Брассенс, Жорж

Жорж Брассенс Georges Brassens
На концерте в Национальном народном театре. Париж, 1966
Основная информация
Дата рождения	22 октября 1921(1921-10-22)
Место рождения	Сет (Франция)
Дата смерти	29 октября 1981(1981-10-29) (60 лет)
Место смерти	Сен-Жели-дю-Фэск (Франция)
Страна	Франция Франция
Профессии	певец, поэт, композитор
Инструменты	гитара
Награды	Отказался от награждения Орденом Почётного легиона

Жорж Брассенс (фр. Georges Brassens; 1921—1981) — французский поэт, композитор, автор и исполнитель песен.

Биография

Жорж Брассенс родился 22 октября 1921 в городе Сет (Sète) на средиземноморском побережье Франции.

Родившись в простой семье на юге Франции, Брассенс смолоду проявлял особый интерес к поэзии. Этому способствовали его итальянские корни. В доме всегда звучали популярные мелодии тех времен, и сам Жорж рано начал свои первые пробы в сочинительстве и исполнении песен. В 1940 году, в возрасте 19 лет, он приехал в Париж. Это событие его жизни отразилось в песне «Les ricochets» (досл. «бросание камушков»).

В марте 1943 года, во время оккупации Франции нацистами, он был вывезен в Германию для принудительных работ. Получив увольнительную, он дезертировал из трудового лагеря и нашёл прибежище у Жанны Ле Боннис, гостеприимной бретонки, в доме которой он провёл много лет и которой посвятил несколько песен («Jeanne», «La cane de Jeanne»). Знаменитая «Chanson pour l’Auvergnat» — посвящение мужу Жанны Марселю Планшу.

В 1946 году Жорж вступил в анархистскую организацию. Свои ранние песни он пел на сборах этой организации. Он уже довольно активно сочинял песни, но пока не решался петь их на публике. Для популяризации своего творчества он искал подходящего исполнителя по парижским кабаре. Такой исполнительницей стала известная эстрадная певица Паташу. Она же решила, что некоторые песни неприемлемы для женского исполнения, и настояла, чтобы Жорж выступал сам.

С 1947 года биография Брассенса связана с женщиной по имени Жоха Хейманн, эстонкой по происхождению, носящей немецкое прозвище «Пюппхен» («куколка»), которая стала его спутницей на всю жизнь. Тем не менее все 30 лет их союза были проведены порознь: Жорж Брассенс не признавал брачных уз и хотел видеть возлюбленную «вечноневенчанной женой, своей невестой», по выражению из его песни «La non-demande en mariage» («Непредложение руки»).

С начала 1950-х Жорж активно выступал со сцены; с 1953 года у него почти ежегодно выходили пластинки. На концертах и студийных записях песни исполнялись под сравнительно простой и аскетичный аккомпанемент — звучала гитара самого Брассенса (ритм), контрабас его постоянного аккомпаниатора Пьера Никола, а также гитара-соло (эту партию исполнял в основном Жоэль Фавро).

Брассенс умер 29 октября 1981 года во французском городе Сен-Жели-дю-Феск (Saint-Gély-du-Fesc). Вопреки своему поэтическому завещанию он был похоронен не «на пляже в Сете», а на кладбище дю-Пи. В Париже его именем назван парк.

Творчество

Творческое наследие Брассенса включает около 200 песен. Большинство написаны на собственные стихи. Для стихов Брассенса характерна естественная разговорная интонация в сочетании с богатством лексики, обильным и остроумным обыгрыванием метафор, многочисленными аллюзиями, скрытыми цитатами и стилизацией.

Несколько десятков песен Брассенс сочинил на стихи таких французских поэтов, как Франсуа Вийон, Пьер Корнель, Виктор Гюго, Луи Арагон, Поль Фор и Антуан Поль.

В России переводами стихов и песен Брассенса занимались А. Рубинин, Б. Рысев, А. Аванесов, А. Кушнир, Б. Хлебников, А. Травин, Р. Бобров, Я. Старцев, Г. Тиняков, В. Н. Зайцев, В. С. Лемпорт, М. Фрейдкин, Г. Кружков, А. Дольский и другие. В результате оказался почти полностью переведенным на русский язык так называемый канон — около 120 песен, вышедших на прижизненных пластинках. Случались попытки обращения к текстам Брассенса и у русскоязычных переводчиц (К. Сапгир), но все — слабые. В 2012 г. большой корпус песен был переведен Михаилом Николаевым (www.liveinternet.ru — дневник Дон_Жон).

Марк Фрейдкин в 1997 году записал альбом на песни Брассенса в своем переводе «Песни Жоржа Брассенса и запоздалые романсы».

Мелодия песни «Brave Margot» использована Юрием Визбором для припева песни «Жак Лондрей». Также там обыгрывается произношение оригинального текста:

Georges Brassens:

Quand Margot dégrafait son corsage
Pour donner la gougoutte à son chat
Tous les gars, tous les gars du village
Étaient là, la la la la la la
Étaient là, la la la la la…

Текст: www.frmusique.ru/texts/b/brassens_georges/bravemargot.htm

Юрий Визбор:

Он идет по шикарному пляжу,
А вокруг красота, красота:
Толигэ, толигэ, дювиляже,
Тра-та-та-та, та-та-та, тра-та-та.

Текст: visbor.narod.ru/visbor/song/vis049.htm

Пластинки (дискография)

При жизни автора (с 1953 по 1981 год) было продано около 20 млн его пластинок.

• 1953: La Mauvaise Réputation
• 1954: Les Amoureux des bancs publics
• 1955: Chanson pour l'Auvergnat
• 1957: Je me suis fait tout petit
• 1958: Le Pornographe
• 1960: Le Mécréant
• 1961: Les Trompettes de la renommée
• 1964: Les Copains d'abord
• 1966: Supplique pour être enterré à la plage de Sète
• 1969: Les Oiseaux de Passage
• 1969: La Religieuse
• 1972: Fernande
• 1976: Don Juan

Ссылки

• [www.brassens.ru/ Хор им. Жоржа Брассенса /Москва]
• [www.georges-brassens.com Сайт, посвящённый исполнителю]  (фр.)
• Рассказ-лекция о Брассенсе в Живом Журнале: [sova-f.livejournal.com/192024.html часть 1], [sova-f.livejournal.com/193097.html часть 2], [sova-f.livejournal.com/197697.html часть 3], [sova-f.livejournal.com/198540.html часть 4] (автор - Наталия Меерович)

Отрывок, характеризующий Брассенс, Жорж

– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
– Qu'est ce qui est la fable de tout Moscou? [Что знает вся Москва?] – вставая, сказал сердито Пьер.
– Полноте, граф. Вы знаете!
– Ничего не знаю, – сказал Пьер.
– Я знаю, что вы дружны были с Натали, и потому… Нет, я всегда дружнее с Верой. Cette chere Vera! [Эта милая Вера!]
– Non, madame, [Нет, сударыня.] – продолжал Пьер недовольным тоном. – Я вовсе не взял на себя роль рыцаря Ростовой, и я уже почти месяц не был у них. Но я не понимаю жестокость…
– Qui s'excuse – s'accuse, [Кто извиняется, тот обвиняет себя.] – улыбаясь и махая корпией, говорила Жюли и, чтобы за ней осталось последнее слово, сейчас же переменила разговор. – Каково, я нынче узнала: бедная Мари Волконская приехала вчера в Москву. Вы слышали, она потеряла отца?
– Неужели! Где она? Я бы очень желал увидать ее, – сказал Пьер.
– Я вчера провела с ней вечер. Она нынче или завтра утром едет в подмосковную с племянником.
– Ну что она, как? – сказал Пьер.
– Ничего, грустна. Но знаете, кто ее спас? Это целый роман. Nicolas Ростов. Ее окружили, хотели убить, ранили ее людей. Он бросился и спас ее…
– Еще роман, – сказал ополченец. – Решительно это общее бегство сделано, чтобы все старые невесты шли замуж. Catiche – одна, княжна Болконская – другая.
– Вы знаете, что я в самом деле думаю, что она un petit peu amoureuse du jeune homme. [немножечко влюблена в молодого человека.]
– Штраф! Штраф! Штраф!
– Но как же это по русски сказать?..


Когда Пьер вернулся домой, ему подали две принесенные в этот день афиши Растопчина.
В первой говорилось о том, что слух, будто графом Растопчиным запрещен выезд из Москвы, – несправедлив и что, напротив, граф Растопчин рад, что из Москвы уезжают барыни и купеческие жены. «Меньше страху, меньше новостей, – говорилось в афише, – но я жизнью отвечаю, что злодей в Москве не будет». Эти слова в первый раз ясно ыоказали Пьеру, что французы будут в Москве. Во второй афише говорилось, что главная квартира наша в Вязьме, что граф Витгснштейн победил французов, но что так как многие жители желают вооружиться, то для них есть приготовленное в арсенале оружие: сабли, пистолеты, ружья, которые жители могут получать по дешевой цене. Тон афиш был уже не такой шутливый, как в прежних чигиринских разговорах. Пьер задумался над этими афишами. Очевидно, та страшная грозовая туча, которую он призывал всеми силами своей души и которая вместе с тем возбуждала в нем невольный ужас, – очевидно, туча эта приближалась.
«Поступить в военную службу и ехать в армию или дожидаться? – в сотый раз задавал себе Пьер этот вопрос. Он взял колоду карт, лежавших у него на столе, и стал делать пасьянс.
– Ежели выйдет этот пасьянс, – говорил он сам себе, смешав колоду, держа ее в руке и глядя вверх, – ежели выйдет, то значит… что значит?.. – Он не успел решить, что значит, как за дверью кабинета послышался голос старшей княжны, спрашивающей, можно ли войти.
– Тогда будет значить, что я должен ехать в армию, – договорил себе Пьер. – Войдите, войдите, – прибавил он, обращаясь к княжие.
(Одна старшая княжна, с длинной талией и окаменелым лидом, продолжала жить в доме Пьера; две меньшие вышли замуж.)
– Простите, mon cousin, что я пришла к вам, – сказала она укоризненно взволнованным голосом. – Ведь надо наконец на что нибудь решиться! Что ж это будет такое? Все выехали из Москвы, и народ бунтует. Что ж мы остаемся?
– Напротив, все, кажется, благополучно, ma cousine, – сказал Пьер с тою привычкой шутливости, которую Пьер, всегда конфузно переносивший свою роль благодетеля перед княжною, усвоил себе в отношении к ней.
– Да, это благополучно… хорошо благополучие! Мне нынче Варвара Ивановна порассказала, как войска наши отличаются. Уж точно можно чести приписать. Да и народ совсем взбунтовался, слушать перестают; девка моя и та грубить стала. Этак скоро и нас бить станут. По улицам ходить нельзя. А главное, нынче завтра французы будут, что ж нам ждать! Я об одном прошу, mon cousin, – сказала княжна, – прикажите свезти меня в Петербург: какая я ни есть, а я под бонапартовской властью жить не могу.
– Да полноте, ma cousine, откуда вы почерпаете ваши сведения? Напротив…
– Я вашему Наполеону не покорюсь. Другие как хотят… Ежели вы не хотите этого сделать…
– Да я сделаю, я сейчас прикажу.
Княжне, видимо, досадно было, что не на кого было сердиться. Она, что то шепча, присела на стул.
– Но вам это неправильно доносят, – сказал Пьер. – В городе все тихо, и опасности никакой нет. Вот я сейчас читал… – Пьер показал княжне афишки. – Граф пишет, что он жизнью отвечает, что неприятель не будет в Москве.
– Ах, этот ваш граф, – с злобой заговорила княжна, – это лицемер, злодей, который сам настроил народ бунтовать. Разве не он писал в этих дурацких афишах, что какой бы там ни был, тащи его за хохол на съезжую (и как глупо)! Кто возьмет, говорит, тому и честь и слава. Вот и долюбезничался. Варвара Ивановна говорила, что чуть не убил народ ее за то, что она по французски заговорила…
– Да ведь это так… Вы всё к сердцу очень принимаете, – сказал Пьер и стал раскладывать пасьянс.