Браун, Луиза
Луиз Браун | |
Louise Brown | |
Имя при рождении: |
Луиз Джой Браун |
---|---|
Род деятельности: | |
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Отец: |
Джон Браун (1943—2007) |
Мать: |
Лесли Браун (1948—2012) |
Супруг: |
Уэсли Маллиндер |
Дети: |
Кэмерон Джон Маллиндер (род.21.12.2006) |
Луи́з Джой Бра́ун (англ. Louise Joy Brown; 25 июля 1978, Олдем, Большой Манчестер, Англия, Великобритания) — английская няня, ставшая первым человеком в мире, родившимся в результате искусственного (экстракорпорального) оплодотворения - ЭКО.
Содержание
Биография
Луиз Джой Браун родилась 25 июля 1978 года в Олдеме (графство Большой Манчестер, Англия, Великобритания) в семье Джона (1943—2007) и Лесли (1948—2012) Браун.
Мать Луиз, Лесли, не могла забеременеть в течение 9 лет и в результате ей это удалось 10 ноября 1977 года с помощью ЭКО, что сделало её первой женщиной в мире, родившей в результате этой процедуры.
В 1982 году у Луиз родилась сестра, Натали Браун, также зачатая путём ЭКО, которая в мае 1999 года стала первым ЭКО-ребёнком, родившим естественно зачатого ребёнка — дочь Кэйси. Позже у Натали родилось ещё трое детей и у самой Луиз двое, также естественно зачатые. Помимо Натали, у Браун была старшая сводная сестра — Шэрон Браун (1961—2013)[1].
Личная жизнь
С 4 сентября 2004 года Луиз замужем за вышибалой ночного клуба Уэсли Маллиндером (род.1970). У супругов есть два сына — Кэмерон Джон Маллиндер (род.21.12.2006)[2] и Эйден Патрик Роберт Маллиндер (род. в августе 2013).
Напишите отзыв о статье "Браун, Луиза"
Примечания
Ссылки
- Луиз Браун (англ.) на сайте Internet Movie Database
Отрывок, характеризующий Браун, Луиза
– Видите ли? – вдруг сказал он. – Я родственник графу, и он всегда очень добр был ко мне. Так вот, видите ли (он с доброй и веселой улыбкой посмотрел на свой плащ и сапоги), и обносился, и денег ничего нет; так я хотел попросить графа…Мавра Кузминишна не дала договорить ему.
– Вы минуточку бы повременили, батюшка. Одною минуточку, – сказала она. И как только офицер отпустил руку от калитки, Мавра Кузминишна повернулась и быстрым старушечьим шагом пошла на задний двор к своему флигелю.
В то время как Мавра Кузминишна бегала к себе, офицер, опустив голову и глядя на свои прорванные сапоги, слегка улыбаясь, прохаживался по двору. «Как жалко, что я не застал дядюшку. А славная старушка! Куда она побежала? И как бы мне узнать, какими улицами мне ближе догнать полк, который теперь должен подходить к Рогожской?» – думал в это время молодой офицер. Мавра Кузминишна с испуганным и вместе решительным лицом, неся в руках свернутый клетчатый платочек, вышла из за угла. Не доходя несколько шагов, она, развернув платок, вынула из него белую двадцатипятирублевую ассигнацию и поспешно отдала ее офицеру.
– Были бы их сиятельства дома, известно бы, они бы, точно, по родственному, а вот может… теперича… – Мавра Кузминишна заробела и смешалась. Но офицер, не отказываясь и не торопясь, взял бумажку и поблагодарил Мавру Кузминишну. – Как бы граф дома были, – извиняясь, все говорила Мавра Кузминишна. – Христос с вами, батюшка! Спаси вас бог, – говорила Мавра Кузминишна, кланяясь и провожая его. Офицер, как бы смеясь над собою, улыбаясь и покачивая головой, почти рысью побежал по пустым улицам догонять свой полк к Яузскому мосту.
А Мавра Кузминишна еще долго с мокрыми глазами стояла перед затворенной калиткой, задумчиво покачивая головой и чувствуя неожиданный прилив материнской нежности и жалости к неизвестному ей офицерику.
В недостроенном доме на Варварке, внизу которого был питейный дом, слышались пьяные крики и песни. На лавках у столов в небольшой грязной комнате сидело человек десять фабричных. Все они, пьяные, потные, с мутными глазами, напруживаясь и широко разевая рты, пели какую то песню. Они пели врозь, с трудом, с усилием, очевидно, не для того, что им хотелось петь, но для того только, чтобы доказать, что они пьяны и гуляют. Один из них, высокий белокурый малый в чистой синей чуйке, стоял над ними. Лицо его с тонким прямым носом было бы красиво, ежели бы не тонкие, поджатые, беспрестанно двигающиеся губы и мутные и нахмуренные, неподвижные глаза. Он стоял над теми, которые пели, и, видимо воображая себе что то, торжественно и угловато размахивал над их головами засученной по локоть белой рукой, грязные пальцы которой он неестественно старался растопыривать. Рукав его чуйки беспрестанно спускался, и малый старательно левой рукой опять засучивал его, как будто что то было особенно важное в том, чтобы эта белая жилистая махавшая рука была непременно голая. В середине песни в сенях и на крыльце послышались крики драки и удары. Высокий малый махнул рукой.