Бриджмен, Перси Уильямс

Перси Уильямс Бриджмен
Percy Williams Bridgman
Выдающийся учёный-физик, лауреат Нобелевской премии по физике
Дата рождения:	21 апреля 1882(1882-04-21)
Место рождения:	Кембридж, Массачусетс, США
Дата смерти:	20 августа 1961(1961-08-20) (79 лет)
Место смерти:	Рэндольф, Нью-Гемпшир, США
Страна:	США
Научная сфера:	физика
Место работы:	Гарвардский университет
Альма-матер:	Гарвардский университет
Научный руководитель:	У.Сэбин
Награды и премии:	Премия Румфорда (1917) Медаль и премия Гутри (1929) Гиббсовская лекция (1931) Медаль Эллиота Крессона (1932) Премия Комстока (1933) Нобелевская премия по физике (1946) Бейкеровская лекция (1950)

Пе́рси Уи́льямс Бри́джмен (Бри́джман) (англ. Percy Williams Bridgman; 21 апреля 1882, Кембридж, Массачусетс — 20 августа 1961, Рэндольф, Нью-Гемпшир) — американский физик, лауреат Нобелевской премии по физике в 1946 г. «за изобретение прибора, позволяющего создавать сверхвысокие давления, и за открытия, сделанные в связи с этим в физике высоких давлений».

Биография

Бриджмен родился в Кембридже, в США. Он поступил в Гарвардский университет в 1900 г., изучал там физику и с 1910 г. преподавал в Гарварде, с 1919 г. в качестве профессора. В 1905 г. он начал исследования некоторых явлений при высоких давлениях. Из-за поломки установки ему пришлось изменить её, в результате чего он изобрёл новый блок, позволявший получать давления до 100 тысяч атмосфер (10 ГПа). Такие давления стали огромным достижением по сравнению с теми, которые достигались до того — 3000 атмосфер (0.3 ГПа). Также его имя известно в связи с прокладкой Бриджмена и термодинамическим уравнением Бриджмена.

При помощи новой установки было исследовано множество новых явлений, включая влияние давления на электрическое сопротивление, а также поведение жидкостей и твёрдых тел при высоких давлениях.

Также Бриджмен известен своими исследованиями электрической проводимости металлов и свойств кристаллов. Кроме того, он писал книги по философии современной науки, защищал концепцию операционализма. Также он был одним из 11 подписавших манифест Рассела-Эйнштейна.

После обнаружения у него рака с метастазами Бриджмен совершил самоубийство, застрелившись из охотничьего ружья. В предсмертной записке он написал: «Общество не должно заставлять человека делать это своими руками. Вероятно, это последний день, когда я еще способен сделать это сам». Впоследствии эта фраза часто цитировалась в дебатах на тему эвтаназии.

Основные труды

• Dimensional Analysis. Yale University Press, 1922.
• The Logic of Modern Physics. Beaufort Books, 1927. [www.marxists.org/reference/subject/philosophy/works/us/bridgman.htm Online excerpt.]
• Thermodynamics of Electrical Phenomena in Metals and a Condensed Collection of Thermodynamic Formulas. MacMillan, 1934.
• The Nature of Physical Theory. John Wiley & Sons, 1936.
• The Intelligent Individual and Society. MacMillan, 1938.
• The Nature of Thermodynamics. Harper & Row, Publishers, 1941.
• The Physics of High Pressure. G. Bell, 1952.
• The Way Things Are. Harvard Univ. Press., 1959.
• A Sophisticate’s Primer of Relativity. Routledge & Kegan Paul, 1962.
• Collected experimental papers. Harvard University Press, 1964.
• Reflections of a Physicist. Arno Press, 1980; ISBN 0-405-12595-X

Память

• В честь Перси Уильямса Бриджмена в 1970 г. назван кратер на Луне.

См. также

• Операционализм

Ссылки

• [nobelprize.org/nobel_prizes/physics/laureates/1946/ Информация с сайта Нобелевского комитета]  (англ.)
• [ufn.ru/ru/articles/1918/1/e/ А. В. Раковский. «Изследованія Бриджмена въ области высокихъ давленій. I»], УФН, том 1, выпуск 1, январь 1918
• [ufn.ru/ru/articles/1918/2/e/ А. В. Раковский. «Изследования Бриджмена въ области высокихъ давленій. II»], УФН, том 1, выпуск 2, февраль 1918
• [ufn.ru/ru/articles/1947/1/e/ П. Бриджмен. «Новейшие работы в области высоких давлений»], УФН, том 31, выпуск 1, январь 1947
• [ufn.ru/ru/articles/1947/2/d/ П. Бриджмен. «Новейшие работы в области высоких давлений» (продолжение)], УФН, том 31, выпуск 2, февраль 1947
• [ufn.ru/ru/articles/1947/3/e/ П. Бриджмен. «Новейшие работы в области высоких давлений» (окончание)], УФН, том 31, выпуск 3, март 1947
• Храмов Ю. А. Бриджмен Перси Уильямс // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 45. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)

Отрывок, характеризующий Бриджмен, Перси Уильямс

В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.
Русские, умиравшие наполовину, сделали все, что можно сделать и должно было сделать для достижения достойной народа цели, и не виноваты в том, что другие русские люди, сидевшие в теплых комнатах, предполагали сделать то, что было невозможно.
Все это странное, непонятное теперь противоречие факта с описанием истории происходит только оттого, что историки, писавшие об этом событии, писали историю прекрасных чувств и слов разных генералов, а не историю событий.
Для них кажутся очень занимательны слова Милорадовича, награды, которые получил тот и этот генерал, и их предположения; а вопрос о тех пятидесяти тысячах, которые остались по госпиталям и могилам, даже не интересует их, потому что не подлежит их изучению.
А между тем стоит только отвернуться от изучения рапортов и генеральных планов, а вникнуть в движение тех сотен тысяч людей, принимавших прямое, непосредственное участие в событии, и все, казавшиеся прежде неразрешимыми, вопросы вдруг с необыкновенной легкостью и простотой получают несомненное разрешение.
Цель отрезывания Наполеона с армией никогда не существовала, кроме как в воображении десятка людей. Она не могла существовать, потому что она была бессмысленна, и достижение ее было невозможно.
Цель народа была одна: очистить свою землю от нашествия. Цель эта достигалась, во первых, сама собою, так как французы бежали, и потому следовало только не останавливать это движение. Во вторых, цель эта достигалась действиями народной войны, уничтожавшей французов, и, в третьих, тем, что большая русская армия шла следом за французами, готовая употребить силу в случае остановки движения французов.
Русская армия должна была действовать, как кнут на бегущее животное. И опытный погонщик знал, что самое выгодное держать кнут поднятым, угрожая им, а не по голове стегать бегущее животное.



Когда человек видит умирающее животное, ужас охватывает его: то, что есть он сам, – сущность его, в его глазах очевидно уничтожается – перестает быть. Но когда умирающее есть человек, и человек любимый – ощущаемый, тогда, кроме ужаса перед уничтожением жизни, чувствуется разрыв и духовная рана, которая, так же как и рана физическая, иногда убивает, иногда залечивается, но всегда болит и боится внешнего раздражающего прикосновения.
После смерти князя Андрея Наташа и княжна Марья одинаково чувствовали это. Они, нравственно согнувшись и зажмурившись от грозного, нависшего над ними облака смерти, не смели взглянуть в лицо жизни. Они осторожно берегли свои открытые раны от оскорбительных, болезненных прикосновений. Все: быстро проехавший экипаж по улице, напоминание об обеде, вопрос девушки о платье, которое надо приготовить; еще хуже, слово неискреннего, слабого участия болезненно раздражало рану, казалось оскорблением и нарушало ту необходимую тишину, в которой они обе старались прислушиваться к незамолкшему еще в их воображении страшному, строгому хору, и мешало вглядываться в те таинственные бесконечные дали, которые на мгновение открылись перед ними.
Только вдвоем им было не оскорбительно и не больно. Они мало говорили между собой. Ежели они говорили, то о самых незначительных предметах. И та и другая одинаково избегали упоминания о чем нибудь, имеющем отношение к будущему.
Признавать возможность будущего казалось им оскорблением его памяти. Еще осторожнее они обходили в своих разговорах все то, что могло иметь отношение к умершему. Им казалось, что то, что они пережили и перечувствовали, не могло быть выражено словами. Им казалось, что всякое упоминание словами о подробностях его жизни нарушало величие и святыню совершившегося в их глазах таинства.