Брентано, Эмилия
| Эмилия Брентано |
Эми́лия Брента́но (нем. Emilie Brentano; урождённая Генгер; 27 сентября 1810, Браубах — 1 октября 1882, Ашаффенбург) — первый издатель собрания сочинений поэта Клеменса Брентано. Супруга Кристиана Брентано, брата Клеменса Брентано. Мать экономиста Луйо Брентано и философа и психолога Франца Брентано.
До своего замужества Эмилия руководила пансионом для девочек в Боппарде. Клеменс Брентано назначил Кристиана Брентано своим душеприказчиком. Кристиан занимался сбором архивных документов и коммерческими вопросами. Редакторскую работу он передал Эмилии, помощь которой оказывал также придворный библиотекарь Ашаффенбурга Йозеф Меркель.
Собрание сочинений Клеменса Брентано в девяти томах вышло после смерти Кристиана Брентано в 1852—1855 годах. Эмилия Брентано также вела работу в католических учреждениях, переводила религиозные труды, издававшиеся в Англии, Франции, Италии, и писала стихи.
Сочинения
- Biographie Clemens Brentanos. In: Clemens Brentano: Gesammelte Schriften (hrsg. von Christian Brentano), Band 8. 1855.
- Christian Brentano: Nachgelassene religiöse Schriften (hrsg. von Emilie Brentano). Aschaffenburg 1854.
- Clemens Brentano: Gedichte (hrsg. von Emilie Brentano). Aschaffenburg 1854.
Напишите отзыв о статье "Брентано, Эмилия"
Литература
- Schad, Brigitte (Hrsg): Die Aschaffenburger Brentanos. Beiträge zur Geschichte der Familie aus unbekanntem Nachlaß-Material. Aschaffenburg 1984 ISBN 3879650039; ISSN 0433843X.
Примечания
Отрывок, характеризующий Брентано, Эмилия
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.
«Нет, теперь уже не упущу случая, как после Аустерлица, думал он, ожидая всякую секунду встретить государя и чувствуя прилив крови к сердцу при этой мысли. Упаду в ноги и буду просить его. Он поднимет, выслушает и еще поблагодарит меня». «Я счастлив, когда могу сделать добро, но исправить несправедливость есть величайшее счастье», воображал Ростов слова, которые скажет ему государь. И он пошел мимо любопытно смотревших на него, на крыльцо занимаемого государем дома.
С крыльца широкая лестница вела прямо наверх; направо видна была затворенная дверь. Внизу под лестницей была дверь в нижний этаж.
