963 гг. проходил службу в военных трибуналах на должностях секретаря, а впоследствии члена военного трибунала 7-й гвардейской армии в Закавказском военном округе (г. Ереван).
С 1963 по 1966 гг. был адъюнктом Военно-политической академии им. В. И. Ленина.
С 1966 г. служил и работал на кафедре уголовного права на различных педагогических должностях — преподаватель, старший преподаватель, доцент, профессор.
В 1995 г. защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора юридических наук по теме: «Актуальные проблемы норм общей части уголовного законодательства Российской Федерации и практика их применения в Вооруженных Силах Российской Федерации».
Крупный специалист в области уголовного права, автор свыше 100 научных, учебных и учебно-методических работ. Один из лучших представителей военно-юридического образования в России, за многолетнюю работу на кафедре подготовил более 5 000 высококвалифицированных юристов для органов военной прокуратуры и военных судов нашей страны и других государств. Являлся членом диссертационного совета по военному праву, военным проблемам международного права при Военном университете. Научные идеи, выдвинутые Ф. С. Бражником, получили своё развитие в подготовленных под его научным руководством 3 кандидатских и 6 магистерских диссертациях.
В 2001 г. избран действительным членом Академии военных наук. Свою научную и педагогическую деятельность Ф. С. Бражник успешно сочетал с общественной работой. Долгое время был помощником члена Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации, являлся членом экспертного совета комитета Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации по правовым и судебным вопросам, членом Третейского суда при Российском экономическом университете им. Г. В. Плеханова. Принимал активное участие в законотворческой деятельности.
Труды Ф. С. Бражника широко известны научной общественности и используются в научной и педагогической практике не только в Военном университете, но и в других ведущих юридических вузах страны.
В процессе преподавания учебных курсов в настоящее время используются учебники, подготовленные в соавторстве под его непосредственным руководством, авторские учебные пособия, методические и дидактические материалы. Разработанный коллективом кафедры под руководством Ф. С. Бражника учебник «Уголовно-исполнительное право Российской Федерации» являлся долгое время единственным в стране специальным изданием для подготовки военных юристов. На протяжении многих лет готовил специалистов-юристов для зарубежных государств, в том числе и для стран СНГ. Разработал и внедрил в практику образовательного процесса уникальную методику преподавания юридических дисциплин для лиц, слабо владеющих русским языком.
До последних лет жизни Ф. С. Бражник вел активную научно-исследовательскую работу. В 2003 г. им опубликована работа «Альтернативная гражданская служба в Российской Федерации» — первый в нашей стране труд по этой проблеме, который получил высокую оценку среди научной общественности России и в странах СНГ. Многие положения этого фундаментального исследования нового для нашей страны института гражданского общества нашли отражение в законодательстве об альтернативной гражданской службе.
28 октября 2005 г. Федор Сазонович Бражник скончался.
Награды
Ордена
Медали
- Медаль «За боевые заслуги»
- Медаль «За освобождение Праги»
- Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Юбилейная медаль «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Медаль «30 лет Советской Армии и Флота»
- Юбилейная медаль «40 лет Вооружённых Сил СССР»
- Юбилейная медаль «50 лет Вооружённых Сил СССР»
- Юбилейная медаль «60 лет Вооружённых Сил СССР»
- Юбилейная медаль «За доблестный труд (За воинскую доблесть). В ознаменование 100-летия со дня рождения Владимира Ильича Ленина»
Основные труды
- Бражник Ф. С. Актуальные вопросы уголовной ответственности за нарушение правил вождения или эксплуатации машин. // Труды академии. Вып. 53. — М.: ВПА, 1966. — С. 174—207;
- Бражник Ф. С. Борьба с нарушениями правил вождения и эксплуатации специальных и транспортных машин: Автореф. дис…канд. юрид. наук. М.: ВШ МООП РСФСР, 1966. — 18 С.;
- Бражник Ф. С. Развивать у военных водителей дисциплинированность и любовь к своей профессии. // Коммунист Вооруженных Сил СССР. 1966. № 4;
- Бражник Ф. С., Рубин Ф. Л. Безопасность движения машин и боевая готовность. // Тыл и снабжение Советских Вооружённых Сил. 1968. № 12;
- Бражник Ф. С. Борьба с нарушениями правил вождения и эксплуатации боевых, специальных и транспортных машин. Дисс. … канд. юрид. наук. М.: ВПА, 1966. — 334 С.;
- Бражник Ф. С. Безопасность движения машин и боевая готовность. // Тыл и снабжение Советских Вооружённых Сил. 1968. № 12;
- Бражник Ф. С. К вопросу о двойной форме вины в советском уголовном праве. // Труды академии, вып. 68. М.: РИО ВПА им. В. И. Ленина, 1970. С. 267—285;
- Бражник Ф. С. Водитель и безопасность движения. // Красное знамя. 1972. 31 мая;
- Бражник Ф. С. Предупреждение нарушений правил вождения и эксплуатации боевых, специальных и транспортных машин // Предупреждение правонарушений. М.: ВПА, 1972;
- Бражник Ф. С. Уголовная ответственность за нарушение правил вождения и эксплуатация машин. Учебное пособие. М.: ВПА, 1972. — 81 С.;
- Бражник Ф. С., Соколов Н. Н. Водитель и правила движения. // Красный воин. 1972. 21 июля;
- Бражник Ф. С. Предупреждение нарушений правил вождения и эксплуатации машин. // Предупреждение правонарушений. М.: Воениздат, 1976;
- Советское уголовное право. Воинские преступления. / Х. М. Ахметшин, Ф. С. Бражник, А. А. Вихров, А. П. Васецов, В. В. Лунеев, Б. В. Прокопович, А. А. Тер-Акопов, В. П. Шупленков; Под ред. А. Г. Горного. М.: ВИ, 1978. — 427 С.;
- Бражник Ф. С. Вопросы Общей части в законодательстве о воинских преступлениях. М.: ВИ, 1979.
- Бражник Ф. С. Социальная сущность специального субъекта. // Субъект воинского преступления. Материалы П теоретического семинара ВЮФ 1983 г. М.: ВКИ, 1984. С. 42 — 46;
- Бражник Ф. С. Пределы действия ст. 8 Закона об уголовной ответственности за воинские преступления. // Материалы IV теоретического семинара ВЮФ 1985 г. М.: ВКИ, 1986. С. 32 — 37;
- Извлечения из Уголовного кодекса Социалистической Республики Вьетнам, принято-го Государственным Советом СРВ 27 июня 1985 года (Отв. ред. Х. М. Ахметшин, Ф. С. Бражник). М.: ВКИ, 1987. — 40 С.;
- Бражник Ф. С. Воинские преступления. // Юридический справочник для населения. М.: Юрид. лит., 1988.;
- Вопросы Общей части в законодательстве о воинских преступлениях. — М., 1988;
- Бражник Ф. С. Воинские преступления. // Юрид. справочник для населения. М.: Юрид. лит., 1988;
- Бражник Ф. С. Уклонение от военной службы. // Юрид. справочник для населения. М.: Юрид. лит., 1988;
- Бражник Ф. С. и др. Конечная цель неосторожных преступлений и пути её устранения. // В кн. «Предупреждение правонарушений военнослужащих на современном этапе военного строительства». М.: ВИ, 1992;
- Уголовно-исполнительное право. — М., 1994;
- Уголовное право Российской Федерации. Воинские преступления: Учебник. / Ахметшин Х. М.: Бражник Ф. С., Тер-Акопов А. А., Кожемякин Б. А., Шупленков В. П., Шулепов Н. А. М.: ВАЭФиП, 1993.
- Актуальные проблемы норм Общей части уголовного права РФ и практики их применения в Вооруженных Силах России. — М., 1995;
- Уголовный кодекс — постатейный комментарий. — М., 1995;
- Бражник Ф. С. Актуальные проблемы норм Общей части уголовного права России и практики их применения в Вооруженных Силах России. М.: ВУ, 1995;
- Бражник Ф. С. Проблемы совершенствования военно-уголовного законодательства России // Проблемы разработки и внедрения концепции Военно-правовой реформы в Вооруженных Силах Российской Федерации. М.: ВАЭФиП, 1995;
- Бражник Ф. С. Актуальные проблемы совершенствования и применения к военнослужащим норм общей части уголовного законодательства Российской Федерации: Дисс. … д-ра. юрид. наук. М.: ВУ, 1996.
- Преступления против военной службы. Монография. — М.,1998;
- Бражник Ф. С. Преступления против военной службы: Учебное пособие. М.: ВУ, 1999;
- Уголовное право Российской Федерации. Преступления против военной службы: Учебник. / Ахметшин Х. М., Бражник Ф. С., Зателепин О. К., Самойлов А. С., Тер-Акопов А. А., Толкаченко А. А., Шулепов Н. А.; Отв. ред. Петухов Н. А. М.: ВУ, 1999.
- Бражник Ф. С. К вопросу о военно-уголовном праве. // Российский военно-правовой сборник № 1. Материалы научно-практической конференции. Военный университет. 21 апреля 2004 г. М.: типография ООО «Блок», 2004. С. 90 — 94.
- Бражник Ф. С. Преступления против порядка сбережения военного имущества (научно-практический комментарий статей 345, 346, 347, 348 УК РФ). // Военно-уголовное право. 2005. № 6. (вкладка в журнал «Право в Вооруженных Силах — Военно-правовое обозрение». 2005. № 12);
- Бражник Ф. С. Нарушение правил вождения или эксплуатации машин (научно-практический комментарий к статье 350 УК России). // Военно-уголовное право. 2006. № 3. (вкладка в журнал «Право в Вооруженных Силах — Военно-правовое обозрение». 2006. № 6);
- Бражник Ф. С. Нарушение правил кораблевождения (научно-практический комментарий к ст. 352 УК РФ). // Военно-уголовное право. 2006. № 5. (вкладка в журнал «Право в Вооруженных Силах — Военно-правовое обозрение». 2006. № 10).
Напишите отзыв о статье "Бражник, Фёдор Сазонович"
Литература
- Военный университет. Страницы Истории. 1919—2009 / под общ. ред. ген.-полковника В. И. Марченкова. М., 2009. 248 с., ил.
- Ефремов И. И. Военный университет: очерк истории. М., 2002.
- Ермолович Я. Н., Иванов А. Л. Страницы истории кафедры уголовного права Военного университета. М. : Военный университет, 2009. 115 с.
Ссылки
- [law.edu.ru/person/person.asp?persID=1133502 Юридическая Россия]
- [www.msiu.ru/uf/44/about/ Кафедра «Гражданское право. Гражданский процесс» МГИУ]
Отрывок, характеризующий Бражник, Фёдор Сазонович
Старый князь был в хорошем духе и обласкал Пьера.Перед ужином князь Андрей, вернувшись назад в кабинет отца, застал старого князя в горячем споре с Пьером.
Пьер доказывал, что придет время, когда не будет больше войны. Старый князь, подтрунивая, но не сердясь, оспаривал его.
– Кровь из жил выпусти, воды налей, тогда войны не будет. Бабьи бредни, бабьи бредни, – проговорил он, но всё таки ласково потрепал Пьера по плечу, и подошел к столу, у которого князь Андрей, видимо не желая вступать в разговор, перебирал бумаги, привезенные князем из города. Старый князь подошел к нему и стал говорить о делах.
– Предводитель, Ростов граф, половины людей не доставил. Приехал в город, вздумал на обед звать, – я ему такой обед задал… А вот просмотри эту… Ну, брат, – обратился князь Николай Андреич к сыну, хлопая по плечу Пьера, – молодец твой приятель, я его полюбил! Разжигает меня. Другой и умные речи говорит, а слушать не хочется, а он и врет да разжигает меня старика. Ну идите, идите, – сказал он, – может быть приду, за ужином вашим посижу. Опять поспорю. Мою дуру, княжну Марью полюби, – прокричал он Пьеру из двери.
Пьер теперь только, в свой приезд в Лысые Горы, оценил всю силу и прелесть своей дружбы с князем Андреем. Эта прелесть выразилась не столько в его отношениях с ним самим, сколько в отношениях со всеми родными и домашними. Пьер с старым, суровым князем и с кроткой и робкой княжной Марьей, несмотря на то, что он их почти не знал, чувствовал себя сразу старым другом. Они все уже любили его. Не только княжна Марья, подкупленная его кроткими отношениями к странницам, самым лучистым взглядом смотрела на него; но маленький, годовой князь Николай, как звал дед, улыбнулся Пьеру и пошел к нему на руки. Михаил Иваныч, m lle Bourienne с радостными улыбками смотрели на него, когда он разговаривал с старым князем.
Старый князь вышел ужинать: это было очевидно для Пьера. Он был с ним оба дня его пребывания в Лысых Горах чрезвычайно ласков, и велел ему приезжать к себе.
Когда Пьер уехал и сошлись вместе все члены семьи, его стали судить, как это всегда бывает после отъезда нового человека и, как это редко бывает, все говорили про него одно хорошее.
Возвратившись в этот раз из отпуска, Ростов в первый раз почувствовал и узнал, до какой степени сильна была его связь с Денисовым и со всем полком.
Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувство подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к Поварскому дому. Когда он увидал первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Дементьева, увидал коновязи рыжих лошадей, когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов, спавший на постели, выбежал из землянки, обнял его, и офицеры сошлись к приезжему, – Ростов испытывал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить. Полк был тоже дом, и дом неизменно милый и дорогой, как и дом родительский.
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.
Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.
В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
Категории:
- Родившиеся 17 января
- Родившиеся в 1927 году
- Умершие 28 октября
- Умершие в 2005 году
- Доктора юридических наук
- Кавалеры ордена Красной Звезды
- Кавалеры ордена Отечественной войны I степени
- Награждённые медалью «За боевые заслуги»
- Награждённые медалью «За освобождение Праги»
- Награждённые медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
- Персоналии по алфавиту
- Учёные по алфавиту
- Специалисты по уголовному праву
- Специалисты по военному праву
