Брейтингер, Иоганн Якоб

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иоганн Якоб Брейтингер

Иоганн Якоб Брейтингер, гравюра Иоганна Каспара Фюссли.
Имя при рождении:

Johann Jakob Breitinger

Дата рождения:

1 марта 1701(1701-03-01)

Место рождения:

Цюрих

Дата смерти:

13 декабря 1776(1776-12-13) (75 лет)

Место смерти:

Цюрих

Гражданство:

Швейцария

Род деятельности:

Писатель

Язык произведений:

немецкий, латынь

Дебют:

«Diatribe in versus obscurissimis a Persio Sat. I citatos» (Цюрих, 1723)

Иоганн Якоб Брейтингер — швейцарский писатель, автор эстетической теории, по которой задачей художника является сочетание элементов фантастики и реальности.



Биография

Брейтингер совместно с Бодмером стремился поднять художественный уровень германской литературы, покровительствуя и ободряя молодых талантливых писателей, в числе коих обратил особенное внимание на Галлера[1], а также издавал произведения средневековых поэтов («Manessesche Sammlung», «Thesaurus helveticus») и ежедневную газету «Diskurse der Maler», в которой ратовал против французских влияний в швейцарской литературе.

Впервые приобрел известность своим трудом: «Diatribe in versus obscurissimis a Persio Sat. I citatos» (Цюрих, 1723). Написал несколько сочинений (между прочим — «Kritische Dichtkunst»), игравших роль в известном споре между швейцарцами и Готтшедом, а также много небольших критических статей; усердно сотрудничал в критических журналах Бодмера. Кроме того, принимал деятельное участие в издании «Thesaurus scriptorum historiae Helvetiae»[1].

Напишите отзыв о статье "Брейтингер, Иоганн Якоб"

Примечания

  1. 1 2 Брейтингер // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки


Отрывок, характеризующий Брейтингер, Иоганн Якоб

Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.