Наука в Великобритании

Наука Великобритании в XIX веке считалась ведущей в мире. В XX веке уступила первенство науке США в значимости. Однако, здесь по прежнему ведётся множество важнейших исследований. Больше всего внимания в Великобритании традиционно уделяют естественным и техническим наукам.

Больше 70 британских учёных удостоены Нобелевских премий. В Великобритании делается около 4,5 % мировых расходов на науку и 8 % от всех научных публикаций мира.

В Великобритании было сделано множество важных изобретений и открытий: паровоз, современный велосипед, гребной винт, многоступенчатая реактивная паровая турбина, электромагнит, стереозвук, двигатель внутреннего сгорания, фотография, антибиотики, экстракорпоральное оплодотворение, HTML, HTTP и многие другие.

История британской науки

Естественные и технические науки

Становление

В эпоху раннего средневековья накопление знаний в Англии происходило в рамках церковных воззрений, как и в остальной Европе. Эти знания систематизировались монахами-учёными. В XII—XIII веках были основаны знаменитые Оксфордский и Кембриджский университеты. В XV—XVI веках Англия успешно участвовала в Великих географических открытиях. Развитие производства положительно повлияло на развитие науки в Англии, в особенности точных наук. В 1556 году было создано руководство по астрономии «Замок знания». Были изобретены логарифмы.

Усиление

Центр научных исследований в XVII веке из других европейских государств постепенно стал перемещаться в Великобританию, которая к тому времени стремительно развивалась и стала к концу века сильнейшей морской державой. В конце XVII века Лондонское королевское общество разработало программу научных исследований в области мореплавания (ориентировка, составление карт), военных технологий (в частности изучение движения снаряда в воздухе), медицины, физики, металлургии и природы. В 1675 году основывается Гринвичская обсерватория. Усиление дифференциации естествознания обусловило появление научных обществ: математических и биологических. В те времена труд естествоиспытателей в Великобритании оказал значительное влияние на науки о планете Земля. В XIX веке британские учёные добились успехов в области физики и астрономии.

Передовые рубежи

В ХІХ веке британская наука занимает главенствующее место в мире. В основном благодаря тому, что в стране действовали внешние стимулы развития естественных и технических наук (быстрый прогресс промышленности и сельского хозяйства, изучение природных ресурсов многих странах мира). Страна занимала главенствующее место в мировом машиностроении, отчасти благодаря достижениям науки. Благодаря росту промышленности стали появляться новые районы и города. Возникла потребность в усовершенствовании средств связи. Вскоре был создан телеграф. Отличительная особенность развития английской математики в ХІХ веке состоит в её близкой связи с проблемами теоретической физики и в создании алгебры «обобщённых величин». Стоит отметить, что во 2-й половине ХІХ века британская химия, в отличие от физики, уступала немецкой и французской. Величайшим моментом в развитии мировой биологии стало учение Чарльза Дарвина о естественном отборе.

До середины ХХ века наука Великобритании в области физики удерживала ведущую роль, развивалась радиоастрономия и физика космических лучей. В послевоенные годы растёт количество разработок и исследований в области военной промышленности. Развитие животноводства базируется на основе исследований, ведущихся генетикой. Милитаризация науки затронула даже биологию. Осуществляется связь микробиологического исследовательского центра Портон-Дауна с исследовательским центром Вооруженных сил США в Форт-Детрике.

Общественные науки

Философия

За свою длинную историю философия Великобритании, опираясь одновременно на самобытность страны и на опыт остальной Европы в области философии, ориентировалась на номинализм, эмпиризм и сенсуализм.

К первым английским философам относят уроженцев Британии, которые смогли себя реализовать на материке: Алкуин и Иоанн Скот Эриугена (в рамках Каролингского возрождения), а также Иоанн Дунс Скот. Средневековую схоластику на английскую почву привнес Ансельм Кентерберийский. Свой след оставила философия Возрождения. Томас Мор ввёл в обиход термин утопия и стал основоположником современного социализма. Френсис Бэкон положил начало британскому эмпиризму и провозгласил практику критерием истины. По его мнению, мощь Английской державы должна основываться на науке и научном прогрессе. Теорию познания развивали такие британские философы как Джон Локк, Джордж Беркли и Дэвид Юм. В их трудах проявился интерес к моральной философии, где критерием добра становилось нравственное чувство. Дальнейшее развитие этики осуществил Шефтсбери и Джереми Бентам, разработавший принципы утилитаризма и деонтологии. Политическую философию общественного договора развивал Томас Гоббс.

Индустриальная революция способствовала распространению позитивизма, исходящего из теории эволюции. Это направление развивали такие мыслители как Чарльз Дарвин и Герберт Спенсер. Теорию индуктивного познания разрабатывал Джон Стюарт Милль.

В конце 19 века популярность приобрело гегельянство, принявшее форму абсолютного идеализма (Томас Грин, Фрэнсис Брэдли, Джон Эллис Мак-Таггарт и Робин Коллингвуд). Идеализм рубежа XIX—XX вв. сменил неореализм (Джордж Мур, Бертран Рассел) и аналитическая философия (Альфред Айер).

Историография

Рождение британской исторической науки произошло в эпоху раннего средневековья. Одним из первых историографов в Англии был Беда Достопочтенный, прозванный «отцом английской истории».

На протяжении истории на неё оказали влияние следующие факторы:

• Идеи гуманизма в ХVI веке. В те времена рост национального самосознания породил великий интерес к истории.
• Английская буржуазная революция, произошедшая в ХVII веке. В исторических сочинениях 2-й половины ХVII века нашли отражение взгляды основных противостоящих сил в революции.
• Идеи Просвещения в ХVIIІ веке. Отличительной особенностью просветительской историографии становится рационализм.
• В 1-й половине ХІХ века Великая французская революция, чартизм и социальные конфликты, связанные с завершением промышленного переворота и борьбой буржуазии за политическую власть. В историографии сложилось два основных направления: консервативное и либеральное. Консервативные историки придерживались мнения о вредности политических реформ, которые якобы ведут к революции и анархии. В 2-й половине ХІХ века философское учение позитивизма становится методологической основой английской буржуазной историографии.

Раньше в историографии Великобритании (и некоторых других государств) прослеживалось стремление оправдать внешнюю политику своего правительства перед Первой мировой. В начале ХХ века в британской исторической науке появилось направление марксизма. Усиливался кризис буржуазной историографии. После Второй мировой войны большинство течений буржуазной историографии Великобритании стали сливаться в единое направление, выступающее против марксизма.

Экономика

Экономика, как наука в Великобритании стала развиваться вместе с капитализмом. В начале ХХ в. широкое распространилась концепция кембриджской школы в политической экономии, объясняющая экономические категории с субъективно-психологических позиций с помощью математических методов.

Языкознание

В конце XV в. начинается изучение и преподавание древних языков (классическая латынь и греческий). С XVІІ в. — восточных языков. В 1639 г. в Кембридже вводится курс древнеанглийского языка. Составляются словари, грамматики латинского языка и впервые в мире начинается выпуск двуязычных словарей европейских языков. В 1666 году Генрих Вильгельм Людольф опубликовывает первую русскую грамматику на латинском языке. В конце XVІІ в. начинают появляться различные публикации на санскрите (впервые в Европе) и сравнительно-историческое языкознание. В 1888 г. появляется многотомный Оксфордский словарь английского языка. К концу ХІХ в. появляется английская школа фонетики. В начале ХХ в. языкознание Великобритании продолжает интересоваться живыми языками и диалектами Индии и Африки, что сопровождается составлением разнообразных словарей и учебников по грамматике. Однако узость проблематики и практическая направленность исследований языков меняется на растущее внимание к теоретике и к созданию общей теории языка, а также к сравнительному и типологическому изучению языков. В 40-х годах ХХ в. сформировывается лондонская школа концептуализма, во главе с Джоном Рупертом Фёрсом. Последователи школы ставили перед собой цель разработать некую теорию, которая могла бы объяснить специфические особенности конкретных языков и выработать эффективные методы их структурно-функционального описания. Лондонская школа повлияла на развитие социолингвистики, функциональной и контекстуальной грамматики, лингвистики текста, на разработку теорий усвоения языка.

Научные организации и учреждения

Их общее количество в стране доходит до двухсот. Многие из них выпускают свои периодические научные издания. Таковых изданий насчитывается свыше четырёхсот. Основные научные журналы Британии — широко известные Nature, Британский медицинский журнал и The Lancet.

Ведущим британским научным учреждением является Лондонское королевское общество — одно из старейших научных обществ в мире. Создано в 1660 году. Одной из основных организаций страны, ведущих свою деятельность в области естественных наук является Королевская инженерная академия наук Великобритании, основанная в 1976 году. Основной библиотекой является Британская библиотека, содержащая более 150 млн единиц хранения. Является крупнейшей в мире. В области философии известен Королевский философский институт, Аристотелевское общество, Оксфордское философское общество. В области историографии Историческое общество Великобритании. Британская ассоциация по распространению научных знаний поддерживает контакты с 150 другими научными организациями. Национальная корпорация по исследованиям и разработкам, основанная в 1949 году финансировала многие научные исследования.

История

В начале ХХ века во всех больших университетах страны присутствовали исследовательские лаборатории, оборудование для которых приобреталось на деньги учёных университета. Исследования вели преподаватели и студенты. Связь технических и фундаментальных исследований была непрочной, потому что до того как началась Первая мировая война, спрос на научные работы со стороны промышленности, которая располагала сырьевыми ресурсами был невелик. В результате этого произошло отставание британской промышленности в начале века. Вскоре появилось несколько частных исследовательских лабораторий, но их было мало. После второй мировой войны количество научных обществ выросло. В 1954 году сформировалась сеть институтов, работающих в области ядерной физики и энергетики. Были созданы научные центры по микробиологии.

Финансирование

Расходы на науку в стране увеличились вдвое с 1997 года. Нововведение 2009 года — в запросе на грант должно быть подробно описано экономическое влияние проекта. В докладе «Будущее британской науки» (A Vision for UK Research), опубликованном Британским государственным Советом по науке и технологиям 1 марта 2010 года, было сказано, что наука — основополагающий фактор в конкуренции с Китаем и Индией. Также в докладе было прописано, что расходы должны быть более эффективными, а деньги в первую очередь должны направляться туда, где ведутся значимые и интересные исследования, а не только в именитые университеты. Осенью 2010 года британское правительство объявило, что расходы на науку в ближайшее время будут урезаны на 25 %, что по мнению научных экспертов, в области распределения бюджетных средств, может нанести огромный ущерб экономике в размере около £ 10 000 000 000..

Куда именно направить расходы на науку решают учёные. Учёным-теоретикам приходится труднее с финансированием их исследований. Профессор математики Дэвид Эдмундсен считает, что это началось ещё тогда, когда совет по распределению фондов заявил, что главная задача науки — создание материальных ценностей.

Британские учёные

Естественные науки

• Исаак Ньютон — физик, математик и астроном, один из создателей классической физики. Изложил закон всемирного тяготения.
• Майкл Фарадей — физик, основоположник учения об электромагнитном поле.
• Джеймс Максвелл — физик и математик. Изложил основы современной классической электродинамики. Ввёл в физику понятия тока смещения и электромагнитного поля.
• Генри Кавендиш — физик и химик. Открыл водород.
• Джордж Кэйли
• Фрэнк Уиттл — инженер-конструктор. Отец авиационного турбореактивного двигателя.
• Чарлз Алджернон Парсонс — инженер и промышленник. Изобретатель многоступенчатой реактивной паровой турбины.
• Джон Лоуги Бэрд — создал первую механическую телевизионную систему.
• Стивен Хоукинг — один из самых влиятельных физиков-теоретиков нашего времени.
• Алан Тьюринг — математик и криптограф.
• Джордж Стефенсон — инженер-механик. Изобретатель паровоза и железной дороги.
• Джозеф Уилсон Суон — химик и физик, один из изобретателей лампы накаливания.
• Тим Бернерс-Ли — изобретатель URI, URL, HTTP, HTML, изобретатель Всемирной паутины (совместно с Робертом Кайо)
• Роуленд Хилл — реформатор почты.
• Джеймс Джоуль — физик.
• Эрнест Резерфорд — физик новозеландского происхождения. Отец ядерной физики, создал планетарную модель атома.
• Чарльз Дарвин — натуралист.
• Фрэнсис Крик — биолог. Сформулировал центральную догму молекулярной биологии.
• Александр Флеминг — бактериолог. Выделил пенициллин.
• Годфри Хаунсфилд работал в области диагностики болезней.

Гуманитарные науки

• Роджер Бэкон
• Томас Мор — философ, известный своим утопическим социализмом.
• Джереми Бентам — социолог и юрист. Один из крупнейших теоретиков политического либерализма, родоначальник утилитаризма.
• Уильям Петти — статистик и экономист.
• Адам Смит — основоположник современной экономической теории.
• Джон Стюарт Милль — философ, экономист.
• Альфред Маршалл — основоположник неоклассического направления в экономической теории.
• Джон Мейнард Кейнс — основоположник макроэкономики как самостоятельной науки.

Литература

• Никоненко С. В. Английская философия XX века. — СПб.: Наука, 2003. — 776 с. — ISBN 5-02-026850-X.

Ссылки

• [www.evropa.org.ua/country/england/1_13.htm Англия — наука Великобритании]
• [history.rin.ru/cgi-bin/history.pl?num=2545 Достижения британской науки]
• [dic.academic.ru/dic.nsf/bse/73427/Великобритания Великобритания (государство)]
• [homepages.tversu.ru/~ips/Hist_09.htm#9.8 И. П. Сусов. История языкознания. Глава 9]
• [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/HISTORY/SMITH.HTM Разнообразие историко-научных исследований в Великобритании. Р. Смит]
• [enc-dic.com/philosophy/Anglijskaja-Filosofija-101.html Английская Философия] (Философский словарь)
• [filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000196/st052.shtml Оксфордская школа в 13 в.]
• [filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000196/st071.shtml Английская философия XVII в.]
• [filosof.historic.ru/books/item/f00/s00/z0000196/st074.shtml Материалистическая философская мысль в Англии]
• [www.hist.msu.ru/Science/Conf/lomweb01/rukav.htm Британская историография средневековой Росси 1-я роловина ХХ в. А. В. Рукавишников]

Отрывок, характеризующий Наука в Великобритании

– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.
– Марья Дмитриевна? – послышался ее голос из залы.
– Она самая, – послышался в ответ грубый женский голос, и вслед за тем вошла в комнату Марья Дмитриевна.
Все барышни и даже дамы, исключая самых старых, встали. Марья Дмитриевна остановилась в дверях и, с высоты своего тучного тела, высоко держа свою с седыми буклями пятидесятилетнюю голову, оглядела гостей и, как бы засучиваясь, оправила неторопливо широкие рукава своего платья. Марья Дмитриевна всегда говорила по русски.
– Имениннице дорогой с детками, – сказала она своим громким, густым, подавляющим все другие звуки голосом. – Ты что, старый греховодник, – обратилась она к графу, целовавшему ее руку, – чай, скучаешь в Москве? Собак гонять негде? Да что, батюшка, делать, вот как эти пташки подрастут… – Она указывала на девиц. – Хочешь – не хочешь, надо женихов искать.
– Ну, что, казак мой? (Марья Дмитриевна казаком называла Наташу) – говорила она, лаская рукой Наташу, подходившую к ее руке без страха и весело. – Знаю, что зелье девка, а люблю.
Она достала из огромного ридикюля яхонтовые сережки грушками и, отдав их именинно сиявшей и разрумянившейся Наташе, тотчас же отвернулась от нее и обратилась к Пьеру.
– Э, э! любезный! поди ка сюда, – сказала она притворно тихим и тонким голосом. – Поди ка, любезный…
И она грозно засучила рукава еще выше.
Пьер подошел, наивно глядя на нее через очки.
– Подойди, подойди, любезный! Я и отцу то твоему правду одна говорила, когда он в случае был, а тебе то и Бог велит.
Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.