Бродовиков, Геннадий Матвеевич

Бродовиков, Геннадий Матвеевич
Дата рождения	20 сентября 1916(1916-09-20)
Место рождения	село Котельниково Нерчинского района Читинской области
Дата смерти	18 декабря 1980(1980-12-18) (64 года)
Место смерти	посёлок Приютово, Белебеевский район, Башкирская АССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1937—1946
Звание
Сражения/войны	Хасанские бои (1938), Советско-финская война (1939—1940), Великая Отечественная война
Награды и премии

Бродовиков, Геннадий Матвеевич ( 20 сентября 1916 года — 18 декабря 1980 года) — пулемётчик 1206-го стрелкового полка 362-й стрелковой дивизии 50-й армии; командир отделения взвода пешей разведки 1111-го стрелкового полка 330-й стрелковой дивизии 70-й армии 2-го Белорусского фронта, сержант, Полный кавалер ордена Славы.

Биография

Геннадий Матвеевич Бродовиков родился 20 сентября 1916 года в селе Котельниково Нерчинского района Читинской области в крестьянской семье.

Русский. Образование начальное. Работал электромонтером на Холбонской электростанции Читинской области. С детства занимался охотой и был обучен меткой стрельбе. Ворошиловский стрелок. Лыжник. Закончил курсы снайперов и курсы подрывников (в армии).

В Красную Армию призван в мае 1937 года Шилкинским райвоенкоматом Читинской области. Участвовал в боях у озера Хасан в 1938 году и на реке Халхин-Гол в 1939 году, в советско-финляндской войне 1939-1940 годов (снайпер в разведроте). В боях Великой Отечественной войны с июня 1941 года.

В июне 1941 года - старший сержант разведвзвода одной из частей НКВД. В 1941-1942 г. находился на территории оккупированной Белоруссии в составе частей, попавших в окружение. Участвовал в диверсионных операциях партизанского соединения. Участвовал в специальной операции по выводу из окружения несовершеннолетних детей лиц командного состава Красной Армии и НКВД (более 30 человек). Во время операции заменил убитого командира и вывел детей за линию фронта. Был представлен к ордену Боевого Красного Знамени, но затем арестован. В течение более чем полугода находился под арестом. По приговору отчислен из личного состава НКВД, разжалован из старших сержантов в рядовые, лишен всех наград (медаль "За Отвагу", медаль "За Боевые Заслуги", полученные за участие в боевых действиях на о. Хасан и р. Халкин-Гол, а также орден Красной Звезды за боевые действия в финской войне), и направлен на фронт в качестве рядового. По его личным воспоминаниям, остался жив благодаря заступничеству одного из крупных военачальников Красной Армии, сына которого вывел из-за линии фронта Г.М.Бродовиков. Фамилию военачальника Г.М.Бродовиков не называл (источник - воспоминания, записанные учеником новоульяновской средней школы №1, краеведческий музей школы).

В 1946 году старшина Бродовиков Г.М. демобилизован. Приехал в Башкирию, жил в посёлке Приютово Белебеевского района. Затем жил и работал в г. Новоульяновске Ульяновской области (по прежней специальности - электриком). Жил в скромной двухкомнатной квартире площадью 27 кв.м в доме-"хрущевке" в одном километре от цементного завода (Ульяновский цементный завод). На фото Геннадий Матвеевич в костюме с двумя орденами Славы, так как третий орден был утрачен (украден). Фотография, рассказ о нем размещены в экспозиции краеведческого музея школы №1 г. Новоульяновска.

Скончался 18 декабря 1980 года. .

Подвиг

Пулеметчик 1206-го стрелкового полка (362-я стрелковая дивизия, 50-я армия, 2-й Белорусский фронт) сержант Геннадий Бродовиков 3 июля 1944 года в бою за деревню Чернова и Гребенка Червенского района Минской области Белоруссии из ручного пулемёта сразил шестерых вражеских солдат и вместе с бойцами десятерых взял в плен.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 июля 1944 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками сержант Бродовиков Геннадий Матвеевич награждён орденом Славы 3-й степени (№ 69060).

Командир отделения взвода пешей разведки 1111-го стрелкового полка (330-я стрелковая дивизия, 70-я армия, 2-й Белорусский фронт) сержант Бродовиков Г.М. в период с 6-го по 8 февраля 1945 года при ликвидации окружённой группировки противника в районе населённого пункта Штонск, расположенного в 16-и километрах северо-восточнее польского города Короново, из личного оружия уничтожил восемь гитлеровских солдат и двух офицеров, двух солдат пленил.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 7 марта 1945года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками сержант Бродовиков Геннадий Матвеевич награждён орденом Славы 2-й степени (№ 13508).

7 марта 1945 года командир отделения 1111-го стрелкового полка (330-я стрелковая дивизия, 49-я армия, 2-й Белорусский фронт) сержант Геннадий Бродовиков с разведывательной группой в 20-и километрах северо-западнее польского населённого пункта Бытув проник в расположение врага, и из личного оружия поразил двух гитлеровцев и захватил ценные документы. 23 марта 1945 года бесстрашный воин в районе населённого пункта Глюккау, находящегося в 10-и километрах северо-западнее польского города Гданьска, с разведчиками ворвался в траншею противника, истребил восемь фашистов, троих взял в плен.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за образцовое выполнение заданий командования в боях с немецко-фашистскими захватчиками сержант Бродовиков Геннадий Матвеевич награждён орденом Славы 1-й степени (№ 435), став полным кавалером ордена Славы.

Награды

Орден Славы трёх степеней

Ссылки

www.liveinternet.ru/users/kakula/post185260309/

Литература

Несокрушимые. Уфа, 1985.

Славные сыны Башкирии. Уфа.

Башкирская энциклопедия. Гл. ред. М.А. Ильгамов т. 1. А-Б. 2005. - 624 с.; ISBN 5-88185-053-X. т. 2. науч.. изд. Башкирская энциклопедия, г. Уфа.

Отрывок, характеризующий Бродовиков, Геннадий Матвеевич

– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.


Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.
На другой день приехал государь. Несколько человек дворовых Ростовых отпросились пойти поглядеть царя. В это утро Петя долго одевался, причесывался и устроивал воротнички так, как у больших. Он хмурился перед зеркалом, делал жесты, пожимал плечами и, наконец, никому не сказавши, надел фуражку и вышел из дома с заднего крыльца, стараясь не быть замеченным. Петя решился идти прямо к тому месту, где был государь, и прямо объяснить какому нибудь камергеру (Пете казалось, что государя всегда окружают камергеры), что он, граф Ростов, несмотря на свою молодость, желает служить отечеству, что молодость не может быть препятствием для преданности и что он готов… Петя, в то время как он собирался, приготовил много прекрасных слов, которые он скажет камергеру.
Петя рассчитывал на успех своего представления государю именно потому, что он ребенок (Петя думал даже, как все удивятся его молодости), а вместе с тем в устройстве своих воротничков, в прическе и в степенной медлительной походке он хотел представить из себя старого человека. Но чем дальше он шел, чем больше он развлекался все прибывающим и прибывающим у Кремля народом, тем больше он забывал соблюдение степенности и медлительности, свойственных взрослым людям. Подходя к Кремлю, он уже стал заботиться о том, чтобы его не затолкали, и решительно, с угрожающим видом выставил по бокам локти. Но в Троицких воротах, несмотря на всю его решительность, люди, которые, вероятно, не знали, с какой патриотической целью он шел в Кремль, так прижали его к стене, что он должен был покориться и остановиться, пока в ворота с гудящим под сводами звуком проезжали экипажи. Около Пети стояла баба с лакеем, два купца и отставной солдат. Постояв несколько времени в воротах, Петя, не дождавшись того, чтобы все экипажи проехали, прежде других хотел тронуться дальше и начал решительно работать локтями; но баба, стоявшая против него, на которую он первую направил свои локти, сердито крикнула на него:
– Что, барчук, толкаешься, видишь – все стоят. Что ж лезть то!
– Так и все полезут, – сказал лакей и, тоже начав работать локтями, затискал Петю в вонючий угол ворот.
Петя отер руками пот, покрывавший его лицо, и поправил размочившиеся от пота воротнички, которые он так хорошо, как у больших, устроил дома.
Петя чувствовал, что он имеет непрезентабельный вид, и боялся, что ежели таким он представится камергерам, то его не допустят до государя. Но оправиться и перейти в другое место не было никакой возможности от тесноты. Один из проезжавших генералов был знакомый Ростовых. Петя хотел просить его помощи, но счел, что это было бы противно мужеству. Когда все экипажи проехали, толпа хлынула и вынесла и Петю на площадь, которая была вся занята народом. Не только по площади, но на откосах, на крышах, везде был народ. Только что Петя очутился на площади, он явственно услыхал наполнявшие весь Кремль звуки колоколов и радостного народного говора.
Одно время на площади было просторнее, но вдруг все головы открылись, все бросилось еще куда то вперед. Петю сдавили так, что он не мог дышать, и все закричало: «Ура! урра! ура!Петя поднимался на цыпочки, толкался, щипался, но ничего не мог видеть, кроме народа вокруг себя.
На всех лицах было одно общее выражение умиления и восторга. Одна купчиха, стоявшая подле Пети, рыдала, и слезы текли у нее из глаз.
– Отец, ангел, батюшка! – приговаривала она, отирая пальцем слезы.
– Ура! – кричали со всех сторон. С минуту толпа простояла на одном месте; но потом опять бросилась вперед.
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».
«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.