Брандауэр, Клаус Мария
| Клаус Мария Брандауэр | |
| Klaus Maria Brandauer | |
 Клаус-Мария Брандауэр | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Профессия: | |
Кла́ус Мари́я Бра́ндауэр (нем. Klaus Maria Brandauer), настоящее имя Клаус Георг Штенг (нем. Klaus Georg Steng), род. 22 июня 1944, Бад-Аусзее, Австрия) — австрийский актёр, режиссёр и педагог.
Биография
Родился в семье муниципального служащего Георга Штенга и Марии Брандауэр. После начала актёрской карьеры сменил фамилию Штенг на Брандауэр.
В 1962 году Брандауэр поступил в Штуттгартскую высшую школу музыки и актёрского искусства, которую бросил после второго курса. Дебютировал на сцене в Тюбингенском театре в роли Клавдио в комедии У. Шекспира «Мера за меру».
С 1972 года Брандауэр был актёром и режиссёром венского Городского театра. Профессор семинара Макса Рейнхардта в Вене.
В кинематографе Клаус Мария Брандауэр дебютировал в 1971 году. Широкую известность принесла ему роль Хендрика Хёфгена в фильме Иштвана Сабо «Мефисто». Снимался в фильмах Сидни Поллака, Фрэнсиса Форда Копполы, Евгения Евтушенко.
С 1963 года был женат на Карин Брандауэр, умершей в 1992 году, имеет одного сына. Бегло говорит на четырёх языках: немецком, английском, французском и венгерском и снимался в фильмах на этих языках.
Избранная фильмография
Актёр
- 1971 — Эмилия Галотти — Этторе Гонзага, принц Гвасталлы
- 1972 — Связной из Зальцбурга — Йохан Кронштайнер
- 1972 — Оскар Уайльд — Оскар Уайльд
- 1978 — Жан-Кристоф (ТВ, 9 серий) — Жан-Кристоф
- 1981 — Мефисто — Хендрик Хёфген
- 1983 — Никогда не говори «никогда» — Максимиллиан Ларго
- 1983 — Детский сад — Немецкий офицер
- 1984 — «Камо грядеши» — Нерон
- 1985 — Полковник Редль — Альфред Рёдль
- 1985 — Из Африки — барон Брор Бликсен
- 1985 — Плавучий маяк — капитан Миллер
- 1985 — Племянник Бетховена — Бетховен
- 1986 — Улицы, вымощенные золотом — Алик Ньюман
- 1988 — Хануссен — Клаус Шнайдер / Хануссен
- 1988 — Жгучая тайна — Барон
- 1989 — Французская революция — Жорж Дантон
- 1989 — Георг Эльсер — человек из Германии / Georg Elser — Einer aus Deutschland — Георг Эльсер
- 1990 — Русский дом — Данте
- 1991 — Белый Клык — Алекс Ларсон
- 1992 — Обретая себя — Анри Готье-Виллар
- 1994 — Марио и волшебник / Mario und der Zauberer — Чиполла
- 1998 — Библейские сказания. Иеремия — Навуходоносор
- 1999 — Рембрандт / Rembrandt — Рембрандт
- 2000 — Сирано де Бержерак — Сирано де Бержерак
- 2000 — Вера, надежда, кровь — Ленин
- 2001 — Друиды — Гай Юлий Цезарь
- 2002 — Только между нами — Александер Бауэр
- 2003 — Поручитель — Грегор
- 2006 — Кронпринц Рудольф — Император Франц Иосиф
- 2009 — Тетро — Карло
- 2011 — Манипуляция — комиссар Урс Раппольд
Режиссёр
- 1989 — Георг Эльсер — единственный в Германии / Georg Elser — Einer aus Deutschland
- 1994 — Марио и волшебник / Mario und der Zauberer
Напишите отзыв о статье "Брандауэр, Клаус Мария"
Примечания
Ссылки
- [www.inoekino.ru/actor.php?id=3908 Клаус Мария Брандауэр на сайте ИНОЕКИНО]
|
Это заготовка статьи об актёре или актрисе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
||||||
Отрывок, характеризующий Брандауэр, Клаус Мария
Соня, как и всегда, отстала от них, хотя воспоминания их были общие.Соня не помнила многого из того, что они вспоминали, а и то, что она помнила, не возбуждало в ней того поэтического чувства, которое они испытывали. Она только наслаждалась их радостью, стараясь подделаться под нее.
Она приняла участие только в том, когда они вспоминали первый приезд Сони. Соня рассказала, как она боялась Николая, потому что у него на курточке были снурки, и ей няня сказала, что и ее в снурки зашьют.
– А я помню: мне сказали, что ты под капустою родилась, – сказала Наташа, – и помню, что я тогда не смела не поверить, но знала, что это не правда, и так мне неловко было.
Во время этого разговора из задней двери диванной высунулась голова горничной. – Барышня, петуха принесли, – шопотом сказала девушка.
– Не надо, Поля, вели отнести, – сказала Наташа.
В середине разговоров, шедших в диванной, Диммлер вошел в комнату и подошел к арфе, стоявшей в углу. Он снял сукно, и арфа издала фальшивый звук.
– Эдуард Карлыч, сыграйте пожалуста мой любимый Nocturiene мосье Фильда, – сказал голос старой графини из гостиной.
Диммлер взял аккорд и, обратясь к Наташе, Николаю и Соне, сказал: – Молодежь, как смирно сидит!
– Да мы философствуем, – сказала Наташа, на минуту оглянувшись, и продолжала разговор. Разговор шел теперь о сновидениях.
Диммлер начал играть. Наташа неслышно, на цыпочках, подошла к столу, взяла свечу, вынесла ее и, вернувшись, тихо села на свое место. В комнате, особенно на диване, на котором они сидели, было темно, но в большие окна падал на пол серебряный свет полного месяца.
– Знаешь, я думаю, – сказала Наташа шопотом, придвигаясь к Николаю и Соне, когда уже Диммлер кончил и всё сидел, слабо перебирая струны, видимо в нерешительности оставить, или начать что нибудь новое, – что когда так вспоминаешь, вспоминаешь, всё вспоминаешь, до того довоспоминаешься, что помнишь то, что было еще прежде, чем я была на свете…
– Это метампсикова, – сказала Соня, которая всегда хорошо училась и все помнила. – Египтяне верили, что наши души были в животных и опять пойдут в животных.
– Нет, знаешь, я не верю этому, чтобы мы были в животных, – сказала Наташа тем же шопотом, хотя музыка и кончилась, – а я знаю наверное, что мы были ангелами там где то и здесь были, и от этого всё помним…
– Можно мне присоединиться к вам? – сказал тихо подошедший Диммлер и подсел к ним.
– Ежели бы мы были ангелами, так за что же мы попали ниже? – сказал Николай. – Нет, это не может быть!
– Не ниже, кто тебе сказал, что ниже?… Почему я знаю, чем я была прежде, – с убеждением возразила Наташа. – Ведь душа бессмертна… стало быть, ежели я буду жить всегда, так я и прежде жила, целую вечность жила.
– Да, но трудно нам представить вечность, – сказал Диммлер, который подошел к молодым людям с кроткой презрительной улыбкой, но теперь говорил так же тихо и серьезно, как и они.
– Отчего же трудно представить вечность? – сказала Наташа. – Нынче будет, завтра будет, всегда будет и вчера было и третьего дня было…
– Наташа! теперь твой черед. Спой мне что нибудь, – послышался голос графини. – Что вы уселись, точно заговорщики.
– Мама! мне так не хочется, – сказала Наташа, но вместе с тем встала.
Всем им, даже и немолодому Диммлеру, не хотелось прерывать разговор и уходить из уголка диванного, но Наташа встала, и Николай сел за клавикорды. Как всегда, став на средину залы и выбрав выгоднейшее место для резонанса, Наташа начала петь любимую пьесу своей матери.
Она сказала, что ей не хотелось петь, но она давно прежде, и долго после не пела так, как она пела в этот вечер. Граф Илья Андреич из кабинета, где он беседовал с Митинькой, слышал ее пенье, и как ученик, торопящийся итти играть, доканчивая урок, путался в словах, отдавая приказания управляющему и наконец замолчал, и Митинька, тоже слушая, молча с улыбкой, стоял перед графом. Николай не спускал глаз с сестры, и вместе с нею переводил дыхание. Соня, слушая, думала о том, какая громадная разница была между ей и ее другом и как невозможно было ей хоть на сколько нибудь быть столь обворожительной, как ее кузина. Старая графиня сидела с счастливо грустной улыбкой и слезами на глазах, изредка покачивая головой. Она думала и о Наташе, и о своей молодости, и о том, как что то неестественное и страшное есть в этом предстоящем браке Наташи с князем Андреем.
