Брейгель, Ян (старший)
| Ян Брейгель Старший | |
 Семья Яна Брейгеля, портрет работы Рубенса | |
| Имя при рождении: |
Jan Brueghel |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Покровители: | |
| Влияние на: | |
Ян Бре́йгель[1] Бархатный (Старший, Цветочный) (нидерл. Jan Bruegel, МФА: [ˈjɑn ˈbrøːɣəl]) (1568, Брюссель — 13 января 1625, Антверпен) — известный южнонидерландский (фламандский) художник. Сын Питера Брейгеля Старшего, брат Питера Брейгеля Младшего.
Жизнеописание
Учился у Питера Гуткинта и Гиллиса ван Коннинксло. В 1589 г. Ян Брейгель отправился в Италию. С 1592 г. по 1595 г Ян Брейгель прожил в Риме, где подружился с художником-пейзажистом Паулем Брилем. По возвращении в Южные Нидерланды в 1597 г. как сын мастера он был принят в антверпенскую гильдию художников Св. Луки. 23 января 1599 г. он женился, 13 сентября 1601 г. родился его первый сын, впоследствии также известный художник Ян Брейгель Младший.
В 1601—1602 гг. Ян Брейгель Старший занимал должность декана гильдии Святого Луки, в 1604 г. побывал в Праге, а позднее работал при брюссельском дворе наместников испанских Нидерландов Альбрехта и Изабеллы, о чём сохранилось упоминание, датированное 1606 г.
Ян Брейгель Старший умер в 1625 г. от холеры, жертвой этой болезни вместе с ним стали трое его детей (Питер, Элизабет и Мария).
Творчество
К творческому наследию Яна Брейгеля Старшего относится множество великолепных пейзажей с маленькими, оживляющими картины человеческими фигурками, иногда на библейские сюжеты. Ян Брейгель знаменит своими детальными изображениями цветов в виде натюрмортов или цветочных венков. Благодаря своей покровительнице эрцгерцогине, художник имел доступ в королевские оранжереи, в которых выращивали редчайшие растения. Он всегда писал с натуры и ожидал по многу месяцев, когда расцветёт то или иное растение. Ян Брейгель также написал большое количество картин на мифологические темы и аллегорий, например, «Четыре элемента и пять чувств» (1617—1618, вместе с Рубенсом). Рубенс считал Яна Брейгеля своим старшим братом.
Генеалогия
| Питер Брейгель Старший | |||||||||||||||||||||||||||||||
| Питер Брейгель Младший | Ян Брейгель Старший | Мари Брейгель | |||||||||||||||||||||||||||||
| Амбросий Брейгель | Ян Брейгель Младший | Анна Брейгель | Давид Тенирс Младший | ||||||||||||||||||||||||||||
| Абрахам Брейгель | |||||||||||||||||||||||||||||||
Напишите отзыв о статье "Брейгель, Ян (старший)"
Примечания
- ↑ Согласно нидерландско-русской практической транскрипции, русской формой фамилии следовало бы считать Брёгел.
Литература
- Брёгели или Брюгели // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- С. Дзуффи. Большой атлас живописи. — М.: Олма-Пресс, 2002. — С. 154. — 431 с. — ISBN 5-224-03922-3.
- Е. Мещерина. Западноевропейская жанровая живопись. — М., 2006. — С. 44.
- Helge Siefert, Zum Ruhme des Helden. Historien- und Genremalerei des 17. und 18. Jahrhunderts, München 1993
|
Это заготовка статьи о художнике. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи о персоналии из Бельгии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Брейгель, Ян (старший)
До Бородинского сражения наши силы приблизительно относились к французским как пять к шести, а после сражения как один к двум, то есть до сражения сто тысяч; ста двадцати, а после сражения пятьдесят к ста. А вместе с тем умный и опытный Кутузов принял сражение. Наполеон же, гениальный полководец, как его называют, дал сражение, теряя четверть армии и еще более растягивая свою линию. Ежели скажут, что, заняв Москву, он думал, как занятием Вены, кончить кампанию, то против этого есть много доказательств. Сами историки Наполеона рассказывают, что еще от Смоленска он хотел остановиться, знал опасность своего растянутого положения знал, что занятие Москвы не будет концом кампании, потому что от Смоленска он видел, в каком положении оставлялись ему русские города, и не получал ни одного ответа на свои неоднократные заявления о желании вести переговоры.Давая и принимая Бородинское сражение, Кутузов и Наполеон поступили непроизвольно и бессмысленно. А историки под совершившиеся факты уже потом подвели хитросплетенные доказательства предвидения и гениальности полководцев, которые из всех непроизвольных орудий мировых событий были самыми рабскими и непроизвольными деятелями.
Древние оставили нам образцы героических поэм, в которых герои составляют весь интерес истории, и мы все еще не можем привыкнуть к тому, что для нашего человеческого времени история такого рода не имеет смысла.
На другой вопрос: как даны были Бородинское и предшествующее ему Шевардинское сражения – существует точно так же весьма определенное и всем известное, совершенно ложное представление. Все историки описывают дело следующим образом:
Русская армия будто бы в отступлении своем от Смоленска отыскивала себе наилучшую позицию для генерального сражения, и таковая позиция была найдена будто бы у Бородина.
Русские будто бы укрепили вперед эту позицию, влево от дороги (из Москвы в Смоленск), под прямым почти углом к ней, от Бородина к Утице, на том самом месте, где произошло сражение.
Впереди этой позиции будто бы был выставлен для наблюдения за неприятелем укрепленный передовой пост на Шевардинском кургане. 24 го будто бы Наполеон атаковал передовой пост и взял его; 26 го же атаковал всю русскую армию, стоявшую на позиции на Бородинском поле.
Так говорится в историях, и все это совершенно несправедливо, в чем легко убедится всякий, кто захочет вникнуть в сущность дела.
Русские не отыскивали лучшей позиции; а, напротив, в отступлении своем прошли много позиций, которые были лучше Бородинской. Они не остановились ни на одной из этих позиций: и потому, что Кутузов не хотел принять позицию, избранную не им, и потому, что требованье народного сражения еще недостаточно сильно высказалось, и потому, что не подошел еще Милорадович с ополчением, и еще по другим причинам, которые неисчислимы. Факт тот – что прежние позиции были сильнее и что Бородинская позиция (та, на которой дано сражение) не только не сильна, но вовсе не есть почему нибудь позиция более, чем всякое другое место в Российской империи, на которое, гадая, указать бы булавкой на карте.
Русские не только не укрепляли позицию Бородинского поля влево под прямым углом от дороги (то есть места, на котором произошло сражение), но и никогда до 25 го августа 1812 года не думали о том, чтобы сражение могло произойти на этом месте. Этому служит доказательством, во первых, то, что не только 25 го не было на этом месте укреплений, но что, начатые 25 го числа, они не были кончены и 26 го; во вторых, доказательством служит положение Шевардинского редута: Шевардинский редут, впереди той позиции, на которой принято сражение, не имеет никакого смысла. Для чего был сильнее всех других пунктов укреплен этот редут? И для чего, защищая его 24 го числа до поздней ночи, были истощены все усилия и потеряно шесть тысяч человек? Для наблюдения за неприятелем достаточно было казачьего разъезда. В третьих, доказательством того, что позиция, на которой произошло сражение, не была предвидена и что Шевардинский редут не был передовым пунктом этой позиции, служит то, что Барклай де Толли и Багратион до 25 го числа находились в убеждении, что Шевардинский редут есть левый фланг позиции и что сам Кутузов в донесении своем, писанном сгоряча после сражения, называет Шевардинский редут левым флангом позиции. Уже гораздо после, когда писались на просторе донесения о Бородинском сражении, было (вероятно, для оправдания ошибок главнокомандующего, имеющего быть непогрешимым) выдумано то несправедливое и странное показание, будто Шевардинский редут служил передовым постом (тогда как это был только укрепленный пункт левого фланга) и будто Бородинское сражение было принято нами на укрепленной и наперед избранной позиции, тогда как оно произошло на совершенно неожиданном и почти не укрепленном месте.
