Бранка, Гленн
| Гленн Бранка | |
 | |
| Основная информация | |
|---|---|
| Полное имя |
Glenn Branca |
| Дата рождения | |
| Место рождения |
Харрисберг |
| Страна | |
| Профессии | |
| Инструменты | |
| Жанры | |
| Коллективы |
Theoretical Girls |
| Сотрудничество |
Sonic Youth |
| Лейблы |
99 Records |
| [www.glennbranca.com nnbranca.com] | |
Гленн Бранка (англ. Glenn Branca, род. 6 октября 1948 года в Харрисберге, Пенсильвания) — влиятельный американский композитор-авангардист, известный своими экспериментами в жанре шумового гитарного минимализма и сотрудничавший с некоторыми известными музыкантами альтернативного рока, в частности, участниками Sonic Youth, Helmet и Swans.
Содержание
Биография
Гленн Бранка начал играть на гитаре в пятнадцатилетнем возрасте, почти сразу же взявшись за создание звуковых арт-коллажей. После двух лет учёбы в Йоркском колледже (англ. York College, 1966—1967) летом 1967 года он основал кавер-бэнд The Crystal Ship, где играли также Эл Уайтсайд (англ. Al Whiteside) и Дэйв Спис (англ. Dave Speece).
В начале 70-х годов Бранка поступил в бостонский Колледж Эмерсон, где изучал драматургию. Прежде чем приступить к своим ставшим впоследствии знаменитым гитарным экспериментам, он некоторое время писал пьесы.[1]
В 1973 году (со своей девушкой Мег Инглиш) Бранка переехал из Бостона в Лондон. Вернувшись домой в 1974 году, он познакомился в Бостоне с Джоном Ребергером (англ. John Rehberger) и год спустя начал звуковые эксперименты — в качестве основателя экспериментальной театральной труппы Bastard Theater, которая обосновалась на бостонской Массачусетс-авеню. Определенный резонанс имела шедшая здесь в течение двух недель постановка под названием «Anthropophagoi». Исполнение главной роли Джоном Кайзером газета The Boston Phoenix отметила как одну из лучших актёрских работ года.
В 1976 году вышла вторая постановка The Bastard Theater, «What Actually Happened» — уже в Сентрал-сквер, в Кембридже (позже она была поставлена труппой The Boston Arts Group). При том, что концерты эти были спорными и временами конфронтационными, они неизменно получали благоприятные отзывы в газетах Phoenix и Boston Globe.
В 1976 году, уже в Нью-Йорке, Бранка стал участником N. Dodo Band, где играл на электроскрипке Джеффри Лон (англ. Jeffrey Lohn). С последним в 1977 году основал no-wave-группу Theoretical Girls. В 1979 году образовалась группа The Static: состав, экспериментировавший в авангардном гитарном минимализме, включал в себя в разное время Терстона Мура и Ли Ранальдо из Sonic Youth, Пэйджа Хамилтона из Helmet, а также нескольких участников Swans. С ним также играла жена, Реджина Блур (англ. Regina Bloor).[1]
В 1977 году Бранка выступал также с Rhys Chatham’s Guitar Trio, экспериментальным нойз-бэндом, который сыграл важную роль в становлении его как композитора.
В начале 80-х годов стали появляться сочинения Гленна Бранки, написанные для гитарных ансамблей: в их числе были «The Ascension» (1981) и «Indeterminate Activity of Resultant Masses» (1981). После этого он начал создавать симфонии для оркестров электрических гитар и ударных, в которых соединились индустриальная какофония, квази-мистицизм и высшая математика. Бранка был увлечен идеей создания «гармонических серий», которые, как он считал, являются базовой структурой не только музыки, но и всего человеческого бытия. Определённое влияние на него оказали идеи Дэйна Рудьяра (англ. Dane Rudhyar), Германа фон Гельмгольца и Гарри Парча (англ. Harry Partch).
Бранка сам конструировал новые инструменты: некоторые из них сочетали в себе качества струнных и перкуссионных. В начале 90-х годов Дэвид Баратье документировал «учебный процесс» Бранки в фильме «They Walked in Line».
Начиная с «Symphony No. 7» Бранка работал уже с традиционным оркестром, не отказываясь при этом от использования электрогитары. Время от времени он исполняет гитарные дуэты с женой Реджиной. Свою 13-ю симфонию он написал для 100 электрических гитар — и исполнил её на фундаменте здания ВТО в июне 2001 года.
В настоящий момент Бранка работает на 14-й симфонией, озаглавленной «The Harmonic Series». Премьера её первой части («2,000,000,000 Light Years From Home») состоялась 13 ноября 2008 года в Сент-Луисе.
В последние годы работы Бранки начали получать признание в академических кругах. Некоторые специалисты, в частности, Кайл Ганн, относят его (наряду с Рисом Четэмом) представителями «тоталистской школы постминимализма».
Дискография
- Lesson No.1 For Electric Guitar (99 Records, 1980)
- The Ascension (99 Records, 1981)
- Indeterminate Activity of Resultant Masses, (Atavistic, 1981/2007)
- Bad Smells from Who Are You Staring At? with John Giorno (GPS, 1982)
- Chicago 82 — A Dip In The Lake (Crepuscule, 1983)
- Symphony No.3 (Gloria) (Atavistic, 1983)
- Symphony No.1 (Tonal Plexus) (ROIR, 1983)
- The Belly of an Architect (Crepuscule, 1987)
- Symphony No.6 (Devil Choirs At The Gates Of Heaven) (Atavistic, 1989)
- Symphony No.2 (The Peak of the Sacred) (Atavistic, 1992)
- The World Upside Down (Crepuscule, 1992)
- The Mysteries (Symphonies Nos.8 & 10) (Atavistic, 1994)
- Les Honneurs Du Pied from Century XXI USA 2-Electric/Acoustic (various) (New Tone, 1994)
- Symphony No.9 (l’eve future) (Point, 1995)
- Faspeedelaybop from Just Another Asshole (various) (Atavistic, 1995)
- Songs '77-'79 (Atavistic, 1996)
- Symphony No.5 (Describing Planes Of An Expanding Hypersphere) (Atavistic, 1999)
- Empty Blue (In Between, 2000)
- Movement Within from Renegade Heaven by Bang On A Can (Cantaloupe, 2000)
Напишите отзыв о статье "Бранка, Гленн"
Литература
- Marc Masters, 2007. «No Wave», Black Dog Publishing, London
- Paul Hegarty, «Noise/Music: A History»' (2007) Continuum International Publishing Group
- RoseLee Goldberg, «Performance: Live Art Since 1960» (1998) Harry N. Abrams, NY NY
- Branca, Glenn (1979). New New York: Rhys Chatham. 'New York Rocker, 16.
- Cole Gagne: «Glenn Branca», Grove Music Online, ed. L. Macy (Accessed January 1, 2006),
- John Rockwell: «All American Music» (Knopf, 1983)
- John Schaeffer: «New Sounds» (Harper and Row, 1987)
- Tom Johnson: «The Voice Of New Music» (Het Apollohuis, 1989)
- Cole Gagne: «Sonic Transports» (De Falco, 1990)
- Cole Gagne: «Soundpieces II» (Scarecrow Press, 1992)
- Alec Foege: «Confusion is Next» (St. Martins, 1994)
- Geoff Smith and Nicola Walker: «New Voices» (Amadeus Press, 1995)
- William Duckworth: «Talking Music» (Schirmer, 1995)
- Bart Hopkin: «Musical Instrument Design» (See Sharp Press, 1996)
- Kyle Gann: «American Music in The 20th Century» (Schirmer, 1997)
- Bill Milkowski: «Rockers, Jazzbos and Visionaries» (Billboard Books, 1998)
- Roni Sarig: «The Secret History Of Rock» (Billboard Books, 1998)
- Bill Martin: «Avant Rock» (Open Court, 2002)
Ссылки
- [www.brassland.org/ahb/writing/archives/2006/03/the_master_marg.html История карьеры], рассказанная Алеку Бемису (англ.)
- [www.glennbranca.com GlennBranca.com] (англ.)
- [media.hyperreal.org/zines/est/intervs/branca.html EST Interview], Brian Duguid. (англ.)
- [www.paristransatlantic.com/magazine/monthly2002/10oct_text.html Theoretical Girls], Paris Transatlantic magazine (англ.)
- [musicmavericks.publicradio.org/features/rafiles/interviews/interview_branca.ram Интервью Бранки], аудио (англ.)
- [www.epitonic.com/artists/glennbranca.html Epitonic.com: Glenn Branca] (недоступная ссылка с 09-09-2013 (3875 дней) — история, копия) (англ.)
- [tulaband.ru/blog/Bang-Band/600.html 25 Вопросов. Гленн Бранка] (рус.)
Примечания
Отрывок, характеризующий Бранка, Гленн
– Нет, обещай мне, что ты не откажешь. Это тебе не будет стоить никакого труда, и ничего недостойного тебя в этом не будет. Только ты меня утешишь. Обещай, Андрюша, – сказала она, сунув руку в ридикюль и в нем держа что то, но еще не показывая, как будто то, что она держала, и составляло предмет просьбы и будто прежде получения обещания в исполнении просьбы она не могла вынуть из ридикюля это что то.Она робко, умоляющим взглядом смотрела на брата.
– Ежели бы это и стоило мне большого труда… – как будто догадываясь, в чем было дело, отвечал князь Андрей.
– Ты, что хочешь, думай! Я знаю, ты такой же, как и mon pere. Что хочешь думай, но для меня это сделай. Сделай, пожалуйста! Его еще отец моего отца, наш дедушка, носил во всех войнах… – Она всё еще не доставала того, что держала, из ридикюля. – Так ты обещаешь мне?
– Конечно, в чем дело?
– Andre, я тебя благословлю образом, и ты обещай мне, что никогда его не будешь снимать. Обещаешь?
– Ежели он не в два пуда и шеи не оттянет… Чтобы тебе сделать удовольствие… – сказал князь Андрей, но в ту же секунду, заметив огорченное выражение, которое приняло лицо сестры при этой шутке, он раскаялся. – Очень рад, право очень рад, мой друг, – прибавил он.
– Против твоей воли Он спасет и помилует тебя и обратит тебя к Себе, потому что в Нем одном и истина и успокоение, – сказала она дрожащим от волнения голосом, с торжественным жестом держа в обеих руках перед братом овальный старинный образок Спасителя с черным ликом в серебряной ризе на серебряной цепочке мелкой работы.
Она перекрестилась, поцеловала образок и подала его Андрею.
– Пожалуйста, Andre, для меня…
Из больших глаз ее светились лучи доброго и робкого света. Глаза эти освещали всё болезненное, худое лицо и делали его прекрасным. Брат хотел взять образок, но она остановила его. Андрей понял, перекрестился и поцеловал образок. Лицо его в одно и то же время было нежно (он был тронут) и насмешливо.
– Merci, mon ami. [Благодарю, мой друг.]
Она поцеловала его в лоб и опять села на диван. Они молчали.
– Так я тебе говорила, Andre, будь добр и великодушен, каким ты всегда был. Не суди строго Lise, – начала она. – Она так мила, так добра, и положение ее очень тяжело теперь.
– Кажется, я ничего не говорил тебе, Маша, чтоб я упрекал в чем нибудь свою жену или был недоволен ею. К чему ты всё это говоришь мне?
Княжна Марья покраснела пятнами и замолчала, как будто она чувствовала себя виноватою.
– Я ничего не говорил тебе, а тебе уж говорили . И мне это грустно.
Красные пятна еще сильнее выступили на лбу, шее и щеках княжны Марьи. Она хотела сказать что то и не могла выговорить. Брат угадал: маленькая княгиня после обеда плакала, говорила, что предчувствует несчастные роды, боится их, и жаловалась на свою судьбу, на свекра и на мужа. После слёз она заснула. Князю Андрею жалко стало сестру.
– Знай одно, Маша, я ни в чем не могу упрекнуть, не упрекал и никогда не упрекну мою жену , и сам ни в чем себя не могу упрекнуть в отношении к ней; и это всегда так будет, в каких бы я ни был обстоятельствах. Но ежели ты хочешь знать правду… хочешь знать, счастлив ли я? Нет. Счастлива ли она? Нет. Отчего это? Не знаю…
Говоря это, он встал, подошел к сестре и, нагнувшись, поцеловал ее в лоб. Прекрасные глаза его светились умным и добрым, непривычным блеском, но он смотрел не на сестру, а в темноту отворенной двери, через ее голову.
– Пойдем к ней, надо проститься. Или иди одна, разбуди ее, а я сейчас приду. Петрушка! – крикнул он камердинеру, – поди сюда, убирай. Это в сиденье, это на правую сторону.
Княжна Марья встала и направилась к двери. Она остановилась.
– Andre, si vous avez. la foi, vous vous seriez adresse a Dieu, pour qu'il vous donne l'amour, que vous ne sentez pas et votre priere aurait ete exaucee. [Если бы ты имел веру, то обратился бы к Богу с молитвою, чтоб Он даровал тебе любовь, которую ты не чувствуешь, и молитва твоя была бы услышана.]
– Да, разве это! – сказал князь Андрей. – Иди, Маша, я сейчас приду.
По дороге к комнате сестры, в галлерее, соединявшей один дом с другим, князь Андрей встретил мило улыбавшуюся m lle Bourienne, уже в третий раз в этот день с восторженною и наивною улыбкой попадавшуюся ему в уединенных переходах.
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
