Брежнева, Галина Леонидовна

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Галина Брежнева
Имя при рождении:

Галина Леонидовна Брежнева

Место рождения:

Свердловск, РСФСР, СССР

Место смерти:

дер. Добрыниха,
Московская область,
Российская Федерация

Отец:

Леонид Ильич Брежнев

Мать:

Виктория Петровна Брежнева

Супруг:

Евгений Милаев (1951—1961);
Игорь Кио (1962)
Юрий Чурбанов (1971—1991).

Дети:

Виктория Евгеньевна Милаева;
Александр Евгеньевич Милаев (приёмный);
Наталья Евгеньевна Милаева (приёмная).

Награды и премии:

Гали́на Леони́довна Бре́жнева (18 апреля 1929, Свердловск, СССР — 29 июня 1998, Добрыниха, Московская область, Россия) — дочь Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Ильича Брежнева. Приобрела негласную скандальную известность благодаря своему эксцентричному и своенравному характеру, что не освещалось в СМИ, но активно обсуждалось в обществе.





Биография

Галина Леонидовна Брежнева родилась 18 апреля 1929 года в Свердловскe. Отец — Леонид Ильич Брежнев (1906—1982), в то время работал заместителем председателя Бисертского райисполкома Уральской области; мать — Виктория Петровна Брежнева (Денисова) (19071995).

У Галины был младший брат Юрий (1933—2013). В детстве и юношестве много путешествовала по местам исполнения обязанностей отца, хотела стать актрисой, готовилась поступать в Москве на актёрский факультет, но отец запретил ей даже думать об артистической карьере. Училась на литературном (филологическом) факультете Орехово-Зуевского педагогического института. Когда отец стал работать в Молдавии, Галина перевелась на филологический факультет Кишинёвского государственного университета, однако мало интересовалась наукой и педагогикой, а в 1951 году вовсе бросила университет, уехав из Кишинёва вместе с будущим мужем Евгением Милаевым[1].

За годы своей жизни Галина Леонидовна работала костюмером в цирке, в агентстве печати «Новости», в архивном управлении МИД СССР в ранге советника-посланника, в МГУ имени М. В. Ломоносова.

Личная жизнь

Галина Леонидовна Брежнева была официально замужем три раза и имела несколько романов.

Евгений Милаев

Внешние изображения
[persona.rin.ru/galery/16478.jpg Галина Брежнева с отцом.]
[www.sovsekretno.ru/public/userfiles/images/2002/04/15/340b.jpg Галина Брежнева, 1950 год.]
[www.eg.ru/upimg/photo/151355.jpg Галина Брежнева и Евгений Милаев.]
[www.timenews24.ru/wp-content/uploads/2013/09/Screenshot_10.jpg С дочерью Викторией.]

Первым мужем Галины Леонидовны стал артист цирка акробат-силач Евгений Милаев. Они встретились в 1951 году, когда Милаев с цирком был на гастролях в Кишинёве. Евгений был старше Галины на 20 лет, имел двоих детей-близнецов 1948 года рождения, мать которых умерла при родах. Галина занималась домашним хозяйством и ездила с мужем по гастролям, работая в его номере костюмершей.

Брак, продлившийся десять лет, распался из-за измены мужа с молодой артисткой цирка. Сам Милаев сделал стремительную карьеру за время брака с Брежневой — от эквилибриста до Героя Социалистического труда и директора Московского цирка.

Поняв, что потерял Галину навсегда, Евгений Милаев подал запоздалую жалобу Брежневу[2].

Милаев Галю боготворил, буквально носил её на руках, делал шикарные подарки, осыпал бриллиантами, подарил соболью шубу. И она этого заслуживала. Галя была прекрасной женой, хозяйкой, великолепно готовила. Более того, приняла детей Милаева, Сашу и Наташу.
— Мила Москалёва[3].

От брака осталась дочь — Виктория Евгеньевна Милаева (Филиппова, во втором браке замужем за Геннадием Варакутой) 1952 года рождения. Внучка (дочь Виктории от первого брака) — Галина Филиппова (р. 1973), была замужем за инженером Олегом Дубинским.

Приёмные дети Галины (дети Евгения Милаева от первого брака) — Александр и Наталья Милаевы. Всю жизнь работали в цирке, в том числе в номере отца «Эквилибристы на ножных лестницах»[4].

Игорь Кио

Внешние изображения
[www.alefmagazine.com/upload/40_Igor_Kio_young.jpg Восемнадцатилетний Игорь Кио.]

В 1962 году, Галина Леонидовна закрутила бурный роман с иллюзионистом Игорем Кио, которому на тот момент было 18 лет, в то время ей было 33 года.

Галина приняла предложение Игоря стать его женой, официально оформила развод с Милаевым и вступила с ним в брак, поставив Леонида Ильича уже перед свершившимся фактом запиской «Папа, я влюбилась. Ему 25», и уехала с молодым мужем в Сочи.

Она была просто женщиной, хорошей матерью, женой, хозяйкой. В этом было её предназначение
— Игорь Кио.

Поступок дочери вызвал гнев Леонида Ильича. Он отправил за молодыми сотрудников органов госбезопасности, которые доставили Галину в Москву, а у Кио отняли паспорт. Позже паспорт ему вернули, вырвав страницу, где был штамп о браке. Официально они были женаты всего 10 дней[5]. Развод не мешал Галине встречаться с Игорем Кио, и их роман продолжался ещё около трёх лет — она ездила к нему на гастроли, где они встречались в гостиницах, в Москве проводили время на квартирах друзей. Встречи становились всё реже, а роман сошёл на нет лишь в период, когда Леонид Брежнев стал генеральным секретарём ЦК КПСС.

Юрий Чурбанов

Внешние изображения
[www.eg.ru/upimg/photo/106922.jpg Галина Брежнева и Юрий Чурбанов. Свадебное фото, 1971 год.]
[www.kp.ru/f/4/image/76/09/500976.jpg Галина Брежнева и Юрий Чурбанов. 1979 год.]

В январе 1971 года во время одной из вечеринок в ресторане Московского дома архитектора Галина Леонидовна познакомилась с красивым, молодым и сильным военным - майором внутренней службы Юрием Чурбановым. Ему было 34 года, а ей 41 год.

После недели их бурного романа Галина познакомила своего избранника с отцом. Леониду Ильичу, уставшему от экстравагантных любовных похождений дочери, Чурбанов понравился. Юрий Михайлович развёлся с женой и женился на Галине Леонидовне.

После этого брака карьера Юрия Михайловича Чурбанова резко пошла вверх. Он в короткий срок стал заместителем Министра внутренних дел СССР (генерал-лейтенантом), а затем первым заместителем (генерал-полковником) Министра внутренних дел СССР. Брак официально продолжался 20 лет.

После ареста и суда, когда Чурбанов находился в местах заключения, Галина Леонидовна подала на развод и раздел имущества, что и было сделано в 1991 году. В суде она доказала, что большая часть имущества, конфискованная у Юрия Чурбанова по решению суда, либо принадлежала ей до брака, либо являлась подарками и наследством отца. Ей вернули автомобиль «Мерседес», антикварную мебель, люстры, коллекцию оружия, коллекцию из чучел животных.

Романы

Внешние изображения
[www.eg.ru/upimg/photo/157225.jpg Марис Лиепа, Галина Брежнева, подруга Нина Васильева.]

Галина Леонидовна была довольно влюбчивой натурой. За годы своей жизни она имела несколько романов, не закончившихся браком, но широко обсуждаемых в обществе. У неё была связь с журналистом газеты «Советская культура» Олегом Широковым, журналистом Александром Авдеенко.

Отмечают также близкую связь Галины Брежневой с артистом балета Марисом Лиепой[6]. Когда Галина приходила на его выступления, в зале на её месте всегда лежали шикарные цветы. Марис был женат и обещал Галине, что бросит семью ради неё. Она помогала ему в карьере и ждала. Так продолжалось около пяти лет. В результате терпение её кончилось и они расстались.

Наиболее скандальной считается связь Галины с цыганским актёром и певцом Борисом Буряца (1946—1987). Этот роман возник в то время, когда она была замужем за Ю. М. Чурбановым и Галине Леонидовне было за 50 лет. Буряца быстро превратился из артиста театра «Ромэн» в солиста Большого театра[7]. После пропажи бриллиантов из квартиры артистки Ирины Бугримовой в декабре 1981 года его пытались обвинить в причастности к краже и уличить в торговле крадеными драгоценностями[8]. Причастность Буряца к краже доказать не удалось, но его осудили, не без участия Чурбанова, за спекуляцию на пять лет лишения свободы, найдя в его квартире несколько шуб. Все попытки Галины Леонидовны вступиться за Бориса Буряца не увенчались успехом.

Последние годы

Внешние изображения
[persona.rin.ru/galery/16483.jpg На сеансе Кашпировского, 1990-е годы.]
[persona.rin.ru/galery/16486.jpg Во время гулянки в квартире Брежневой, 1990-е годы.]
[photos.wikimapia.org/p/00/01/49/38/97_big.jpg Могила Галины Леонидовны и Виктории Петровны Брежневых.]

После смерти Леонида Ильича Брежнева в 1982 году, во времена правления Ю. В. Андропова, Галина Брежнева фактически оказалась под домашним арестом на своей подмосковной даче. При этом, попав в опалу при новой власти, во времена правления М. С. Горбачёва сумела выиграть судебный процесс против государства, пытавшегося конфисковать её дачу, машину и другие подарки отца. После смерти отца была обвинена в воровстве драгоценностей, но ничего доказать не удалосьК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3266 дней].

Позднее Галина принимала участие в церковной благотворительной деятельностиК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3266 дней].

После смерти отца активно злоупотребляла алкоголем. Скончалась Галина Леонидовна Брежнева в деревне Добрыниха Домодедовского района Московской области, в Психиатрической больнице № 2 им. О. В. Кербикова 29 июня 1998 года. Похоронена на Новодевичьем кладбище, рядом с матерью Викторией Петровной[9].

В культуре и искусстве

Литература

Киновоплощения

Видео

  •  [youtube.com/watch?v=WtKlB1L-hbo Документальный фильм Л. Млечина «Галина Брежнева. Изгнание из рая».]
  •  [youtube.com/watch?v=Xk_DdZ-fEzI Документальный фильм А. Пиманова «Галина Брежнева».]

Напишите отзыв о статье "Брежнева, Галина Леонидовна"

Примечания

  1. [fakty.ua/79157-galine-brezhnevoj-bylo-zaprecsheno-vyezzhat-za-granicu-no-ona-umudryalas-otpravlyatsya-v-zarubezhnye-turne-s-cirkom-v-kachestve-grimera-chtoby-imet-vozmozhnost-vstrechatsya-s-igorem-kio Галине брежневой было запрещено выезжать за границу, но она умудрялась отправляться в зарубежные... - Газета «ФАКТЫ и комментарии»]. fakty.ua. Проверено 11 июня 2015.
  2. [www.paralljelnyj-mir.com/products/tsirkovaja-strast-brjezhnjevoj-doch-sovjetskogo-gjensjeka-isportila-imidzh-partijnoj-nomjenklatury-/ «ЦИРКОВАЯ» СТРАСТЬ БРЕЖНЕВОЙ. Дочь советского генсека «испортила» имидж партийной номенклатуры! :: Параллельный мир]
  3. [www.aif.ru/society/people/17712 Почему «друзья» отвернулись от Галины Брежневой | Люди | Общество | Аргументы и Факты]
  4. [www.ruscircus.ru/encyc?func=text&sellet=%CC&selword=75 Милаевы Н. И А. — В Мире Цирка И Эстрады]
  5. Наталья Килессо [text.newlookmedia.ru/?p=1113#more-1113 Белая магия для чёрного мерседеса] // Евгений Додолев «Новый Взгляд» : газета. — Москва, 1992. — № 05 (15 февраля). — С. 02.
  6. С. Орлова [eg.ru/daily/politics/6713/print/ Марис Лиепа пользовал мою мать] // Экспресс газета. — 2005. — № 16 (533).
  7. [m-necropol.narod.ru/buryaca-boris.html Могилы знаменитостей. Буряца Борис Иванович (1946—1987)] (рус.) (12 февраля 2010 года). Проверено 16 октября 2011. [www.webcitation.org/66GSanylZ Архивировано из первоисточника 19 марта 2012].
  8. Е. Арбузова [eg.ru/daily/politics/11261/print/ Галина Брежнева на всех мужчин не бросалась] // Экспресс газета. — 2008. — № 40 (713).
  9. [m-necropol.narod.ru/brejneva.html Могилы знаменитостей. Московский некрополь. Галина Брежнева]

Ссылки

  • [all-biography.ru/alpha/b/brezhneva-galina-leonidovna-brezhneva-galina-leonidovna Биография Галины Леонидовны Брежневой] на [all-biography.ru all-biography.ru]
  • [www.mk.ru/editions/atmosphere/article/2005/04/01/198300-unesennaya-vetrom.html «Унесенная ветром». Атмосфера № 1558 от 1 апреля 2005 г.]

Отрывок, характеризующий Брежнева, Галина Леонидовна

Не отвечая на вопрос и не оглядываясь на хозяина, перебирая свои покупки, Алпатыч спросил, сколько за постой следовало хозяину.
– Сочтем! Что ж, у губернатора был? – спросил Ферапонтов. – Какое решение вышло?
Алпатыч отвечал, что губернатор ничего решительно не сказал ему.
– По нашему делу разве увеземся? – сказал Ферапонтов. – Дай до Дорогобужа по семи рублей за подводу. И я говорю: креста на них нет! – сказал он.
– Селиванов, тот угодил в четверг, продал муку в армию по девяти рублей за куль. Что же, чай пить будете? – прибавил он. Пока закладывали лошадей, Алпатыч с Ферапонтовым напились чаю и разговорились о цене хлебов, об урожае и благоприятной погоде для уборки.
– Однако затихать стала, – сказал Ферапонтов, выпив три чашки чая и поднимаясь, – должно, наша взяла. Сказано, не пустят. Значит, сила… А намесь, сказывали, Матвей Иваныч Платов их в реку Марину загнал, тысяч осьмнадцать, что ли, в один день потопил.
Алпатыч собрал свои покупки, передал их вошедшему кучеру, расчелся с хозяином. В воротах прозвучал звук колес, копыт и бубенчиков выезжавшей кибиточки.
Было уже далеко за полдень; половина улицы была в тени, другая была ярко освещена солнцем. Алпатыч взглянул в окно и пошел к двери. Вдруг послышался странный звук дальнего свиста и удара, и вслед за тем раздался сливающийся гул пушечной пальбы, от которой задрожали стекла.
Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.
– Злодей, что ж ты это делаешь? – прокричал хозяин, подбегая к кухарке.
В то же мгновение с разных сторон жалобно завыли женщины, испуганно заплакал ребенок и молча столпился народ с бледными лицами около кухарки. Из этой толпы слышнее всех слышались стоны и приговоры кухарки:
– Ой о ох, голубчики мои! Голубчики мои белые! Не дайте умереть! Голубчики мои белые!..
Через пять минут никого не оставалось на улице. Кухарку с бедром, разбитым гранатным осколком, снесли в кухню. Алпатыч, его кучер, Ферапонтова жена с детьми, дворник сидели в подвале, прислушиваясь. Гул орудий, свист снарядов и жалостный стон кухарки, преобладавший над всеми звуками, не умолкали ни на мгновение. Хозяйка то укачивала и уговаривала ребенка, то жалостным шепотом спрашивала у всех входивших в подвал, где был ее хозяин, оставшийся на улице. Вошедший в подвал лавочник сказал ей, что хозяин пошел с народом в собор, где поднимали смоленскую чудотворную икону.
К сумеркам канонада стала стихать. Алпатыч вышел из подвала и остановился в дверях. Прежде ясное вечера нее небо все было застлано дымом. И сквозь этот дым странно светил молодой, высоко стоящий серп месяца. После замолкшего прежнего страшного гула орудий над городом казалась тишина, прерываемая только как бы распространенным по всему городу шелестом шагов, стонов, дальних криков и треска пожаров. Стоны кухарки теперь затихли. С двух сторон поднимались и расходились черные клубы дыма от пожаров. На улице не рядами, а как муравьи из разоренной кочки, в разных мундирах и в разных направлениях, проходили и пробегали солдаты. В глазах Алпатыча несколько из них забежали на двор Ферапонтова. Алпатыч вышел к воротам. Какой то полк, теснясь и спеша, запрудил улицу, идя назад.
– Сдают город, уезжайте, уезжайте, – сказал ему заметивший его фигуру офицер и тут же обратился с криком к солдатам:
– Я вам дам по дворам бегать! – крикнул он.
Алпатыч вернулся в избу и, кликнув кучера, велел ему выезжать. Вслед за Алпатычем и за кучером вышли и все домочадцы Ферапонтова. Увидав дым и даже огни пожаров, видневшиеся теперь в начинавшихся сумерках, бабы, до тех пор молчавшие, вдруг заголосили, глядя на пожары. Как бы вторя им, послышались такие же плачи на других концах улицы. Алпатыч с кучером трясущимися руками расправлял запутавшиеся вожжи и постромки лошадей под навесом.
Когда Алпатыч выезжал из ворот, он увидал, как в отпертой лавке Ферапонтова человек десять солдат с громким говором насыпали мешки и ранцы пшеничной мукой и подсолнухами. В то же время, возвращаясь с улицы в лавку, вошел Ферапонтов. Увидав солдат, он хотел крикнуть что то, но вдруг остановился и, схватившись за волоса, захохотал рыдающим хохотом.
– Тащи всё, ребята! Не доставайся дьяволам! – закричал он, сам хватая мешки и выкидывая их на улицу. Некоторые солдаты, испугавшись, выбежали, некоторые продолжали насыпать. Увидав Алпатыча, Ферапонтов обратился к нему.
– Решилась! Расея! – крикнул он. – Алпатыч! решилась! Сам запалю. Решилась… – Ферапонтов побежал на двор.
По улице, запружая ее всю, непрерывно шли солдаты, так что Алпатыч не мог проехать и должен был дожидаться. Хозяйка Ферапонтова с детьми сидела также на телеге, ожидая того, чтобы можно было выехать.
Была уже совсем ночь. На небе были звезды и светился изредка застилаемый дымом молодой месяц. На спуске к Днепру повозки Алпатыча и хозяйки, медленно двигавшиеся в рядах солдат и других экипажей, должны были остановиться. Недалеко от перекрестка, у которого остановились повозки, в переулке, горели дом и лавки. Пожар уже догорал. Пламя то замирало и терялось в черном дыме, то вдруг вспыхивало ярко, до странности отчетливо освещая лица столпившихся людей, стоявших на перекрестке. Перед пожаром мелькали черные фигуры людей, и из за неумолкаемого треска огня слышались говор и крики. Алпатыч, слезший с повозки, видя, что повозку его еще не скоро пропустят, повернулся в переулок посмотреть пожар. Солдаты шныряли беспрестанно взад и вперед мимо пожара, и Алпатыч видел, как два солдата и с ними какой то человек во фризовой шинели тащили из пожара через улицу на соседний двор горевшие бревна; другие несли охапки сена.
Алпатыч подошел к большой толпе людей, стоявших против горевшего полным огнем высокого амбара. Стены были все в огне, задняя завалилась, крыша тесовая обрушилась, балки пылали. Очевидно, толпа ожидала той минуты, когда завалится крыша. Этого же ожидал Алпатыч.
– Алпатыч! – вдруг окликнул старика чей то знакомый голос.
– Батюшка, ваше сиятельство, – отвечал Алпатыч, мгновенно узнав голос своего молодого князя.
Князь Андрей, в плаще, верхом на вороной лошади, стоял за толпой и смотрел на Алпатыча.
– Ты как здесь? – спросил он.
– Ваше… ваше сиятельство, – проговорил Алпатыч и зарыдал… – Ваше, ваше… или уж пропали мы? Отец…
– Как ты здесь? – повторил князь Андрей.
Пламя ярко вспыхнуло в эту минуту и осветило Алпатычу бледное и изнуренное лицо его молодого барина. Алпатыч рассказал, как он был послан и как насилу мог уехать.
– Что же, ваше сиятельство, или мы пропали? – спросил он опять.
Князь Андрей, не отвечая, достал записную книжку и, приподняв колено, стал писать карандашом на вырванном листе. Он писал сестре:
«Смоленск сдают, – писал он, – Лысые Горы будут заняты неприятелем через неделю. Уезжайте сейчас в Москву. Отвечай мне тотчас, когда вы выедете, прислав нарочного в Усвяж».
Написав и передав листок Алпатычу, он на словах передал ему, как распорядиться отъездом князя, княжны и сына с учителем и как и куда ответить ему тотчас же. Еще не успел он окончить эти приказания, как верховой штабный начальник, сопутствуемый свитой, подскакал к нему.
– Вы полковник? – кричал штабный начальник, с немецким акцентом, знакомым князю Андрею голосом. – В вашем присутствии зажигают дома, а вы стоите? Что это значит такое? Вы ответите, – кричал Берг, который был теперь помощником начальника штаба левого фланга пехотных войск первой армии, – место весьма приятное и на виду, как говорил Берг.
Князь Андрей посмотрел на него и, не отвечая, продолжал, обращаясь к Алпатычу:
– Так скажи, что до десятого числа жду ответа, а ежели десятого не получу известия, что все уехали, я сам должен буду все бросить и ехать в Лысые Горы.
– Я, князь, только потому говорю, – сказал Берг, узнав князя Андрея, – что я должен исполнять приказания, потому что я всегда точно исполняю… Вы меня, пожалуйста, извините, – в чем то оправдывался Берг.
Что то затрещало в огне. Огонь притих на мгновенье; черные клубы дыма повалили из под крыши. Еще страшно затрещало что то в огне, и завалилось что то огромное.
– Урруру! – вторя завалившемуся потолку амбара, из которого несло запахом лепешек от сгоревшего хлеба, заревела толпа. Пламя вспыхнуло и осветило оживленно радостные и измученные лица людей, стоявших вокруг пожара.
Человек во фризовой шинели, подняв кверху руку, кричал:
– Важно! пошла драть! Ребята, важно!..
– Это сам хозяин, – послышались голоса.
– Так, так, – сказал князь Андрей, обращаясь к Алпатычу, – все передай, как я тебе говорил. – И, ни слова не отвечая Бергу, замолкшему подле него, тронул лошадь и поехал в переулок.


От Смоленска войска продолжали отступать. Неприятель шел вслед за ними. 10 го августа полк, которым командовал князь Андрей, проходил по большой дороге, мимо проспекта, ведущего в Лысые Горы. Жара и засуха стояли более трех недель. Каждый день по небу ходили курчавые облака, изредка заслоняя солнце; но к вечеру опять расчищало, и солнце садилось в буровато красную мглу. Только сильная роса ночью освежала землю. Остававшиеся на корню хлеба сгорали и высыпались. Болота пересохли. Скотина ревела от голода, не находя корма по сожженным солнцем лугам. Только по ночам и в лесах пока еще держалась роса, была прохлада. Но по дороге, по большой дороге, по которой шли войска, даже и ночью, даже и по лесам, не было этой прохлады. Роса не заметна была на песочной пыли дороги, встолченной больше чем на четверть аршина. Как только рассветало, начиналось движение. Обозы, артиллерия беззвучно шли по ступицу, а пехота по щиколку в мягкой, душной, не остывшей за ночь, жаркой пыли. Одна часть этой песочной пыли месилась ногами и колесами, другая поднималась и стояла облаком над войском, влипая в глаза, в волоса, в уши, в ноздри и, главное, в легкие людям и животным, двигавшимся по этой дороге. Чем выше поднималось солнце, тем выше поднималось облако пыли, и сквозь эту тонкую, жаркую пыль на солнце, не закрытое облаками, можно было смотреть простым глазом. Солнце представлялось большим багровым шаром. Ветра не было, и люди задыхались в этой неподвижной атмосфере. Люди шли, обвязавши носы и рты платками. Приходя к деревне, все бросалось к колодцам. Дрались за воду и выпивали ее до грязи.
Князь Андрей командовал полком, и устройство полка, благосостояние его людей, необходимость получения и отдачи приказаний занимали его. Пожар Смоленска и оставление его были эпохой для князя Андрея. Новое чувство озлобления против врага заставляло его забывать свое горе. Он весь был предан делам своего полка, он был заботлив о своих людях и офицерах и ласков с ними. В полку его называли наш князь, им гордились и его любили. Но добр и кроток он был только с своими полковыми, с Тимохиным и т. п., с людьми совершенно новыми и в чужой среде, с людьми, которые не могли знать и понимать его прошедшего; но как только он сталкивался с кем нибудь из своих прежних, из штабных, он тотчас опять ощетинивался; делался злобен, насмешлив и презрителен. Все, что связывало его воспоминание с прошедшим, отталкивало его, и потому он старался в отношениях этого прежнего мира только не быть несправедливым и исполнять свой долг.