Бровченко, Виктор Валерьевич
Поделись знанием:
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
 Виктор Бровченко
| ||
| Общая информация | ||
| Полное имя | Виктор Валерьевич Бровченко | |
| Родился | ||
| Гражданство | ||
| Рост | 180 см | |
| Вес | 74 кг | |
| Позиция | полузащитник | |
| Информация о клубе | ||
| Клуб | завершил карьеру | |
| Карьера | ||
| Клубная карьера* | ||
| 1993—1998 |  Нива (Винница)
|
111 (5) |
| 1998—1999 |  БВСК
|
13 (1) |
| 1999 |  Торпедо-2 (Москва)
|
3 (0) |
| 2000 | Винница
|
7 (1) |
| 2000—2001 | Локомотив (НН)
|
24 (2) |
| 2002 | Черноморец (Одесса)
|
0 (0) |
| 2003 | Металлург-Кузбасс
|
13 (0) |
| 2004—2005 | Карпаты (Львов)
|
23 (3) |
| 2004 | → Карпаты-2
|
1 (0) |
| 2005 | Закарпатье
|
0 (0) |
| 2006 | Газовик-Скала
|
3 (0) |
| 2007 |  Ляонин Хунёнг
|
1 (0) |
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.
| ||
Ви́ктор Вале́рьевич Бро́вченко (укр. Віктор Валерійович Бровченко; 11 октября 1976, Винница, Украинская ССР, СССР) — украинский футболист, полузащитник.
Биография
Начал профессиональную карьеру в винницкой «Ниве». Дебютировал 27 марта 1993 года в матче против «Скалы» из Стрыя. 1998 года по 1999 года выступал за венгерский клуб БВСК. Позже за московское «Торпедо-2». В 2000 году снова играл за «Ниву». После чего выступал за «Локомотив-НН», «Черноморец» (Одесса), «Металлург-Кузбасс», «Карпаты» (Львов), «Закарпатье». В 2007 году провёл один матч за китайский клуб «Ляонин Хунёнг».
Достижения
- Победитель Первой лиги Украины (1): 1992/93
Напишите отзыв о статье "Бровченко, Виктор Валерьевич"
Ссылки
- [www.ffu.org.ua/ukr/tournaments/prof/38937 Статистика на сайте Федерации футбола Украины] (укр.)
- [footballfacts.ru/players/437009 Профиль на сайте FootballFacts.ru]
 |
Это заготовка статьи о футболисте Украины. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Бровченко, Виктор Валерьевич
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
