Бреусов, Владимир Ефимович

Владимир Ефимович Бреусов
Дата рождения	25 июля 1925(1925-07-25)
Место рождения	Алма-Ата
Дата смерти	26 ноября 2001(2001-11-26) (76 лет)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1942—1946
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Владимир Ефимович Бреусов (1925—2001) — старший лейтенант Советской Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1943).

Биография

Владимир Бреусов родился 25 июля 1925 года в городе Алма-Ата Казахской ССР в рабочей семье. После окончания восьми классов школы работал крепильщиком на шахте № 52 в Караганде. В 1941 году за совершение хищений был осуждён к лишению свободы. После объявления мобилизации был условно-досрочно освобождён. В октябре 1942 года был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию. С июля 1943 года — на фронтах Великой Отечественной войны. К августу 1943 года красноармеец Владимир Бреусов был пулемётчиком 960-го стрелкового полка 299-й стрелковой дивизии 53-й армии Степного фронта. Отличился во время освобождения Украинской ССР.

15 августа 1943 года во время штурма высоты 201,7 у посёлка Полевая Дергачёвского района Харьковской области Бреусов вместе со своим пулемётом выдвинулся вперёд и уничтожил несколько солдат противника. Пулемётным огнём он обеспечил успешный захват высоты. В ходе отражения немецких контратак Бреусов уничтожил ещё несколько десятков солдат и офицеров противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 1 ноября 1943 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецкими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» красноармеец Владимир Бреусов был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» за номером 2388.

В 1944 году Бреусов окончил курсы младших лейтенантов, в том же году вступил в ВКП(б). В 1946 году в звании старшего лейтенанта был уволен в запас. В 1951 году он окончил Алма-Атинский юридический институт, затем аспирантуру. Был кандидатом экономических наук, доцентом. В 1964—1972 годах Бреусов был заведующим кафедры политэкономии Казахского педагогического института, работал в институте до 1979 года. После распада СССР Бреусов переехал в Москву, где прожил остаток своей жизни. Скончался 26 ноября 2001 года, похоронен на московском Бутовском кладбище.

Был также награждён орденом Отечественной войны 1-й степени, медалью «За отвагу», а также рядом других медалей. Почётный гражданин посёлка Полевая. В память о подвиге Бреусова и его товарищей на месте боёв установлен памятный знак, а на здании школы в Полевой установлена мемориальная доска.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Герои Советского Союза — казахстанцы. Книга 1. Алма-Ата, 1968.
• Калинин В. В., Макаренко Д. Г. Герои подвигов на Харьковщине. — Харьков, 1970.

Отрывок, характеризующий Бреусов, Владимир Ефимович

– Ах, очень интересно! – сказала m llе Bourienne.
– Подите принесите мне, – обратился старый князь к m llе Bourienne. – Вы знаете, на маленьком столе под пресс папье.
M lle Bourienne радостно вскочила.
– Ах нет, – нахмурившись, крикнул он. – Поди ты, Михаил Иваныч.
Михаил Иваныч встал и пошел в кабинет. Но только что он вышел, старый князь, беспокойно оглядывавшийся, бросил салфетку и пошел сам.
– Ничего то не умеют, все перепутают.
Пока он ходил, княжна Марья, Десаль, m lle Bourienne и даже Николушка молча переглядывались. Старый князь вернулся поспешным шагом, сопутствуемый Михаилом Иванычем, с письмом и планом, которые он, не давая никому читать во время обеда, положил подле себя.
Перейдя в гостиную, он передал письмо княжне Марье и, разложив пред собой план новой постройки, на который он устремил глаза, приказал ей читать вслух. Прочтя письмо, княжна Марья вопросительно взглянула на отца.
Он смотрел на план, очевидно, погруженный в свои мысли.
– Что вы об этом думаете, князь? – позволил себе Десаль обратиться с вопросом.
– Я! я!.. – как бы неприятно пробуждаясь, сказал князь, не спуская глаз с плана постройки.
– Весьма может быть, что театр войны так приблизится к нам…
– Ха ха ха! Театр войны! – сказал князь. – Я говорил и говорю, что театр войны есть Польша, и дальше Немана никогда не проникнет неприятель.
Десаль с удивлением посмотрел на князя, говорившего о Немане, когда неприятель был уже у Днепра; но княжна Марья, забывшая географическое положение Немана, думала, что то, что ее отец говорит, правда.
– При ростепели снегов потонут в болотах Польши. Они только могут не видеть, – проговорил князь, видимо, думая о кампании 1807 го года, бывшей, как казалось, так недавно. – Бенигсен должен был раньше вступить в Пруссию, дело приняло бы другой оборот…
– Но, князь, – робко сказал Десаль, – в письме говорится о Витебске…
– А, в письме, да… – недовольно проговорил князь, – да… да… – Лицо его приняло вдруг мрачное выражение. Он помолчал. – Да, он пишет, французы разбиты, при какой это реке?
Десаль опустил глаза.
– Князь ничего про это не пишет, – тихо сказал он.
– А разве не пишет? Ну, я сам не выдумал же. – Все долго молчали.
– Да… да… Ну, Михайла Иваныч, – вдруг сказал он, приподняв голову и указывая на план постройки, – расскажи, как ты это хочешь переделать…
Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.