Брасс

Брасс (фр. brasse от фр. brasser — месить, перемешивать) — стиль спортивного плавания на груди, при котором руки и ноги выполняют симметричные движения в плоскости, параллельной поверхности воды.

Этим он и отличается от стиля баттерфляй с симметричными движениями в вертикальной плоскости, и кроля с попеременными движениями рук и ног. Если смотреть по наивысшим достижениям в разных стилях плавания, брасс — самый медленный из них. Так, по состоянию на 1 октября 2015 года для 50-метрового бассейна рекорд мира в стометровке кролем — 46,91 сек., баттерфляем — 49,82 сек., на спине — 51,94 сек., а в брассе он — всего лишь 57,55 сек. В то же время брасс часто считается одним из самых сложных стилей в техническом отношении.

История стиля

Брасс является самым древним из спортивных способов плавания, его история насчитывает более, чем десять тысяч лет. Очень похожий стиль изображен в египетской «Пещере Пловцов», наскальная живопись которой относится к 9 тыс. до н. э. Известен ассирийский рисунок 1292—1225 годов до н. э., изображающий плывущего брассом солдата.

Одно из первых известных описаний техники брасса приведено в книге Николаса Винмана «Пловец, или Диалог об искусстве плавания», изданной в 1538 году. В средневековом брассе, описанном также в книге французского автора Мелкиседека Тевено «Искусство плавания» (1699), голова все время была над водой, а движущая сила создавалась с помощью голеней, а не стоп. Лишь в начале XIX века стал применяться «лягушачий удар» ногами. Одним из самых известных заплывов XIX века было преодоление брассом пролива Ла-Манш капитаном Мэттью Вэббом в 1875 году. Несмотря на то, что брасс очень напоминает движения лягушки и долгое время назывался «плавание по-лягушачьи», современное слово появилось в XX веке и происходит от фр. «brasse» — «разводить руками». В одной советской книге брасс даже был назван «русским стилем», хотя, например, на всех олимпиадах золотую медаль в брассе у мужчин представитель России/СССР получил только однажды и только в условиях бойкота Московской Олимпиады -- Робертас Жулпа в 1980 году..

В 1904 году брасс был включен в программу Олимпийских игр в виде заплыва на дистанцию 440 ярдов (402 метра), к состязаниям допускались только мужчины. На следующих играх она была заменена дистанцией 200 метров, которая с тех пор присутствует на каждой Олимпиаде. Второй дистанцией на Олимпийских играх 1912 и 1920 года была 400-метровка. С 1924 года на Олимпиадах проводятся заплывы на дистанцию 200 метров среди женщин, а с 1968 года к 200-метровке как у мужчин, так и у женщин добавлена 100-метровка.

До 1930-х годов спортсмены плавали с головой в надводном положении. Представители советской школы (в частности, ЗМС Л. К. Мешков) одними из первых стали опускать лицо в воду во время выведения рук вперед. В 1935 году появилась разновидность брасса — баттерфляй, который разрешали применять на соревнованиях по брассу. Сначала это был гибрид брасс-баттерфляй, от классического брасса он отличался лишь движениями рук, подобными взмахам крыльев бабочки, этот вариант использовался спортсменами на соревнованиях различного уровня вплоть до середины 1950-х годов. Почти в одно время с упомянутой начала распространяться следующая разновидность баттерфляя, в которой уже и движения ног — отличные от классического брасса, «дельфиньи». Однако, уже в 1938 году Международная федерация плавания (ФИНА) первый тип баттерфляя чуть не запретила, а второй запретила использовать брассистам.

Таким образом, на соревнованиях по брассу было разрешено использовать классический брасс и гибрид брасс-баттерфляй. Тем не менее, «чистый баттерфляй» продолжал развиваться, и превосходство в скорости над брассом обоих видов баттерфляя (чистого и гибрида брасс-баттерфляй), привело к тому, что 1 января 1953 года ФИНА выделила баттерфляй в отдельный вид плавания и разрешила использовать на соревнованиях по нему не только гибрид брасс-баттерфляй, но и чистый баттерфляй. А установив 31 мая 1953 года мировой рекорд, венгр Дьёрдь Тумпек продемонстрировал явное преимущество последнего над гибридом. На соревнованиях по брассу разрешили использовать только классический брасс. Мировые рекорды в плавании брассом в момент разделения были «сброшены» на уровень 1935 года, и первым мировым рекордсменом «обновленного» брасса стал советский пловец Владимир Минашкин, время которого на 100-метровке было на шесть секунд больше мирового рекорда до отделения баттерфляя. Минашкин был одним из родоначальников «брасса с подхватом», при котором гребок руками начинался до завершения движения ногами предыдущего цикла, то есть пропускалась фаза скольжения. Стиль с этой особенностью позднее, в 1960-х—1970-х годах был преобладающим.

В начале 1950-х годов была подмечена высокая эффективность плавания брассом под водой с длинными гребками рук до бедер. Японец Масару Фурукава, который после старта и каждого поворота большую часть расстояния от стенки до стенки проплывал под водой, с 1954 года стал доминировать на всех крупнейших соревнованиях, установил целую серию мировых рекордов и выиграл золото на Олимпиаде 1956 года. Подобную технику применяли и другие брассисты мирового класса, включая Хариса Юничева, завоевавшего в 1956 году первую в истории советского плавания олимпийскую медаль — бронзу на 200-метровке брассом. В связи с этим, на конгрессе в Мельбурне 1 мая 1957 года ФИНА ограничила дистанцию, проплываемую под водой после старта и каждого поворота, разрешив лишь один гребок до бедер и один нормальный цикл, прописав всплытие не позднее второго цикла. На остальной части дистанции по новым правилам часть головы все время должна была находиться над водой. Тот же конгресс принял решение фиксировать мировые рекорды только в 50-метровых бассейнах.

1960-е годы характеризуются определенными отличиями в технике двух школ плавания брассом — «западной» (в первую очередь — австралийской и американской) и «европейской» (в первую очередь — советской). Представители первой стремились избежать чрезмерных вертикальных движений плеч, в то же время стараясь держать тело настолько высоко и прямо, насколько это возможно. Пятки должны были находиться как можно ближе к поверхности воды как во время подтягивания, так и во время удара. Представители европейской, особенно советской, школы разрешали и даже поощряли вертикальные движения плеч и торса в натуральном ритме цикла.

Очередное значительное изменение в правилах было сделано 15 февраля 1987 года. С того времени часть головы не обязана постоянно находиться над водой (см. правило 1957 года выше), необходимым условием стало пересечение головой поверхности воды во время каждого цикла. Это дало стимул к появлению двух новых стилей брасса: «волнистого» (англ."undulating") и «волнового» (англ."wave-style"). Первый из них сближает движения пловца с движениями дельфина, но требует чрезвычайной гибкости. В настоящее время в качестве видов брасса часто отмечают эти два стиля и «традиционный», к которому причисляют разновидности 1957—1987 гг.

2000-е годы отмечены стремительным ростом популярности «волнового» стиля, его принимают на вооружение многие участники Олимпийских игр. На Олимпиаде в Афинах возникли споры после победы японца Косукэ Китадзимы на 100-метровке брассом. Американский пловец на спине Аарон Пирсол обвинил японца в жульничестве — «дельфиньем» ударе ногами во время «подводного» послестартового участка, тогда как правилами там разрешен только гребок руками до бедер и «брассовый» цикл. Судьи не имели доступ к подводным съемкам во время соревнования и, в отличие от зрителей, не могли видеть нарушения. В итоге результат японца не был аннулирован, но технический конгресс ФИНА на встрече во время чемпионата мира по плаванию в Монреале в июле 2005 года изменил правила, разрешив один «дельфиний» удар во время полного погружения после старта и каждого поворота, за которым должен следовать «брассовый» цикл.

Экипировка

Снаряжение пловца брассом не отличается от экипировки пловцов другими стилями, это шапочка, очки, плавки (мужчины), слитный купальник (женщины), либо гидрокостюм. Гидрокостюмы на крупных соревнованиях начали использовать с начала 2000-х годов. Существует несколько типов гидрокостюмов: костюм от шеи до щиколотки (англ. bodyskin или full), костюм от шеи до колен (англ. kneeskin или full-knee), гидроштаны (мужчины, англ. legskin или pants-long), шорты для плавания (мужчины, англ. pants-short). Раньше разрешалось использование синтетических гидрокостюмов всех четырёх типов. С 2010 года ФИНА ввела ограничения, запретив синтетику в костюмах и разрешив только текстиль. Более того, к январю 2010 года ФИНА разрешила женщинам использование только слитных купальников и костюмов от шеи до колен без застежки-молнии на спине, а мужчинам — только плавок и шортов для плавания.

Техника плавания

• Breaststroke.gif
• Breaststroke2.gif
• Breaststroke3.gif

Движения руками

Подразделяются на три фазы: гребок наружу, гребок внутрь, возврат. Цикл начинается с гребка наружу. Сначала руки погружаются глубже в воду, затем ладонями наружу разводятся в стороны друг от друга. Руки практически не согнуты и параллельны поверхности воды. Затем следует гребок внутрь. Кисти поворачиваются вниз ладонями и отталкивают воду назад. Движение продолжается примерно до уровня плеч. После этого ладони смыкаются перед грудью, локти по сторонам туловища. В фазе возврата руки снова уходят вперёд в начальную позицию. Весь цикл начинается с медленной скорости движения руками, затем скорость возрастает и достигает максимума в фазе гребка внутрь, затем снова снижается в фазе возврата. Основная задача — создать максимальный движущий момент с помощью гребка внутрь и минимальное сопротивление на возврате.

Как вариант, можно возвращать руки в исходную позицию над водой. Это уменьшает сопротивление воды, но требует больших затрат сил. В соревнованиях на скорость некоторые пловцы предпочитают именно этот вариант.

Другой вариант движения — продлить фазу гребка руками до самых бёдер, примерно так, как делают в баттерфляе. Таким образом можно значительно усилить каждый гребок, но возвращать руки в исходное положение станет труднее. Обычно этот метод используют для плавания под водой. Федерация плавания FINA разрешает применять этот гребок только один раз после старта пловца и после каждого разворота у бортика. Также, в 2005 году было введено новое правило, согласно которому можно использовать один гребок ногами в вертикальной плоскости (как в баттерфляе) после толчка от стенки.

Совет

Руки должны начинать движение с небольшой скоростью и затем постепенно ускоряться. Движение не останавливается до тех пор, пока спортсмен не перейдет к скольжению вперёд в фазе возврата.

Движения ногами

В момент гребка руками (чтобы скомпенсировать сопротивление воды) выполняется одновременное подтягивание обеих ног. Ступни должны быть разведены гораздо шире (примерно в 2 раза), чем колени, после чего выполняется толчок обеими ногами — руки в этот момент вытягиваются вперед, и по завершении цикла спортсмен некоторое время скользит в воде, полностью вытянувшись, для уменьшения сопротивления воды (время скольжения может сильно варьироваться).

Существует ещё одна методика: применять вертикальное движение ногами как в кроле. Правила FINA запрещают использовать этот метод в профессиональном спорте.

В тренировках разрешается применять волнообразные движения ногами как в баттерфляе, однако на соревнованиях спортсменам разрешено лишь одно такое движение ногами после старта или поворота у бортика, но только в период первого гребка руками.

Дыхание

В брассе голова полностью следует движению позвоночника. В тот момент, когда руки движутся вниз тела, создаётся опора для того, чтобы поднять голову над водой. Вдыхать следует через рот, выдыхать — через нос и рот в течение всего последующего движения до следующего вдоха. Для увеличения скорости можно не выныривать каждый раз, но по правилам FINA голова должна пересекать поверхность воды в каждом цикле движений, за исключением первого цикла после старта или разворота у бортика.

Иногда неопытные пловцы стараются держать голову над водой постоянно, не опуская её. Это не только трудно и неудобно, но и опасно для позвоночника. Чрезмерное напряжение мышц шеи и спины может спровоцировать смещение в суставах позвоночника.

Движения телом

В исходной позиции тело полностью выпрямлено. Затем оно движется таким образом, чтобы ноги были готовы к толчку на середине движения руками «к себе», а голова была к этому моменту над водой для дыхания. В такой позе угол туловища к горизонтали максимальный. Руки возвращаются в исходную позицию одновременно с гребком ногами. После гребка тело некоторое время остается выпрямленным и скользит под водой по инерции. Продолжительность этой фазы зависит от длины дистанции и подготовки спортсмена: короткие дистанции требуют быстрого продолжения движения. Кроме того, фаза скольжения длится больше после старта и толчка о бортик.

Старт

Наиболее распространены на крупных соревнованиях два типа старта. При грэб-старте (англ. «grab start») обе ноги перед стартом расположены у переднего края стартовой тумбочки, а при трек-старте (англ. «track start») одна нога отставлена назад. Преимуществом второго типа старта является более быстрое время реакции (время от стартового сигнала до отрыва ног от стартовой тумбочки). На дистанции 200 метров брассом среди женщин на Олимпиаде в Пекине среднее время реакции стартовавших трек-стартом было 0,77 сек., а стартовавших грэб-стартом — 0,82 сек. В то же время некоторые тренеры отмечают, что стартующие трек-стартом стремятся побыстрее нырнуть в воду, им не надо тратить время на напряжение мускулов для отталкивания, как стартующим грэб-стартом, поэтому время реакции у них и меньше. Но стартующие грэб-стартом, отталкиваясь, пролетают большее расстояние по воздуху и ныряют дальше, то есть тратят меньше сил и времени на преодоление сопротивления воды. Поэтому они сомневаются, что стартовавшие трек-стартом при более быстрой реакции, в целом показывают лучшие результаты, чем стартовавшие грэб-стартом. У этих двух типов старта есть по одной разновидности. Разновидность грэб-старта — согнутые, а не выпрямленные колени перед стартом, а разновидность трек-старта — смещение центра тяжести в стартовом положении назад, а не вперед.

Чаще всего применяется обыкновенный старт. Некоторые пловцы применяют «лягушачую» разновидность, когда ноги поджимают вперед, а затем снова распрямляют в воздухе. Затем спортсмен скользит под водой, делает гребок руками и одно вертикальное движения ногами, как в баттерфляе, после чего одновременно толчок ногами и возврат рук вперед. По правилам, начинать второй гребок руками можно только после того, как голова появляется над поверхностью воды. Применение вертикального движения ногами было разрешено FINA и NCAA в 2005 году.

В 2010 году на крупных соревнованиях введен новый тип стартовых тумбочек фирмы Omega, который имеет специальное возвышение для отставленной назад ноги спортсменов, применяющих трек-старт. Они использовались на чемпионате Европы по водным видам спорта 2010 в Будапеште.

Повороты

Правила FINA требуют, чтобы пловец дотрагивался до бортика обеими руками, причем одновременно.

Обычно используется поворот «маятником», который начали применять в 1930-х годах. Для увеличения скорости спортсмены дотрагиваются до бортика либо в фазе скольжения под водой, либо в фазе возврата рук, что быстрее. После этого руки немного сгибаются, голова и плечи приближаются к бортику, и тело пловца начинает вращение в почти вертикальной плоскости. Одна рука отрывается от стенки и выводится вперёд под водой, вторая рука махом проносится над водой и догоняет первую, так что они встречаются одновременно. Тело до отталкивания ногами повёрнуто на бок. В момент, когда все части окажутся ниже уровня воды, происходит толчок обеими ногами от бортика (в таком варианте уменьшается сопротивление воды) и разворот тела в горизонтальное положение. Следует скольжение под водой, гребок руками до бёдер, вывод рук вперёд, толчок ногами, ещё скольжение и выход на поверхность. Голова пловца должна пересечь линию воды не позже второго цикла движений.

Некоторые спортсмены экспериментируют с разворотом кувырком, таким же, как применяется в кроле.

На финише дистанции используется такая же техника для касания бортика.

Соревнования

Плавание брассом входит в программу всех крупных соревнований, организуемых Международной федерацией плавания (ФИНА). Используемый для соревнований плавательный бассейн по умолчанию (в последнее время часто указывается) — 50-метровый, проводятся также соревнования в 25-метровом бассейне («на короткой воде»). Заплывы мужчин и женщин проходят отдельно, дистанции совпадают.

Брасс на Олимпийских играх

<timeline> ImageSize = width:400 height:170 PlotArea = left:220 bottom:35 top:20 right:18 AlignBars = justify DateFormat = yyyy Period = from:5600 till:7600 TimeAxis = orientation:vertical ScaleMinor = grid:limegreen unit:year increment:200 start:5600 Colors =

 id:da legend: мужчины_ value:red
 id:ca legend: женщины value:oceanblue 

PlotData=

 width:13 color:red
 bar:68 from:6770 till:6770 
 bar:72 from:6494 till:6494 
 bar:76 from:6311 till:6311 
 bar:80 from:6334 till:6334 
 bar:84 from:6165 till:6165 
 bar:88 from:6204 till:6204 
 bar:92 from:6150 till:6150 
 bar:96 from:6065 till:6065 
 bar:00 from:6046 till:6046 
 bar:04 from:6008 till:6008 
 bar:08 from:5891 till:5891 
 bar:12 from:5846 till:5846 
 width:13 color:oceanblue
 bar:68 from:7580 till:7580 
 bar:72 from:7358 till:7358 
 bar:76 from:7116 till:7116 
 bar:80 from:7022 till:7022 
 bar:84 from:6988 till:6988
 bar:88 from:6795 till:6795
 bar:92 from:6800 till:6800
 bar:96 from:6773 till:6773
 bar:00 from:6705 till:6705
 bar:04 from:6664 till:6664
 bar:08 from:6517 till:6517
 bar:12 from:6547 till:6547 

TextData=

 pos:(190,40) textcolor:black fontsize:6
 text:56,0
 pos:(190,62) textcolor:black fontsize:6
 text:1.00,0
 pos:(190,85) textcolor:black fontsize:6
 text:1.04,0
 pos:(190,108) textcolor:black fontsize:6
 text:1.08,0
 pos:(190,132) textcolor:black fontsize:6
 text:1.12,0
 pos:(190,155) textcolor:black fontsize:6
 text:1.16,0
 pos:(80,170) textcolor:black fontsize:6
 text:100 м. Результат победителя олимпийского финала (1968—2012)

Legend = columns:3 left:230 top:15 columnwidth:100 </timeline>

<timeline> ImageSize = width:400 height:300 PlotArea = left:50 bottom:35 top:10 right:18 AlignBars = justify DateFormat = yyyy Period = from:12000 till:22000 TimeAxis = orientation:vertical ScaleMinor = grid:limegreen unit:year increment:1000 start:12000 Colors =

 id:da legend: мужчины_ value:red
 id:ca legend: женщины value:oceanblue 

PlotData=

 width:13 color:red
 bar:08 from:18920 till:18920 
 bar:12 from:18180 till:18180 
 bar:20 from:18440 till:18440 
 bar:24 from:17660 till:17660 
 bar:28 from:16880 till:16880 
 bar:32 from:16540 till:16540 
 bar:36 from:16150 till:16150 
 bar:48 from:15930 till:15930 
 bar:52 from:15440 till:15440 
 bar:56 from:15470 till:15470 
 bar:60 from:15740 till:15740 
 bar:64 from:14780 till:14780
 bar:68 from:14870 till:14870
 bar:72 from:14155 till:14155
 bar:76 from:13511 till:13511
 bar:80 from:13585 till:13585
 bar:84 from:13334 till:13334
 bar:88 from:13352 till:13352
 bar:92 from:13016 till:13016
 bar:96 from:13257 till:13257
 bar:00 from:13087 till:13087
 bar:'04 from:12944 till:12944
 bar:'08 from:12764 till:12764
 bar:'12 from:12728 till:12728
 width:13 color:oceanblue
 bar:24 from:21320 till:21320 
 bar:28 from:19260 till:19260 
 bar:32 from:18630 till:18630
 bar:36 from:18360 till:18360
 bar:48 from:17720 till:17720
 bar:52 from:17170 till:17170
 bar:56 from:17310 till:17310
 bar:60 from:16950 till:16950
 bar:64 from:16640 till:16640
 bar:68 from:16440 till:16440
 bar:72 from:16171 till:16171
 bar:76 from:15335 till:15335
 bar:80 from:14954 till:14954
 bar:84 from:15038 till:15038
 bar:88 from:14671 till:14671
 bar:92 from:14665 till:14665
 bar:96 from:14541 till:14541
 bar:00 from:14435 till:14435
 bar:'04 from:14337 till:14337
 bar:'08 from:14022 till:14022
 bar:'12 from:13959 till:13959

TextData=

 pos:(20,40) textcolor:black fontsize:6
 text:2.00,0
 pos:(20,67) textcolor:black fontsize:6
 text:2.10,0
 pos:(20,92) textcolor:black fontsize:6
 text:2.20,0
 pos:(20,117) textcolor:black fontsize:6
 text:2.30,0
 pos:(20,142) textcolor:black fontsize:6
 text:2.40,0
 pos:(20,167) textcolor:black fontsize:6
 text:2.50,0
 pos:(20,192) textcolor:black fontsize:6
 text:3.00,0
 pos:(20,217) textcolor:black fontsize:6
 text:3.10,0
 pos:(20,242) textcolor:black fontsize:6
 text:3.20,0
 pos:(20,269) textcolor:black fontsize:6
 text:3.30,0
 pos:(20,294) textcolor:black fontsize:6
 text:3.40,0
 pos:(80,302) textcolor:black fontsize:6
 text:200 м. Результат победителя олимпийского финала (1908—2012)

Legend = columns:3 left:150 top:15 columnwidth:100 </timeline>

Всемирные соревнования по плаванию, включающие заплывы брассом — это Олимпийские игры, Чемпионаты мира, Кубки мира, Универсиады. На Летних Олимпийских играх, проводимых каждые четыре года, брасс представлен дистанциями 100 метров и 200 метров, программа летних юношеских Олимпийских игр (возраст участников — от 14 до 18 лет) дополнена дистанцией 50 метров. Чемпионаты мира, Летние Универсиады (соревнования для студентов под эгидой FISU), Чемпионаты мира на короткой воде, Чемпионаты мира среди юниоров (возраст спортсменов — до 18 лет), Чемпионаты мира в категории «Мастерс» (для спортсменов 25 лет и старше) проводятся раз в два года и включают дистанции 50 метров, 100 метров и 200 метров брассом. Кубок мира по плаванию — ежегодное соревнование на короткой воде, которое состоит из 5—7 этапов, проводимых в октябре—ноябре, стиль брасс там представлен такими же дистанциями.

Брасс как стиль регулярно включается в региональные соревнования пяти конфедераций ФИНА. Для европейской конфедерации — это проводимые раз в два года Чемпионат Европы по водным видам спорта и Чемпионат Европы в категории «Мастерс» (возраст участников — 25 лет и старше), организуемые каждый год Чемпионат Европы по плаванию на короткой воде и Чемпионат Европы по плаванию среди юниоров (для девушек 15—16 лет и юношей 17—18 лет). Дистанции брассом на этих соревнованиях — 50 метров, 100 метров и 200 метров.

Национальные федерации также проводят соревнования по плаванию, где всегда присутствуют заплывы стилем брасс. Всероссийские соревнования — это, в частности, ежегодные Чемпионат России в 50-метровом бассейне, Чемпионат России в 25-метровом бассейне, Кубок России (бассейн 25м), с дистанциями брассом 50 метров, 100 метров, 200 метров.

На соревнованиях по плаванию, где проводятся заплывы комплексным плаванием и комбинированная эстафета, брасс входит в эти заплывы в виде отрезка дистанции, который спортсмены должны проплыть этим стилем.

Из заплывов на необычные дистанции можно выделить национальные соревнования, проводимые ежегодно крупной австралийской спортивной организацией пловцов старше 18 лет Masters Swimming Australia, которые включают заплывы брассом на 400 метров, 800 метров, 1500 метров, фиксируются рекорды.

Знаменитые пловцы

• Галина Прозуменщикова
• Лина Качюшите
• Агнеш Ковач
• Фредерик Холман
• Косукэ Китадзима
• Юлия Ефимова
• Ребекка Сони
• Адам Пити
• Камерон ван дер Бург

См. также

• Список олимпийских медалистов по плаванию (мужчины)
• Список олимпийских медалистов по плаванию (женщины)

Фильм

• [tv.sportedu.ru/video/tekhnika-sportivnogo-plavaniya-brass Техника спортивного плавания. Брасс.]. Союзспортфильм. 1980. 23 минуты.

Ссылки

• [www.youtube.com/watch?v=q_5DsjB_fdc Рекордсмен мира 2001 года Роман Слуднов демонстрирует технику плавания брассом] на сайте YouTube
• [www.youtube.com/watch?v=dd2dTy89DKY Олимпийская чемпионка 2004 года в брассе Аманда Берд показывает технику поворота] на сайте YouTube
• [swim7.narod.ru/plavanie-video-brass.html Техника плавания с видео]
• [swim-video.ru/index/swimming-technique/breaststroke Видео по плаванию брассом]

Отрывок, характеризующий Брасс

У Ростовых, как и всегда по воскресениям, обедал кое кто из близких знакомых.
Пьер приехал раньше, чтобы застать их одних.
Пьер за этот год так потолстел, что он был бы уродлив, ежели бы он не был так велик ростом, крупен членами и не был так силен, что, очевидно, легко носил свою толщину.
Он, пыхтя и что то бормоча про себя, вошел на лестницу. Кучер его уже не спрашивал, дожидаться ли. Он знал, что когда граф у Ростовых, то до двенадцатого часу. Лакеи Ростовых радостно бросились снимать с него плащ и принимать палку и шляпу. Пьер, по привычке клубной, и палку и шляпу оставлял в передней.
Первое лицо, которое он увидал у Ростовых, была Наташа. Еще прежде, чем он увидал ее, он, снимая плащ в передней, услыхал ее. Она пела солфеджи в зале. Он внал, что она не пела со времени своей болезни, и потому звук ее голоса удивил и обрадовал его. Он тихо отворил дверь и увидал Наташу в ее лиловом платье, в котором она была у обедни, прохаживающуюся по комнате и поющую. Она шла задом к нему, когда он отворил дверь, но когда она круто повернулась и увидала его толстое, удивленное лицо, она покраснела и быстро подошла к нему.
– Я хочу попробовать опять петь, – сказала она. – Все таки это занятие, – прибавила она, как будто извиняясь.
– И прекрасно.
– Как я рада, что вы приехали! Я нынче так счастлива! – сказала она с тем прежним оживлением, которого уже давно не видел в ней Пьер. – Вы знаете, Nicolas получил Георгиевский крест. Я так горда за него.
– Как же, я прислал приказ. Ну, я вам не хочу мешать, – прибавил он и хотел пройти в гостиную.
Наташа остановила его.
– Граф, что это, дурно, что я пою? – сказала она, покраснев, но, не спуская глаз, вопросительно глядя на Пьера.
– Нет… Отчего же? Напротив… Но отчего вы меня спрашиваете?
– Я сама не знаю, – быстро отвечала Наташа, – но я ничего бы не хотела сделать, что бы вам не нравилось. Я вам верю во всем. Вы не знаете, как вы для меля важны и как вы много для меня сделали!.. – Она говорила быстро и не замечая того, как Пьер покраснел при этих словах. – Я видела в том же приказе он, Болконский (быстро, шепотом проговорила она это слово), он в России и опять служит. Как вы думаете, – сказала она быстро, видимо, торопясь говорить, потому что она боялась за свои силы, – простит он меня когда нибудь? Не будет он иметь против меня злого чувства? Как вы думаете? Как вы думаете?
– Я думаю… – сказал Пьер. – Ему нечего прощать… Ежели бы я был на его месте… – По связи воспоминаний, Пьер мгновенно перенесся воображением к тому времени, когда он, утешая ее, сказал ей, что ежели бы он был не он, а лучший человек в мире и свободен, то он на коленях просил бы ее руки, и то же чувство жалости, нежности, любви охватило его, и те же слова были у него на устах. Но она не дала ему времени сказать их.
– Да вы – вы, – сказала она, с восторгом произнося это слово вы, – другое дело. Добрее, великодушнее, лучше вас я не знаю человека, и не может быть. Ежели бы вас не было тогда, да и теперь, я не знаю, что бы было со мною, потому что… – Слезы вдруг полились ей в глаза; она повернулась, подняла ноты к глазам, запела и пошла опять ходить по зале.
В это же время из гостиной выбежал Петя.
Петя был теперь красивый, румяный пятнадцатилетний мальчик с толстыми, красными губами, похожий на Наташу. Он готовился в университет, но в последнее время, с товарищем своим Оболенским, тайно решил, что пойдет в гусары.
Петя выскочил к своему тезке, чтобы переговорить о деле.
Он просил его узнать, примут ли его в гусары.
Пьер шел по гостиной, не слушая Петю.
Петя дернул его за руку, чтоб обратить на себя его вниманье.
– Ну что мое дело, Петр Кирилыч. Ради бога! Одна надежда на вас, – говорил Петя.
– Ах да, твое дело. В гусары то? Скажу, скажу. Нынче скажу все.
– Ну что, mon cher, ну что, достали манифест? – спросил старый граф. – А графинюшка была у обедни у Разумовских, молитву новую слышала. Очень хорошая, говорит.
– Достал, – отвечал Пьер. – Завтра государь будет… Необычайное дворянское собрание и, говорят, по десяти с тысячи набор. Да, поздравляю вас.
– Да, да, слава богу. Ну, а из армии что?
– Наши опять отступили. Под Смоленском уже, говорят, – отвечал Пьер.
– Боже мой, боже мой! – сказал граф. – Где же манифест?
– Воззвание! Ах, да! – Пьер стал в карманах искать бумаг и не мог найти их. Продолжая охлопывать карманы, он поцеловал руку у вошедшей графини и беспокойно оглядывался, очевидно, ожидая Наташу, которая не пела больше, но и не приходила в гостиную.
– Ей богу, не знаю, куда я его дел, – сказал он.
– Ну уж, вечно растеряет все, – сказала графиня. Наташа вошла с размягченным, взволнованным лицом и села, молча глядя на Пьера. Как только она вошла в комнату, лицо Пьера, до этого пасмурное, просияло, и он, продолжая отыскивать бумаги, несколько раз взглядывал на нее.
– Ей богу, я съезжу, я дома забыл. Непременно…
– Ну, к обеду опоздаете.
– Ах, и кучер уехал.
Но Соня, пошедшая в переднюю искать бумаги, нашла их в шляпе Пьера, куда он их старательно заложил за подкладку. Пьер было хотел читать.
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.
За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
Вдруг с набережной послышались пушечные выстрелы (это стреляли в ознаменование мира с турками), и толпа стремительно бросилась к набережной – смотреть, как стреляют. Петя тоже хотел бежать туда, но дьячок, взявший под свое покровительство барчонка, не пустил его. Еще продолжались выстрелы, когда из Успенского собора выбежали офицеры, генералы, камергеры, потом уже не так поспешно вышли еще другие, опять снялись шапки с голов, и те, которые убежали смотреть пушки, бежали назад. Наконец вышли еще четверо мужчин в мундирах и лентах из дверей собора. «Ура! Ура! – опять закричала толпа.
– Который? Который? – плачущим голосом спрашивал вокруг себя Петя, но никто не отвечал ему; все были слишком увлечены, и Петя, выбрав одного из этих четырех лиц, которого он из за слез, выступивших ему от радости на глаза, не мог ясно разглядеть, сосредоточил на него весь свой восторг, хотя это был не государь, закричал «ура!неистовым голосом и решил, что завтра же, чего бы это ему ни стоило, он будет военным.
Толпа побежала за государем, проводила его до дворца и стала расходиться. Было уже поздно, и Петя ничего не ел, и пот лил с него градом; но он не уходил домой и вместе с уменьшившейся, но еще довольно большой толпой стоял перед дворцом, во время обеда государя, глядя в окна дворца, ожидая еще чего то и завидуя одинаково и сановникам, подъезжавшим к крыльцу – к обеду государя, и камер лакеям, служившим за столом и мелькавшим в окнах.
За обедом государя Валуев сказал, оглянувшись в окно:
– Народ все еще надеется увидать ваше величество.
Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.


15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.