Братер, Карл Людвиг Теодор

Карл Людвиг Теодор Братер
нем. Karl Ludwig Theodor Brater
Карл Братер (1852 год)
Род деятельности:	юрист издатель публицист редактор

Карл Людвиг Теодор Братер (нем. Karl Ludwig Theodor Brater; 1819—1869) — немецкий юрист, писатель, редактор, издатель и политический деятель (глава оппозиции в баварской палате депутатов); согласно ЭСБЕ: «выдающийся публицист либерального направления».

Биография

Карл Людвиг Теодор Братер родился в Ансбахе 27 июня 1819 года. Изучал право в университах Эрлангена, Гейдельберга и Вюрцбурга, затем повышал квалификацию при баварских судах и у адвокатов.

С 1847 года Братер состоял одним из редакторов в министерстве юстиции, а в 1848 году был избран бургомистром города Нёрдлингена. Сложив с себя эту должность в конце 1850 года, Братер основал в Пердлингене журнал: «Blätter für administrative Praxis in Bayern» для научной обработки административного права и с целью противопоставить бюрократическому духу управления более либеральные взгляды.

В 1856 году он переехал в город Мюнхен и принял на себя вместе с Блунчли редакцию начатого последним издания: «Deutsches Staatswörterbuch», в первых томах которого имеется много статей, принадлежащих перу Братера.

В 1858 году он основал журнал: «Zeitschrift für Gesetzgebungs und Verwaltungsreform» (переименованный впоследствии в «Bayrische Wochenschrift»), боровшийся против реакционной системы министерства фон дер Пфордтен-Рейгерсберг, и выпустил брошюру: «Regierung und Volksvertretung in Bayern» (Мюнхен, 1858).

Избранный в палату в Нюрнбергском округе, либеральная и демократическая партия которого выставили его своим кандидатом, Карл Братер занял место среди вожаков оппозиции, примкнул в 1859 году к охватившему Германию движению в пользу реформ и содействовал учреждению Национального союза. В то же время он основал в Мюнхене газету: «Süddeutsche Zeitung» для проведения идеи национального единства.

Несмотря на все старания враждебно расположенного большинства палаты, Братеру удалось образовать с Бартом, Булем, Кремером и Фёлком сплоченную партию. В вопросах внутренней политики эта партия держалась открыто либерального направления, а в вопросе о реформе устройства Германского союза стояла за программу «Национального Союза».

После роспуска палаты депутатов весной 1863 года, он составил избирательную программу баварской прогрессивной партии и с ней одержал убедительную победу на выборах в городе Нюрнберге.

В конце 1863 года выступил на первый план вопрос о Шлезвиг-Голштинии. Братер был в числе членов ландтага, которые созвали во Франкфурте германский парламент 21 декабря 1863 года, и был выбран председателем назначенной затем комиссии.

После 1866 года он продолжал отстаивать в печати и в палате свои национально-германские идеалы самым энергическим образом. Помимо того оставил множество комментариев на баварские законы о печати, лесной устав, положение о дистриктах и ландратах и т.д и т.п.

Карл Людвиг Теодор Братер умер 20 октября 1869 года в Мюнхене.

Избранная библиография

• Издание баварской конституции (2 изд., Нёрдлинген, 1855),
• «Studien zur Lehre von der Grenze der richterlichen und administrativen Zuständigkeit» (Нёрдлинген, 1855).

Литература

• Братер, Карл-Людвиг-Теодор // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [portal.dnb.de/opac.htm?method=simpleSearch&query=116409339 Katalog der Deutschen Nationalbibliothek]

Отрывок, характеризующий Братер, Карл Людвиг Теодор

Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.


В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?
После Смоленска Наполеон искал сражения за Дорогобужем у Вязьмы, потом у Царева Займища; но выходило, что по бесчисленному столкновению обстоятельств до Бородина, в ста двадцати верстах от Москвы, русские не могли принять сражения. От Вязьмы было сделано распоряжение Наполеоном для движения прямо на Москву.
Moscou, la capitale asiatique de ce grand empire, la ville sacree des peuples d'Alexandre, Moscou avec ses innombrables eglises en forme de pagodes chinoises! [Москва, азиатская столица этой великой империи, священный город народов Александра, Москва с своими бесчисленными церквами, в форме китайских пагод!] Эта Moscou не давала покоя воображению Наполеона. На переходе из Вязьмы к Цареву Займищу Наполеон верхом ехал на своем соловом энглизированном иноходчике, сопутствуемый гвардией, караулом, пажами и адъютантами. Начальник штаба Бертье отстал для того, чтобы допросить взятого кавалерией русского пленного. Он галопом, сопутствуемый переводчиком Lelorgne d'Ideville, догнал Наполеона и с веселым лицом остановил лошадь.
– Eh bien? [Ну?] – сказал Наполеон.
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]
Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать: