Брайцев, Иван Романович

Иван Романович Брайцев
Іван Раманавіч Брайцаў
Дата рождения:	1870(1870)
Место рождения:	Забелышин Могилёвская губерния, Российская империя, ныне Хотимский район Могилёвской области Белоруссия
Дата смерти:	1947(1947)
Награды и премии:

Иван Романович Брайцев (1870 — 1947), математик.

Биография

Родился в с. Забелышин Климовичского уезда Могилевской губернии (Беларусь) в бедной семье белорусских крестьян. Окончил сельскую школу, уездное училище. В 1885-1887 гг. работал сельским учителем, в 1887-1892 гг. учился в московской гимназии, в 1896 г. окончил физико-математический факультет Московского университета. Преподавал математику в различных учебных заведениях, сдал магистерские испытания и был утвержден приват-доцентом. В 1900-1918 гг. работал в Варшавском политехническом институте, защитил магистерскую диссертацию, стал профессором. Вместе с институтом эвакуировался в Москву, затем в Н.Новгород. Инициатор создания в Нижегородском университете физико-математического факультета, был его деканом до 1939г. Работал профессором и в Горьковском пединституте. С 1942 г. до конца жизни - заведующий кафедрой теории функций ГГУ, созданной по его инициативе.

Доктор физико-математических наук (1935, без защиты диссертации).

Организатор преподавания математики в вузах г. Н.Новгорода, основатель научной школы по теории аналитических функций, с 1918 по 1931 г., до приезда А.А.Андронова, был единственным крупным математиком города.

Первым заведующим кафедрой математического анализа (с 1936 г. по 1945 г.) был профессор Иван Романович Брайцев. Иван Романович является основателем Горьковской школы теории функций. Им опубликовано свыше 50 работ, в том числе несколько монографий. За большую плодотворную научно-исследовательскую и педагогическую деятельность И.Р. Брайцев награждён орденом «Знак почета» и медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».

Приказом ректора № 117 от 16 сентября 1945 года из кафедры математического анализа выделяется кафедра теории функций, куда переведен заведующим кафедрой профессор И.Р. Брайцев.

Награждён орденом «Знак Почёта» (1944).

Брат - Василий Романович Брайцев, действительный член АМН СССР, профессор, генерал-майор медицинской службы.

Зять - Григорий Михайлович Стронгин.

Ссылки

• [www.museum.nnov.ru/unn/contfs/paper/2006/2045_2.phtml Н.Б.Кузнецова. Служение науке и отечеству // Газета "Нижегородский университет", Номер: 8 (2045) сентябрь 2006 г. Рубрика: к 90- летию ННГУ]

Отрывок, характеризующий Брайцев, Иван Романович

В четверть одиннадцатого наконец сели в кареты и поехали. Но еще нужно было заехать к Таврическому саду.
Перонская была уже готова. Несмотря на ее старость и некрасивость, у нее происходило точно то же, что у Ростовых, хотя не с такой торопливостью (для нее это было дело привычное), но также было надушено, вымыто, напудрено старое, некрасивое тело, также старательно промыто за ушами, и даже, и так же, как у Ростовых, старая горничная восторженно любовалась нарядом своей госпожи, когда она в желтом платье с шифром вышла в гостиную. Перонская похвалила туалеты Ростовых.
Ростовы похвалили ее вкус и туалет, и, бережа прически и платья, в одиннадцать часов разместились по каретам и поехали.


Наташа с утра этого дня не имела ни минуты свободы, и ни разу не успела подумать о том, что предстоит ей.
В сыром, холодном воздухе, в тесноте и неполной темноте колыхающейся кареты, она в первый раз живо представила себе то, что ожидает ее там, на бале, в освещенных залах – музыка, цветы, танцы, государь, вся блестящая молодежь Петербурга. То, что ее ожидало, было так прекрасно, что она не верила даже тому, что это будет: так это было несообразно с впечатлением холода, тесноты и темноты кареты. Она поняла всё то, что ее ожидает, только тогда, когда, пройдя по красному сукну подъезда, она вошла в сени, сняла шубу и пошла рядом с Соней впереди матери между цветами по освещенной лестнице. Только тогда она вспомнила, как ей надо было себя держать на бале и постаралась принять ту величественную манеру, которую она считала необходимой для девушки на бале. Но к счастью ее она почувствовала, что глаза ее разбегались: она ничего не видела ясно, пульс ее забил сто раз в минуту, и кровь стала стучать у ее сердца. Она не могла принять той манеры, которая бы сделала ее смешною, и шла, замирая от волнения и стараясь всеми силами только скрыть его. И эта то была та самая манера, которая более всего шла к ней. Впереди и сзади их, так же тихо переговариваясь и так же в бальных платьях, входили гости. Зеркала по лестнице отражали дам в белых, голубых, розовых платьях, с бриллиантами и жемчугами на открытых руках и шеях.
Наташа смотрела в зеркала и в отражении не могла отличить себя от других. Всё смешивалось в одну блестящую процессию. При входе в первую залу, равномерный гул голосов, шагов, приветствий – оглушил Наташу; свет и блеск еще более ослепил ее. Хозяин и хозяйка, уже полчаса стоявшие у входной двери и говорившие одни и те же слова входившим: «charme de vous voir», [в восхищении, что вижу вас,] так же встретили и Ростовых с Перонской.
Две девочки в белых платьях, с одинаковыми розами в черных волосах, одинаково присели, но невольно хозяйка остановила дольше свой взгляд на тоненькой Наташе. Она посмотрела на нее, и ей одной особенно улыбнулась в придачу к своей хозяйской улыбке. Глядя на нее, хозяйка вспомнила, может быть, и свое золотое, невозвратное девичье время, и свой первый бал. Хозяин тоже проводил глазами Наташу и спросил у графа, которая его дочь?
– Charmante! [Очаровательна!] – сказал он, поцеловав кончики своих пальцев.