Брайтон-Бич

Для термина «Маленькая Одесса» см. также другие значения.

Брайтон-БичБрайтон-Бич

</tt>

</tt>

</tt> </tt>

Район Нью-Йорка
Брайтон-Бич англ. Brighton Beach
Пересечение Брайтон-Бич- и Кони-Айленд-авеню
40°34′40″ с. ш. 73°57′40″ з. д.40.577716° с. ш. 73.960973° з. д. / 40.577716; -73.960973
Боро	Бруклин
Площадь	1,165 км²
Население	23 431 чел.
Плотность населения	20 112,446 чел./км²
Маршруты метро
Сайт	[brightonbeach.com nbeach.com]
Брайтон-Бич

К:Районы Бруклина Бра́йтон-Бич (англ. Brighton Beach) — район, расположенный в Нью-Йорке, на самом юге Бруклина, на берегу Атлантического океана. Другое название — Маленькая Одесса (англ. Little Odessa). Брайтон-Бич граничит с Шипсхед-Бей на севере и востоке по Белт-Паркуэй, Нептьюн-авеню, Кэсс-плейс и Восточной 12-й стрит, с Манхэттен-Бич на востоке по [maps.google.com/maps?oe=utf-8&rls=org.mozilla:en-US:official&client=firefox-a&q=corbin+place&um=1&ie=UTF-8&hq=&hnear=0x89c2446950e95acd:0x4367a8353a59464a,Corbin+Pl,+Brooklyn,+NY+11235&gl=us&ei=gY9CT4KEB6LX0QG08-WkBw&sa=X&oi=geocode_result&ct=image&resnum=1&ved=0CCcQ8gEwAA Корбин-плейс], с Кони-Айленд на западе по Оушен-Паркуэй.

Получил известность в СССР с середины 1970-х годов как место компактного проживания эмигрантов из СССР, в основном евреев из Украины и России. После развала СССР в Брайтон-Бич стали селиться выходцы из стран бывшего СССР. Население, согласно данным за 2010 год — 23 431 житель. Многие жители не заключают арендных договоров и не участвуют в переписи, так что в реальности количество проживающих на Брайтон-Бич может составлять, по различным оценкам, от 70 до 80 тыс. Плотность населения выше в 1,5 раза, чем в среднем по Бруклину.

Район широко известен русскоязычными фирмами — ресторанами, кафе, концертными залами. Здесь расположены многие культурные и просветительские центры русскоговорящей еврейской общины Нью-Йорка — радиостанции, телестудии, редакции газет, школы и учреждения дошкольного воспитания, досуговые центры, самая широкая инфраструктура обслуживания на русском языке.

Район застроен преимущественно многоквартирными кирпичными доходными домами 1920-х годов и деревянными одноэтажными бунгало 1900—1920-х годов постройки.

Почтовый индекс — 11 235.

История

Первоначально Брайтон-Бич был спроектирован в 1868 году как курорт архитектором Вильямом Энгеманом. В 1878 году Генри Мёрфи вместе с группой бизнесменов устроили конкурс на название этого места, и победили предложившие название Брайтон-Бич. Это курортное место названо в честь одноимённого курорта в Великобритании.

На месте, где сейчас Кони-Айленд авеню соединяется с променадом Ригельмана (бордвок), находилась роскошная гостиница. Именно к ней 2 июля 1878 года была проведена железнодорожная ветка, ставшая впоследствии частью Нью-Йоркского метрополитена.

Соединение Брайтонской железной дороги с линиями метро сделало Брайтон-Бич более привлекательным в качестве места проживания.

К концу XIX века район стал фешенебельным курортом для отдыха богатых европейцев. Остатки былой роскоши ещё существуют и поныне вдоль берега Атлантического океана — купальни, ванны, разваленные постройки.

В годы Великой депрессии район Брайтон-Бич стал заселяться бедными слоями населения Нью-Йорка. Вторая мировая война положила конец приезду европейских курортников. Район с исключительно курортной инфраструктурой оказался в числе беднейших. Однако потом благодаря увеличению рождаемости постепенно стал восстанавливаться. Этому также сильно способствовал приток иммигрантов из СССР. Многие советские иммигранты не смогли привезти с собой ни денег, ни ценностей и селились на Брайтон-Бич, привлеченные дешевизной района, который действительно удачно размещен на берегу океана, с удобным транспортным сообщением, соединяющим со всеми районами Нью-Йорка — метро соединяет со всем Нью-Йорком, автобусы же Нью-Йорка курсируют лишь по своему району, то есть бруклинские внутри Бруклина. Постепенно, благодаря иммигрантам из СССР (а впоследствии СНГ), район начал заново развиваться.

Очень долго, вплоть до конца XX века, район считался непрестижным — грязные улицы, криминальная обстановка, много нелегальных иммигрантов. Лишь на лето Брайтон-Бич оживал из-за близости океана, к которому стекались в жаркое время жители со всего Нью-Йорка.

Расцвету района способствовали развал Советского Союза и последовавшие за ним значительные изменения в социальной и экономической жизни постсоветских государств, когда в поисках заработка тысячи бывших советских граждан потянулись в США. Именно перестройка, как это ни удивительно, помогла становлению района Брайтон-Бич, смешав иммигрантов времён застоя, так называемых «колбасных эмигрантов» конца 1980-х—1990-х годов и бизнесменов. Среди уезжавших от экономической разрухи времён перестройки и реформ Брайтон-Бич пользовался популярностью из-за низких цен на жильё. Кроме того, многие эмигранты хотели, чтобы их дети, выучив английский, не забыли русский язык. В результате появилось большое количество фирм, магазинов, ресторанов, клубов, офисов, банков, детских учебных и игровых центров, работавших на русском языке и предназначенных в основном для русскоязычных клиентов. Очень быстро район стал расцветать. В нескольких метрах от океана был построен театр «Миллениум» для гастрольных спектаклей (очень скоро там стали выступать не только российские гастролеры, но и прославленные актёры из США и других стран), а в начале 2000-х годов на самом берегу океана вырос дорогой жилой комплекс Oceana, где приобрели квартиры многие крупные российские бизнесмены, высокопоставленные российские чиновники и популярные деятели российского шоу-бизнеса.

Соответственно, проживание в районе подорожало. Жить на Брайтон-Бич становится не только удобно, но и престижно. Если раньше респектабельные коренные американцы презрительно относились к району, то в настоящее время многие из них не просто переезжают пожить на лето возле океана, но и купили и продолжают скупать дома и квартиры на Брайтон-Бич.

От Атлантического океана район отделен несколькими метрами песчаного пляжа, опасная глубина океана начинается в метрах 4-6 от пляжа, что делает его очень удобным для детей и не умеющих плавать купальщиков. Вдоль всего пляжа — бесплатные туалеты и душевые, бесплатные автоматы-поилки с пресной холодной водой, можно пить и отмыть прилипший песок. Летом по берегу каждые несколько сотен метров находятся посты спасателей, следящих за порядком на пляже и не допускающих далеких заплытий отдыхающих. Рестораны вдоль пляжа имеют летние залы, выходящие к океану. Для любителей рыбной ловли отведена специальная площадка — правда, первоначально необходимо приобрести специальную лицензию на лов рыбы (впрочем, это сделать нетрудно в любом юридическом центре).

Всё это очень привлекательно для района. В настоящее время Брайтон-Бич переживает бурное строительство и изменения, в которых не последнюю роль играет именно русскоязычная община. Точно так же перестраивается и соседний район, примыкающий к Брайтон-Бич — Кони-Айленд (Coney Island), в котором около трети населения является афроамериканцами, потомки работников сферы обслуживания когда-то популярных курортных зон.

Владимир Белоголовский в русскоязычном журнале «Архитектурный Вестник» писал в 2008 году о дальнейших перспективах развития Брайтон-Бич:

Недавно состоялась презентация грандиозного проекта, который обещает превратить этот прибрежный район Нью-Йорка на юге Бруклина в новый гигантский центр развлечений. …автор и девелопер проекта — Джо Ситт, 43-летний доморощенный миллиардер, основатель компании Thor Equities, лично прибыл рассказать о своих заманчивых планах. … Кони-Айленд считается родиной всех парков-аттракционов. Его можно смело назвать предшественником Диснейленда и прародителем многих других парков развлечений. Первые аттракционы, театры-кабаре, отели и купальни на Кони-Айленде появились ещё в 60-е годы 19-го века. Именно здесь изобрели знаменитый хот-дог (1867 г.); американские горки — ролокостер (1884 г.) и первый в мире крытый парк аттракционов (1895 г.). А сколько по всему миру было создано луна-парков! Все они обязаны своим названием одному из трех оригинальных парков Кони-Айленда, уже несуществующему — первому Луна-парку (1903−1946 гг.). О его зажигательной энергии, уходящей в самое небо, писал Максим Горький. А в 1879 году сам Томас Эдисон зажег здесь свою первую лампочку. Летом 1909 года, как говорится в одном отчете, здесь побывало 20 миллионов человек. Включая Зигмунда Фрейда, который назвал посещение Кони-Айленда самым интересным событием своего американского турне. Здесь любил бывать Владимир Маяковский, утверждавший, что Кони-Айленд легко затмил бы своим блеском знаменитую Всемирную парижскую выставку 1925 года. А лётчик-испытатель Чарльз Линдберг даже заявил, что поездка на ролокостере Циклон — гораздо больше впечатляет, чем его перелет через Атлантику.

В 2006 году от района был избран первый русскоязычный депутат законодательной Ассамблеи штата Нью-Йорк — Алек Брук-Красный. В силу того, что на Брайтоне постоянно находятся и проживают много граждан Российской Федерации, в дни государственных выборов в РФ на Брайтоне оборудуется выборный пункт — это помогает хоть немного разгрузить небольшое основное помещение [www.ruscon.org/ Генерального консульства РФ], находящегося в Манхэттене.

Культура

Театр балета на Брайтоне (англ. Brighton Ballet Theater) — создан в 1987 году, известен как русский хореографический центр в Бруклине и является одной из самых известных школ русского балета (англ. School of Russian Ballet) в США. За это время более 3000 детей получили в школе профессиональную подготовку по классу балета, современному и характерному танцам, фольклорному танцу.

Жители

По данным на 2010 год в Брайтон-Бич проживал 23 431 житель, из них 11 135 мужчин и 12 296 женщин. Район отличает высокий возраст жителей, средний возраст мужчин — 47,5 лет, женщин — 53 года. Плотность населения в Брайтон-Бич высокая, 52 109 человек на квадратную милю, что выше в 1,5 раза, чем в среднем по Бруклину (34 917 человек на кв. милю) и почти в 2 раза чем в среднем по Нью-Йорку (27 012 человека на кв. милю). Средний размер домохозяйства в «Маленькой Одессе» — 2,1 человека, в среднем по Нью-Йорку — 2,6 человека. Лишь треть (34,8 %) домохозяйств Брайтон-Бич были семейными, в среднем по Нью-Йорку почти половина (49,7 %). 8,5 % всех домашних хозяйств района составляют матери-одиночки, что ниже чем в среднем по городу (9,6 %).

Уровень жизни большей части населения Брайтон-Бич невысок. Так, в 2010 году средний доход домохозяйства в этом районе составлял $36 574 при среднем доходе по Нью-Йорку в $55 217. При этом, в Брайтон-Бич ниже уровня бедности проживает 29,4 % населения, а в среднем по Нью-Йорку — 14,4 %. Автомобилей в районе на душу населения примерно в два раза меньше чем в среднем по городу.

Большую часть населения Брайтон-Бич составляют эмигранты. Если во всём городе почти две трети населения (63,8 %) относятся к коренному населению и лишь каждый пятый родился за пределами США (21,9 %), то в «Маленькой Одессе» коренных жителей менее четверти (23,3 %), а почти три четверти родились за границей (72,9 %). Из-за этого для района характерно более низкое распространение английского языка чем в среднем по городу. Более трети (36,1 %) населения Брайтон-Бич плохо говорят по-английски или совсем не владеют им, в то время как в среднем по Нью-Йорку не владеет или плохо владеет английским лишь каждый четырнадцатый (7,2 %).

Расовый состав населения

Лицо Брайтон-Бич определяет большая община русскоговорящих евреев — выходцев из СССР, начавших селиться в этом районе в 1970-х годах. То, что большая часть их жизни прошла в СССР, делает их очень непохожими на евреев первой волны иммиграции, в большинстве своём происходивших из еврейских местечек Украины, Белоруссии и Литвы.

Благодаря активной иммиграции из Советского Союза расовый состав района значительно изменился. Уже к 1983 году 68,5 % населения Брайтон-Бич составляли белые, доля чёрных снизилась до 17,3 %, а латиноамериканцев до 11,7 %. В последующие годы доля белых и латиноамериканцев фактически стабилизировалась, а вот доля чёрного населения значительно сократилась, в то же время сильно выросла доля азиатского населения, преимущественно за счёт переселенцев из Центральной Азии, среди которых много русскоговорящих.

Фильмы, снятые на Брайтон-Бич

• 1916 — «Ромео и Джульетта» (США)
• 1984 — «Москва на Гудзоне» (США)
• 1985 — [www.imdb.com/title/tt0089434/ «Досье „Беларусь“»] (США)
• 1986 — [www.imdb.com/title/tt0090774/ «Воспоминания о Брайтон-Бич»] (США)
• 1992 — «На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-Бич опять идут дожди» (Россия, США)
• 1994 — «Маленькая Одесса» (США)
• 1999 — [www.imdb.com/title/tt0138862/ «Сборщик налогов»] (США)
• 2000 — «Брат 2» (Россия)
• 2000 — «П. М. Ж. Постоянное Место Жительства» (Россия, телесериал)
• 2000 — «Реквием по мечте» (США)
• 2004 — «Загадочная кожа» (США, Нидерланды)
• 2005 — «Оружейный барон» (США)
• 2005 — [www.imdb.com/title/tt0460871/ «Самба Молотова»] (США)
• 2007 — «Хозяева ночи» (США)
• 2008 — «Любовники» (США)
• 2008 — «Новый Амстердам» (США, телесериал)
• 2009 — «Бруклинские полицейские» (США)
• 2009 — «Тихо, как воры» (США, Германия)
• 2009 — «Нью-Йорк, я люблю тебя» (США)
• 2011 — [www.imdb.com/title/tt1680724/ «Кокаин»] (США)
• 2011 — Russian Dolls (США, ТВ-реалити-шоу)
• 2013 — «Салам, Нью-Йорк» (США, Киргизия)

Образование

20,6 % жителей Брайтон-Бич старше 3-х лет обучаются в начальных и средних школах, 6,9 % составляют студенты колледжей, 3,2 % учатся в аспирантуре и профессиональных школах. Для Брайтон-Бич характерен очень высокий процент обучающихся в частных школах. Если в среднем по городу Нью-Йорку в частных школах учится 13,9 % школьников, то в Брайтон-Бич почти в три раза больше, 38,2 %.

Работает Brighton Beach Library, являющаяся филиалом Бруклинской публичной библиотеки

Учебные заведения

Учебные заведения Департамента образования города Нью-Йорк:

• PS 225 Eileen E. Zaglin School (Школа Эйлин Е. Заглин)
• PS 253 The Ezra Jack Keats International School (Начальная школа Эзры Джека Китса)
• William E. Grady Vocational High School

• P.S. 253 Ezra Jack Keats International School.jpg

  [nyjewishimprints.info/K/Keats.htm Начальная школа Эзры Джека Китса]

• P.S. 225 Eileen E. Zaglin School.jpg

  Школа Эйлин Е. Заглин

Галерея

• Brighton beach elevated subway line over a street.jpg

  Русскоязычный книжный магазин под железнодорожной эстакадой на Брайтон-Бич

• На границе с Кони-Айленд.jpg

  На границе с Кони-Айленд

• Золотой Ключик на Брайтон-Бич2.JPG

  Восточная оконечность Брайтон-Бич авеню

• Театр Миллениум.jpg

  Театр Миллениум

• Променад в раоне жилого комплекса Oceana.jpg

  Жилой комплекс Oceana со стороны бордуока

• У перекрестка Брайтон-Бич авеню и Кони-Айленд авеню.jpg

  У перекрестка Брайтон-Бич авеню и Кони-Айленд авеню

Ссылки

• [www.chayka.org/article.php?id=613 Бруклин — столица еврейской бедноты]
• [www.brightonballet.org Театр Балета на Брайтоне / Школа Русского Балета. Официальный сайт]
• [brightonbeachnews.com Еженедельная газета «Новости Брайтон Бич». Официальный сайт]

Отрывок, характеризующий Брайтон-Бич

– Он очень, очень хороший, честный и приятный человек, – сказал Борис.
Ростов пристально еще раз посмотрел в глаза Борису и вздохнул. Берг вернулся, и за бутылкой вина разговор между тремя офицерами оживился. Гвардейцы рассказывали Ростову о своем походе, о том, как их чествовали в России, Польше и за границей. Рассказывали о словах и поступках их командира, великого князя, анекдоты о его доброте и вспыльчивости. Берг, как и обыкновенно, молчал, когда дело касалось не лично его, но по случаю анекдотов о вспыльчивости великого князя с наслаждением рассказал, как в Галиции ему удалось говорить с великим князем, когда он объезжал полки и гневался за неправильность движения. С приятной улыбкой на лице он рассказал, как великий князь, очень разгневанный, подъехав к нему, закричал: «Арнауты!» (Арнауты – была любимая поговорка цесаревича, когда он был в гневе) и потребовал ротного командира.
– Поверите ли, граф, я ничего не испугался, потому что я знал, что я прав. Я, знаете, граф, не хвалясь, могу сказать, что я приказы по полку наизусть знаю и устав тоже знаю, как Отче наш на небесех . Поэтому, граф, у меня по роте упущений не бывает. Вот моя совесть и спокойна. Я явился. (Берг привстал и представил в лицах, как он с рукой к козырьку явился. Действительно, трудно было изобразить в лице более почтительности и самодовольства.) Уж он меня пушил, как это говорится, пушил, пушил; пушил не на живот, а на смерть, как говорится; и «Арнауты», и черти, и в Сибирь, – говорил Берг, проницательно улыбаясь. – Я знаю, что я прав, и потому молчу: не так ли, граф? «Что, ты немой, что ли?» он закричал. Я всё молчу. Что ж вы думаете, граф? На другой день и в приказе не было: вот что значит не потеряться. Так то, граф, – говорил Берг, закуривая трубку и пуская колечки.
– Да, это славно, – улыбаясь, сказал Ростов.
Но Борис, заметив, что Ростов сбирался посмеяться над Бергом, искусно отклонил разговор. Он попросил Ростова рассказать о том, как и где он получил рану. Ростову это было приятно, и он начал рассказывать, во время рассказа всё более и более одушевляясь. Он рассказал им свое Шенграбенское дело совершенно так, как обыкновенно рассказывают про сражения участвовавшие в них, то есть так, как им хотелось бы, чтобы оно было, так, как они слыхали от других рассказчиков, так, как красивее было рассказывать, но совершенно не так, как оно было. Ростов был правдивый молодой человек, он ни за что умышленно не сказал бы неправды. Он начал рассказывать с намерением рассказать всё, как оно точно было, но незаметно, невольно и неизбежно для себя перешел в неправду. Ежели бы он рассказал правду этим слушателям, которые, как и он сам, слышали уже множество раз рассказы об атаках и составили себе определенное понятие о том, что такое была атака, и ожидали точно такого же рассказа, – или бы они не поверили ему, или, что еще хуже, подумали бы, что Ростов был сам виноват в том, что с ним не случилось того, что случается обыкновенно с рассказчиками кавалерийских атак. Не мог он им рассказать так просто, что поехали все рысью, он упал с лошади, свихнул руку и изо всех сил побежал в лес от француза. Кроме того, для того чтобы рассказать всё, как было, надо было сделать усилие над собой, чтобы рассказать только то, что было. Рассказать правду очень трудно; и молодые люди редко на это способны. Они ждали рассказа о том, как горел он весь в огне, сам себя не помня, как буря, налетал на каре; как врубался в него, рубил направо и налево; как сабля отведала мяса, и как он падал в изнеможении, и тому подобное. И он рассказал им всё это.
В середине его рассказа, в то время как он говорил: «ты не можешь представить, какое странное чувство бешенства испытываешь во время атаки», в комнату вошел князь Андрей Болконский, которого ждал Борис. Князь Андрей, любивший покровительственные отношения к молодым людям, польщенный тем, что к нему обращались за протекцией, и хорошо расположенный к Борису, который умел ему понравиться накануне, желал исполнить желание молодого человека. Присланный с бумагами от Кутузова к цесаревичу, он зашел к молодому человеку, надеясь застать его одного. Войдя в комнату и увидав рассказывающего военные похождения армейского гусара (сорт людей, которых терпеть не мог князь Андрей), он ласково улыбнулся Борису, поморщился, прищурился на Ростова и, слегка поклонившись, устало и лениво сел на диван. Ему неприятно было, что он попал в дурное общество. Ростов вспыхнул, поняв это. Но это было ему всё равно: это был чужой человек. Но, взглянув на Бориса, он увидал, что и ему как будто стыдно за армейского гусара. Несмотря на неприятный насмешливый тон князя Андрея, несмотря на общее презрение, которое с своей армейской боевой точки зрения имел Ростов ко всем этим штабным адъютантикам, к которым, очевидно, причислялся и вошедший, Ростов почувствовал себя сконфуженным, покраснел и замолчал. Борис спросил, какие новости в штабе, и что, без нескромности, слышно о наших предположениях?
– Вероятно, пойдут вперед, – видимо, не желая при посторонних говорить более, отвечал Болконский.
Берг воспользовался случаем спросить с особенною учтивостию, будут ли выдавать теперь, как слышно было, удвоенное фуражное армейским ротным командирам? На это князь Андрей с улыбкой отвечал, что он не может судить о столь важных государственных распоряжениях, и Берг радостно рассмеялся.
– Об вашем деле, – обратился князь Андрей опять к Борису, – мы поговорим после, и он оглянулся на Ростова. – Вы приходите ко мне после смотра, мы всё сделаем, что можно будет.
И, оглянув комнату, он обратился к Ростову, которого положение детского непреодолимого конфуза, переходящего в озлобление, он и не удостоивал заметить, и сказал:
– Вы, кажется, про Шенграбенское дело рассказывали? Вы были там?
– Я был там, – с озлоблением сказал Ростов, как будто бы этим желая оскорбить адъютанта.
Болконский заметил состояние гусара, и оно ему показалось забавно. Он слегка презрительно улыбнулся.
– Да! много теперь рассказов про это дело!
– Да, рассказов, – громко заговорил Ростов, вдруг сделавшимися бешеными глазами глядя то на Бориса, то на Болконского, – да, рассказов много, но наши рассказы – рассказы тех, которые были в самом огне неприятеля, наши рассказы имеют вес, а не рассказы тех штабных молодчиков, которые получают награды, ничего не делая.
– К которым, вы предполагаете, что я принадлежу? – спокойно и особенно приятно улыбаясь, проговорил князь Андрей.
Странное чувство озлобления и вместе с тем уважения к спокойствию этой фигуры соединялось в это время в душе Ростова.
– Я говорю не про вас, – сказал он, – я вас не знаю и, признаюсь, не желаю знать. Я говорю вообще про штабных.
– А я вам вот что скажу, – с спокойною властию в голосе перебил его князь Андрей. – Вы хотите оскорбить меня, и я готов согласиться с вами, что это очень легко сделать, ежели вы не будете иметь достаточного уважения к самому себе; но согласитесь, что и время и место весьма дурно для этого выбраны. На днях всем нам придется быть на большой, более серьезной дуэли, а кроме того, Друбецкой, который говорит, что он ваш старый приятель, нисколько не виноват в том, что моя физиономия имела несчастие вам не понравиться. Впрочем, – сказал он, вставая, – вы знаете мою фамилию и знаете, где найти меня; но не забудьте, – прибавил он, – что я не считаю нисколько ни себя, ни вас оскорбленным, и мой совет, как человека старше вас, оставить это дело без последствий. Так в пятницу, после смотра, я жду вас, Друбецкой; до свидания, – заключил князь Андрей и вышел, поклонившись обоим.
Ростов вспомнил то, что ему надо было ответить, только тогда, когда он уже вышел. И еще более был он сердит за то, что забыл сказать это. Ростов сейчас же велел подать свою лошадь и, сухо простившись с Борисом, поехал к себе. Ехать ли ему завтра в главную квартиру и вызвать этого ломающегося адъютанта или, в самом деле, оставить это дело так? был вопрос, который мучил его всю дорогу. То он с злобой думал о том, с каким бы удовольствием он увидал испуг этого маленького, слабого и гордого человечка под его пистолетом, то он с удивлением чувствовал, что из всех людей, которых он знал, никого бы он столько не желал иметь своим другом, как этого ненавидимого им адъютантика.


На другой день свидания Бориса с Ростовым был смотр австрийских и русских войск, как свежих, пришедших из России, так и тех, которые вернулись из похода с Кутузовым. Оба императора, русский с наследником цесаревичем и австрийский с эрцгерцогом, делали этот смотр союзной 80 титысячной армии.
С раннего утра начали двигаться щегольски вычищенные и убранные войска, выстраиваясь на поле перед крепостью. То двигались тысячи ног и штыков с развевавшимися знаменами и по команде офицеров останавливались, заворачивались и строились в интервалах, обходя другие такие же массы пехоты в других мундирах; то мерным топотом и бряцанием звучала нарядная кавалерия в синих, красных, зеленых шитых мундирах с расшитыми музыкантами впереди, на вороных, рыжих, серых лошадях; то, растягиваясь с своим медным звуком подрагивающих на лафетах, вычищенных, блестящих пушек и с своим запахом пальников, ползла между пехотой и кавалерией артиллерия и расставлялась на назначенных местах. Не только генералы в полной парадной форме, с перетянутыми донельзя толстыми и тонкими талиями и красневшими, подпертыми воротниками, шеями, в шарфах и всех орденах; не только припомаженные, расфранченные офицеры, но каждый солдат, – с свежим, вымытым и выбритым лицом и до последней возможности блеска вычищенной аммуницией, каждая лошадь, выхоленная так, что, как атлас, светилась на ней шерсть и волосок к волоску лежала примоченная гривка, – все чувствовали, что совершается что то нешуточное, значительное и торжественное. Каждый генерал и солдат чувствовали свое ничтожество, сознавая себя песчинкой в этом море людей, и вместе чувствовали свое могущество, сознавая себя частью этого огромного целого.
С раннего утра начались напряженные хлопоты и усилия, и в 10 часов всё пришло в требуемый порядок. На огромном поле стали ряды. Армия вся была вытянута в три линии. Спереди кавалерия, сзади артиллерия, еще сзади пехота.
Между каждым рядом войск была как бы улица. Резко отделялись одна от другой три части этой армии: боевая Кутузовская (в которой на правом фланге в передней линии стояли павлоградцы), пришедшие из России армейские и гвардейские полки и австрийское войско. Но все стояли под одну линию, под одним начальством и в одинаковом порядке.
Как ветер по листьям пронесся взволнованный шопот: «едут! едут!» Послышались испуганные голоса, и по всем войскам пробежала волна суеты последних приготовлений.
Впереди от Ольмюца показалась подвигавшаяся группа. И в это же время, хотя день был безветренный, легкая струя ветра пробежала по армии и чуть заколебала флюгера пик и распущенные знамена, затрепавшиеся о свои древки. Казалось, сама армия этим легким движением выражала свою радость при приближении государей. Послышался один голос: «Смирно!» Потом, как петухи на заре, повторились голоса в разных концах. И всё затихло.
В мертвой тишине слышался топот только лошадей. То была свита императоров. Государи подъехали к флангу и раздались звуки трубачей первого кавалерийского полка, игравшие генерал марш. Казалось, не трубачи это играли, а сама армия, радуясь приближению государя, естественно издавала эти звуки. Из за этих звуков отчетливо послышался один молодой, ласковый голос императора Александра. Он сказал приветствие, и первый полк гаркнул: Урра! так оглушительно, продолжительно, радостно, что сами люди ужаснулись численности и силе той громады, которую они составляли.
Ростов, стоя в первых рядах Кутузовской армии, к которой к первой подъехал государь, испытывал то же чувство, какое испытывал каждый человек этой армии, – чувство самозабвения, гордого сознания могущества и страстного влечения к тому, кто был причиной этого торжества.
Он чувствовал, что от одного слова этого человека зависело то, чтобы вся громада эта (и он, связанный с ней, – ничтожная песчинка) пошла бы в огонь и в воду, на преступление, на смерть или на величайшее геройство, и потому то он не мог не трепетать и не замирать при виде этого приближающегося слова.
– Урра! Урра! Урра! – гремело со всех сторон, и один полк за другим принимал государя звуками генерал марша; потом Урра!… генерал марш и опять Урра! и Урра!! которые, всё усиливаясь и прибывая, сливались в оглушительный гул.
Пока не подъезжал еще государь, каждый полк в своей безмолвности и неподвижности казался безжизненным телом; только сравнивался с ним государь, полк оживлялся и гремел, присоединяясь к реву всей той линии, которую уже проехал государь. При страшном, оглушительном звуке этих голосов, посреди масс войска, неподвижных, как бы окаменевших в своих четвероугольниках, небрежно, но симметрично и, главное, свободно двигались сотни всадников свиты и впереди их два человека – императоры. На них то безраздельно было сосредоточено сдержанно страстное внимание всей этой массы людей.
Красивый, молодой император Александр, в конно гвардейском мундире, в треугольной шляпе, надетой с поля, своим приятным лицом и звучным, негромким голосом привлекал всю силу внимания.
Ростов стоял недалеко от трубачей и издалека своими зоркими глазами узнал государя и следил за его приближением. Когда государь приблизился на расстояние 20 ти шагов и Николай ясно, до всех подробностей, рассмотрел прекрасное, молодое и счастливое лицо императора, он испытал чувство нежности и восторга, подобного которому он еще не испытывал. Всё – всякая черта, всякое движение – казалось ему прелестно в государе.
Остановившись против Павлоградского полка, государь сказал что то по французски австрийскому императору и улыбнулся.
Увидав эту улыбку, Ростов сам невольно начал улыбаться и почувствовал еще сильнейший прилив любви к своему государю. Ему хотелось выказать чем нибудь свою любовь к государю. Он знал, что это невозможно, и ему хотелось плакать.
Государь вызвал полкового командира и сказал ему несколько слов.
«Боже мой! что бы со мной было, ежели бы ко мне обратился государь! – думал Ростов: – я бы умер от счастия».
Государь обратился и к офицерам:
– Всех, господа (каждое слово слышалось Ростову, как звук с неба), благодарю от всей души.
Как бы счастлив был Ростов, ежели бы мог теперь умереть за своего царя!
– Вы заслужили георгиевские знамена и будете их достойны.
«Только умереть, умереть за него!» думал Ростов.
Государь еще сказал что то, чего не расслышал Ростов, и солдаты, надсаживая свои груди, закричали: Урра! Ростов закричал тоже, пригнувшись к седлу, что было его сил, желая повредить себе этим криком, только чтобы выразить вполне свой восторг к государю.
Государь постоял несколько секунд против гусар, как будто он был в нерешимости.
«Как мог быть в нерешимости государь?» подумал Ростов, а потом даже и эта нерешительность показалась Ростову величественной и обворожительной, как и всё, что делал государь.
Нерешительность государя продолжалась одно мгновение. Нога государя, с узким, острым носком сапога, как носили в то время, дотронулась до паха энглизированной гнедой кобылы, на которой он ехал; рука государя в белой перчатке подобрала поводья, он тронулся, сопутствуемый беспорядочно заколыхавшимся морем адъютантов. Дальше и дальше отъезжал он, останавливаясь у других полков, и, наконец, только белый плюмаж его виднелся Ростову из за свиты, окружавшей императоров.
В числе господ свиты Ростов заметил и Болконского, лениво и распущенно сидящего на лошади. Ростову вспомнилась его вчерашняя ссора с ним и представился вопрос, следует – или не следует вызывать его. «Разумеется, не следует, – подумал теперь Ростов… – И стоит ли думать и говорить про это в такую минуту, как теперь? В минуту такого чувства любви, восторга и самоотвержения, что значат все наши ссоры и обиды!? Я всех люблю, всем прощаю теперь», думал Ростов.