Бровиков, Владимир Игнатьевич

Владимир Игнатьевич Бровиков<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Председатель Совета Министров БССР
8 июля 1983 года — 10 января 1986 года
Предшественник:	Александр Никифорович Аксёнов
Преемник:	Михаил Васильевич Ковалёв
Рождение:	12 мая 1931(1931-05-12) Ветка
Смерть:	10 февраля 1992(1992-02-10) (60 лет) Москва
Партия:	КПСС с 1958
Образование:	Белорусский государственный университет Академия общественных наук при ЦК КПСС
Учёная степень:	кандидат философских наук
Профессия:	журналист
Награды:

Владимир Игнатьевич Бровиков (белор. Уладзі́мір Ігна́тавіч Бро́вікаў, 12 мая 1931 — 10 февраля 1992) — советский и белорусский государственный и партийный деятель. Депутат Совета Национальностей Верховного Совета СССР 10—11 созывов (1979-1989) от Белорусской ССР. Член ЦК КПСС (1981—1990).

Образование

В 1955 году окончил Белорусский государственный университет им. В. И. Ленина, в 1969 году — Академию общественных наук при ЦК КПСС. Кандидат философских наук (1969) - тема: "Некоторые теоретические проблемы политической агитации"..

Биография

• 1955—1963 — зав. отделом, редактор газеты в г. Орша, Витебская область.
• 1963—1965 — заместитель секретаря парткома Оршанского производственного колхозно-совхозного управления.
• 1965—1966 — 2-й секретарь Оршанского райкома КП Белоруссии.
• 1969—1970 — редактор газеты «Витебский рабочий».
• 1970—1972 — секретарь Витебского обкома КПБ.
• 1972—1978 — в аппарате ЦК КПСС: инспектор, помощник секретаря ЦК КПСС, заместитель заведующего Отделом организационно-партийной работы.
• 1978—1983 — 2-й секретарь ЦК КП Белоруссии.
• 1983—1986 — Председатель Совета Министров БССР.
• 1986—1990 — Посол СССР в Польше. На февральском 1990 г. пленуме ЦК КПСС подверг резкой критике политику М. С. Горбачева.
• С 1991 года на пенсии.
• Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Награды

• орден Ленина
• два ордена «Знак Почёта»

Литература

• Государственная власть СССР. Высшие органы власти и управления и их руководители. 1923—1991 гг. Историко-биографический справочник./Сост. В. И. Ивкин. Москва, 1999. — ISBN 5-8243-0014-3

Отрывок, характеризующий Бровиков, Владимир Игнатьевич

Он взглянул на нее холодным, злым взглядом и подставил ей сморщенную, выбритую щеку. Всё выражение его лица говорило ей, что утренний разговор им не забыт, что решенье его осталось в прежней силе, и что только благодаря присутствию гостей он не говорит ей этого теперь.
Когда вышли в гостиную к кофе, старики сели вместе.
Князь Николай Андреич более оживился и высказал свой образ мыслей насчет предстоящей войны.
Он сказал, что войны наши с Бонапартом до тех пор будут несчастливы, пока мы будем искать союзов с немцами и будем соваться в европейские дела, в которые нас втянул Тильзитский мир. Нам ни за Австрию, ни против Австрии не надо было воевать. Наша политика вся на востоке, а в отношении Бонапарта одно – вооружение на границе и твердость в политике, и никогда он не посмеет переступить русскую границу, как в седьмом году.
– И где нам, князь, воевать с французами! – сказал граф Ростопчин. – Разве мы против наших учителей и богов можем ополчиться? Посмотрите на нашу молодежь, посмотрите на наших барынь. Наши боги – французы, наше царство небесное – Париж.
Он стал говорить громче, очевидно для того, чтобы его слышали все. – Костюмы французские, мысли французские, чувства французские! Вы вот Метивье в зашей выгнали, потому что он француз и негодяй, а наши барыни за ним ползком ползают. Вчера я на вечере был, так из пяти барынь три католички и, по разрешенью папы, в воскресенье по канве шьют. А сами чуть не голые сидят, как вывески торговых бань, с позволенья сказать. Эх, поглядишь на нашу молодежь, князь, взял бы старую дубину Петра Великого из кунсткамеры, да по русски бы обломал бока, вся бы дурь соскочила!
Все замолчали. Старый князь с улыбкой на лице смотрел на Ростопчина и одобрительно покачивал головой.
– Ну, прощайте, ваше сиятельство, не хворайте, – сказал Ростопчин, с свойственными ему быстрыми движениями поднимаясь и протягивая руку князю.
– Прощай, голубчик, – гусли, всегда заслушаюсь его! – сказал старый князь, удерживая его за руку и подставляя ему для поцелуя щеку. С Ростопчиным поднялись и другие.


Княжна Марья, сидя в гостиной и слушая эти толки и пересуды стариков, ничего не понимала из того, что она слышала; она думала только о том, не замечают ли все гости враждебных отношений ее отца к ней. Она даже не заметила особенного внимания и любезностей, которые ей во всё время этого обеда оказывал Друбецкой, уже третий раз бывший в их доме.
Княжна Марья с рассеянным, вопросительным взглядом обратилась к Пьеру, который последний из гостей, с шляпой в руке и с улыбкой на лице, подошел к ней после того, как князь вышел, и они одни оставались в гостиной.
– Можно еще посидеть? – сказал он, своим толстым телом валясь в кресло подле княжны Марьи.
– Ах да, – сказала она. «Вы ничего не заметили?» сказал ее взгляд.
Пьер находился в приятном, после обеденном состоянии духа. Он глядел перед собою и тихо улыбался.
– Давно вы знаете этого молодого человека, княжна? – сказал он.
– Какого?
– Друбецкого?
– Нет, недавно…
– Что он вам нравится?
– Да, он приятный молодой человек… Отчего вы меня это спрашиваете? – сказала княжна Марья, продолжая думать о своем утреннем разговоре с отцом.
– Оттого, что я сделал наблюдение, – молодой человек обыкновенно из Петербурга приезжает в Москву в отпуск только с целью жениться на богатой невесте.
– Вы сделали это наблюденье! – сказала княжна Марья.
– Да, – продолжал Пьер с улыбкой, – и этот молодой человек теперь себя так держит, что, где есть богатые невесты, – там и он. Я как по книге читаю в нем. Он теперь в нерешительности, кого ему атаковать: вас или mademoiselle Жюли Карагин. Il est tres assidu aupres d'elle. [Он очень к ней внимателен.]